Фальшивое удовольствие

Не поняла, как белобрысый парень потянул её в сторону. Она пыталась вырвать руку, но тот с силой сжал её, не давал возможности, продолжая тянуть через толпу. Пересекая весь зал, они попали в темный коридор, где было мало народа. Краем глаза она заметила, как парочка зажималась возле стены, поглощая друг друга в поцелуе, от которого тошнило. Их языки открыто вылизывали друг друга. Омерзительно и тошнотворно. Возле другой стены она заметила, как мужчина с приспущенными штанами делал ритмичные толчки. Вокруг стояли стоны и вздохи, и Елене стало не по себе. Она пыталась вырвать руку, но все было тщетно. — Отпусти! — но тот продолжал её тянуть. — Отпусти меня немедленно! — прокричала она, ударив его свободной рукой по спине. Резкий рывок, и она оказалась прижата к стене, а белобрысый навалился сверху, больно сжимая талию. Только сейчас Елена заметила, какие расширенные глаза были у этого мужчины и что он был совершенно помешан, не обращал внимания на её вскрики, брыкание и удары. Когда он припал к шее, её окутал дикий страх. Страх за то, что её игра взяла другой оборот. Не в её пользу. Она пыталась его оттолкнуть, но груда мышц накрепко прижала ее к стене. — Пусти-пусти-пусти! — начала она отчаянно брыкаться, но тот словно не чувствовал, не слышал, продолжая водить своими скользкими губами по шее. Но в одно мгновение тяжесть, которая давила на неё, ушла, как и ушла почва из-под ног. Она сползла вниз по стене, ватные ноги совсем не держали. Она лишь видела, как двое парней в чёрном уводили этого урода куда-то прочь. Скорее всего, это была охрана, она заметила провод в ухе одного из них. Она опустила голову и тяжело выдохнула. Вот это ночь. Такое точно никогда не забудешь. Совсем рядом раздался стон, и девушка резко подскочила. Пора выметаться отсюда. Срочно. И она шла, ускоряя шаг, надеясь, что конец этого коридора был уже совсем близко. Когда она увидела свет и музыка начала раздаваться громче, она внутренне возрадовалась. Конец, конец этого адского коридора. Елена вылетела из него, быстро передвигаясь по залу, сама не зная куда, дальше, лишь бы не туда. Она сдерживала слезы, которые готовы были вырваться, но она не могла дать им волю. Ничего не произошло! Не произошло! И реветь незачем, слезами ничего не решить. И она держалась, стараясь унять мандраж и дрожь. Разум уже успокоился, а вот тело все ещё не могло прийти в себя, оно ещё ощущало эти скользкие руки на талии. Чья-то рука остановила её, и она с замиранием сердца развернулась, но, когда увидела блондинку в красном, то бросилась к ней на шею, обнимая подругу. Господи, Кэролайн, знала бы ты, какая глупая у тебя подруга, которая думала, что может играть с дьяволом на равных. — Елена! Я тебя искала по всему клубу, — сказала блондинка, хмурясь такому порыву подруги. — Что-то случилось? Форбс отодвинула подругу за плечи, посмотрев в её глаза, а Елена лишь отрицательно покачала головой и слабо улыбнулась, успокаивая бдительность блондинки. — Хочу уйти отсюда, — тихо сказала Гилберт. Она устала от этого шума, ей хотелось убежать от толпы, от этой громкой музыки, от него... И Кэролайн кивнула, беря за руку подругу и направляясь прочь. Они решили не брать автомобиль, а пройтись по ночному Лос-Анджелесу. Елене совершенно не хотелось ехать в особняк, она боялась реакции Сальваторе на произошедшее, боялась его гнева. Елена шла и внимательно слушала рассказ блондинки о том, какой Мэтт замечательный, умный и веселый, о том, что он пригласил её на настоящее свидание и она согласилась. Гилберт была рада за подругу, по-настоящему. Эта светловолосая зажигалочка заслуживала любви, свиданий и этих переполняющих чувств, которыми она сейчас