Магазинчик самоубийств

- Джонги, - снова тянул ненавистный голос, Джонхён закатил глаза, справляясь с раздражением и находя в себе силы уйти в подсобку. – Ты не сможешь от меня убежать. - Я, конечно, всё понимаю, - преградил Кибому путь Минхо, похожий на сурового телохранителя, – но туда тебе точно нельзя, - парень усмехнулся, доставая из кармана пальто новый документ. - Читай, - протянул он кассиру заламинированный лист. Спортсмен ничего не сказал, пробежавшись взглядом по документу, отошёл к своему столу и черкнул фломастером два слова. - Читай, - так же бросил Минхо, впечатывая листок Кибому в грудь. - Ты в слове «fuck» ошибку сделал, - тактично поправил Кибом, разрывая протянутый ему лист напополам. – Так что, Джонги, - нараспев позвал он, - скоро мой замысел, наконец, исполнится! - Тебе самому-то не надоело его доставать? – спортсмен закинул ноги на стол, буравя надоедливого посетителя взглядом. – Неужели ты не видишь, что ему в высшей степени наплевать на все твои старания? – Кибом стукнул руками по столу, приблизившись к лицу кассира. - Плевать, говоришь? – безумно прошептал он. – Посмотрим, посмотрим… - Ты серьёзно псих, - поморщившись, фыркнул Минхо, отодвигаясь от стола. - Может быть, - гордо ухмыльнулся парень, распрямляя спину. – Я заставлю его обратить на себя внимание. - Может, ты просто запал на него? – усмехнулся спортсмен, лукаво смотря на вдруг покрасневшего оратора. – Ну так пригласи его на свидание, получи отказ и доживай свои деньки подальше от этого заведения, - Кибом засмеялся. - Ты такой забавный, мальчик-кассир, - его глаза выражали такой спектр эмоций, что Минхо невольно поёжился. – Что ж, раз Джонг не располагает ко встрече со мной, зайду в другой раз, - он махнул рукой двери в подсобку и удалился, по-женски виляя бёдрами. Минхо с отвращением поморщился, качая головой. - Бывают же такие люди… - прошипел он, давая условный знак Джонхёну. – Сегодня он довольно быстр, - кассир запрокинул голову назад, чтобы видеть выходящего Джонга, - обошлось без часового нытья про то, что наши действия чудовищны и незаконны, - Минхо усмехнулся. – Как ты только выдерживаешь это… - Джонхён пожал плечами. - Мысленно я уже проделал с ним все пытки святой инквизиции. - Росомаха парень, раз выжил после такого, - засмеялся кассир. Джонг обогнул стол и посмотрел в окно. Тучи собирались в комок над городом, выжимая из себя мутную воду, как из половой тряпки. – О, уже семь часов, - вдруг воскликнул Минхо, разглядывая часы на руке Джонхёна, задев пальцем участок кожи над ними. Джонг резко одёрнул руку, с подозрением глядя на коллегу. Тот быстро поднял руки вверх, показывая честность своих намерений. Видать, ещё не всем парень готов открыться. Когда Джонхён вернулся домой, Тэмин сидел на диване, поджав под себя ноги. Заметив соседа в дверях, он коротко кивнул головой в знак приветствия, держа телефон у уха, и отвернулся. Джонг несмело прошёл в гостиную и присел рядом, невольно стараясь прислушаться к речи человека в мобильнике. - Я всё понимаю, да, - виновато говорил Тэмин, потирая шею. – Приношу свои извинения. Да, я скоро буду, не переживайте. До свидания, - парень выключил телефон и тяжело вздохнул, будто при разговоре старался совсем не дышать. – Это с работы, - повернулся к ничего не спросившему Джонхёну сосед. - Отчитали за вчерашний прогул? - Да… - парень потупил глаза в пол, кусая губы. – Вчера приходил один влиятельный человек, желающий со мной встретиться, а из-за того, что меня не было, мой начальник потерял крупную сумму денег… - Извини, что из-за меня ты попал в такую ситуацию, - вздохнул Джонхён. - Забудь, - улыбнулся Тэмин. – Я всё ему отработаю, - парень потёр виски, прикрыв глаза. – Не подашь мне таблетку от головы? Она в кармане куртки. - Конечно, - пожал плечами Джонг, сползая с дивана. В карманах у соседа было много всякой чуши: автобусные билеты, мелочь, раздробленная шелуха от семечек, жвачка, металлическая круглая коробочка из-под леденцов и визитка. Парень покрутил между пальцев потрёпанный картонный прямоугольник, изучая его. На чёрном фоне оранжево-красными буквами было написано «AD LIBITUM», а ниже адрес без указания точных координат, просто номер трассы, по которой нужно ехать, и всё. - Нашёл? – поторопил заждавшийся сосед, Джонхён на автомате засунул визитку в карман своих штанов, продолжая копаться в почти бездонной куртке. - Да, сейчас! – крикнул он, доставая обклеенный фольгой квадратик