Влюбленное черное сердце

Пока она читала «Повелителя мух», с Вадимом дела лучше не шли. Яна думала, что время как-нибудь поможет ей, но этого не происходило. Она дважды, считая, что не может больше этого терпеть, предлагала Вадиму расстаться. Но тот оказался невероятно настойчив. Кажется, однажды заполучив Яну, он уже считал, что будет с ней вечно. Вадим был хроническим однолюбом, и теперь не смог бы так просто ее забыть. Упертое непонимание и вечное возвращение Вадима тяготило Яну еще сильней, но она не знала, как вести себя в такой ситуации. Тем более, она до сих пор считала, что любит его. Перспектива небольшой, но короткой, как избавление от больного зуба, личной трагедии ее даже тайно привлекала. В глубине души Яна мечтала быть одной из героинь дорам, которые страдают, убегают, но получают полный заряд высококачественной любви. В жизни же все происходило не так, как в дораме – в жизни было безумней и больней. После второй попытки расстаться с Вадимом Яна пришла домой в подвешенном состоянии. У нее опять тряслись руки. Непродолжительного спора и безуспешной попытки выразить свои эмоции, вместе с последующим уверением Вадима, что он будет любить ее вечно и добьется ее всегда, было достаточно, чтобы зубы задрожали и жар разлился в голове. Она вернулась, хотела войти в кухню и сесть на софу, но запнулась в дверях. Был один из редких вечеров, когда Бесхвостый и Пономарев были вместе дома, и собирались посмотреть какое-то кино. Яна хотела резко развернуться и убежать наверх, но Вася быстро встал со стула и схватил ее за руку. - Что с тобой? – спросил он. - Ни-ничего, - дрожащим голосом ответила Яна, отворачиваясь. - Ян, у тебя все лицо красное и глаза блестят. - Опять поссорилась со своим? – с дивана спросил Бесхвостый. - Не поссорилась, - подчиняясь Пономареву и садясь за стол, ответила Яна. – Я пыталась расстаться с ним. - Только пыталась? - Он сказал, что добьется меня, - со злостью ответила Яна. - Красава, - мрачно похвалил Бесхвостый. - Нет, не красава, - сквозь зубы сказала она. – Я ненавижу это, вы понимаете? Я ненавижу, что он такой упертый. Я боюсь. Он ничего не может понять. Я просто пытаюсь защититься, а он думает, что я выпендриваюсь. - Так давай мы с Васей его отпиздим, - опять предложил Бесхвостый. - Нет, не надо никого…бить. Не надо. - Ян, - Пономарев присел напротив нее. – Успокойся, ладно? Все будет хорошо. «Успокойся, все будет хорошо»… Яна подумала, что только от одного его полусонного взгляда уже кажется, что проблемы не так уж важны. - Слушайте, может, мне пойти к психологу? – доверительно спросила она у парней. Вчера вечером Яна маниакально писала на сайт психологической помощи онлайн. В своем письме она как можно более полно описала ситуацию с Вадимом, но в ответ получила только: «По одному вашему письму нельзя сказать ничего определенного. Необходима очная консультация с психологом». Всю жизнь Яна недолюбливала психологию и самих психологов, но сейчас готова была поверить даже в гомеопатию, и на самом деле задумалась, не стоит ли ей пойти на консультацию. - Не надо, - морщась, сказал Пономарев. – Дело, конечно, твое, но… - Почему нет? - Сейчас мало хороших психологов, - сказал он. – Ты попадешь к какой-нибудь девочке, которая только что закончила ВУЗ, и у которой в мозгах только какие-то вбитые клише… Месяцок-другой будешь верить, что тебе помогает, но в конечном счете только деньги просрешь. - Откуда ты знаешь? - Да это общеизвестно, - махнул рукой тот. «Эксперты хреновы» - уже без злости подумала Яна. Это было собирательным впечатлением. Она часто замечала, что у этих двоих всегда находится ответ на какой угодно вопрос, какой