делилась с брюнеткой. Она же не могла похвастаться тем же, её переполняли другие эмоции. У неё не было восхищения, окрыленности, воодушевления. Но она продолжала мило улыбаться и кивать согласно головой, словно она испытывала то же самое. Когда девушки прошли несколько кварталов, их ноги жутко устали на каблуках, и они вызвали водителя. Прогулка на свежем воздухе позволила девушкам протрезветь и расслабиться. Гилберт знала, что ей нужны эта обыденность, расслабленность, тишина и много воздуха. Ведь при встрече с дьяволом его будет катастрофически мало. Когда Кэролайн, попрощавшись, вышла из машины, Елена откинула голову назад. Особняк располагался в отдалении от центра города ангелов, поэтому она продолжала свой путь. Хотя блондинка её молила о том, чтобы она осталась у неё, Елена не была готова, не могла показать своей подруге настоящие, смешанные чувства, которые она не успела переварить. Не успела осознать, пережевать и решить, что делать с ними дальше. И вот, оставаясь наедине с собой в машине, она начала расставлять всё на свои места. Как же ей было стыдно сейчас за свои выходки, такая глупая. Смелая, уверенная и глупая. Глаза его были дикими, он смотрел точно на нее, прямо в самую внутрь, пытался достать взглядом все её внутренности, и она это чувствовала. Ощущала, как внутри все опускается вниз, тяжелеет, но все было затуманено и усилено алкоголем. Все её чувства обострились. И как она могла так по-идиотски подумать, что это хороший план? Это, черт возьми, Деймон, и она полагала, что сможет с ним играть в игры? Идиотка! Брюнетка зажмурила глаза. Нет, нельзя позволять ему смеяться над ней! Нельзя! Сейчас он наверняка развлекался с теми девицами. А наутро даже и не вспомнит о том, что видел её, или же вспомнит и будет глумиться, растягивая свои губы в излюбленной гадкой манере. Машина заехала во двор особняка, и Елена, громко выдохнув, надела свои босоножки на ноги и нашарила рядом с собой клатч. Выйдя из автомобиля, она вежливо поблагодарила водителя. Медленно и устало она шла по крыльцу особняка. Остановившись на последней ступеньке, она почувствовала, как холодный ветер окутывал её тело. Звёзд на небе было совсем не видно, они были спрятаны за облаками. Елена втянула свежий воздух через нос. "Как же здесь красиво!" — подумала она, осматривая окружающую дом зелень, цветы, большие раскидистые ели, вдали красовались бесконечные холмы, которые сейчас были еле заметны из-за настигшей тьмы, что сгустилась над домом. Почувствовав ещё один влажный и холодный ветер, она все-таки прошла в дом. Медленно преодолев расстояние холла до лестницы, Елена замерла на месте, заметив, как в столовой горел тусклый свет, скорее всего, от свечи. Любопытство взяло над ней верх, и она сделала несколько шагов в ту сторону. Каблуки громко выдавали её, стуча по дереву. И она услышала голос, который моментально парализовал: — Проходи, Елена. В груди кольнуло. Страх. Она чувствовала, как сердце начинало набирать обороты. Его голос был строгий, грубый и хриплый. Он растянул буквы медленно и чётко — это веяло опасностью. Пару минут она, нахмурившись, нерешительно стояла в нескольких шагах от приоткрытой массивной двери. Было глупо бояться, и она решилась: шумно выдохнув и сказав себе, что ей ничего не грозит и нельзя показывать демону свой страх и смятение, она сделала несколько уверенных шагов. С первого короткого шага в проем косяка она почувствовала, как дым сигарет окутал её, а в нос ударил запах табака. Елена и не знала, что брюнет курил. Среди огромного облака дыма, который разъедал глаза, она заметила мужчину, который небрежно откинулся на стуле, закинув ноги на стол. В руках была сигара, а на столе стояла