Мы встретимся снова

– Локи!!! – закричал Тор, не успев даже прикрыться руками. Странное пылающее сооружение врезалось в грудь и тут же разлетелось сотнями тлеющих пушинок. Тор еще не успел переодеться в асгардские одежды, ведь он так спешил к брату, и теперь его мидгардский пиджак прожгло этой пакостью, неприятно припекло кожу на груди. – Тор! – завопил Локи и бросился к нему, начав самозабвенно стряхивать с одежды страшное месиво из пуха и жевательной резинки. Но последняя пристала к ткани намертво. – Перестань, – Тор схватил его за руки. – Не надо, успокойся. Локи поднял на него глаза, посмотрел, будто еще не верил, что видит Тора живым и здоровым. – Тор, я не хотел, я уже не надеялся, прости меня, пожалуйста, – зачастил Локи. – Ты не представляешь, как я боялся за тебя. Я хотел навредить кому-нибудь из них. А тут ты, как же не повезло... Тор отпустил его руки и быстро снял испорченный пиджак, расстегнул рубашку. – Подожди, сынок, – вдруг услышал Локи женский голос и обомлел. Оказывается, все это время за спиной Тора, чуть в стороне, стояла та жуткая женщина, которая... – Тор... – Локи посмотрел на спокойное лицо Одинсона, и ему стало страшно. А женщина тем временем подошла и, раскрошив в руке какой-то камушек, провела ладонью по небольшим ожогами на груди Тора, и те начали постепенно исчезать. Тор улыбнулся. – Спасибо, мама. - Мама? – испуганно переспросил Локи и начал отступать к стене. – Тор, опомнись, что с тобой? – Локи, успокойся, верь мне, – Тор сделал несколько шагов к брату. – Все будет хорошо, иди сюда. Мы сейчас пойдем с тобой... – Что? Пойдем? Куда? – Локи, я люблю тебя и не дам в обиду, – Тор попытался взять его за запястье, но тот быстро отдернул руку и вжался в стену так, будто хотел в ней раствориться. – Я все понял, Тор. Они сумели подчинить тебя. – Ничего ты не понял, – улыбнулся Одинсон. – Но скоро поймешь. Локи посмотрел на Тора так, как смотрят на смертельно больных – с сочувствием и бесконечным сожалением. – Неужели ты не понимаешь? Да что я распинаюсь, Тор, они обработали тебя. Вставили какой-нибудь чип в голову. Теперь ты уже не ты. Вся радость от возвращения любимого сошла на нет, Локи закрыл ладонями лицо и сполз по мягкой стене вниз. Силы оставили его. Он больше не мог видеть и слышать весь этот кошмар. – Пожалуйста, убейте меня, я не хочу как он, – отняв руки от лица, Локи с ненавистью уставился на Фригг. – Разве вам сложно? А Фригг поняла, что добровольно Локи никуда не пойдет, и никакой Тор его не уговорит. Вся ситуация заставляла младшего сына страдать еще больше, и смотреть на это не было сил. Как только Локи уснул, окутанный серебристым облаком, Тор подхватил его на руки и прижал к себе. – Братик мой, – прошептал он и нежно поцеловал в нос. Тор нес Локи аккуратно, будто самое большое сокровище, крепко прижимая к себе, осторожно ступая по каменным плитам родного дворца. Вдруг он вспомнил, как нес его, искалеченного и окровавленного, к машине – тогда, в Мидгарде. И в груди разлилась такая боль, что трудно стало дышать. Как все это могло произойти? Ведь Локи мог умереть, находясь в смертном, слабом человеческом теле. Как бы он, Тор, тогда жил? Как дышал бы? Тор опять стал казнить себя за то, что не остался в Париже. Ах, если бы он вспомнил тогда хоть немного, хоть чуть-чуть! Если бы удалось хоть раз увидеть в своих снах лицо брата, узнать его... Нужно было затолкать свою обиду куда подальше, наплевать на гордость и самолюбие, но быть с ним – и не допустить, чтобы рядом оказался тот подлый мидгардский дружок. С которым потом его Локи... Об этом Тору вообще думать не хотелось. И сейчас казалось смешным и неважным то, кем был Локи-человек, что творил, чем занимался. Ведь он ничего не помнил, не осознавал себя, а просто действовал так, как ведут себя многие смертные – алчные, мелочные и жадные к деньгам. * * * Локи лежал на том же столе, что и Тор часом ранее. Он мирно спал, а старший брат стоял рядом и смотрел на него, не