с белыми овалами таблеток. В упорядоченном плане Джонга появился ещё один пункт: каждый вечер он приходил домой и разговаривал с Тэмином, потому что к нему тянуло. Непреодолимо и сильно. Словно он и Тэмин – последние люди на Земле, словно им надо передать всю мудрость человечества, все знания друг другу. В течение дня Джонхён изо всех сил заставлял себя не думать о предстоящем вечере, но получалось плохо. Только эти мысли отвлекали его от рутины, от Тэён, от всего мира. Эта наигранная близость с соседом, создающая иллюзию какой-то связи, так пьянила, искушала своей привлекательностью, что Джонг поддался. Впервые в жизни. И Джонхён окончательно забыл о своём сумасшествии. Он был абсолютно нормальным. Он просто устал, просто вымотался, просто хочет остановиться, сойти с этого скоростного экспресса, несущегося на всех парах в пункт назначения, который знают все вокруг, кроме самого парня, выйти на первой же станции, вдохнуть влажный холодный воздух после долгих часов в духоте и взаперти. Воздух свободы. Тэмин сказал, что работает в сфере обслуживания, Джонг сказал то же самое. Не обязательно парню знать, что его сосед работает продавцом смерти. Как бы красиво это ни звучало, но кодекс приличия не позволяет об этом разглашаться. Карма портится, знаете ли. Вообще парни безмолвно договорились не спрашивать о «лишнем». Границы этого лишнего утвердились как-то сами собой, соседи были не против. Тэмин громко хлопал дверями, перемещаясь из комнаты в комнату. Именно по этим действиям хозяин квартиры понял, что парень освоился окончательно. Джонг начал замечать многое. Например, что тот никогда не расстаётся со своим телефоном. Это была, пожалуй, самая дорогая для него вещь. Порой, в редкие ночи, когда школьнику не нужно было на работу, он уходил в другую комнату и подолгу оттуда не выходил. Что он там делал, хозяин квартиры не знал. На вопрос Джонхёна парень бодро ответил, что разговаривал со своими друзьями. У него их немного, и в свободную минуту он старается говорить им, что помнит о них. Джонг тогда грустно улыбнулся. Странное чувство, когда находишь человека-единомышленника, а он оказывается не твоим. Вернее, не целиком. Эта глупая дружеская ревность, иногда мелькающая в мыслях. Глупая и безосновательная, но существующая. Джонхён не придал этому значения. Это глупо. В тот день впервые выпал снег. Его было совсем немного, но шумиха вокруг него собралась как всегда огромная. Все почему-то поздравляли друг друга с этим знаменательным ежегодным событием, словно в этих маленьких кристаллах обыкновенной воды с небес на город сыпались исполнение желаний и вечная благодать. Джонг саркастично хмыкал на это. Глупцы, вновь обманутые верой в то, что завтра будет лучше. Не будет. Всё так, как должно быть. Было, правда, в этом снеге что-то особенное. Есть же причина, по которой он каждый раз прилетает на землю, желая скрыть от глаз всё это безобразие кристально чистой белой пеленой. Снег похож на маленькие звёзды с лёгким привкусом не покидающей тоски. На маленькие остроугольные комочки, щекочущие кожу, заставляя её покрываться воинственными мурашками. Началось всё с того, что Джонхён весь день провалялся в постели, сбитый с ног расшатавшимся иммунитетом, как и большинство его однокурсников. Ничего серьёзного, обыкновенная простуда, но крайне заботливый Джинки почему-то решил, что организм Джонга не перенесёт, если тот выйдет из дома, а потому назначил ему строгий постельный режим и бульон три раза в день, от которого у парня сводило язык. Делать нечего, всё равно Джонхён в последнее время страдал повышенной апатией, а тут ещё и официальное разрешение никуда не ходить от наседающей няньки. Поэтому он просто забрался под одеяло и позволил выдуманной Онью лихорадке овладеть им полностью, как любовнице или дьяволу. Тэмин, как и Джонг, Джинки не особо верил, но в представлении поучаствовать не отказался, принял на себя роль младшего брата и приносил соседу то, что он попросит, а также всячески поддерживал и развлекал «умирающего в жуткой агонии». От Тэмина по-прежнему пахло фруктовыми конфетками, за употреблением которых Джонхён почему-то ни разу его не застал, а руки были всегда холодны. «Плохое кровообращение» - вспомнил Джонг что-то из школьной программы. Тэмин, как обычно, ушёл на работу, пообещав вернуться к утру и продолжить прерванный разговор. Джонхён понял, что у его соседа нет строгого графика, есть только обязательное