Что-то личное

Матильда шла знакомыми коридорами Управления, легко лавируя между другими сотрудниками. Легкий перестук невысоких звонких каблучков по мраморному полу напоминал, что происходящее абсолютно реально, и она уверенным шагом направлялась прямо в руки самого страшного человека в своей жизни, при этом находясь в сознании и отдавая себе отчет в своих действиях. Девушка шла не живая и не мертвая, точно во сне; ноги словно сами несли ее, и больше всего она боялась очнуться, поддаться инстинкту самосохранения – бросить все на полпути, повернуть обратно… тем самым обрекая себя на бессонные ночи и неутолимую жажду. Знать. Как. Это. Было. Папки в руках – бесценный груз из архива, вновь лишь повод для вылазки – ощущались частью одежды или элементом маскировки. Аксессуаром к ее костюму для тайного опасного свидания. Девушка грустно улыбнулась мысли, что она лишь переодета в молодую работницу отдела Управления по борьбе с оборотом наркотиков. Киллер на миссии, убийца, оборотень, всю жизнь притворявшийся юркой безобидной милашкой – вот её истинное лицо. Да, давнишние события сделали её сильнее и опаснее, но и бесповоротно изуродовали, выжгли в ней всё лучшее. Матильда всегда помнила, что когда-то не стремилась убивать, а хотела лишь любить – была бы сейчас чьей-то радостью и счастьем. Не по своей вине она испытала это ужасное превращение: ей ничего не оставили, всё отобрали, и пустота внутри требовала долгожданную жертву. Но теперь Матильда согласилась бы и на душевный покой. Лифт. Люди. Чья-то мимолетная улыбка, адресованная её очередной маске, сценическому образу, но никак не развороченной душе, что скрывалась за этим девичьим личиком. Нахлынувшее чувство невыносимой фальши сдавило горло, точно раскаленным обручем. Многолетняя скорбь и ненависть – вот чем она жила до недавнего времени и продолжала жить, вот что не могла вообразить о ней практически ни одна живая душа, кроме ее недруга. А однажды останется только один посвященный в ту давнюю историю – кто-то из них двоих. Но сначала Стэн должен рассказать ей всё, и лучше ему сделать это по-хорошему, пока она ещё настроена вести переговоры – её «Беретта» слишком истосковалась без дела. Двери лифта разъехались в стороны, открывая взору очередной унылый коридор. До чего же это здание мрачное и коварное! Вопреки плану эвакуации, одиноко и скромно являвшему с безграничной светлой стены пугающую строгую симметрию этого архитектурного монстра, оно запутывало, вводило в замешательство, точно лабиринт. Оно мучило, оттягивая неминуемое бесконечными переходами, изводило соблазном бросить эту затею. Страшно. Сердце замерло и уже не противилось, лишь всё сильнее трепетало с каждым шагом. Страшно! Она поднималась все выше, как на эшафот, на собственную казнь, в состоянии, близком к обмороку. Краем сознания Матильда пыталась определить, что же с ней творится, почему её так колотит в предвкушении, но в то же самое время она цепенеет от ужаса. Боится – да! - но всё равно идет в этот офис, будь он проклят! Вот она, эта комната. До мелочей знакомая неизменная табличка: «4602». Но перед мысленным взором девушки, как перед каждой встречей, возникла совсем другая дверь. И надпись, гласящая: «Gentlemen». Она вспомнила, как впервые столкнулась с мерзавцем лицом к лицу. Тогда ей было известно о Стэне весьма немногое: имя, место работы, отвращающая склонность к бурным реакциям и то, что профессиональный киллер отказался взять заказ на его голову. Этого было достаточно, чтобы возненавидеть убийцу братишки особенно горькой ненавистью – той, что исполнена абсолютного бессилия. Но беседа с глазу на глаз открыла перед ней такие пропасти, такие бездны! Состоялась встреча двух миров: она, подмастерье убийцы, пришла из рассадника криминала сюда, в цитадель порядка. Управление стоит на страже покоя общества нормальных добропорядочных граждан, которое она на тот момент видела только в кино: дети учатся в школе, взрослые работают, газон, белый заборчик – американская мечта. Но она не американка – дочь мигранта-наркодилера из преступного квартала. А вот Стэн был представителем этого общества, пусть заблудившимся по жизни, взявшим пагубную привычку наведываться на дно, ходить по краю. О, как только она обернулась на скрип закрывающейся далеко за спиной двери и встретилась взглядом с этим человеком, то поняла, что эта добыча ей не по зубам! Мрачное торжество, задушевная речь скучающего тайного психопата, умеющего скрывать свою истинную натуру и наслаждаться жизнью… После страшной – но, чёрт побери! – как