штофа и хрустальный стакан из-под виски. Он, не поворачивая к ней головы, затянулся и выдохнул, медленно выпустив густой шлейф дыма. Елена была полна решимости. Она больше не позволит этому самовлюбленному и надменному индюку с ней обращаться как раньше, не позволит смеяться. Это всего лишь договор, Деймон! Фикция. — Что ты хотел, Деймон? Перевел взгляд на неё, приподнимая одну бровь. Он некоторое время просто смотрел на неё, пытаясь что-то прочитать, узнать, и от этого ей стало неловко, уверенность улетучивалась, но она держалась, иногда смотря сквозь мужчину, не выдерживая напора. Елена продолжала стоять на месте, на безопасном расстоянии от него. — Ты была в клубе. Он не спрашивал, а утверждал. — Да, — зачем-то ответила. Её сердце колотилось, но она не показывала этого, показывая лишь равнодушие и вела себя как ни в чем не бывало. Так ведь делал он? Делал вид, что ничего не было. — Что за цирк ты устроила там, Гилберт? Он вальяжно скинул одну ногу, а потом и вторую, обходя длинный стол, приближаясь прямо к ней. Когда он преодолел её зону безопасного расстояния, дыхание участилось. Он смотрел прямо в глаза. Соберись, Гилберт. — Деймон, никакого цирка не было, и если ты не возражаешь, то я пойду спать! — Возражаю, — слишком быстро ответил. — Я устала и хочу спать! — сказала немного раздраженно, кого он из себя возомнил? Пусть катится к черту! Она развернулась и хотела сделать шаг, как его рука дернула девушку обратно и брюнетка снова оказалась перед ним, длинные волосы ударили по лицу от резкости. — Я не закончил! — прорычал он, и тут же он изменился в лице, упирая свой взгляд куда-то в область её шеи. Мужчина нахмурил брови, некоторое время глядя в одну точку. Потом поднял глаза на неё. — Так все-таки он тебя трахнул? Елена приоткрыла рот. — Что-о? — Тот белобрысый, с которым ты целовалась у всех на виду, — Деймон развернулся к ней спиной и ещё раз затянулся, выпуская из лёгких дым. — Можешь не отвечать, свежий засос на твоей шее говорит сам за себя. Елена опустила глаза, пытаясь увидеть. Вспомнилось, как этот тип припал к её шее, навалился всем телом. Рука сама потянулась в то место. — А строила из себя невинную овечку, доказывая, что не уподобишься тем шлюхам в баре, которые спали с клиентами за деньги, — Деймон неискренне засмеялся, вальяжно обходя её и наблюдая за её действиями. Он ждал. Ждал, что она опровергнет, докажет ему обратное. Скажет, что никогда и ни за что, но она этого не делала. Ей стало обидно. Обидно за то, что он сравнивал её со шлюхами, ставил её на одну ступень с ними. Урод, думающий, что он все знает, что он знает её лучше остальных. Злость и раздражение увеличились. Обвиняет её в том, чего она не совершала, хотя сам на следующую же ночь привёл в постель, где они занимались любовью, где он произнёс это застрявшее в её голове местоимение, привёл и трахал на той же постели. Иди ты к черту, Деймон Сальваторе! Елена вздернула носик, не теряя своего самообладания. Он остановился прямо перед ней. В глазах девушки плескались ненависть и презрение к этому мужчине. — Не смей. Такое. Говорить. Обо мне. Напряжение нарастало, и он скривился от её тона, словно съел что-то кислое, продолжая смотреть на неё уничижительным взглядом. — Какое вообще тебе до этого дело? Сказала, ударив его морально. Дав невидимую пощёчину. А ведь, действительно, Деймон, какое тебе до этого дело? Какое? Давай же, думай, соображай... Она твоя невеста. Вот оно. Твоя невеста, и она не должна тебя позорить своими жалкими потехами с очередным молокососом. А губы выдали совершенно другое: — Так ты все-таки спала с ним? Твою мать! Твою мать, Деймон! Он не показывал своего внутреннего возмущения, снаружи он был