Мои фантазии о дальнейших судьбах героев

      1 января, в первый день нового, 1895 года, стало известно, что Николай II начал кадровые перестановки. Недовольные сразу подхватили мысль обер-прокурора Святейшего Синода К.П.Победоносцева, что новый государь с первого шага отличил тех, кого его покойный отец считал опасными. Однако часть дворянства была уверена, что Его Императорское Величество будет посвящать все свои силы благу народному и охранять основы самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как это делал его отец Александр III.       Среди отмеченных государем был и Владимир Воронцов. Прежний начальник управления военных сообщений Московского военного округа был отправлен в отставку по возрасту (78 лет), а на его место назначен генерал-майор Воронцов, Владимир Сергеевич. Да-да, спустя пять лет ожиданий, новый чин и новая должность, наконец, нашли нашего героя!       Итак, в чине полковника он прослужил почти 20 лет! Начальнику управления военных сообщений не пристало ездить по округу, как Владимир это делал, будучи заместителем. Воронцов предпочитал проконтролировать всё сам. А из кабинета много не увидишь! Он почувствовал сожаление по этому поводу. «Сидишь на месте - растолстеешь! - пронеслось у него в голове. - Придётся больше заниматься гимнастикой!»       Дома, пожалуй, только Софья поняла истинное значение нового назначения.       - Владимир! Ты получил благосклонность государя!       Она была серьёзна. Её не могло не радовать хорошее отношение царя к мужу, но она была достаточно умна, чтобы насторожиться.       - Несомненно! Но это значит и бОльшую ответственность!       Владимир был рад, что Софья разделяет его мнение.       - Помни, что я всегда буду тебе поддержкой! - сказала она, блестя глазами.       Он давно знал и помнил это и был благодарен любимой. Он понимал, что блеск глаз не относится к предвкушению удовольствий, связанных с новой жизнью, - это блеск её любви к нему.       - Благодарю тебя, Софья! Сейчас от нас потребуется больше бывать на виду! Держись и ты!       Признательность жене он выразил поцелуем.       - Хорошо, Владимир, дети у нас ещё небольшие. Серёжу надо предупредить, чтоб не слишком заносился.       Воронцов также понимал, что Софье не очень хочется вращаться в обществе, когда столько дел на службе и дома. Но оно началось - влияние света.       - Ты права, но, мне кажется, он хорошо различает, где его заслуги, а где - его родителей!       * * *       Многие военные прислали Воронцову поздравления, генерал Шестаков первым заехал с визитом.       – Все ждут торжественного приёма по поводу производства Вас в чин генерала! Владимир Сергеевич, иначе Вас никто не поймёт!       – Хорошо, вот кончатся Святки – и будет приём, Пётр Ильич!       За рюмкой коньяку и сигарой Пётр Ильич поделился с Владимиром, что собирается подавать в отставку.       – Силы уже не те, Владимир Сергеевич! А Вы должны войти в Генеральный штаб! Вы же окончили Академию!       - Как будет их высочайшая воля, ваше превосходительство! А Академию... Давно это было!       - Опыта набрались с тех пор, Владимир Сергеевич!       Воронцов только смущался от комплиментов и похвал.       Шестаков был уже весь седой и плешивый: скоро семьдесят! Граф передал поклон Елизавете Александровне. Пётр Ильич расхвастался внуками.       – Петруша в кадетском… Я так рад, что он выбрал карьеру военного! …Ваш-то… Серёжа… как?       Пётр Ильич запнулся, спрашивая. Хоть и 17 лет уже прошло, но скандал с Ниной Воронцовой Шестаков помнил: склерозом не страдал!       Отец же, напротив, отнёсся к вопросу спокойно и рассказал о предполагаемых перспективах Воронцова-младшего.       – Если пройдёт в Михайловское училище, будет артиллеристом!       Шестаков рассказывал о своих внуках:       – Лизочку нашему двенадцатый год! Учится: мать заставляет! Жаль, далеко от бабушки с дедом детки наши!       Видно было, как он обожает внучку.       Воронцов слушал внимательно и с интересом. У его детей не было ни бабушек, ни дедушек – он не знал, что это такое.       – Карапузы малы ещё: седьмой и второй годик! – продолжал Пётр Ильич.       