Мы встретимся снова

Процессия, состоявшая из шести существ, внешне похожих на людей, но облаченных в странные одежды, остановилась в паре десятков футов от несчастных «землян». У одного из них, убеленного сединами старика, в руке сверкало и искрилось золотыми бликами большое копье, на голове возвышался рогатый шлем, а правый глаз был скрыт золотой пластиной. «Этот у них главный», – решил про себя Локи, но Тору ничего не сказал. Рядом с «главным» стояла женщина лет сорока – красивая, стройная, с замысловатой прической, облаченная в платье цвета небесной лазури. Она приветливо улыбалась вновь прибывшим, как будто ждала их всю жизнь. Чего нельзя было сказать о старике, который смотрел на гостей из иного мира строго, даже как-то неприязненно и сердито. А по сторонам от эффектной парочки недвижно застыли воины в доспехах, с лицами, будто высеченными из камня. – Тор, Локи, как вы посмели нарушить мой запрет? – прогудел седовласый, строго буравя «землян» своим единственным глазом. – Кто разрешил вам оставить Асгард в мое отсутствие? Как смели вы обмануть мать и отправиться в чужой мир, поправ мою волю?! Тор и Локи стояли, не в силах пошевелиться, и с недоумением взирали на грозного деда. – Вас ждет суровое наказание, – тем временем продолжал громыхать старик. – Ты, Локи, – он приподнял копье и направил его на Лафейсона, – будешь подвергнут... Тор среагировал мгновенно – он дернул за руку Локи и ловко затолкал его за свою могучую спину. – Кто бы вы ни были, вы не посмеете обидеть его! Иначе вам придется иметь дело со мной! – грозно сказал Тор, в упор посмотрев на старца с копьем. И вдруг услышал сзади отчаянный шепот Локи: – Тор, я все понял, мы просто умерли. Они пришли судить нас. Почему мы умерли? Может, нас переехало то такси, которое я вызвал? Ты не помнишь? Не дожидаясь ответа от остолбеневшего Одинсона, которому догадка Локи показалась очень жуткой, но весьма правдоподобной, Лафейсон стремительно выскочил из-за спины Тора, сделал несколько шагов навстречу иномирцам, и поверг в изумление всех присутствующих, бухнувшись на колени и повинно склонив темноволосую голову. – Это я во всем виноват, меня накажите! Я жил бесчестно, обманывал людей, я вор, я мошенник, я заслужил. Но прошу вас, – Локи чуть обернулся и указал рукой на Тора. – Отпустите его, он должен жить! Он самый лучший человек на свете! Верните его, ведь там врачи, наверное, еще борются за его жизнь! Пожалуйста, верните, а я знаю, что заслужил все это, отправляйте меня в свой ад... Единственный голубой глаз старика часто заморгал, затем недоуменно воззрился на женщину, что до сих пор лишь улыбалась, глядя на пришельцев, и не произнесла ни слова. – Кхм... Фригг... Что он несет? Что это с ним? Что с ними обоими? – растерянно произнес одноглазый. – Они потеряли разум? – Подожди, Один, я, кажется, понимаю. Не может быть... Все гораздо сложнее, чем я думала. Она быстро подошла к стоявшему на коленях Локи и положила ладонь ему на голову. Тот вздрогнул, но отстраниться не посмел. Лишь поднял голову и посмотрел на Фригг снизу вверх, в глазах его блестели слезы. – Сыночек, ты правда ничего не помнишь? – она посмотрела сыну в глаза и погладила по голове. – И ты, Тор? – она направила взор на старшего сына, что нерешительно топтался на месте и смотрел на нее глазами, полными ужаса и непонимания. – Отпустите Тора, пожалуйста, – предпринял еще одну попытку воззвать к справедливости «высшего суда» Локи. – Бедные мои мальчики, – только и смогла вымолвить Фригг. – Один, они не помнят ничего, не старайся. Один лишь прикрыл ладонью лицо, покачал головой и сказал: – Фригг, зови Эйр, других целителей, делайте что хотите, но приведите их в порядок, я не могу на это смотреть. С этими словами он развернулся