Жизнь без людей

Это была страшная потеря. Страшная не только и не столько для близнецов, оставшихся без опекуна – в конце концов, в посёлке беспризорником не останешься, большая Луиза всегда готова взять на воспитание ещё кого-нибудь, раз Казик и Фумико выросли. Удар пришёлся сразу по всем. По всему маленькому человечеству планеты. Олег, весь взмокший, устало опёрся на лопату и посмотрел на свежую яму. Такую глубокую редко выкапывали в промёрзлой земле. Нечастая честь... И ведь страшнее всего то, как это быстро и странно. Ещё вчера Старый вёл урок, кашляя, тяжело дыша, но все же привыкли к его болезням. Закончил он урок, пошёл домой, лёг отдохнуть – и больше не встал. Не верилось. До сих пор не верилось... У Вайткусов младенцы умирали чуть не каждый год – горе, да, но все же знают, что это неизбежно, Эгли уже совсем тяжело рожать. А Старый! Старый! Он же жив! Он же должен дожить до того дня, как снова увидит Землю! Сергеев сделал гроб из найденной на «Полюсе» и привезённой в посёлок мебели. Дик, Казик и Марьяна ходили ловить цветы для венка. Все старались что-то сделать для Старого... вот Олег тоже копал могилу, глубокую, но в то же время почему-то ощущал, что подвёл бывшего учителя. В чём подвёл? Четыре раза на корабль ходил, воздушный шар изобрёл, детей потом учить помогал... А ощущение собственной подлости не пропадало. – Старый больше не вернётся? Робкий детский голосок вернул Олега к реальности. Он грустно улыбнулся стоявшей рядом Наде: – Нет, малышка. К нам – нет. Надя всхлипнула, размазывая слёзы кулачком по лицу – и тут же расчихалась. Подоспела Марьяна: – Надюшка, да что же ты на ветру стоишь! Быстро домой! Опять хочешь бронхит заработать? Может, стыдно было оттого, что после смерти Старого Олег будет жить просторнее? Близнецы переедут к Луизе, и не придётся ютиться с женой, матерью и тремя детьми в полутора комнатах и чуланчике. Изба большая... Похороны были пышные. Цветов наловили целое множество, большими узорчатыми грибами Марьяна украсила гроб. Каждый из жителей посёлка сказал что-то доброе о Старом. Старого все любили. Даже те, кто считали его сумасшедшим. Забрасывать яму землёй пришлось быстро – зарядил дождь. Потом все, кроме Кристины и Лиз, отправились греться к Вайткусам. – И кто детей-то будет нынче учить? – вздохнула Эгли, разливая всем кисель. – Кроме Бориса, никто этого толком не умел. – Я попробую, – сказал Олег. – А как же походы к «Полюсу»? – Одно другому не мешает. – Да и походы теперь не те будут, без Борьки, – глухо сказал Сергеев. – Он один сам надеялся на то, что из этого что-то путное выйдет. И других убеждал надеяться. – Пап, зачем же так мрачно? Как будто Олежка думает, что каждый год лезет в горы зря! – обиделась Марьяна. – Сейчас не думает... – словно про себя пробормотал её отец. – Сейчас не думает. Уходя домой, Олег услышал, как Сергеев тихонько сказал Володе Дурову: – Принеси мне Борин микроскоп. У меня как раз металл кончается... – Микроскоп? Дядь, да Старый его как зеницу ока берёг! – Кроме Бориса, у нас химиков не было, – покачал головой Сергеев. – Такая роскошь никому не нужна. Принеси микроскоп, будь другом. Рут тебе сахара даст. Вернувшись домой, Олег первым делом спрятал микроскоп под кровать. Близнецам сказал, что козлята утащили. Зачем ему эта металлическая штука, он и сам не знал – обращаться с микроскопом Старый не успел его научить.