Владимир Сергеевич вздохнул: у них с Софьей тоже мог быть сейчас малыш… Но не судьба.       * * *       Софья нашла свободную минуту поговорить со старшими детьми, как они отнеслись к новому назначению отца.       Серёжа засмеялся:       - Мама, я понимаю тебя, но не опасайся: я не буду нос задирать, что генеральский сын!       - Отец, Серёжа, заслуживает нашего глубочайшего уважения за то, что он настоящий человек, муж, отец, воин, а не из-за того, какой чин носит. Он жизнь отдаст за нас, за Родину и за государя императора! Я его буду любить всегда, что бы ни случилось!       - А что может случиться?! - сразу испугалась Любочка.       Мама приобняла дочку, погладила по голове.       - Прости, это у меня присказка такая! Желаю тебе встретить настоящую любовь в жизни, такую же, как у нас с папой!       Люба задумалась не по-детски и выдала:       - Мало встретить: надо стать достойной такой любви!       Мама чуть не заплакала.       - Родная моя! На свете много хороших людей, с которыми можно найти своё счастье!       Как педагог и психолог, Софья понимала, что девочка может неосознанно искать себе в мужья человека, похожего на отца. А она сама!.. В детстве она обожала мужчину, которого всегда считала своим отцом! Она тоже ориентировалась на свой детский опыт, строя в голове образ будущего мужа. Так и получилось: муж её военный! Благородный человек, храбрый офицер, патриот, любящий отец! Как папа... капитан Горчаков...       На лице её вновь отразилась печаль.       Серёжа вздохнул. Женщины! Вечно они опасаются всякой ерунды. Сейчас же не война! Вот будет война - если Серёжа к тому времени закончит учёбу и станет офицером, он вместе с папой пойдёт на фронт! Или не вместе с ним... Генералы в штабе сидят, а по фронтам капитаны скачут. ...Скоро ли Серёжа достигнет чина капитана? Наверное, к тому времени женат уже будет...       Тьфу, опять о женщинах! Хотя всё же барышни украшают жизнь. Как хорошо провели дома рождественский праздник! Правда, Любашины подружки не очень заинтересовали Сергея. Ему нравились красивые, яркие девушки, бойкие, вроде Верочки, чтобы за словом в карман не лезли! А эти скромные, зато благородные, не выскочки.       * * *       Приём у Воронцовых совпал с известием о речи государя Императора от 17 января 1895 г.       Дамы блистали туалетами, даже генеральша Шестакова прибыла к Воронцовым. Она не отходила от Софьи, а та старалась её посадить в кресло помягче:       - Елизавета Александровна! Отдохните, не беспокойтесь! Всё хорошо!       Катюшиной маме было уже к шестидесяти, но волосы её оставались тёмными и блестящими, как скорлупка каштана. Дамы стеснялись спрашивать, чем она красит седину, другие утверждали, что Шестакова сохраняет естественный цвет.       Соня пошушукалась чуть-чуть с Елизаветой Александровной о Катерине и детках.       - С четырьмя не наездишься! - с сожалением сказала Шестакова. - Я бы предложила Вам навестить подругу, но у Вас, графиня, своих пятеро!       Все кумушки - генеральские жёны - обратили внимание, что Софья была одета по последней моде. Талия затянута, а юбка драпируется свободно, на груди косые защипы к центральной линии. Несколько ниток жемчуга отлично смотрятся на зеленовато-серебристой ткани платья.       Воронцову сшили к тому времени генеральский мундир. Он получил вместе с назначением орден Св.Владимира 3-й степени. Обычно этот орден вручался за 25 лет службы, но у Воронцова случился двухлетний перерыв, так что он считал такую задержку справедливой.       Софья и Владимир показали себя на приёме радушными хозяевами, все генералы и их жёны остались довольны и угощением, и культурной программой, в которой выступили певцы и музыканты, специально приглашённые на вечер.       Люба послушала за дверью пение двух приглашённых барышень: Марии Домашёвой и Софьи Халютиной. Они пели по очереди и по очереди друг другу аккомпанировали.       - Ах, ах! - ахали гостьи.       А Люба подумала, что ей отец никогда не разрешит выступать с концертами за деньги! Она так и слышала его голос: «Это не comme il faut!»