непоколебимым и стойким. Некоторое время они стояли, глядя друг другу в глаза, пока она не растянула свои губы в самодовольной ухмылке. И внутри него что-то разочарованно перевернулось. Маленькая шлюха. Он развернулся к столу, затянулся ещё раз и затушил сигарету. Повернувшись обратно к ней, он начал расстёгивать пуговки одну за одной на своей тонкой рубашке. Ухмылка исчезла с её губ, она не понимала, что он делает. Глаза расширились, и она удивленно наблюдала за его движениями. — Ч-что ты делаешь? — Как что, моя дорогая? Раз ты стала такой... развязной, то не посмеешь отказать своему жениху в сексе. Края рубашки свободно легли, открывая мужскую грудь. Елена сглотнула, направляя взгляд ниже, туда где сидели спущенные брюки. Руки снова стали дрожать, теперь уже не от холода, а от этой дьявольской решимости и уверенности. Зачем он так поступал с ней? Растаптывал её гордость и уверенность в доли секунды и не позволял быть ей на равных. — Стой, Деймон! Что... Что ты несёшь? Но он наступал, а она пятилась назад, пока не уперлась ягодицами о край столешницы. Деймон встал перед ней вплотную. Достаточно было одного его взгляда, чтобы сойти с ума. Красивые голубые глаза смотрели на неё жадно, словно она была добычей, а он серым волком. И по телу раздалось горячей струей. Хотел это сделать ещё в клубе, провёл руками по талии вниз к ягодицам, проскальзывая медленно к бёдрам, слыша, как она шумно выдохнула. Сальваторе подхватил девушку, усаживая на край стола, а она лишь успела упереться руками в его широкие мускулистые плечи. Его горячие и большие руки все ещё лежали на её бёдрах. Елена свела их, пытаясь хоть как-то сопротивляться этому демону, но это была слишком жалкая попытка. Руки скользнули вниз, к коленям. — Деймон, отпусти меня, — сдавленным голосом произнесла она. Пока ещё не поздно, ей нужно было уходить отсюда, бежать, запереться в комнате и сидеть там, но... Он скользнул руками выше, направляя их во внутреннюю часть бедра, и она поддалась, не в силах сдерживаться, позволила ему продвинуться ближе, и он воспользовался этой слабостью и продвинулся вперёд, раздвигая её ноги шире. Большим пальцем провёл по промежности, заставляя еле сдержанно простонать, и этот сдавленный стон ударил его по голове, раздаваясь нарастающим желанием. Сводил с ума одними руками. Она была уже полностью в его власти. Но он сдерживался, чтобы не накинуться на неё, а растянуть её мучения, ведь она должна признать, что хочет только его, думает только о нем. Он продолжал поглаживать пальцем её промежность, сводя с ума, затуманивая разум. Из рта выходили тяжелые вздохи, дурманящие его. А её пальчики вцепились в ткань рубашки на предплечьях. Второй рукой он провёл дальше, скользнув на её хрупкую спину, проводя по позвонку. Елена выгнулась от таких манипуляций, глубоко выдыхая. Он смотрел, как она медленно выдыхает, как закусывает губу, прикрывая глаза, когда он надавливал там чуть сильнее. Он ощущал влагу, проявившуюся на ткани трусиков, влагу от него. И больше не мог себя сдерживать. Склонился к ней ближе, останавливаясь в сантиметре от её губ. Брюнетка, не открывая глаз, почувствовала это притягательный запах табака и виски, и это не было отвратительно. Слова "Деймон" и "отвратительно" вообще не могли стоять в одном предложении. Она сама подалась вперёд, к его губам. Медленно и осторожно прикоснулась к ним. А брюнет на секунду замер от ощущения её мягких и влажных губ, он не хотел спешить, позволяя ей взять инициативу. Заметив на долю секунды, что он позволяет, она захватила губами его нижнюю губу, втягивая в себя, посасывая и чувствуя вкус табака. Аккуратно провела влажным языком по губе, боязно, чувствуя, как ощущения раздаются