посещение и норма, которую надо там пробыть и отработать. Весьма странные условия, но школьникам особо не выбирать. На часах было девять, и по телевизору шёл слезливый фильм для наивных семилетних девочек, запертых в телах сорокалетних тёток. Джонг снова засыпал, припоминая диалог из какой-то книги, которую хотел обсудить с соседом по его возвращению. Было там что-то про страсть и святыни, про существенные противоречия, объединённые в мироздании. Стоило Джонхёну задремать, как зазвонил телефон. Джонг даже подпрыгнул, едва не свалившись с дивана. Рингтон был не Джонхёновский – глупый телефон опять заглючил и сбросил все настройки? Перекатившись на ковёр, парень обнаружил под диваном чёрный прямоугольник, переливающийся синим и белым светом. Джонг вопросительно наклонил голову, доставая источник шума. «Тэмин забыл свой телефон?» - не веря, подумал он, крутя находку в руках. Не бывало такого прежде, сосед слишком сильно привязан к этой коробочке, чтобы вот так её забывать. «Вывалился из кармана, наверное» - оправдал его Джонхён, забираясь на диван. Телефон у парня был не новый, с глубокими царапинами на корпусе и стёртыми добела кнопками. Джонг чихнул, когда мобильник затих. Экран вспыхнул, показав Джонхёну кусок присланного сообщения: «Срочно перезвони мне, Т…». Парень закусил губу, борясь с соблазном порыться в чужом телефоне. Поборол. Джонг почему-то сразу подумал о том, что впечатлительный сосед забеспокоится, обнаружив пропажу, обязательно решит, что телефон он потерял или его украли. Парень усмехнулся, представив детскую истерику в глазах Тэмина и то, как он судорожно вытряхивает содержимое своей куртки, выворачивает карманы и почти трясётся от ужаса. Уставший сидеть дома Джонхён решил, что прогулка ему не повредит, тем более мальчишке надо вернуть телефон, пока он не обвинил окружающих в воровстве, обыскав их. Затёкшие мышцы заныли, когда Джонг лениво поднялся на ноги, а стены на мгновение накренились. Он вспомнил о визитке, найденной у Тэмина когда-то. Чёрный мятый прямоугольник валялся в ящике стола в комнате Джонга, куда отправлялся весь хлам из карманов перед стиркой. Быстро найдя визитку, парень ещё раз прочитал надпись. «AD LIBITUM». Странно, но сомнений, что сосед работает именно там, не возникло. Было что-то в этой красно-оранжевой надписи, что Джонхён с лёгкостью мог отождествить с Тэмином. Что-то таинственное, странное, может, даже мистическое. Так как на карточке больше никакой информации не было, Джонг решил обратиться за помощью в интернет, вбив броскую яркую фразу. К сожалению, крупнейшая сеть поисковых систем выдала лишь перевод. «AD LIBITUM (лат.) - как угодно, по желанию, на выбор». Очень странное название для организации, занимающейся… А впрочем, неважно. На карте её не было, только пресловутое шоссе, выходящее из города как крохотная речка, вытекающая от моря. «Наверное, ещё не успели зарегистрироваться в интернете» - подумал Джонхён, заказывая такси на сайте. Машина подъехала через десять минут после того, как Джонг кликнул мышкой по значку «выключить компьютер». Он закутался в тёплый колючий шарф, расцарапывающий ему горло до розовеющего раздражения на коже, сунул визитку и телефон в карман и вышел из дома. Морозный вечер окончательно слился с холодной ночью. В лицо ударил колкий ветерок с примесью запаха бензина, забрался в голову, промыл, как наркотик, мозг и с медленным выдохом вознёсся обратно к небу. Из коробки с приклеенным беззвёздным дном сыпались картонные белые хлопья. А небо, такое суровое и молчаливое, наблюдало сверху, с царственной грацией протирая лунный диск бархатным чёрным рукавом. Джонг опускает очерствевшие сухие веки и раскидывает руки в стороны, позволяя воздуху омывать его усталое тело, скованное каким-то поверхностным и частичным параличом, чувством, не покидающим его уже долго. Такси неторопливо ехало по неточным указаниям Джонхёна, приложившегося горячим лбом к холодному окну со стороны пассажира. Они как-то очень по-хитрому выехали по краю, так что Джонгу не пришлось лицезреть будничные, утомляющие его пейзажи. Джонхён улыбался, представляя, как обрадуется Тэмин. Он почему-то решил, что парень точно обрадуется и, быть может, даже коснётся его руки. И по ладони в ту же минуту растеклись приятные знакомые пощипывания. Дорога услужливо выстилалась под колёсами, не подбрасывая легковушку на кочках и не заставляя буксовать в ямах. Вскоре такси неаккуратно свернуло со