***
Ужин проходил непринужденно. Все общались на нейтральные темы, пытаясь скрыть лёгкую неловкость, и много шутили, из-за чего создавалось впечатление, что это очередной, ничем не приметный, вечер. Однако это было большое заблуждение, что все прекрасно понимали. — Итак, — Мартина напряженно перевела взгляд на отца, понимая, что рано или поздно этот момент наступил бы, — теперь, думаю, можно поговорить о делах. — Да, точно, — отложив ярко-красную салфетку в сторону, лучезарно улыбнулась Марта. — Почему бы нам не обсудить дату помолвки? — в этот момент братья переглянулись между собой, никак не ожидая того, что их мама первая заведет об этом разговор. Взрослые стали активно предлагать различные дни следующего месяца, совсем позабыв о ребятах, чьё мнение, казалось бы, должно быть решающим. Услышав, что кто-то заговорил о пятнице через две неделе, Диего сжал руки в кулаки, мысленно говоря себе успокоиться. — А нас спросить не желаете? — задал он вопрос. Девушка, которая сама уже собиралась вскочить и закричать что есть мочи, из-за этого сумасшествия, почувствовала благодарность к нему. — Конечно, это ведь вас тоже касается, — кивнул Ричард. — И когда же ты и красавица Мартина хотите... — Нет. Не хотим. Не будем, — чётко проговорил он, прерывая отца, и резко поднялся на ноги. — Это наши жизни. Вы не можете ими управлять. Руджеро нервно передёрнул плечами, предвидя крупную ссору. Скорее всего, не сейчас, а потом, когда их гости уйдут. Поскольку такая ругань происходила в их доме часто, он уже наперед знал, что вовлечены будут все, кто попадется им на глаза в самый разгар всего этого. — Мам, пап, он прав, — подала голос шатенка. — Вы не можете обращаться с нами, как с игрушками. Было такое чувство, что она говорила сама с собой, так как абсолютно никто не отреагировал на её слова. — Диего, сядь, — теряя терпение, сказал Ричард. Когда же тот с вызовом посмотрел на отца, мужчина встал с кресла и, схватив Диего за воротник рубашки, рывком потянул на себя. — Ты меня не расслышал? — сквозь зубы спросил он. Его жена охнула, прикрывая глаза, а Руджеро развернулся так, чтобы в любой момент влезть на защиту брата, и лишь сам парень выглядел спокойней некуда, словно у него всё было под контролем, что, определённо, не так. — Или ты сядешь и замолкнешь, или уйдешь. Не позорь меня. Задумавшись на несколько секунд, парень обвёл взглядом всех присутствующих. — Извините, но должен откланяться. Приятного вам... — он развел руками, вызывая своими действиями смешок от Руджеро. — На чём мы остановились? — как ни в чём не бывало спросил мужчина после громкого хлопка входной двери.***
Утро следующего дня.
Закрыв входную дверь, девушка повернулась к машине и взвизгнула от испуга: перед ней стоял улыбающийся Руджеро. Пусть он и хотел удивить её, это было явно чересчур – получилось довольно жутко. Одетый в пиджак и тёмные джинсы, парень стоял на первой ступеньке, ведущей к дому, широко раскрыв глаза и обнажив в улыбке ровные зубы. — Видела бы ты своё лицо! — он засмеялся. — На такую реакцию я и не рассчитывал. Придя в себя после его слов, Мерседес ответила: — Думал, впаду в твои объятия, когда увижу тебя на пороге своего дома? — Не такое, конечно, но всё же... — сделав небольшую паузу, он продолжил: — Я ждал твоего звонка. — Я же говорила, что не позвоню. Это были не пустые слова. — Но почему? Ты разговаривала вчера с моим братом, так почему же тогда не позвонила мне? Когда блондинка покосилась на него, он опустил голову, понимая, что сболтнул лишнего. — Диего не умеет говорить тихо, — Руджеро закатил глаза. — Так, что скажешь? Не хочешь прокатиться со мной до школы? Брата нет, так как он решил отправиться туда пораньше, из-за чего у нас с тобой будет возможность нормально поговорить. — Ты же не думаешь, что я и правда соглашусь на это? — Очень жаль, — ухмыляясь, он направился к машине, — а ведь я мог рассказать всё в подробностях о вчерашнем вечере, но, видимо, не судьба. — Ты играешь не по правилам, — прокомментировала Мерседес, стоя на месте. — Шантажист фигов, — выдохнула она и всё же поплелась за ним.***