изящно выламывающей судороги – неуместная парализующая игривость и ласка, перерастающая в недвусмысленную угрозу. У маленькой замарашки не нашлось даже слов, чтобы достойно ответить этому неожиданно развитому и проницательному мужчине. Он и на этот раз перехитрил её. За плотно закрытой роковой дверью проходило какое-то довольно многочисленное для такого помещения собрание. Матильда не сомневалась в этом предположении, ведь она почти физически ощущала затаённое дыхание пары десятков человек, пока говорил один. И девушка отлично знала, кто именно. Голос его то лился непривычно монотонно (но выхваченные слухом слова «закон», «процедура», «доказательства», «улики», сказанные этим человеком, звучали для неё издевательством), то взлетал в тоне риторического вопроса. То громкий, то тихий, то плавный, то резкий – голос этот заставлял руки чесаться от желания пристрелить его обладателя. Стэн был непревзойдённым артистом, надо признать. Играл по жизни компетентного и безупречного сотрудника, доблестного полицейского и просто славного парня. Наверное, никто не поверил бы её свидетельствам о том, что совершил этот человек и на что ещё он был способен. Услышав долгожданное «Вопросы?», которым заканчивали лекции преподаватели, Матильда насторожилась и уже прикидывала, как проскользнуть в кабинет мимо выходящих слушателей. Но тут какой-то умник – видимо, стажёр – всё-таки спросил: – Извините, мистер Стэнсфилд, – после небольшой паузы, за которую, должно быть, Стэн дал понять, что готов ответить, звонкий голос продолжил: – Рассказывают одну историю, будто вы в одиночку справились с неуловимым наёмным убийцей… Это… п-правда? Воцарившуюся тишину нарушил сам Стэн, цокнув языком перед очередным представлением на публику. А у двери взволнованная Матильда с огромным трудом затаила дыхание и навострила уши. Она словно видела собственными глазами, как Стэн тихим хищным зверем прошёлся у доски. – Вы думаете, где вы сейчас? – едва прорезался его чуть дрожащий от напряжения голос, от которого даже невольной слушательнице стало не по себе. Но Стэн внезапно выкрикнул: – Все вы! Видимо, довольный произведенным эффектом, он продолжил среди всеобщего молчания тем своим гибким тоном, которым можно было выразить всё, от замешательства до сожаления: – По-вашему, это просто офис? Звездно-полосатый флаг, бумажки, телефон? Нет! Сейчас вы находитесь на месте преступления! Семь лет назад здесь произошло дерзкое убийство двоих полицейских! Один из них сидел здесь, за столом, а второй здесь… нет, вот тут, где стоит этот малый… Хорошие были парни… А чуть раньше на дежурстве был убит мой товарищ! Надломленная пауза, чтобы все почувствовали масштаб трагедии. Но Матильда отлично помнила, как всё было, как Леон пристрелил этих двух ублюдков, как вызволил ее отсюда. Стэн же продолжал с чувством излагать неприкрытую наглую ложь: – Наркодельцы наняли киллера, чтобы уничтожить мой отдел. А что им оставалось делать? Но это был вызов закону и порядку. Мы должны были взять этого киллера! Во время штурма многие пострадали от его руки – он применил крайне подлую тактику. В открытую его было не взять. Но кто-то должен был его остановить! Я по-онял, что он, как крыса, бросается, пока загнан в тупик. Но стоит появиться отдушине – и он трусливо ускользнёт! – Стэн сделал паузу и скромно подытожил: – Я просто отправил парней подальше от выхода, а сам остался ждать. Ненависть к этому человеку воспылала с новой силой – Матильда чувствовала себя объятой этим пламенем. Она тысячу раз пожалела, что не пронесла с собой оружия, чтобы ворваться сейчас и заставить его замолчать. Навсегда. А она уж смирила свой пыл, размякла… Ка-ак же! Погладил по щёчке… Вот только погладил револьвером. – И вот он появился, – ядовито продолжил Стэн. – Шёл по темному коридору навстречу свету, как герой. Вразвалочку так, думал, что всё закончилось! – Тон сменился на горький и чуть виноватый. – Он был вооружен до зубов, а на мне было то же, что сейчас. Я пропустил его вперёд и крикнул, прицелившись из револьвера: «Руки вверх!» Но он схватился за оружие, и я выстрелил на поражение... – Пауза. Растерянность. – У меня не было выбора – было очевидно, что он не подчиняется, а стрелять в потолок… вы понимаете, да? Я подбежал к нему, перевернул. Сорок четвертый калибр усмирит кого угодно, но я надеялся, что бедняге ещё можно помочь. А увидел связку гранат и чеку от одной из них у него в руках… Он сделал многозначительную паузу. Кто-то нервно сглотнул. Подождав еще пару секунд, Стэн хлопнул в ладоши и возвестил: – На