Наваждение

      Это было как минимум странно. А ещё очень дико и непривычно — чувствовать себя живой после того, как уже успела окончательно проститься с этим миром и отпустить его. Всё происходящее больше напоминало бессмысленный кошмар или чью-то глупую выходку, нежели реальность, но то сочетание запахов и вкусов, граничащих с беспредельной болью во всём теле, которые ощущала Люси, говорило об обратном. Пыль глубоким слоем осела в лёгких, из-за чего из них вырывался лишь сиплый, немного надрывный хрип. А вокруг темнота — наводящая безграничный страх, всеобъемлющая.       — Может быть, я и в самом деле умерла? — обращается к самой себе Люси, пытаясь разглядеть хоть что-то. Глаза постепенно привыкают к кромешной тьме, которая будто немного рассеивается со временем, и вот девушка уже может увидеть слабый, едва брезжущий лучик света, который маячит над головой. Мышцы свело от усталости, а всё тело покрыто толстым слоем пыли вперемешку с камнями. Слишком холодно, осязаемо и страшно для того, чтобы оказаться сном. По телу разливается парализующей волной обида и разочарование, Хартфилия нервно сглатывает стоящий поперёк горла ком и осознаёт: она в ловушке. Слишком темно для того, чтобы определить, где именно она находится — в пещере, небольшом гроте или же её просто засыпало землёй. Куда больше блондинку интересует другое: почему она совсем не чувствует притока магической силы, хотя на теле нет ни единого повреждения, и... куда подевался Грей?       Сдавленный стон, доносящийся где-то поодаль, служит ей ответом. Волшебница вслепую движется на звук, задыхается, сдирая ладони об острые камни. Все мысли и чувства хаотично смешиваются в нечто единое, выделяя лишь животный страх. Люси боится Грея, но одной ведь ещё страшнее — и она отлично понимает это, поэтому продолжает поиски, стараясь не обращать внимания на то, что мелкие ссадины на щеках невыносимо ноют из-за льющихся градом слёз. Рука попадает в омерзительно-скользкую, тёплую лужу, из-за чего девушка теряет равновесие и падает прямо на Фуллбастера, с губ которого не срывается ни звука. Солоноватый, металлический привкус крови во рту на мгновение возвращает её к реальности, вместе с тем донося очевидное: это она во всём виновата.       — Это я, я должна была умереть, слышишь?! — кричит Люси, впиваясь пальцами в плечи парня и пытаясь разглядеть в царящем полумраке его лицо. Но вместо этого в глаза врезается огромная чёрная дыра, зияющая у него в груди. Чувствуя, как сердце охватывает леденящий ужас, девушка понимает, что это была совсем не простая лужа. Это была кровь, его кровь.       — Грей, — шепчет Хартфилия, ощущая, как слёзы продолжают скатываться по щекам и падать на грудь парня. Тот лишь едва слышно шипит сквозь зубы, но она рада и этому, сразу же заключая изувеченное тело в свои объятья. — Грей, слышишь меня, только не вздумай умирать! Слышишь меня, не смей!       Пальцы бьёт крупная лихорадочная дрожь, когда Люси начинает истерично снимать с себя кофту, разрывая ту на тряпки. Как бы ей сейчас не было плохо, она не может позволить Грею вот так умереть, просто не имеет права. Именно по её вине они оказались в таком положении, именно из-за неё её друг сейчас находится между жизнью и смертью… Если он погибнет, то как девушка после этого сможет смотреть в глаза согильдийцам, что она скажет Эрзе? И, что самое главное, как бы на это отреагировала Джувия? В очередной раз промокая сочащуюся рану и пытаясь приподнять тяжёлое тело, чтобы остановить кровотечение, заклинательница осознаёт собственную беспомощность перед окружающим миром. Так омерзительно и так… тошно от самой себя.       Вот уже кофта полностью истерзана в клочья, от штанов также почти ничего не осталось. Накладывая некое подобие бинтов, Хартфилия до режущей боли в ушах вслушивается в царящую тишину в надежде услышать его тихое, пусть и почти отсутствующее сердцебиение, а также сиплое сбивчивое дыхание. Она спасёт его, обязательно спасёт, потому что по-другому и быть не может — надо всего лишь выбраться отсюда побыстрее. Рука тянется к связке с ключами, но от них не исходит никакого тепла.       — Дева! Овен! Лев! — она истерично перебирает имена всех звёздных духов в надежде на то, что хоть кто-то откликнется на её зов, но тщетно. — Дева! Ну же, давай!       Связка ключей со всей злости летит в ближайшую стену, но слабый отблеск металла в сочащемся с потолка свете, а потом и раздавшийся лязг словно заставляет её одумываться. Глотая слёзы и отыскивая пропажу, заклинательница не сразу понимает, что этот надрывный голос принадлежит ледяному магу:       — Всё тщетно, Люси, мы в ловушке. Моя магия бесполезна... — Фуллбастер попробовал немного привстать на месте, но тут же разразился в новом приступе кашля, из-за чего девушку затрясло хуже, чем от прямого попадания молнией.       — Ничего не говори и не двигайся, я обязательно вытащу нас отсюда, — пытается приободрить раненого друга Хартфилия, улыбается темноте, но голос предательски дрожит и срывается, да и лица её не разглядеть в царящем мраке. Будь на её месте Эрза или другие ребята, они бы обязательно что-нибудь придумали — так почему она должна так просто сдаваться?       — Со мной всё в порядке, разве что сломал пару рёбер, — на удивление спокойным и умиротворённым тоном успокаивает напарницу Фуллбастер, но тут же давится собственной кровью. — Твои запасы магических сил исчерпаны, придётся подождать, д-да и не знаю, смогут ли они пригодиться нам, — упрямо мотнув головой, продолжает гнуть свою линию Грей, крепче прижимая руку к перевязанной ране и сдавленно шипя сквозь зубы. — В то время, как ты падала, появился дух Часов, который и спас тебя от каких-либо повреждений.       — А к-как же ты? — глупо моргая ресницами в попытке смахнуть подступающие слёзы, задала неуместный вопрос Люси.       — А у меня нет звёздных духов, и ты видишь результат, — холодно усмехнувшись, парировал маг льда, медленно сползая по стенке обратно. Девушке оставалось лишь диву даваться, как Фуллбастер даже в таком состоянии остаётся верен себе. — Я успел создать небольшой отрывок ледяной лестницы, из-за чего и жив остался. Скорее всего, мы находимся в каком-то гроте, и выход из него завалило тем самым обломком скалы.       — И ч-что же нам делать? — незаметно вытирая рукавом слёзы и подползая к Грею, промямлила Хартфилия, рухнув рядом.       — Ждать, Люси, только ждать. Причём неизвестно чего. Своды грота состоят из такой же хрупкой породы, стоит нам сделать одно неверное движение или шарахнуть по ним магией — и уж тогда нас завалит с концами.       Заклинательница лишь молча кивнула, не желая показывать товарищу своё состояние, и осторожно прислонилась к его плечу, поправляя сползшие повязки. Так странно, но в тот момент её совсем не волновал тот факт, что она находится так близко к парню, пусть и полуживому, а также то, что от её одежды остались одни клочки. Да и разве всё это могло иметь значение по сравнению с тем, что он выжил?