бесконечным строем мурашек. Брюнет поддался, приоткрывая рот, отвечая мягким и нежным губам. Рукой провёл по спине, притягивая девушку ближе, на себя, боясь, что она исчезнет или отстранится. Он сминал её губы, такие сладкие от многочисленных выпитых коктейлей, мягкие и поддающиеся. Тонкая ручка на его плече метнулась вверх, пальцами зарываясь в густые чёрные волосы, и он зарычал от этого, сжимая её бедро сильнее, оставляя отметины на хрупком теле. Она тяжело выдохнула ему в губы, одурманивая сильнее. Это состояние отдавалось внутри неописуемым сочетанием страсти, желания и чего-то ещё... необузданного. Поцелуй стал глубже, он проник языком в маленький ротик, исследуя его, сминая. Рука скользнула выше, по спине, к предплечью. Сумашествие. Он тронулся головой от её блуждающей руки на затылке. От губ, покорно поддающихся ему. От этого вида, который послушно откликался на его прикосновения. Потянул пальцами вниз за лямки платья, спускаясь губами по шее, обходя стороной застывший засос на шее. От воспоминания он пришёл в себя. Бешенство и злость. Вспомнил, что хотел наказать её. Наказать, чтобы она сказала, что хочет только его и другие хуже, другие недостойны. Отстранился, смотря, как она тяжело и непонимающе дышит, рука застыла на его шее. Рывок, и её платье разошлось сверху по шву, оголяя набухшие соски. Елена громко охнула, но не успела прийти в себя, как ощутила уверенную руку на своей груди, она откинулась назад, опираясь рукой. Тело начинало ломить от переизбытка, пробегавшая по коже горячая струя лишала рассудка. Деймон склонился, прикасаясь губами к её груди, и её накрыло. — Боже... И он растянул губы от этого её мурчания, хотя сам уже был совершенно не в себе, спина покрылась капельками пота. Мокрый язык ласкал её затвердевший сосок, и он чувствовал, как это отдавалось дрожью в теле. — Скажи... - хрипло произнёс, отрываясь от груди. Она простонала, почувствовав его скользящие руки на бёдрах, задирающие юбку выше. У Елены был нелепый вид: разорванное платье сверху, съехавшее на талию, задранная юбка, откинутая голова, искусанные пухлые губы, и эта картина отдавалась в голове больным наваждением. В штанах давно до боли не хватало места. — Сказать что? — сдавленно, сквозь учащенное дыхание. Одной рукой она водила по его шее, проскальзывая ниже, на плечи, грудь, легко царапая от переполнявших чувств. Деймон тяжело дышал, рука проскользнула ко второй груди, охватывая сосок, перебирая его пальцами. Рыкнул, почувствовав, как впиваются ноготки в кожу на плече. Он готов был на все наплевать и поддаться желанию, войти в ней, в эту мокрую и сладкую девочку. — Скажи... Скажи, что хочешь только меня... Губы направились выше, по её шее, медленно вырисовывая влажную дорожку из обжигающих поцелуев. Он целовал её грудь, ключицу, тонкую шею, подбородок, лишая окончательно её рассудка. Горячие поцелуи уносили, выбивая почву, вскружив голову. Брюнет остановился, взглянув в её затуманенные глаза, в которых давно отсутствовало благоразумие. Руки его замерли на бёдрах, а она, глядя на него, почувствовала непреодолимое желание коснуться губами его шеи, плеч, груди, спуститься ниже губами. — Скажи! - уверенно повторил он. И она больше не могла сдерживаться, он был слишком близко, и она подалась вперёд, касаясь губами его кожи. Глубоко выдохнул, замерев на месте. Он не отталкивал её, не мог этого сделать. Не мог с ней соображать здраво, не мог не быть с ней чувствительнее и нежнее, чем с другими. — Я... — оторвалась от его шеи, произнесла и снова припала, проводя языком по широким плечам. Деймон прикрыл глаза. Эта девочка сводила его с ума. — Хочу... — помогая себе руками, направлялась ниже, по груди, хаотичной