и пошел прочь. А Фригг обратилась к воинам: – Доставьте их к целителям. Только, прошу, аккуратно, и никому ни слова. Те лишь согласно кивнули и приблизились к принцам. Тор приготовился было дать отпор. Он уже немного пришел в себя и подумал, что, возможно, если подхватить Локи на руки и прыгнуть с этого треклятого моста в бушующий океан, глядишь, и выплывут где-то в более безопасном месте. Но женщина, которая показалась Тору вовсе не злой, а даже сердобольной и сочувствующей, вдруг взмахнула рукой сначала в сторону Локи, а затем и в его, Тора, сторону. Отчего Одинсон почувствовал невероятную слабость во всех мышцах, и более не смог ступить и шагу, а перед глазами его возник густой туман. * * * Тор открыл глаза и увидел перед собой лицо Локи. Он сидел возле него, лежащего на кровати в какой-то странной комнате, стены которой были обиты тканью – создавалось впечатление, что они мягкие, словно подушки. – Да, Тор, – Локи проследил за взглядом Одинсона, – мы попали в психушку, в чужом мире. Как тебе? Тор резко сел на кровати и осмотрелся вокруг. – Локи, я ничего не понимаю, что происходит? Так мы живы, не умерли? Что им нужно от нас? – Я очнулся на соседней койке пару минут назад. Тут две кровати, больше ничего нет. Стены мягкие, и дверей тоже нет. Тор, мы в ловушке. И мы живы, видишь? – он продемонстрировал Тору свою левую кисть, на которой отсутствовал палец. – Если бы я умер, он бы, наверное, восстановился. Ну, я так думаю, я читал об этом. Одинсон вдруг взял его руку и поцеловал коротенький обрубок. – Читал он, – прошептал Тор и опять нежно поцеловал его ладонь. – Скажи, а то, что ты им сказал обо мне... Ты правда так считаешь? – Он иногда чешется, особенно к дождю, – улыбнулся Локи и убрал руку от лица Тора. А потом посмотрел ему в глаза. – А ты думаешь, я соврал? – Любимый мой, – Одинсон обнял его и прижал к себе. – Что же нам делать теперь? – Знаешь, я думаю, возле твоего дома была какая-то аномальная зона. Понимаешь, о чем я? – Нет, – откровенно признался Тор. – Конечно, если бы ты смотрел хоть что-нибудь, кроме своих матчей, то знал бы, что такое иногда происходит. Вот, ты, к примеру, смотрел фильм, он вовсе детский, вполне по твоим способностям... – Что? – напрягся Тор. – Ты хочешь сказать... – Да ничего я не хочу сказать. Короче, в том фильме дети заходили в шкаф и выходили в другом мире – там был портал, понимаешь? – Локи, что ты мелешь? Какой шкаф? Мы стояли на улице возле моего дома. – Тор, портал может быть и не в шкафу, а просто среди дороги, в лесу, в пещере какой-нибудь, да неважно. Вот, ты, когда покупал свою домину, хотя бы удосужился поинтересоваться, вдруг там люди и раньше пропадали? Узнавал? – Локи, я похож на идиота? – Тор, ты похож на тупого спортсмена, которому начхать на все, лишь бы клуб выиграл. Одинсон обиженно посмотрел на него и оттолкнул от себя, расцепив объятия. – Иди на свою койку, она тоже мягкая, как и все вокруг, а я не хочу больше с тобой разговаривать. – А придется, – Лафейсон бесцеремонно взобрался с ногами на кровать Тора и опять придвинулся к нему. – Нам нужно как-то выбираться. Если не хочешь, я займусь этим один, а ты оставайся здесь, с этими гуманоидами. – Давай, выбирайся, только шкафа здесь нет, как видишь, – надулся Одинсон. – И выберусь, а ты живи здесь – может, научишь их играть в американский футбол, – насмешливо произнес Локи и встал с кровати Одинсона. Он начал ходить взад-вперед по комнате, ощупывая взглядом каждую деталь, иногда проводил рукой по мягким стенам и чуть нажимал. Запрыгнув на соседнюю кровать, попытался достать до потолка. – Иди сюда, подсади меня, – велел Лафейсон. Тор помялся пару секунд. Хоть он и обиделся на Локи, но дело есть дело. Взобравшись на кровать, поднял его и