~oOo~
Лишь благодаря свету фонарей можно было опознать дорогу и разглядеть небольшую тропинку среди огромных снежных сугробов, что светились в темноте. Лютый холод пробирает до самой души. Рен сжимает руки в кулаки до посинения, пытаясь пропихнуть их намного дальше, но глубина нагрудных карманов не позволяла этого сделать. Когда ветер сменил направление и устремился шаману в лицо, то тот, чертыхаясь, зарылся носом в шарф лимонного цвета. — Пока нормальные люди в такую пургу отсиживаются дома, попивая теплый чаек напротив камина или обогревателя, мы что делаем? Правильно! Пердолим в магазин по прихоти одной чересчур высокомерной и зазнавшейся особи женского пола, которая что-то знает о происходящих событиях, но не рассказывает нам ничего, — порою казалось, что Тао может ворчать без перерыва, если его, конечно же, что-то сильно раздражает. За последние годы он, как ни странно, изменил свое отношение к окружающим и слегка поменялся в характере, что в дальнейшем помогло ему завоевать уважение одноклассников и, можно сказать, всей школы. Рена больше никто не побаивался и не старался обходить стороной, он был всегда в окружении большого количества девушек, что зачастую бесило его, ведь особенным он себя после инцидента на турнире не считал. — А представь, какого Хоро-Хоро сейчас круги вокруг парка наворачивать, — усмехнулся Асакура, пропустив последние слова его возмущения. Слыша из уст друга равнодушное и приглушенное «бу-га-га», шатен начинает широко улыбаться. Наверное, только ему одному дано знать, какой Рен Тао на самом деле, ибо уж слишком хорошо они общались. Рен всегда был открыт с ним, как ни с кем другим. Он старался ничего не утаивать от лучшего друга, а наоборот, высказывать все, что когда-либо накипело. После серьезных разговоров, Тао выкидывал из головы свои проблемы и переживания, прекращал в душе считать себя едкой кучей дерьма. Это постепенно и сказалось на его нынешнем состоянии и расположении духа. В такие моменты, когда ты, невзирая на погоду, идешь по практически пустому району города, в приятной компании, внутри становится очень тепло. Тепло до такой степени, что холод и зной будут не страшны. Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Рен остановился, нахмурив брови. — Знакомое ощущение, не правда ли? — протянул он, внимательно разглядывая окружающие его сугробы. В руке китайца зловеще блеснула стальная часть гуандао, и он, буквально сорвавшись с места, взмыл в воздух, подставив острый наконечник оружия под горло неизвестно откуда появившейся блондинке. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, она, казалось бы, была непробиваема. Она, словно статуя, приросла к земле, глядя в янтарные глаза преградившего ей дорогу шамана. — Как невежливо, — плавно проговорила Картер, пока множество снежинок постепенно облепляли ее золотистые волосы, переливаясь, словно маленькие кристаллики. На морозе ее лицо казалось намного бледнее, чем когда-либо, на щеках едва проступал румянец. Ухмылка замерла на ее лице, губы ярко выделялись на всей этой композиции своим нездоровым кроваво-красным цветом, лоснясь, как спелые вишни. Если бы не эта бледность, присущая мертвым, девчонка бы предстала перед шаманами в очень даже недурном образе. — Мой друг хотел поздороваться, да, Рен? — Йо одним движением руки отодвинул от горла Бредберри оружие друга, недовольно поглядывая в его сторону. Тао нехотя убрал гуандао, и прошел мимо нее, чувствуя, как ее карие глаза прожигают в его теле дыру. Когда китаец озлобленно оборачивается, у него создается ощущение, будто она — кошка, охраняющая эту территорию, а он всего лишь чужак, по случайности забредший в эти края. Еще чуть-чуть, и у нее встанет холка, она зашипит, клацнув когтями. Такой жгучей ненависти и неприязни в одном лишь взгляде он еще никогда не видел. Эти карие глаза…они пожирали все внутри, беспощадно, не оставляя за собой ни пепла, ни уголька. Это адское пламя жгло. Но резко все закончилось. Звериная ярость во взгляде угасла также быстро, как и появилась. — Мне кажется, нам где-то уже посчастливилось увидеться, — холодно ответила блондинка. — Да, — замялся Асакура, начиная тщательно прокручивать мысли в голове, — мы твои новые одноклассники. Меня зовут Йо, а того агрессивного задиру — Рен, — на этих словах Тао что-то пробурчал себе под нос. — Очень…приятно, — с небольшой паузой сказала Картер, повернув голову в бок, явно этим жестом скрывая свое смятение. По-крайней мере так посчитал «агрессивный задира», пристально наблюдавший за ее действиями. Он смекал каждый ее жест, каждую ухмылку, взгляд, брошенный в его сторону во время разговора с Асакурой. Ее повадки, манера говорить…по ним он никак не мог «прочитать» ее. Не мог понять, какая она. Потому что ее поведение было слишком необычным. И это притягивало, как магнитом. От одной такой мысли Тао надувал щеки и как обычно хмурился. — Что ж, увидимся в школе, — аккуратно закончил разговор за друга Рен и, схватив его под руку, буквально поволок по направлению в магазин. Девчонка провожала их удаляющиеся силуэты взглядом, а когда они окончательно пропали из виду, негромко усмехнулась.~oOo~
Старый особняк, в котором недавно было совершено убийство двух подростков, был не таким заброшенным, как думали другие. Его купили задолго до произошедшего инцидента. У него всегда были хозяева. Тогда он не пустовал, и сейчас не пустует. Комната на первом этаже была поглощена темнотой, окна — занавешены плотной тканью. — Работа продвигается? — послышался голос женщины. Такой строгий и леденящий холодом душу. Она тихо смеется, слыша в ответ тишину. Картер чувствует, как ее горло крепко сжимает чья-то рука, после чего она влетает в книжный шкаф, ломая кости, а также полки весом своего тела. От силы удара предмет декора, пошатнувшись, медленно падает, обрушив весь свой вес и книги на девчонку. В такие моменты, Бредберри сильно жалела, что не может умереть, а терпит весь этот кошмар, пока ее тело за какое-то время восстанавливается. Тяжесть уходит, шкаф вновь расположен на своем месте. Блондинка продолжает лежать, заваленная книгами, пока вампир не хватает ее за волосы, приподнимая как можно ближе к своему лицу. — Я спросила, продвигается ли работа, — едва сдерживая злобу, выплюнула женщина. Картер чувствовала, как начинает краснеть от причиненной ей боли и сильного давления, она бы сорвалась на крик, но к счастью, вампир ослабляет хватку и отходит к окну, слегка отодвинув штору. Но в комнате стояла все такая же темнота. — Мне удалось найти трех шаманов и одного медиума, — Картер едва держится на ногах после устроенной взбучки. Единственное, что хоть немного радовало девчонку так это то, что синяки, ссадины, переломы и ушибы, полученные только что, постепенно заживают. — Умничка. Я знала, что на тебя можно положиться, — усмехается женщина, не отводя взгляда от окна. — Медиумы чувствуют нас. Не так, как шаманы. Так что будь осторожнее с ним. Продолжай играть с ними «в друзей». И помни: нам нужна кровь того шамана, кто хоть раз в жизни ее проливал. — Я сделаю все то, что в моих силах, мама, — глаза блондинки покраснели, что стало отчетливо видно в темноте, вокруг глазниц вспухли вены. Она слизнула кровь с разбитой губы. Но второй вампир бесследно пропал, оставив недавно избитую девчонку в полном одиночестве. По крайней мере, она мечтала об этом.