в силах отвести взгляд. Эйр и Фригг объяснили, что все дело было в зелье, любовно приготовленном Локи, и в том, что такие проходы, которые то тут то там встречаются в Асгарде, еще до конца не изучены. И даже ни сам Один, ни его жена не решились бы вот так, сломя голову, нырять в радужное сияние. Им еще повезло, что временной промежуток составил всего несколько лет. А если бы столетия? Здесь их хватились искать через месяц, а в Мидгарде они бы к тому времени состарились и умерли от человеческих хворей, будучи в телах людей и даже не понимая, кто они на самом деле. Тор прекрасно теперь понимал, кто виновник произошедшего, и кому следует надавать по шее за такие фокусы. Но ни злости, ни тени возмущения не находил в своей душе – а только лишь бесконечную нежность к этому «еще человеку». – Мама, пожалуйста, скорее, – нетерпеливо произнес Тор. – Что у него с рукой? – вдруг спросила Фригг. – Пусть он сам расскажет. – Ладно. Но ты же понимаешь, что отец вас обоих накажет? – Понимаю, – угрюмо пробубнил Тор, на ходу соображая, как бы все обернуть так, чтобы младшему меньше досталось. * * * Локи открыл глаза и уставился на Фригг. Потом его губы дрогнули, и лицо озарила улыбка. – Мама! – крепления отпустили руки и ноги, он стремительно поднялся и обнял мать, прижавшись щекой к щеке. – Локи, сыночек мой, – из глаз Фригг покатились слезы. – Что же ты натворил, чуть не погубил себя и брата. – Почему так получилось? – шепотом спросил Локи, чтобы никто не услышал. – Тихо, мы потом поговорим, – она погладила сына по голове. – Все в порядке? – подошла к ним Эйр. – Да, все хорошо, – улыбнулся Локи. Он осмотрелся и остановил взгляд на Торе, который топтался чуть в стороне. – Мама, Эйр, а это кто? – он кивнул в сторону Тора. Голубые глаза брата округлились и непонимающе уставились на младшего принца. Тор почувствовал, как сердце пропустило удар. – Локи, в каком смысле «это кто»? – спросил ошалевший от такой реакции Одинсон. – Я должен его знать? – обратился Локи к Фригг. Мать посмотрела на младшего сына и укоризненно покачала головой. – Ты еще не наигрался? Зачем издеваешься над братом? Локи не выдержал и рассмеялся, весело глядя на насупившегося Тора. – Братец, я пошутил, не обижайся, – Локи вскочил с «операционного» стола и подошел к Тору. Обнял его и чмокнул в щеку. – Прости меня, пожалуйста. Ты не сердишься? – Сержусь, – проворчал тот, обнимая в ответ. – Ты чуть не погиб, неужели не понимаешь? – Понимаю, – прошептал Локи. – Смотри, он на месте! – он продемострировал свою левую кисть, на которой уже были все пальцы. – Так, может, ты умер, и он восстановился? – насмешливо спросил Тор. – Ты же читал что-то об этом в Мидгарде. – А может, ты пойдешь, мяч побросаешь? – парировал Локи и обернулся к матери. – Что теперь? – Сейчас вы мне все расскажете, а потом пойдем к отцу, – вздохнула Фригг. * * * Голос Одина грохотал на весь тронный зал, отчего, казалось, дрожали стены и звенели стекла в высоких стрельчатых окнах. Асгардские принцы стояли перед троном, вжав головы в плечи и опустив повинные глаза долу. Наконец, выплеснув накопившийся гнев – шутка ли, его глупые и безответственные сыновья, великовозрастные лоботрясы, расхаживали в смертных телах несколько лет, рискуя погубить себя и будущее Асгарда! – Один вынес свой вердикт: – Ты, Локи, будешь заключен под домашний арест и лишен магии! – он потряс в воздухе знакомым антимагическим браслетом. – Еще один такой фокус, и он останется на твоей руке навсегда! В этот раз ты будешь наказан... – Как обычно, на месяц? – Локи робко поднял взгляд на отца. – На год! – припечатал Один. – И скажи спасибо матери, я хотел тебя в темницу отправить за такие дела. Ну, а ты, – Всеотец обратился к Тору, – молота своего не увидишь, и будешь сидеть в своих покоях, никаких друзей и путешествий, уяснил? Хотя тебя точно нужно было в темницу отправить, наследник называется, старший брат. Ужель вразумить младшего не способен? Все покрываешь его фокусы, мне