усадил себе на плечи. – Щупай, исследователь хренов, – недовольно проворчал Одинсон. – Ничего, – констатировал сверху Локи, а Тор вдруг присел и сбросил его, ловко подмяв под себя. – Давай не будем заниматься глупостями? Ты же видишь – это бесполезно, – заявил Тор. Навалившись всем телом, лишив Локи возможности двигаться, он начал целовать его лицо, впился в губы, властно проникая языком в рот. Перехватил запястья и прижал к кровати, заставляя Локи дергаться под ним. Тот делал вид, что пытается освободиться, однако с энтузиазмом отвечал на поцелуи и тихо стонал от удовольствия. – Локи, я люблю тебя. Что бы ни случилось с нами, знай, я люблю тебя, слышишь? – прошептал Тор, оторвавшись от желанных губ. – Тор, прости меня, пожалуйста, за все, я не хотел, чтобы так все... Я... Тор, я так тебя люблю... – И ты меня прости, хороший мой. Я ведь не знал, не понимал, мне было очень плохо, я уехал, бросил тебя... Я должен был остаться, мы потеряли целый год, а сейчас... Я не знаю, что будет, как мы выберемся отсюда. Будем ли живы. – Если умрем, то вместе, договорились? – Локи поцеловал его, зарылся пальцами в светлые пряди. – Нет, все будет хорошо, мы попытаемся им объяснить. Эта женщина вроде ничего, показалась мне доброй. – Тор, а тебе не кажется странным, что она назвала меня сыном? Почему? С какой целью? Ты только не расстраивайся, но я смотрел одну передачу, и там рассказывали, что инопланетяне ставят разные эксперименты над людьми. Вот что по-настоящему страшно. Лучше уж умереть, как по мне. Тор хмыкнул, недоверчиво посмотрев на Локи, но червь сомнения уже вгрызался где-то в районе виска. – Глупости, ты пересмотрел своих передач. – Тор, обещай мне – если они начнут проводить на мне эксперименты, ты убьешь меня, ради моего же блага. Обещаешь? – Обещаю, – неуверенно молвил Тор. – И ты тоже обещай. – А еще я хотел признаться тебе, – Локи опять поцеловал Тора и посмотрел в глаза. – Помнишь, я тогда бросился на Старка? Знаешь, почему? – Почему? – Я увидел тебя, я не ожидал, что ты приедешь с Эженом. И я решил, что ты не должен отдавать Старку свои деньги, ведь это по моей вине ты попал в такой переплет. Я не хотел, чтобы этот мудак забрал у тебя все, понимаешь? – Локи, зачем? – только и смог выдохнуть Тор, удивленно воззрившись на Лафейсона. – Он ведь мог убить тебя. Разве мои деньги стоили твоей жизни, глупенький? – Не знаю… Конечно, я поступил, как последний дурак. Но мне так не хотелось, чтобы тебе было еще больнее, чем я уже сделал. Я не хотел, чтобы ты потерял все. – Я бы потерял все, если бы ты погиб. Я бы не смог нормально жить, имей я хоть все деньги мира. Правда, осознал это уже потом. Но я же тупой спортсмен, как ты выразился, до меня все медленно доходит. – Не говори так, я же пошутил, – улыбнулся Локи. * * * Вдруг послышался какой-то шум, одна из стен заиграла голубоватыми всполохами и истаяла, будто не было ее. В помещении появилась та самая женщина, широко улыбнулась и сделала пару шагов к кровати, на которой жались друг к другу Тор и Локи, испуганно таращась на нее. – Не бойтесь, маленькие мои, – мягко молвила она. – Все будет хорошо. Пошли, Тор. Сначала – ты. – Нет! Пожалуйста, не надо! – закричал Локи. – Заберите меня, не трогайте его! – Локи, сыночек, успокойся, – она взмахнула рукой, и с ее ладони сорвалось серебристое облако, окутывая Локи. Он почувствовал тепло и умиротворение и, закрыв глаза, упал головой на подушку. Он не знал, сколько времени прошло, как долго он находился в беспамятстве. Но, когда очнулся, с ужасом обнаружил, что Тора в этой проклятой комнате нет. Большего кошмара в своей жизни Локи еще не испытывал никогда. Даже в тот страшный день, когда сходил с ума от боли и безысходности в ужасном подвале в лесу под Парижем.