им не задай. Если они не знали ответа, то точно могли сказать, кого еще спросить и где поискать, чтобы получить ответ. Яна относилась к этому скептически, но в то же время немного уважала их за это. - Ян, не парься, - сказал Бесхвостый. – Давай с нами фильм смотреть. Яна подумала, что это сейчас единственное, что ей остается сделать. Ей не хотелось включать компьютер, чтобы не увидеть, как Вадим напишет ей сразу же, как только она появится в сети. Для того же, чтобы читать или делать уроки, у нее слишком гудела сейчас голова. Она подошла к холодильнику, чтобы взять что-нибудь перекусить, и заметила внизу стеклянную бутылку из-под пива, наполненную чем-то очень густым. - Что это? - Не трогай, это реактивы. - Что?.. Какие еще реактивы? - Для гитары. Яна посмотрела на него с сомнением. - Надеюсь, оно не взорвется прямо здесь. - Не взорвется, если не будешь трогать… Шутка. Ничего не будет. Ну, хочешь, я тебе потом стоимость холодильника оплачу, если что-то произойдет? - Оплати ее Дарье Ивановне, - сказала Яна. - Ты смотришь фильм или нет? – спросил Андрей. - А что за фильм? - Эээ, мы с Васей хотели «Американского психопата» посмотреть. - Опять? – нахмурилась Яна. Она дивилась, где они только находят все эти фильмы про маньяков. Впрочем, сейчас ей было все равно. Яна села с ними на софу, и через пять минут просмотра почувствовала, что мысли ее улетают куда-то. Видимо, она очень устала за этот день и не могла как следует сконцентрироваться. Однако фильм, как ей подумалось, был хорошим – в отличие от некоторых других, которые смотрели парни и которые ей были совершенно непонятны и даже отвратительны. Например, такими были фильмы Линча. Через какое-то время Яну, снова погрузившуюся в размышления, вырвал оттуда внезапный возглас Пономарева. Он обращался к Андрею. - Слышишь? Ты слышишь?! - Что? – не понял тот. - Музыку. - Какая-то знакомая... - My morning sun is the drug that makes me live… ла-ла-ла… replaced by fear, - начал подпевать Пономарев. Лицо Бесхвостого озарилось. - Пиздец, - сказал он. Потом обратился к Яне: - Прости… - и снова к Васе: - Так это отсюда песня! - Ага. Я думал, у него просто нет вкуса, но он по-режиссерски поступил. Добавил скрытый смысл, пасхалки, - сказал Пономарев. Тот захохотал. Они оба были отчего-то в восторге. Яну начало раздражать то, как они переговариваются через нее непонятно о чем, к тому же так громко, как будто ее здесь вообще нет. - Вы о чем? – спросила она. Парни мгновенно как будто потеряли интерес и снова уставились в экран. - Ни о чем. Просто эта музыка была в хоум-видео Луки Маньотты, - неохотно сказал Пономарев. - Кого?.. - Был такой один, - лаконично ответил тот. Яна решила дальше не расспрашивать. «Не хочу даже знать, что это за видео» - подумала она, надеясь, что не выдаст чувства неловкости. - Слушай, а ты даже слова запомнил, - через минуту удивленно сказал Бесхвостый. - И расслышал их! Ладно, потом, - прервал себя Пономарев. Яна мысленно поблагодарила его за это. Несмотря на то, что она не могла сконцентрироваться на фильме, ей не хотелось слушать этот крик с обеих сторон. Сцены убийства в этом фильме показались Яне кошмарными. Однако Пономарев и Бесхвостый почему-то смеялись с них. - Хорошая комедия, - вынес вердикт Пономарев. Потом взглянул на Яну. Та сидела, хмурясь, и вглядывалась в экран. Тогда он предложил: - Представь, что это твой Вадим. Его лицо было таким, словно это казалось ему крайне забавным. Яна вздрогнула. - Ты что?.. Но, помимо своей воли, действительно представила себе Вадима – будто он был ее злейшим врагом, а не парнем. Будто ей хотелось за что-то ему отплатить, хотя, по существу, платить