Джеймс Мориарти и Кубок огня.

Святочный бал все приближался, заставляя учеников забыть про домашнее задание и с еще большим усердием готовится наступающему празднику. Особенно трудились девушки, выряжаясь во всевозможные наряды. Ведь если ты покажешь себя на балу во всей красе, то кто знает, может красавчик Крам уделит тебе немного внимания. Но и парни не отставали, каждый хотел произвести хорошее впечатление на Шармбатонских красавиц, что белыми лебедями время от времени проплывали по Хогвартсу. Многие не поехали домой, и в гостиной Гриффиндора было почти так же людно, как в учебные дни. Гостиная даже как бы слегка уменьшилась, такой в ней стоял гвалт. Канареечные помадки Фреда и Джорджа пользовались большим успехом, и первые дни каникул кто-нибудь то и дело обрастал желтыми перьями. Но очень скоро гриффиндорцы распознали подвох и стали с опаской принимать предложенное угощение: вдруг внутри окажется канареечная помадка? Или еще того хуже, какие-нибудь взрывательные конфеты. Снег все падал и падал, и скоро замок и окрестности оделись толстым белым пуховиком. Голубая карета Шармбатона сидела в снегу, как огромная обледенелая тыква; домик Хагрида смахивал на имбирный пряник; иллюминаторы дурмстрангского корабля заиндевели, а с мачт и снастей свисали тяжелые витые сосульки. Эльфы в кухне трудились не покладая рук, и обеденные столы ломились от изысканного жаркого и соблазнительных десертов. Все радовались приближающемуся Рождеству и Святочному балу. Вот наступило долгожданное рождественское утро. Утро, когда сбываются загаданные желания, а комнаты валятся от подарков. Обычно Джим встречал рождество либо один в Хогвартсе, либо один в Лондоне, это же утро было особенным. Хотя бы из-за того, что его с самого утра доставали соседи по комнате, крича «как их задолбал этот чертов Поттер со своим фан-клубом». Обычно, когда все разъезжались, все подарки приносили в разное время совы, а учитывая, что почти все ученики остались в школе, фан-клуб завалил его подарками в один миг. И вот, открыв глаза, Джим увидел огромную кучу подарков: какие-то стояли в центре комнаты, образуя некое подобие коробочной елки; некоторые валялись по комнате, так как на них уже успел наступить Симус; на голове спящего Рона, что соседствовал с ним тоже нашлось парочку. Джим хмыкнул. Первым делом, когда он захватит мировое господство, он приобретет отдельную площадь для вот такого. — Убери свои подарки, Поттер, — зло прошипел Симус, вставая с пола. Джим лишь усмехнулся. Тихое «Редуцио» и огромная подарочная елка приобрела размер игрушечного домика. — Не раздави мое чудное произведение, — спрятав палочку, Джим потянулся. Утро началось относительно неплохо, но вечер обещает быть еще более потрясающим. День прошел относительно тихо, только вот ходячая википедия и «ДоставучРон» ходили по пятам, пытаясь узнать, что за незнакомка пойдет с их любимым Гарри. Но все было безрезультатно. Большой зал и завтрак — библиотека — внутренний двор — часовая башня — совятня и письма — оранжерея мадам Стебль. Таков был маршрут Поттера, что нутром чувствовал слежку. Еще пару дней назад им объявили о том, что чемпиона турниры должны открывать бал танцем со своей парой и он сразу решил, кто с ним пойдет. Ведь у того человека, быть звездой бала в крови, а значит они проведут фурор. И кто он Джим точно не собирался открывать. Фурор же. Красная дорожка, фанфары и таинственное ожидание. Он любил это. Любил тайны и загадки. Любил играть на интересах. Джим направился обратно в замок, готовится к святочном балу. Живот его немного урчал, ведь обед он пропустил, а полдника не предвещало так как бал начинался с угощения. Главное было удержаться и не съесть все, он же хочет произвести фурор! В спальне Рон, Симус и Невилл уже облачились в праздничные мантии и почувствовали себя неловко, особенно Рон. Он вертелся перед зеркалом в углу и с отвращением себя разглядывал. Не мантия, а девчоночий наряд! И Рон решился на отчаянный шаг: применил заклинание ножниц — пусть мантия походит на мантию. Не сказать, чтоб уж совсем ничего не вышло, кружева на воротнике и манжетах исчезли, только вот на манжетах от них осталась неряшливая бахрома. Но делать нечего, и Рон в таком виде поплелся в гостиную. Джим лишь посмеивался нелепости наряда рыжего. Как его угораздило взять себе в приспешники столь туповатого неудачника? Непонятно. Достав из шкафа костюм. Надев поверх костюма сшитую на заказ мантию, Джим лучезарно улыбнулся отражению, поправляя мантию. Шедеврально. Джим быстро вышел из комнаты. — Ого, классно выглядишь, Гарри — улыбнулся Симус. — Крутой костюм. — Это же Westwood. Их костюмы не могут быть не потрясающими. Лучезарно улыбнувшись Джим повернулся к Рону. — Понять не могу как это ты идешь с Патил! В таком-то наряде! — Животный