знакомой улицы и, повиляв между домами, словно заметая следы, тихо зашуршало по старому асфальту плохо освещённого квартала, и очень скоро Джонхён уже ехал по нужной ему трассе. Дорога упиралась в бесконечность, присыпанная первым снегом и не осевшей пылью. - А мы точно туда едем, парень? – спросил водитель, вглядываясь в непроницаемую черноту перед машиной, которую боязливо раздвигал свет фар. По обочинам жались друг к другу малоэтажные жилые домишки. Джонг сам сомневался. Поселилось в душе что-то тревожное, призывающее повернуть назад, вернуться в постель и уснуть, но чутьё вело его в непознанные дебри. - Да, всё в порядке, я скажу, где остановиться, - Джонхён кутал немеющие пальцы в рукава. Сразу после этого показались мутные очертания какого-то большого здания, примостившегося между двух белеющих будок для технических нужд. – Здесь! – воскликнул парень, уверенный, что достигнул пункта назначения. – Вон у того здания остановите, - таксист послушно повернул машину вправо, к большому коричневому зданию, возвышающемуся среди сущего "ничего". Краска слезала лоскутами, а на крыше была голубиная нелегальная ночлежка, куда собирались пернатые со всей округи. Никаких вывесок или баннеров не было. Обычная невзрачная бетонная коробка с футбольное поле размером. Джонг поморщился, отметив, что порой людям приходится работать в условиях и похуже. Хорошо, что он не они. Парень вышел из такси, сунув водителю мятую купюру. Птицы, похожие на плотоядных, резко обернулись на новичка в этой местности и придвинулись ближе, с интересом изучая пока ещё живое и тёплое мясо. Сглотнув ком и подтянув шарф к подбородку, Джонг расправил плечи, показывая, что никакого страха он не испытывает. А страха, и правда, не было, Джонхён отнюдь не робел перед подобными местами. Ему было даже немного жаль обречённых на пребывание здесь, и с ощущением своего незыблемого превосходства парню было намного легче идти. Джонг подошёл к металлической двери, похожей на вход на склад. Вообще всё здание чем-то напоминало брошенный завод или пустую тюрьму – ничего привлекательного. Не зная, как обычно попадают в такие строения и что обычно делают в таких ситуациях, Джонхён неуверенно постучал. Тут же в двери открылось небольшое окошко размером с плитку шоколада. У Джонга заурчало в животе, когда пара маленьких чёрных глазок спросила у него пароль. Парень непонимающе изогнул бровь. «Пароль? Что за детские игры!» - хотел возмутиться он, но вслух после продолжительного мычания и нечленораздельного бе-ме сказал лишь первое, что пришло на ум: «Ад либитум». Глазки моргнули, и окошко быстро закрылось. Джонг опустил голову – не угадал. Как вдруг дверь перед ним отворилась, и пахнуло пряным запахом дорогого парфюма и пота. - Входи, - басом пробубнил высокий накаченный мужчина, рукой указывая Джонхёну направление. - Спасибо, - поблагодарил его Джонг, кивнув головой, и с видом человека, сорвавшего куш, прошёл внутрь. От входа шел узенький тёмный коридор, освещённый ровным счётом ничем, так что Джонхён с осторожностью шаркал кроссовками по бетонному полу, прощупывая подошвами путь перед собой на предмет каких-нибудь незаметных щелей или предметов, о которые легко можно запнуться. Джонг всё думал, что, быть может, он по ошибке попал на какой-нибудь секретный правительственный объект, и сейчас его уличат в обмане, раскроют с позором перед главами других стран и сошлют куда-нибудь далеко в секретные лагеря. Посмеявшись над своей разгулявшейся фантазией, парень вынырнул из коридора прямо в гигантский просторный зал, полный людей и оглушающих битов музыки – странно, что Джонг не услышал их раньше. Перед ним раскинулось широкое шумное человеческое море. Оно пестрело, переливаясь яркими пятнами одежд и плакатов, оно громко кричало чьи-то имена так, что, если не прислушиваться, это могло даже сойти за песню, и оно жило, двигалось, металось из стороны в сторону. Море было неспокойным. У Джонга перехватило дыхание. Некоторые сидели на старых разбитых машинах, потягивая разноцветные коктейли, на изрисованных бочках, переговариваясь о чём-то. Лидирующее большинство же стояло или прыгало в безумном экстазе. Возрастной контингент широкий, но в основном – шальная молодежь, разменивающая второй-третий десяток на рынке соблазнов, на ярмарке грехов. Стены исписаны броскими граффити. Сильно и сладко пахнет алкоголем, и жар пышет из сердца помещения. В глубине толпы чётко виднелись два пустых