ли не знать! – Я сам захотел в Мидгард отправиться и уговорил Локи... – начал было Тор. – Хватит! Я вас обоих насквозь вижу. Отправляйся к себе! – Тоже на год? – понуро уточнил Тор. – Мало? – прищурился Один. – Нет, в самый раз, – быстро ответил Тор. – Но перед этим Локи отправится в Мидгард на несколько дней, а ты проследишь за ним, чтобы не начудил чего. Пусть исправит, что возможно, в мире, где натворил бед. Тебе все ясно, Локи? – Да, отец, – ответил младший. – Идите, лоботрясы, никакого проку от вас, – вздохнул Один и посмотрел на Фригг. Та улыбнулась и кивнула мужу: спасибо, мол, что не был слишком суров. Тор уже вышел из тронного зала, Локи отправился за ним, как вдруг услышал голос отца: – Подожди Локи, я хотел спросить, – он как-то грустно посмотрел на младшего сына. – Скажи, почему Лафейсон? – Я не знаю, отец, правда, не знаю, как-то само собой получилось, ведь я... – Ты – Одинсон, и запомни это. Всегда был, есть и будешь, уяснил? – строго заявил Один. – Уяснил, отец, – улыбнулся Локи. – Я знаю. * * * Локи сидел за столом у себя в покоях, листал древнюю книгу, делал пометки. Ему было стыдно и неприятно. Стыдно, потому что он напортачил с этим проклятым зельем, неправильно использовал снадобья, и мать объяснила ему ошибки, которые он допустил в пропорциях. Хорошо, что Фригг закрыла глаза на то, что он выкрал кристалл Забвения из хранилища Эйр. Кристалл был необходим для зелья, но лишь в крошечном количестве, только для того, чтобы устранить память тела, дабы принять иную сущность. Но Локи, то ли по невнимательности, то ли в спешке, не заметил лишний нолик. Вот и вся недолга. Один к ста и один к десяти – большая разница. Страшная разница, хорошо, что все обошлось. А еще ему не хватило сил и сноровки совладать с энергией прохода. Вот так и получилось, что разбросало их с Тором, лишенных памяти, по разным местам Мидгарда, по разным странам и континентам, и откинуло во времени на восемь лет назад. Могло быть и хуже. Вдруг он услышал негромкий стук в стену. Соседние покои занимал Тор. Родители даже не подозревали, что между покоями сыновей есть проход, поэтому они могли лишить их чего угодно, заперев в своих комнатах, но не общения друг с другом. Локи улыбнулся и подхватился с кресла. Отодвинув громоздкий шкаф, приоткрыл маленькую дверцу, в которую тут же протиснулся старший брат. – Привет, воришка, – широко улыбнулся Тор. – Можешь идти обратно, больше не впущу тебя, – обиделся Локи и презрительно добавил: – Спортсмен. – Мошенник, – парировал Тор, пытаясь захватить брата в объятия. – Подкаблучник, – прошипел тот, вывернулся из объятий и, гордо задрав подбородок, пошел к своему столу, заваленному книгами. – Локи, это не смешно, – надулся Тор. – Если бы не твои фокусы, зельевар ты хренов, я бы никогда... А ты что, лучше? Любезничал со своим этим... – Да он лучше тебя в сто раз! – огрызнулся младший брат. – Что?! – вскипел Тор. – Что слышал! А ты еще и жадный! Почему не заплатил ублюдкам сразу? Денег пожалел, скряга? – Это я жадный?! – Тор приблизился к брату и попытался схватить за руку. Но Локи его оттолкнул, отступил на несколько шагов и выставил руки вперед. – На, подавись своими миллионами! Такого Тор не ожидал – его буквально сбило с ног бумажной волной мидгардских купюр, которые наколдовал Локи в порыве злости. Доллары, евро и еще черт знает какие бумажки заполнили покои младшего принца, кружась в воздухе и медленно оседая на пол. – Мало? Еще хочешь? – усмехнулся Локи. – Я хочу? Да это ты хотел! Иди, подставь еще кому-нибудь свою задницу, чтобы денег тебе отсыпали! – не на шутку разозлился Тор. – Да лучше задницу подставить, чем с метлой по стадиону ходить! – заорал Локи, бросая в Тора сотворенной по ходу дела метлой. – Идиот! – увернулся от метлы Тор. – Хотел побыть с тобой, да вижу, не в себе ты, братец. Сиди тут сам, с меня хватит. И хорошо, что отец тебя магии лишит на год. Одни неприятности от тебя. Тор развернулся и пошел к проходу в