Он был зол. Невероятно зол. Всё шло не по плану и стремительно рушилось, словно карточный домик. Надежда на то будущее, о котором он так мечтал, ускользала, заменяя собой нечто пугающее, от чего хотелось скорее уносить ноги. Но он не мог, и в этом вся трагедия. Пусть в Диего и теплилась надежда, мечта, что всё обернётся в лучшую сторону, этому не суждено было случиться. Даже та сцена перед их родителями не произвела на них впечатления. Сколько бы он ни боролся, как бы ни старался, итог оставался таким, как и изначально. Также дело усугубил его отец, который чуть ли не ночью позвал его на важный разговор. В принципе, это и посодействовало тому состоянию, в котором парень находился всё утро. Ричард объяснил, что стоит забыть о прошлой жизни и смотреть только вперед. Франческа – и есть прошлое, которое, по его словам, нужно стереть. Диего знал, что шутки давно уже закончились, но к такому он был не готов. Он и не представлял подобного ни разу. Рассказать ей всё казалось какой-то пыткой. Но иного выхода не было. Если не расскажет он, то это сделают её родители, что уж точно не лучший вариант. Но как он может?! Это было слишком. Он не может так просто смотреть в её тёплые, полные любви, глаза и говорить вещи, способные разбить ей сердце. И сейчас он проклинал своего отца, как никогда. Его и эту девчонку Мартину, с которой он обязан связать свою жизнь. Внезапно ему на глаза попалась одна парочка, стоящая у дверей школы. Хорхе, приобнимая девушку за плечи, пытался сфотографироваться с ней на телефон, а та, в свою очередь, смеялась и прикрывала лицо руками. Наблюдая за этим зрелищем, на Диего нахлынула волна жгучей ненависти, которую он был не способен контролировать. Как можно так беззаботно жить? Неужели всё это время страдает только он? Пусть она и встала на его сторону вчера на ужине, не похоже, что она хоть как-то печалится из-за того, что это никак не повлияло на решение родителей. Мерседес и Руджеро, приехавшие буквально минуту назад, со страхом оглянулись на парня, который, совершенно не осознавая, что делает, направился к Мартине Штоссель и её другу. Его брат пошёл за ним, видя, что тот готов вспыхнуть как спичка, стоит лишь дать для этого повод. — Тинааа, — не очень приятно для слуха произнёс Диего. Шатенка замолчала, а улыбка мигом слетела с её губ, как, впрочем, и у Хорхе, который почувствовал что-то плохое. — Наслаждаешься в компании моей невесты, да, Бланко? — он сощурил глаза. Почему он должен расставаться со «старой жизнью», а она – нет? Что это ещё за особые условия? Разве он подпишется на такое? Едва ли. — Диего! — шикнула она. Хорхе, воспринимавший это исключительно как какой-то бред и неумелый способ парня испортить всем настроение, усмехнулся. — Так тебе смешно? Сделав шаг вперёд, Диего положил одну руку девушке на шею, чем не позволил вырваться, и коснулся её губ. Раскрыв глаза, он наблюдал за реакцией её друга, который выглядел так, как будто он - ребёнок, которому только что сказали, что Санта Клауса не существует. Упёршись кулачками в его грудь, Мартина старалась хотя бы на миллиметр отодвинуться от него, лишь бы не чувствовать эти жёсткие губы, которые практически причиняли ей боль. Через несколько секунд Хорхе, словно очнувшись, со всей силы оттолкнул парня, загораживая собой девушку. Диего, не скрывая свою неприязнь, отошёл немного назад, так как начал замечать на себе заинтересованные взгляды других учеников. — Что, ты больше не смеёшься? Шатенка коснулась своих губ кончиками пальцев, практически не понимая, что произошло, но чувствуя долю отвращения к самой себе и к нему. Он… действительно сделал это? Так просто? Чтобы доказать что-то Хорхе? Чтобы унизить её? Чтобы добить, украв её первый поцелуй?! Мерседес и Руджеро только подоспели, вставая обе стороны от брюнета, но он лишь отвёл глаза, не находя способ успокоить быстро бьющееся сердце, твердившее имя его девушки, тем самым медленно уничтожая его.