пятна, присыпанных чем-то вроде песка. В одном из них под недружные кричалки и подбадривания, а также советы «надрать задницу» бросались друг на друга двое разномастных парней с горящими глазами, нанося друг другу удары во все части тела, которых по прошествии определённого времени сменяли другие такие же. На втором же, свободном от людей клочке, отдалённом от общего действия и находящемся на возвышенности была диджейская установка, рядом с которой извивались полуобнажённые загорелые девицы, демонстрируя всё, чем их одарила мать-природа и папа-хирург. Справа тянулась длинная барная стойка, над которой летали шейкеры и бутылки в умелых руках барменов. «Сфера обслуживания, значит…» - саркастично протянул Джонг, опуская руки в карманы с беспокойством, что в таком месте легко могут что-нибудь утащить. От битов дрожали крепкие стены, и люди, и сам Джонхён, неспособный услышать за ними музыку, словно попавший в эпицентр землетрясения. Джонгу было некомфортно в такой обстановке: он не любитель вечеринок, тем более таких. Вспомнив о причине своей поездки, парень проверил в кармане брюк телефон Тэмина и свой на всякий случай – на месте. Вздохнув, парень направился прямо к толпе в надежде найти кого-нибудь из работников: уж они-то должны подсказать Джонхёну, где ему найти его соседа. От мокрых от пота людей помимо алкоголя пахло чем-то ещё. Джонг гнал от себя мысль о том, что здесь употребляют что-нибудь покруче. Хотя в таких местах без этого не обойтись. Уворачиваясь от танцующих локтей и агрессивных ног, Джонхён пробрался к горящей неоновым светом стойке, липкой от количества пролитого на неё добра. - Эй, - хрипя, обратился он к моложавому юноше, мешающему очередной коктейль. – Не подскажешь, где я могу найти Ли Тэмина? – парень пожал плечами, пританцовывая в такт музыки. - Я тут новенький, - объяснил он. – Не со всеми знаком. - Ясно, - раздражённо бросил Джонхён, желающий поскорее вернуться домой. - Джонг? – послышался удивлённый голос за спиной. Встретить здесь знакомых парень ожидал меньше всего. Джонхён обернулся: перед ним стоял Минхо, ртом жадно глотающий дефицитный воздух, в джинсовой рваной жилетке, наброшенной на голое, блестящее от пота рельефное тело, с взъерошенными, насквозь мокрыми волосами – совсем не тот улыбчивый кассир, каким привык видеть его Джонг каждый день. – Ты-то что тут делаешь? – улыбнулся тот. Голос его был ободряющим, но глаза говорили обратное, в них будто боролись два чувства, но какие именно Джонхён не разобрал: слишком быстро в них менялись эти огоньки. - Привет, - выдавил Джонг, перекрикивая музыку готовым сесть голосом. – Да я… - парень в который раз не мог подобрать нужных слов. - Неужели пришёл развлечься? – с явной надеждой на обратное спросил спортсмен, осушая стакан, возникший в его руке точно по волшебству. - Я ищу кое-кого, - пояснил Джонхён, стараясь высмотреть в толпе знакомое лицо соседа. – А ты здесь что забыл? – кассир обернулся, рассеянно указывая в сторону импровизированного ринга. - Я тут вроде как... – не закончил тот. - Бьёшь людей? – изогнул бровь Джонг, не веря, что в дружелюбном Минхо есть такая черта. - Каждый развлекается и зарабатывает, как может, - спортсмен отсалютовал коллеге пустым стаканом, возвращая его бармену. – Кого ты можешь искать в таком месте? – усмехнулся он. – Кстати, раз уж такое дело, могу помочь. Я тут всех знаю, - с гордостью предложил кассир, вяло здороваясь за руку с пробежавшим мимо парнем. - Был бы тебе премного благодарен, - сухо улыбнулся Джонхён. – Ли Тэмин. Знакомое имя? – Минхо переменился в лице, став угрожающе серьёзным. - Как, повтори? – помотал головой он. - Ли Тэмин. Он работает здесь, - музыка, казалось, стихла, как и крики людей вокруг вдруг стали чуть менее громкими. Джонг мысленно посмеялся, подумав, что назвал имя того, кого нельзя называть. - Ты ищешь Тэмина… - зачем-то повторил кассир, жуя нижнюю губу. – Неужели ты тоже… - он не договорил, заглянув в глаза Джонхёна. - Тоже? – непонимающе наклонил голову парень. – Что тоже? – эти слова по неясной самому Джонгу причине немного его задели. Кассир помотал головой. - Да нет, я не верю в это! - усмехнулся спортсмен. – Джонг, - парень наклонился к Джонхёну, заставив того вновь испытывать комплекс за свой рост, кладя руку коллеге на плечо, но подумав, тут же убирая её за спину, – ты ведь не..? – он зажмурился, улыбнувшись, как бы сам отвечая на свой вопрос. – Нет, просто забудь о