было не за что. «Никогда, - сказала себе Яна. – Я любила его и люблю. Он самый лучший на свете». В концовке она снова плакала. Парни не плакали, но уже, по крайней мере, и не смеялись. - Ян, - звал Бесхвостый, - Ян… Ну… Перестань… - Я у вас ничего больше не возьму, - сквозь слезы предостерегла та. – У вас все с грустной концовкой. - Яна, по-моему, это тебя от всего пробивает на слезы, - выразил Пономарев. – Ну от чего тут плакать можно? - Если я буду плакать и в конце той книги, которую ты мне дал… - Что ты ей дал? – внезапно поинтересовался Бесхвостый. Тот не удержался от улыбки. - «Повелитель мух». Андрей с беззвучным смехом закрыл рот рукой. Яне это не понравилось. - Там что, что-то мерзкое будет? - Ничего мерзкого! – воскликнул Пономарев. - Ничего, - согласился Бесхвостый. – Пономарь красава. Это книга всего моего детства. Она лучшая. Ты читай. Этим вечером Яна глубоко задумалась о том, стоит ли ей дочитывать книгу. Она никак не могла разобрать, шутят парни, обманывают ее или говорят правду. Это заставляло ее сильно сомневаться в их искренности вообще. Яна чувствовала, что до сих пор не может им доверять. Ей хотелось бросить «Повелителя мух» просто из принципа, чтобы не вестись на их уловки. Она поднялась к себе наверх и встала у окна. Узкая улочка внизу была почти целиком окутана мраком – горел один фонарь на углу, и еще один, ближе к противоположному концу улицы. Послезавтра у нее должен был быть зачет по праву, и она до сих пор не выучила ни буквы. Одна мысль об уроках внушала отвращение – впервые со времен младшего школьного возраста. Рядом, на низкой тумбочке, лежал открытый конспект – только открытый, и ни разу не просмотренный. Кофе с молоком в чашке успело подернуться непривлекательной пленкой. Чашка стояла здесь со вчерашнего вечера, когда Яна уснула за этим конспектом. Минут пятнадцать она, прислонившись лбом к стеклу, пыталась заставить себя взяться за учебу. Потом внизу, на улице, куда-то быстро прошел мужчина; Яна проводила его взглядом и подумала о Вадиме. Она постоянно вспоминала Вадима – с умилением видела его на рекламных щитах, в дорамах, в персонажах книг. Сегодня вот увидела в этом мужчине из «Американского психопата». «Но если бы он умер, все бы закончилось, - сумрачно подумала Яна. – Если бы он попал под машину, или вдруг заболел чем-нибудь серьезным, или этот парень из фильма напал бы на него, то все бы закончилось». Тогда она осталась бы наедине со своей любовью, и необходимость сближения с Вадимом и безудержная боязнь этого сближения не помешали бы ей. «Хватит, ведь мысль материальна! – спохватилась про себя Яна, но тут же сама себя перебила: - Было бы неплохо, если бы она действительно была материальна. Но ничего не случится. Это бред. С Вадимом ничего не случится». Она пялилась в потеющее от дыхания стекло, и вдруг, осознав смысл своих мыслей, одернулась. Яна, бывало, сгоряча желала смерти тем, кто ей не нравился – как и все люди. Но причем здесь был ее возлюбленный? Разве он сделал ей что-нибудь плохое? Отвернувшись от окна, она кинула взгляд на книгу, которую ей дал Пономарев. Книга лежала на застеленной стареньким покрывалом кровати, между скомканным свитером и какими-то листами. Яна думала, стоит ли ей все-таки дочитывать. Ведь она считала, что немного обижена на своих соседей и не собирается потакать их навязчивости. Хотя, кажется, она постоянно была на них «немного обижена». К тому же, действие с нарастающим ощущением опасности все-таки мало-помалу увлекало ее. Как слешеру, ей, помимо прочего, нравилось читать про маленьких мальчиков. Да и пока ничего ужасного не происходило. Так что Яна решила закончить эту книгу.