этой… вдохновляющей ноте… инструктаж окончен!.. Он говорил еще что-то, особого значения для Матильды не имеющее, но девушка твердо решила дождаться его в некотором отдалении от двери и поговорить без свидетелей. Она не верила ни единому его слову и хотела услышать еще раз этот рассказ, сравнить лживые версии, поймать на вранье. Но… теплилась надежда, что на самом деле произошедшее не страшнее только что услышанного ею. После того как группа молодых стажёров, на которых Стэнов рассказ явно произвёл впечатление, в молчании покинула офис, Матильда стремительно преодолела часть коридора. И тут же столкнулась с выходившим из кабинета Стэном. Туфли словно приросли к полу и стали холодными и тесными, папки повисли в ослабших руках, как тот давний пакет с так и не пригодившимся оружием. Но на этот раз где-то недалеко сновали сотрудники и стажёры, слышались голоса на лестнице, и близость посторонних внушала хоть какое-то чувство защищённости. Вместе с тем следовало быть настороже, дабы не выдать окружающим своих намерений, что были не лучше намерений врага. Стэна, похоже, посещали те же соображения. Изумленно двинув бровью, он тут же любезно улыбнулся. – Добрый день, мисс… – …Ландо, – подсказала Матильда автоматически. Стэн беззвучно, одними губами повторил ее фамилию, точно пробуя на вкус. Девушка догадывалась, что он мог знать о ней достаточно много, но для какого-то одному ему понятного порядка надо было так сделать. Проклятый офис находился в начале длинного коридора, недалеко от высокого окна, и Матильда могла рассмотреть врага лучше, чем в прошлый раз. При таком освещении он выглядел привычнее: тон пиджака сливался с обстановкой, светлые глаза словно отражали бледное небо за окном. Только в волосах неопределенного цвета и в редкой поросли на лице она с удивлением разглядела проседь, которой раньше не замечала. Тем временем Стэн аккуратно потянул драгоценную ношу из ее рук. – Это мне? – спросил он, просматривая номера дел. По рассеянно блуждающему взгляду становилось понятно, что эти папки интересовали его в последнюю очередь. Куда осмысленнее и острее он взглянул в глаза Матильде. – Это срочно? – Нет. «Срочно. Вопрос жизни и смерти. Мне нужно поговорить с тобой наедине, мразь». Как это сказать так, чтоб посторонние не догадались? Например, вон тот коп, вышедший в коридор в самый неподходящий момент. Хотя… при свидетелях Стэн хотя бы поведет себя осторожнее. – Я зайду завтра, – сами собой, против самоубийственной воли разума, предательски вырвались слова. – Что вы! – с добродушным видом развеселился беспринципный убийца, не забыв ответить рукопожатием приветствовавшему его коллеге и обменяться с тем парой слов, которые сосредоточенная на своей ситуации девушка не расслышала. Затем он как ни в чем не бывало снова обратил взгляд к своей жертве. – До завтра я всё посмотрю сам… – он перешел на доверительный шепот. – Почему вы так дрожите? Вам холодно? Матильда нервно помотала головой. Не хватало еще откровенничать с ним на глазах еще пары сотрудников, нарисовавшихся в темных недрах напротив далёкого противоположного окна. – Это… из-за меня? – Он прикоснулся к шраму на лбу. Девушка снова выразила безмолвное отрицание. Стэн отвёл взгляд. – Вы деликатны, надо же… Жаль. Зашли бы вы чуть раньше, вас ждал бы занимательный рассказ о том, как это со мной произошло. Вам бы понравилось, я уверен!.. – Вздох, словно ставящий точку с запятой. – Давайте это сюда… Он открыл дверь и закинул дела в ближайший шкаф. Матильда, не двигаясь с места, с отвращением наблюдала, как он принялся закрывать замок, как наклонил голову, как отбросил со лба давно не стриженные волосы. Движения его были быстрые, резкие. Он продолжал оставаться тем, кому она желала расплаты, и с неуместной настойчивостью стремился доказать всем и каждому, что он всё ещё тот, прежний. И, наверное, в первую очередь – самому себе. – Завтра. За этой дверью. За полчаса до начала рабочего дня, – подвёл итог Стэн, дружелюбно вскинув брови и зловеще улыбнувшись. «Ты же придёшь, маленький любопытный ангел, никуда не денешься», – как бы говорил его вид. – Принято, – сказала Матильда увереннее, чем до этого – теперь они были одни. Она повернулась и направилась к лестнице. Не всё ее врагу с ней играть, будто она еще та самая девчонка. …Через полминуты она осторожно выглянула, чтобы проследить за Стэном. Тот некоторое время удалялся по коридору в её поле зрения, а затем стремительно исчез за поворотом к лифтам. Он старался – изо всех сил старался! – но выраженную хромоту было не скрыть.