нём, хорошо? – Минхо доверчиво всматривался в глаза сослуживца, забираясь гораздо глубже, чем позволяли подрагивающие недоверием зрачки. Джонг нахмурился. Что-то внутри больно кольнуло в лёгкое. - Я не понимаю, - прищурился Джонг. – О чём ты? - Джонг, ну ты даёшь! - нервно засмеялся спортсмен. – Неужели ты, правда, с ним? С этой шлюхой! – Минхо брезгливо выплюнул последнее слово, парень изогнул бровь. - Шлюхой? - Ты не знаешь? – Минхо был преисполнен долга рассказать коллеге всю правду, отчего у него даже потрясывались руки, от которых Джонг шарахался как от огня. – Твой Тэмин, - Джонхён икнул на совершенно неуместном «твой». Он не его. Вернее, его, но совершенно, абсолютно не в том смысле, коим была переполнена интонация кассира. – Он самая настоящая шлюха с милой мордашкой, на которую почему-то все ведутся, - заметив, что Джонг всё ещё не вникает в суть, которую он пытается донести до него, парень добавил, - ему платят за секс приходящие сюда богачи, Джонг! – Джонхён округлил глаза от неподдельного удивления, а затем коротко формально посмеялся. - Забавная шутка, - вяло улыбнулся он. Минхо покачал головой. - Я смотрю, он тебя неплохо обработал… - протянул он. – Что он наплёл тебе, а, Джонг? Поди, примерный школьник, учащийся на заочном и работающий по ночам, чтобы прокормить себя, да? – Джонхён дёрнулся. Почему кассир это знает? Вернее, не так, откуда? Спортсмен иронично засмеялся, отворачиваясь, чтобы посмотреть, не подошла ли его очередь на бой. – Он ненормальный, - вздохнул он, - нимфоман, понимаешь? Ему просто крышу сносит от всяких извращений! – Джонг замотал головой. Это не Тэмин, Минхо наверняка его с кем-то путает. Тэмин нормальный, обычный подросток со своими тараканами в голове, но как у всех – ничего такого. Однако теперь всё укладывалось в рамки логики. И эти пятьсот долларов, и изнуряющая работа по ночам, после которой спину украшают порезы и синяки. Каково это, узнавать, что твой близкий человек имеет определённую цену? Не знаете? Вот и Джонхён не знал. - Я не верю тебе, - отрезал Джонг, противореча мыслям в своей голове, отступая на шаг назад и врезаясь поясницей в барную стойку. – Это неправда, - утвердительно сказал он. Не мог маленький Тэмин, автор столь умных мыслей, которые он говорил Джонгу, сидя за кухонным столом, оказаться опустившимся человеком с падшей, перепачканной грязными извращенцами душой. Тэмин настрадался дома. Неужели он из тех, кто вынужден страдать всю жизнь? Его наверняка затащили сюда обманом, не может же быть, чтобы по собственной воле. - Тебе приятно общаться с парнем, являющимся чьей-то подстилкой? Джонг? – Минхо попытался взять выпавшего из реальности Джонхёна за плечи, но тот резко ударил его по рукам. Когда он позволил урезать своё имя до пошлого, звучащего на западный манер «Джонг»? Парень не помнил точно, да и сейчас это не особо волновало. Парень не умел выбирать себе друзей. Впрочем, почему вопрос о профессии Тэмина так заботит его? Ведь он не заставляет Джонга спать с ним. Потому, что задета мораль, которой Джонхён никогда не следовал. Такие простые истины, почему-то имеющие огромное значение. И деньги, которыми Тэмин платит за жильё, и его мысли испачканы позором, который толпа непременно поднимет на обсуждение, на осуждение. А что же делать Джонгу? - Я не верю тебе, - повторил Джонхён, по-видимому, последний, кто верил в непорочность Тэмина, бросая гневный взгляд на Минхо и поднимая шарф к подбородку. Они просто не знают всего. Если бы они знали о том, что пришлось вынести парню, у них бы язык не повернулся такое о нём говорить. – Не поверю, пока сам не буду в этом убеждён, - это было важным аспектом. Если всё так, как говорит спортсмен, то Джонг разочаруется. Разочаруется в людях окончательно. Его смущает даже не то, чем Тэмин занимается, нет, пусть спит, с кем хочет, если эму это нравится. Смущает то, что Тэмин не доверил Джонхёну эту информацию. Ему, человеку, с которым они обсуждали глубины космоса и размер члена у мужчин разных национальностей! Теперь понятно, почему соседа интересовали эти темы… Но ведь это всё просто ошибка. Глупая шутка, над которой они с Тэмином будут смеяться, сидя на защищённой от всего на свете кухне. - Иди домой, Джонг, - посоветовал заботливый Минхо, как будто Джонхён был пятилетним мальчиком, пробравшимся в отдел для взрослых. – Тебе здесь не место. Всю жизнь ему кто-то указывал, что ему делать. Родители, Онью, теперь ещё и Минхо зачем-то