*       Офицеры гадали в связи с речью императора, предвидит ли Его Величество возможность конфронтации с Японией! На рубеже веков Дальний Восток внезапно становился ареной столкновения интересов России с этой дальней и таинственной страной... Россия должна готовиться к борьбе с Японией — как в дипломатическом, так и в военном отношении!       * * *       В один из дней Владимир зашёл к Софье в комнату.       – Софья, прости, я совсем забыл! Разбирал чемодан – нашёл книжку. Мне её подарил Великий Князь Константин Константинович. Это сборник его стихов. Хотя он и не совсем свежий, 1889 года, но в продажу не поступал. Тебе ведь интересно?       Софья прочла на обложке, украшенной тонкими стебельками цветов: «Новые стихотворения К.Р.». Она поблагодарила, открыла форзац и увидела щёткообразную надпись: «Глубокоуважаемой графине Софье Ивановне от автора на память о нашей общей знакомой» – и характерную романовскую подпись.       – Влади-имир! Ты видел, как мне Константин Константинович подписал книгу?!       – Нет, а что?       Воронцов не имел привычки совать любопытный нос в чужие дела, даже если бы это был подарок Великого Князя его супруге.       – Посмотри-и! Он вспоминает об Асе! Это ведь Анастасия – наша общая знакомая! Ты ничего о ней не узнал в Петербурге?!       Глаза Софьи довольно сияли.       – Прости, Софи, не спрашивал!       В этот момент супругов отвлекли. Слуга доложил, что пришли устанавливать телефон: начальнику полагается современное средство связи.       Вера, Ванюшка и Динка заинтересовались проводами, коробочками, блестящими полусферами звонков, трубочкой, – словом, всем, чем наполнился дом при появлении мастера.       – А это что? А это зачем? А как это действует?! – сыпались вопросы. Мастер, пожилой мужчина с седыми висками, не мог сдержать улыбки при виде детей.       – Барышни, молодой человек! – поварчивал он в усы. – Не дай Бог, сломается или потеряется что – так где взять запасные части? Папенька ваш не сможет разговаривать по телефону! А ему сам государь может телефонировать!       Государь, может, и не позвонит, но командованию теперь нужно будет оперативно связываться с начальником военных сообщений. Командующим округа был назначен генерал-губернатор Москвы Сергей Александрович, Великий Князь.**       Когда телефон был установлен и мастер ушёл, все собрались в гостиной, разглядывая аппарат. Воронцов приказал провести телефон в общую комнату, а не к нему в библиотеку, потому что так было удобнее для всех.       Он объяснил жене и детям устройство аппарата.       – Вот это трубочка, в которую говорить. В этот наушник нужно слушать! А сбоку – ручка, которую надо крутить, чтобы связаться со станцией. Барышня ответит, ей нужно назвать номер или сказать, с кем надо поговорить, она соединит с абонентом.       – Або… что? – спросила любознательная Вера.       – Абонент – человек, который ответит по телефону.       – А как он ответит? Он в телефоне сидит? – спросила Динка. – Он же не поместится в такую маленькую коробочку!       Папа даже не улыбнулся.       – Пойдёмте, я вам объясню принцип действия телефона.       Откуда папенька всё знает? Вера хотела бы стать такой же знающей всё.       После обеда дети опять прибежали в гостиную. Маменьки с отцом там не было – занимались, наверное, своими делами. Вера, Люба, Ваня и Динка заворожённо смотрели на телефон.       – Люба, Люба! У твоих подружек есть дома телефон? – спросила Верочка. – Может быть, можно с кем-нибудь поговорить?       – Нет, я не знаю… - ответила сестра.       Вера была разочарована.       – Но ты узнай в гимназии завтра!.. А может, вызвать Серёжу? В училище ведь есть телефон! – вскинулась вдруг она.       – Что ты, Вера! Кто такой Серёжа, чтобы его позвали к телефону в канцелярии? Он же кадет!       – Кадет на палочку надет! – выдала баловница.       – Тшш… Папенька или маман услышат – будет тебе палочка! – строго сказала Любаня. - К брату нужно относиться уважительно! Он тебя старше! И он тебя не дразнит!       Вера надулась, показала Любе язык и убежала.       Вообще-то, это её Бутовы научили. Миша в реальном училище наслушался всяких мальчишьих глупостей и дразнил Николеньку. Но Вера понимала, что выдавать друзей не стоит.