змейкой. — Только тебя. Да, детка! Просто запомни это! И у него раздалось внутри легким ознобом, помутнев в сознании. Она сбила с толку. Сбила и взяла все в свои тонкие, аккуратные ручки. Чертовка. Елена играла не по его правилам, но он не в силах был сопротивляться. Не в силах оттолкнуть её, отшвырнуть и больше не думать о ней. Маленькие ручки спустились вниз, по животу. Она неуверенно провела рукой по выпуклости, ощущая, как он напряжен. Деймон простонал сквозь сжатые зубы, не в силах больше терпеть. Невообразимо. Когда она начала расстегивать его штаны, прижимаясь оголенной грудью к его торсу, Деймон запустил руку в её волосы, притягивая к себе. Желал ощутить вкус её губ, хотел чувствовать её напряженный маленький рот, и она позволила. Так нужна. Она. Полностью. Нужна. Одной рукой она вытащила его твёрдый член, высвобождая от ненужной ткани. Громкий стон раздался ей прямо в губы. Штаны съехали на бёдра вместе с плавками. Елена неумело коснулась пальчиками кончика члена, чувствуя, как мужчину пробирала дрожь, раздающаяся по всему телу. Руки больно сжали её кожу. Рукой она медленно провела вдоль члена, ощущая нежную кожу кончиками пальцев. Деймон снова протяжно вздохнул в её губы, и ей захотелось большего, хотелось ощутить его в себе, невольно продвинувшись бёдрами вперёд, и он сразу все понял. Его рука снова скользнула по бедру, к промежности. Отодвинув полоску трусиков, он проник в неё сразу двумя пальцами. И потерял рассудок, почувствовав, что она все ещё узкая. Мокрая и готовая. Сейчас и для него. — Ах-х, — выдохнула ему в губы. Он медленно двигался внутри, сминая и кусая её губы. Такие нужные и не похожие ни на чьи губы. — Деймон... Моля его о другом, не о пальцах, она хотела его, хотела ощущать его в себе. Высунул пальцы из её лона, резко проникая затвердевшим членом... Их унесло. Два громких стона раздались по обширной столовой, унося обоих куда-то за пределы понимания. Девушка откинула голову назад, опираясь на дрожащую руку. Моя. Моя сладкая девочка. Опираясь рукой о столешницу чуть дальше, не так, чтобы склониться над ней, соприкасаясь телами. Рука скользнула по её выгнутой спине. Сначала его толчки были — медленными, затем — быстрее, нарастая темп. Наблюдая, как девушка закидывает ногу на его бедро, желая чувствовать его глубже. И он даёт ей это, вдалбливаясь сильнее и глубже так, что её сдержанные стоны срывались. Она закусила губу, запрокидывая сильней голову. Почти готова. Близка к концу. Тело накрывает приятная дрожь, выгибается сильнее, а из сладких уст вырывается только его имя: — Деймон... Это ударяется в его голову новой волной, её голос раздаётся по всему телу, и он вжимаясь в бёдра, двигается сильнее. Пока не чувствует, как его настигает дрожь, пробегающая по спине, и он изливается в неё. Из горла вырывается громкий рык, пока дрожь не отпускает. Оба тяжело дышали, ощущая, как их мокрые тела соприкасаются. На некоторое время они замерли, слыша только глубокое дыхание обоих. Пока оно не восстановилось. Деймон быстро отстранился, натягивая наверх брюки, застегивая их. — Так и думал, что этот мальчик не смог тебя достойно удовлетворить. И опять он растянулся в гадкой ухмылке, и ей стало тошно. Тошно оттого, что он пару минут назад нежно ласкал её, был в ней, покрывал тело поцелуями, а теперь говорил такое... Она медленно сползла со стола, опустив голову. Ей вдруг стало стыдно, и она проворно натянула платье наверх, прикрывая оголенную грудь. — Поздно смущаться, Елена, — засмеялся. — Добрых снов. Развернулся и ушёл наверх, желая отмыться от неё. А она осталась в столовой, медленно и без воодушевления собрала вещи и направилась в свою комнату, стараясь не думать о произошедшем.