в это лезет. И когда же Джонг, наконец, повзрослеет? «Не место… - мысленно хмыкнул парень, не слыша, что ещё говорит ему кассир, мечущийся в своих попытках прикоснуться к непробиваемому коллеге, - а где тогда моё место?». Джонг отвёл взгляд, всматриваясь в толпу разношёрстных ярких людей, прожигающих свои лучшие годы. Как-то незаметно это всё отодвинулось в сторону. Зал, который минуты назад казался таким душным и тесным, вдруг исчез. Джонхён снова чувствовал себя во всепоглощающей пустоте спутником, в одиночестве бороздящим космос, сея монотонный сигнал: «Есть кто живой?». И вот, кажется, нашёл, а, нет. Всего лишь помехи на радаре. И отчего-то стало так тоскливо и тяжко, как в тот беззвёздный вечер, когда в соседней галактике, к которой Джонг так долго пытался подобраться, вдруг оборвалась жизнь. Только теперь Джонхёну не просто тоскливо. Новому Джонгу, решившему хоть кому-то открыться, теперь страшно перед этой неизвестностью от неумения быстро реагировать на предложенные факты. - Джонхён? – снова удивление в голосе. Но голос мягкий, знакомый. Тэён? Парень нашёл в себе силы повернуть голову к источнику звука. – Джонг, зачем ты приехал? – Тэмин смотрел на него обеспокоенно. Это, несомненно, был Его Тэмин. Как всегда растрёпанный, так что белые пряди кололи ему глаза, смотрящие на мир так, будто они знают куда больше окружающих. Это всё ошибка. Просто так случилось, что Джонг знает намного больше остальных. Просто так легла карта, что Джонхён прав, а остальные – нет. Сосед взял Джонга за скулы, всматриваясь в безразличные ко всему глаза друга, а затем, будто найдя в них, что искал, положил руку Джонхёну на лоб. Кассир поёжился, ожидая, что коллега сейчас, вероятно, сломает мальчишке руку за нарушение личного пространства. Но этого не случилось, и Минхо с непониманием глядел на обоих. – У тебя поднялась температура, - констатировал Тэмин. – Джонг, зачем ты приехал? – повторил он. Его руки такие же холодные, как и всегда, дарили пульсирующему жаром лицу спасительную прохладу, а прикосновения в тысячи маленьких иголочек заставляли втягивать когти и снова становиться удивительно ручным. Джонхён осторожно взял соседа за руки, убирая их от себя, зачем-то подумав, что именно делал этими руками Тэмин сегодня. - Я приехал сказать, что не собираюсь за тобой бегать, Тэмин, - зачем он сказал это, было загадкой для всех, включая самого Джонга. Наверное, это было самовнушение. «Я останусь в своём собственном мире, ты мне не нужен». Парень вложил в руку непонимающего соседа его мобильный и поспешил удалиться. - Джонг, постой! – крикнул ему вслед Тэмин, но Минхо с силой сжал его предплечье, останавливая. - Мой тебе совет, парень, - процедил он, - держись от него подальше. Джонг не из этих, ты ему не интересен. - Руку убери, - прошипел мальчишка не своим голосом, кассир тут же узнал эту интонацию и инстинктивно разжал пальцы, провожая взглядом убегающего юношу. Они намного ближе, чем он думал. Эта мысль кольнула отчаянием в большое тёплое сердце. Джонхёну обязательно надо помочь. Хочет он этого или нет. Джонг выбежал из здания, как будто за ним гналась разъярённая, желающая разорвать того на куски толпа. Но никакой толпы не было, только его мнимые страхи и откуда-то взявшиеся надежды, которые в ту же секунду превращались в пыль. С самого начала разговоры с Тэмином были подобны переживаниям, которые не забываются. Словно их жизни были сном одного и того же человека, а может, и не были настоящими вовсе. И внутри что-то рушилось, перерезалось, рвалось. Нет, это не сердце щемило в груди, и не разбивалось оно вовсе. Просто неумение принимать правду такой, какая она есть. У него совсем поехала крыша. Он понимает это. Это понимают все вокруг. Только вот этих «всех» Джонхён может убедить в абсурдности их догадок, успокоить, доходчиво объясняя, что всё в порядке, а унять мандраж своей души не в состоянии. «Это глупо» - считает Джонг, пиная отшлифованный временем камень. Старый Джонг, привыкший всё доводить до конца и находить выход из любой ситуации, умея найти объяснение любому поступку. Джонхён всегда был для себя открытой книгой. Он прекрасно понимал, почему ему нравятся или не нравятся те или иные люди, знал, почему реагирует на разные ситуации определённым образом и, обладая такими большими познаниями собственного Я, мастерски лавировал по волнам жизни. Он знал всё о себе и ему никто не был нужен. Отчего же сейчас такое впечатление, что все внутренности пережёваны, выплюнуты? Но ведь парня никто не заставлял привязываться, никто не вешал ошейник с биркой принадлежности, он всё сделал сам. Значит, значит, значит… «Как это могло случиться со мной?»