стене. – Подожди, – окликнул его Локи. Тот обернулся. – Чего тебе еще? Локи подошел к нему и обнял, обвил руками шею, прижался всем телом. – Побудь со мной, пожалуйста. Тор никогда не мог долго злиться на брата, просто не умел. Ведь без него все было не так, весь мир казался обыденным и серым. А еще он страшно соскучился по Локи, ведь они так давно не были вместе. – Ладно, так и быть, – согласился Тор, целуя брата в макушку. – Останусь, раз так просишь. – Только с одним условием, – Локи посмотрел ему в глаза и улыбнулся. – Я буду сверху, я соскучился. – У меня тоже условие, – заявил Тор, толкая младшего на широкое ложе, попутно срывая с себя рубаху. – Пока тебя не лишили магии, сыграем в мою любимую игру. – Которую? – уточнил Локи, поспешно расстегивая брюки. – Ты – принц Йотунхейма, и попал ко мне в плен, согласен? Превратишься? – Тор уже почти избавился от одежды и запрыгнул на ложе. – Ладно, а потом я превращу тебя в светлого альва и заберу в рабство, как тебе? – Идет... Уже через несколько минут одежда братьев разлетелась по покоям и валялась на полу среди мидгардских денег. * * * Локи понадобилось несколько недель, чтобы продать особняк, яхту и другое имущество. Вырученные деньги он, как и велел отец, отправил своим жертвам, координаты которых он зачем-то хранил в своем ноутбуке в папке «Работа». Все это время они с Тором жили в отеле в центре Парижа и наслаждались свободой, стараясь не думать о предстоящем заключении. Хотя год несвободы – не такой уж большой срок для асгардцев, пролетит почти незаметно. В последнюю ночь перед возвращением домой они решили прогуляться по набережной. Ноги сами привели их на тот самый мост. – Смотри, Тор, наш замочек, – сказал Локи, накрыв ладонью серебряный с золотым замок с их именами. – Ты так быстро его нашел, – улыбнулся Тор. – Я приходил сюда... Ты даже не представляешь, как я скучал по тебе. – А я там сходил с ума, в своем Чикаго. Надеюсь, у Джейн все будет в порядке. Хотел наведаться к ней, попрощаться, но отец не разрешил. – И правильно сделал, – зло припечатал Локи. – Ладно, все в прошлом, – Тор обнял его и поцеловал в губы. – Мы обязательно еще вернемся сюда через год, – мечтательно произнес он. – И на Тенерифе, и еще куда-нибудь наведаемся, здесь много красивых мест. Знаешь, мне кажется, что бы с нами ни произошло, ни случилось, в этом или в другом мире, мы почувствуем друг друга, найдем и встретимся снова, – серьезно сказал Локи, глядя на брата. – Все-то ты знаешь, – Тор зарылся пальцами в смоляные пряди и поцеловал младшего в краешек губ, а потом вдруг попросил: – Локи, скажи мне что-нибудь по-французски. Локи улыбнулся, посмотрел на темную водную гладь Сены и тихо сказал: – Je t'aime, Thor. Je t'aime beaucoup, Thor.* * * * Джейн вышла в зал, осмотрелась, нашла взглядом фэбээровца, о котором доложила Келли. Подошла к столику, присела напротив. – Как вы, миссис Одинсон? – участливо спросил Фил Коулсон, пристально посмотрев на девушку. – Спасибо, уже лучше. Знаете, ничто так не спасает от депрессии, как любимая работа, – печально улыбнулась Джейн. – Не нашли? – тут же добавила она, хотя прекрасно знала ответ. – Нет, увы, – ответил Коулсон. – Теперь мы с вами знаем, что случаются в нашем мире необъяснимые вещи, непостижимые, мало изученные. – Я понимаю, – грустно сказала Джейн. – Знаете, миссис Одинсон, у вас очень красивая улыбка, правда, она вам очень идет, – вдруг смущенно произнес агент. – Спасибо, вы очень милы, я постараюсь чаще улыбаться, – ответила Джейн, и губы ее непроизвольно расплылись в улыбке. – Что вы хотите на ужин? – Мне все равно, я всеяден, – признался Фил. – Тогда я накормлю вас такой вкуснятиной, что вы не сможете не прийти сюда еще раз, – рассмеялась Джейн. – Я обязательно приду, даже если вы меня оставите без ужина, – улыбнулся в ответ Фил. _________________________________________________ * Je t'aime, Thor. Je t'aime beaucoup, Thor. - Я люблю тебя, Тор. Я тебя очень люблю, Тор (фр.)