В сетях интриг

Чак. Нет! Этого же не могло быть! Нет!! Я быстро набрал номер Элеонор. Гудки долго тянулись в моем телефоне. Наконец, я услышал голос Элеонор. Подавленный и расстроенный. Черт. - Элеонор... - Чак, это правда. Она действительно мертва. Ее нашли вчера в квартире. Сейчас мы уже в Лос-Анджелесе. Приезжай, - дальше я уже не слушал. Я бросился бежать вниз к лимузину. - Артур, срочно в аэропорт!! БЕГОМ! - прикрикнул я на водителя, набирая номер пилота. - Алло, Джеймс, мне срочно нужно лететь в Лос-Анджелес. - На чем? - тихо и четко спросил он. - Давай на вертолете, быстрее получится. - Хорошо, я его выгоняю из ангара. - Да, я через пять минут буду. - Жду, - ответил он, и я отключился. Через десять минут я уже сидел в вертолете, а еще через три мы взлетели. Черт, ну не могло такого произойти! Что угодно, с кем угодно, но не это и не с Блэр!! Я закрыл лицо руками. Нет, пожалуйста, я всё сделаю! Пусть это будет не правда! Пожалуйста! Через час он был уже на месте. Из аэропорта Чак сразу поехал в квартиру Блэр. Дверь была открыта, и он вошел. На диване сидели Элеонор и Серена. Она посмотрела на Чака глазами, полными ненависти, и ему стало еще хуже. - Какие есть доказательства того, что это Блэр? - его голос эхом пронесся по квартире, и ему самому стало больно от того, что он сейчас сказал. - Сегодня было опознание, - тихо сказала Элеонор. - И? - нервно спросил Чак. - Это была она, правда, вся синяя и опухшая. - Ну, возможно же, что ее с кем-то ПЕРЕПУТАЛИ?! ЭТОГО ЖЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! - Чак, успокойся, - тихо сказала Серена и указала на кресло рядом с ними. Он послушно сел. - Да, ее действительно было трудно опознать, но позже сделали ДНК тест, и он показал, что это она. - НЕТ! - в отчаянии крикнул Чак и закрыл лицо руками. - Что произошло? - уже тихо добавил он. - В свидетельстве о смерти врачи написали - панкреатический шок. Похоже, она опять сильно напилась и собиралась принять ванну. Но ей стало плохо, и она упала в ванну, стукнувшись головой о дно и заглотав много воды. Если бы не в ванну, ее бы можно было спасти. Чак поднял голову и посмотрел на Серену и Элеонор. По его щеке текла слеза. Серена не ожидала такого и была сильна удивлена. - Когда похороны? - спросил он дрожащим голосом. - Завтра в 10, - ответила ему Элеонор, и Чак ушел из квартиры. В церкви были только родители Блэр и ее ближайшие друзья. Это была закрытая церемония. Священник начал читать молитву. Чак внимательно смотрел на гроб. Он уже был закрыт. Анатомы сказали, что такое нельзя видеть, поэтому гроб сразу забили. Он стоял и не сводил с него глаз. Ему казалось, что все это шутка, и сейчас Блэр вылезет из гроба и крикнет: "Сюрприз!" Но молитва подходила к концу, и ничего такого не происходило. Потом батюшка дал несколько минут попрощаться с Блэр. Чак пошел первым. Никто больше не подходил, потому что понимали, Чак - единственный, кому действительно надо с ней попрощаться. - Блэр, прости меня! Прости меня за всё, - тихо говорил он, прислонив голову к крышке гроба. - Я знаю, ты меня слышишь, - также тихо продолжал он, но из-за эха все слышали, что он говорит. И все плакали. - Я знаю, меня трудно простить. Наверное, даже невозможно. Но всё-таки. Пожалуйста! - очередная слеза скатилась по его щеке. В этот момент к гробу подошли носильщики и подняли его, неся к выходу из церкви. Они уносили ее от него. Она его покидала. - БЛЭЭР! - крикнул он в отчаянии, садясь на кафельный пол церкви. - Блэр! Пожалуйста! Я всегда тебя любил и буду любить! Я никогда тебя не забуду! Клянусь! - но он больше не мог сдерживаться, и впервые Чак Басс заплакал. Ему было все равно, что все это видели. Он больше не мог сдерживать внутри тот образовавшийся комок после расставания с Блэр. Серена и Элеонор, увидев Чак и услышав его речь, разревелись. Миниатюрная блондинка, тихо стоящая у входа в церковь, тоже не могла спокойно на это смотреть. Она рыдала, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать. Все вышли на кладбище. Гроб Блэр медленно погружался в яму. Чак подошел первым. Он тихо кинул кусок земли и встал, опустив голову. На крышку гроба упала земля. Теперь все безнадежно. - Я люблю тебя! - крикнул он вниз и пошел прочь, низко опустив голову. Он понимал, что ничего уже не будет как прежде. Больше нет той, ради кого бы стоило жить. Он потерял свою малышку.