- мысленно задавался он вопросом, впервые в жизни не понимая собственных чувств. Теперь это всё к чёртовой матери искоренять. - Джонг, подожди! – выбежал из здания Тэмин, а парень и не спешил уходить. – Джонхён, что всё это значит? – задыхаясь, вопрошал сосед, размахивая руками. Джонг заметил, что у его друга совершенно звериные глаза. Глаза дикого животного, не доверяющего людям. Бездонные, манящие глаза, которые запирают твоё отражение в своей памяти и помнят каждое лицо, каждую чёрточку, чтобы больше никогда к тебе не подойти. - Я вернул тебе телефон, - своей будничной интонацией выдавил Джонхён, - обычно люди говорят спасибо. - Он что-то сказал тебе? – всё поняв, спросил Тэмин, снова смотря сквозь Джонга. Парень посмотрел на свою руку, вдруг испытав беспричинный страх, что он стал призраком. Нет, рука была осязаема и непрозрачна, от неё даже исходило немного тепла. Этот взгляд раздражал. Взгляд ни во что не ставящий, надменный, поверхностный, но сканирующий тебя как рентген, облучая львиной дозой радиации, с которой тебе ещё жить. С чувством, что тебя прилюдно раздели и высмеяли. - Кто? – Джонхён притворился, что не понял, о ком говорит сосед, достал из кармана пальто пачку сигарет. - Ты знаешь, о ком я, Джонг, - его голос блеснул в темноте как лезвие ножа, у Джонхёна в животе всё сжалось. - Если ты о Минхо, то да, - как можно более равнодушно попытался ответить Джонг, выпуская облако дрожащего дыма, - он любезно поведал мне о твоей сущности. - Сущности? – опешил парень, вскидывая на друга непонимающий взгляд. – И какова же моя сущность, по-твоему? - Ты проститутка, Тэмин, - спокойно выдохнул Джонхён, испытывая клюющее его сердце чувство обиды за соседа. – То, что ты делаешь, незаконно. Я могу пойти в полицию, и вашу лавочку быстро прикроют, - и тут он узнал в себе Кибома. Так вот, что тот чувствует, обманутый своими надеждами… - Так почему же ты всё ещё здесь? - Я просто не понимаю, - всплеснул руками Джонг. – Я думал, мы доверяем друг другу! Почему ты не рассказал мне? – Тэмин тяжело вздохнул, ёжась на морозе без куртки. Замёрзшие капли обыкновенной воды колко падали на необыкновенно тонкие руки, на которых синели новые синяки, а натянутая вплотную кожа индевела. - Чтобы избежать того, что происходит сейчас, - прошептал парень, быстро проводя ладонями по рукам, будто втирая тепло под кожу. - Это – результат твоего недоверия мне, - коротко заметил Джонг, пытаясь занять себя изучением тёмного угла. - Прости… - только и смог сказать Тэмин. – Просто я думал, что если ты узнаешь, то больше не захочешь меня видеть, - он грустно усмехнулся. – Да кому захочется дружить с продажной тварью, - парень до крови закусил губу и начал монотонно бить себя по голове, глядя в одну незримую точку, не мигая. – Глупый, наивный Тэмин... – шипел он, совсем не чувствуя боли. Джонг пережал ему запястье, рванув на себя. - Мне всё равно, чем ты занимаешься, - отрезал Джонхён. – Просто я ненавижу ложь. Даже мелкую, даже во благо. Она доводит меня до неконтролируемой дрожи, до мыслей, после которых я… - он запнулся, сглотнув слова. - После которых ты и начал не любить людей, да? – понимающе кивнул сосед. – Если не вышвырнешь меня из дома, я поклянусь говорить тебе только правду, - Джонг осмотрел Тэмина с ног до головы. Ребёнок. - Всё, происходящее в этих стенах, остаётся в этих стенах, - махнул он головой в сторону клуба, сосед счастливо улыбнулся, и за этой улыбкой Джонхён совсем перестал замечать окружающий мир. «Не пытайся взвалить весь мир на свои плечи, - посоветовал себе парень. – Ты ведь очень хорошо знаешь, что это глупо, вести себя как те, кто строят из себя крутых». Тэмин вернулся поздно, когда солнце уже проснулось и потихоньку взбиралось по шаткой лестнице в небо. Джонхён собирался выходить из дома. Сосед, безумно уставший и помятый, не проронив ни слова, молча завалился в квартиру и сразу же побежал в ванную, а потом Джонг слышал, как мальчишку долго рвало всем тем, что он съел за последние пару дней, как он царапал ногтями кафель и почти стонал от боли в горле. Выложив какие-то таблетки от тошноты на стол, парень поспешил уйти, пока лень и жалость к Тэмину не загнали не выздоровевшего Джонхёна обратно домой.