магнетизм, — пробурчал Рон, выдергивая торчащие из манжет нитки. Гостиная наполнилась смехом и они все вместе направились вниз. В холле яблоку было негде упасть. Скорей бы пробило восемь — двери зала распахнутся и начнется долгожданный бал! Многие все еще искали в толпе своего кавалера или даму с других факультетов. Парвати нашла сестру Падму и познакомила ее с ребятами. — А с кем ты идешь, Гарри? — Падма с интересом рассматривала парней, отмечая существенную разницу между нарядами. Да, костюм Гарри ей нравится куда больше. — О, вы скоро видите, с минуты на минуту она появится, — Джим улыбнулся, заставляя сестер Патил бездыханными падать в руки своих кавалеров, коими являлись Симус и Рон. Из подземной гостиной по лестнице поднялись слизеринцы. Впереди вышагивал Блейн в черной бархатной мантии. Забини вел под руку Пэнси Паркинсон в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. Крэбб и Гойл были оба в зеленом и походили на замшелые валуны вместе с неизвестными девочками. Малфоя не было, что показалось всем слегка непривычным. Малфой — принц Слизерена, который никогда не пропускал ни одного праздника и при любой возможности пытался сбежать из Малфой-мэнора. Но спустя минуту это уже никого не волновало. Дела так дела. Все были заинтересованы в двух вопросах: куда пропала Гермиона и кто идет с Гарри на бал, если не Гермиона? Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга во главе с профессором Каркаровым. Сразу за ним шел Крам с незнакомой красивой девочкой в голубой мантии. В раскрытые двери Гарри успел заметить перед замком на лужайке возведенный волшебством грот, полный розовых кустов, среди которых высились каменные скульптуры Деда Мороза и северного оленя. Над кустами и скульптурами порхали разноцветные светляки. Это были настоящие живые феи, только совсем крошечные. — Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл. Девушки засияли, предвкушая увидеть о стальных чемпионов турнира. Джим уверенной походкой направился к профессору. Увидив, что Поттер один, она загалдела: — А где твоя пара, Поттер? Если у тебя никого нет, я позову Джинни. Я видела её только что и… — А вот и моя пара, — перебил профессора МакГонагалл, Джим засиял, глядя на лестницу. Все повернулись за ним. По лестнице, путаясь в подоле, неуверенной походкой шла потрясающая блондинка. Её белоснежные волосы были собраны в высокую прическу, несколько прядей из которых спадали на белоснежную шею. Девушка была одета в потрясающей красоты платье из темного атласа, с вшитыми изумрудами, что придавало ткани потрясающий темно-зеленый цвет. Поверх атласа было несколько слоев черного фатина, изготовленного из паутины того самого паука, которого они застали на втором курсе. (Автор упарывается просто) Лиф платья был отделан черными перьями птиц, что делало платье девушки еще более зловещим. Спустившись вниз, девушка смущённо опустила глаза вниз. — Простите за опоздание, — тихо прошептав, девушка вцепилась в руку Поттера. Тот лишь тихо рассмеялся, то ли из-за поведения гостьи, то ли из-за лиц остальных чемпионов. Флер сморщила свой носик, тем самым признавая кого-то красивее, чем она. Крам виду не подал, но маленький еле заметный бугор на уровне пояснице давал о себе знать. Диггори чуть ли не пищал от восторга, шепотом обсуждая красавицу вместе с Чанг. Лишь у Гермионы и профессора МакГонагалл глаза повылазили из орбит. Правда по разным причинам. «Это?! Не может быть!» — вертелось в голове у профессора. «Кто она такая?» — не унимались мозги Грейнджер. Она знала каждого ученика, но не могла припомнить столь прекрасную девушку. Но додумать дальше никто не смог, так как бал начинался. Поправив свою мантию из красной шотландки, профессор МакГонагалл объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемонно, после того, как все остальные усядутся за столы. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер. Седрик шел с Чжоу. К удивлению Джима, Грейнджер шла с Крамом. Только она была совсем не похожая на себя. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел, легкая мантия небесно-голубого цвета. Знал бы он какой красивой может быть Википедия, быть может он пригласил бы её? Ай не, чушь какая-то. Его планы куда важнее эстетики, а его красавица ничуть не хуже. Сжав в руке руку блондинки, Джим был удовлетворен тем, что она уткнулась носом в его плечо. Вечер обещает быть забавным. Двери в Большой зал распахнулись, и толпа хлынула в зал. Когда все наконец уселись по местам, МакГонагалл велела оставшимся встать друг за другом парами и следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи. Почувствовав, как напряглась его партнерша, Джим нежно погладил пальцем её руку. И чуть наклонившись, прошептал: — Не волнуйся, не думаю, что они что-то заподозрят. Мы слишком хорошо подготовились. Не зря же ты учился ходить на каблуках целый месяц, а я мучился в библиотеке. Блондинка покраснела, заставляя Джима тихонько засмеяться, а Крама, что шел спереди кинуть сердитый взгляд. Джим отпрянул от девушки, делая вид, что он извиняется, и продолжил идти. Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках уютно горят фонарики. Дамблдор, возглавлявший судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой, Каркаров — нежданное совпадение — смотрел на Крама и Гермиону совсем как Рон. Людо Бэгмен в пурпурной мантии, расшитой золотыми звездами, громко аплодировал вместе со всеми. Мадам Максим, сменившая черную атласную униформу на свободную мантию из легкого светло-лилового шелка, тоже вежливо хлопала. Не было только мистера Крауча. Вместо него пятым за столом судей важно восседал Перси Уизли в темно-синей с иголочки мантии. Остальные места предназначались для участников состязания с их дамами. После ужина Дамблдор встал и пригласил всех последовать его примеру. Взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сцена — с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и волынкой. На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочито порваны и потерты. Ведуньи разобрали инструменты, фонарики на столах погасли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест. Взяв блондинку за руку, Джим повернулся к участникам, которых явно заинтересовало такое поведение. — Я забыл вам представить мою партнершу. Это Мартиша Мориарти*. Девушка сделала реверанс. Все поражались её красоте и грациозности. Заиграла музыка. Первый танец открывали чемпионы и все заворожённо смотрели лишь на них. Флер Делакур и без того была божественна, но увидев, как она танцует, чарам поддались даже те, ком она не нравилась. Все с восторгом наблюдали, как вальсирует французская красавица. Рядом с ней танцевали Крам и Грейнджер. Посмотрев на них, у большинства девушек начиналась неистовая злость. Ведь Крам всеобщий любитель, и с такой! Но больше всех интересовала пара из Поттера и загадочной Мартишей (имя её сразу же разошлось по залу и не смаковал его лишь ленивый). Где Поттер такую нашел? — вертелось в головах парней. И лишь зависть охватывала девушек. Если Гермиону они могли ненавидеть, то Мартишу они видели впервые. И она производила такое впечатление, что они с Поттером созданы друг для друга. Она была красива и танцевала так, будто не на каблуках, а в балетных тапочках. Пусть иногда и ловилась её неуверенность, но к концу танца она раскрепостилась, позволяя Гарри вести её. Музыка постепенно начала затихать. Танец закончился. Джим наклонился перед Мартишей, поцеловав её руку, тем самым вогнав её в краску. И под предлогом, что они хотят выпить чего-нибудь, увел её. Обойдя по краю зала танцующих они вышли в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в розовом саду мерцали, порхая с куста на куст, крохотные феи. Пара спустилась по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плиткой, над кустами высились каменные статуи. Где-то плескалась вода, должно быть, фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев. Джим с Мартишей пошли в глубь сада и скоро оказались так далеко, что музыка уже была еле слышна. Джим медленно подошёл к девушке, обнимая её со спины и уткнулся носом в её шею. По телу блондинки побежали мурашки. — У тебя в кармане волшебная палочка, Поттер, или ты рад меня видеть? — девушка усмехнулась, кладя руки на руки парня. — И то, и то, милая, — Джим отпустил её, отходя подальше. — Сколько будет еще длится действие зелья? Девушка нахмурилась. — Неизвестно насколько хорошо мы приготовили его. Действие может длится как тридцать минут, так и двенадцать часов, Поттер. — Хм, не думаю что мы настолько хороши в зельеварении, учитывая кто его ведет. Но я рад, что ты все еще Мартиша, Малфой, — Джим ухмыльнулся, опять вгоняя девушку в краску. — Я тебе это еще припомню, Поттер! До сих пор не пойму, какого черта я согласился! — Просто ты любишь меня Драко, лю-бишь, ¬Джим состроил губки домиком и потянулся к девушке. Драко замахала руками. — ИЗЫДИ ЧЕРТ! ИЗЫДИ! Во имя Воландеморта! Мерлином клянусь, я спущу на тебя всех собак Хогвартса! Но Джима уже было не остановить. Бал был единственным вечером, когда он не думал ни о чем. Ни о захвате мира, ни о назревающем соревновании, ни о встрече, что обещала принести много чего интересного. Он просто наслаждался. И если в той, далекой жизни, он наслаждался властью, то тут он открыл для себя нечто новое. Или далеко забытое старое. Спокойствие. Почему-то ему казалось, что в эту секунду ему не надо ничего. Джим блаженно закрыл глаза. Голова его резко закипела и он почувствовал, как падает вниз. — Ненавижу, — послышалось откуда-то издалека и тихий писк было последним, что он услышал.