Скажи, что любишь

Рик не всегда был таким агрессивным. Помню, на следующий день после смерти родителей, - нам тогда было по 7 лет, - я проснулся от какого-то шума. Подошел к соседней кровати, на которой спал брат. Он тихо всхлипывал, уткнувшись в подушку. Я молча сел и прижал его к себе. Поначалу он сопротивлялся, но после успокоился и зарыдал. Сам не замечая, как по моим щекам текут слезы, я шептал ему какие-то успокоительные слова. В ту ночь мы поклялись оберегать друг друга, чего бы нам это не стоило. Спустя месяц Рик первый раз меня ударил. Клятва была нарушена. Но наши отношения по-прежнему можно было назвать «нормальными»: я – отличник, ботан, а он – король школы, спортсмен и хулиган. Мы не сталкивались с ним: он жил своей жизнью, а я - своей. Лишь иногда он давал мне подзатыльники и поднимал на смех. В четырнадцать лет я понял, что я гей. Меня тянуло к одному из дружков брата. Люк Аскадрие. Он был невысок, белокур, и его потрясающие зеленые глаза каждый раз пленяли меня, когда наши взгляды встречались. Я начал бегать за ним, что вызывало смех брата. Когда дома Рик завел серьезный разговор, думая, что он меня поймет, выпалил ему, что мне нравится Люк. Но брат пришел в ярость: сначала орал, потом избил. Но я верил в то, что тот самый Рик, который плакал у меня на плече, не был больной фантазией. Мои губы искривились. Уже утро. Сегодня в школу. Вопрос: идти, не идти? Нет, сегодня важная контрольная, я не могу ее пропустить. Приподнявшись, взглянул на настенные часы. 6:05. Ого, что-то рановато проснулся. Ладно, пойду в ванную, а то Мел ее потом на полчаса займет, а может, и больше. Встать оказалось самым сложным. Все тело болело от каждого движения. Кое-как доковыляв до пункта назначения, я взглянул в зеркало. Черт! Мои глаза расширились. Я несколько раз моргнул и, потерев глаза, понял, что «чудо», которое было в зеркальном отражении – я. Глаза красные и воспаленные, под ними синяки. Губа была разбита, а левая щека вся синяя. Но, что было самое страшное - это мое тело. Казалось, на нем места живого нет. Все в сплошных кровоподтеках и синяках. Я включил воду. Маленькие ручейки причиняли боль, но в тоже время и расслабляли. Нужно домой сходить и взять сумку, и переодеться. Одевшись в грязную и потрепанную одежду, я быстренько настрочил записку Мел, чтобы она не волновалась, а заодно и поблагодарил за помощь. Лифт так и не починили. Ага, с чего бы это. Я вызвал такси по мобильнику, чудом вчера уцелевшему. Оно приехало довольно быстро. Недовольный водитель что-то бурчал, типа «ох уж эта молодежь», но я даже не стал заострять на этом внимание. Смотря в окно, я наблюдал, как просыпается город. Кто-то уже бегал с собакой. Кто-то спешил на работу или домой с ночной смены. Остановившись возле небольшого особняка, я отдал деньги таксисту и похромал к дому. Дом принадлежал нам с братом, но наша опекунша мисс Нервоз заарканила его в свои загребущие руки. Она часто куда-то уезжала по «делам», так что мы были предоставлены сами себе. Но когда горгона приезжала, она тиранила нас. Хотя Рику почти не доставалось, так как он был ее любимчиком. А я, как она сказала, «в семье не без урода». Лет до двенадцати меня это обижало, но вскоре ко всему привык. Тихо пробравшись в свою комнату, я облегченно вздохнул. Пронесло. Переодевшись в толстый белый свитер и черные джинсы, собрал сумку и посмотрел на часы. 7:25. Что-то я быстро. Пофиг, сейчас спущусь, позавтракаю и пойду прогуляюсь. К моему огромному удивлению, на кухне я увидел Рика. Он, сонно позевывая, пил кофе… из моей кружки. - С добрым утром, братец! – я постарался выглядеть, как можно бодрее и веселее. Брат бросил в мою сторону странный взгляд и лишь кивнул. Я немного опешил. Никакого язвительного слова? Ни одного пинка? Нет, Рика, наверное, забрали инопланетяне и оставили его клона. Этот Рик был задумчивым и хмурым. Я стал готовить себе тосты и добрую порцию кофе. - Где ты вчера был? Моя рука дрогнула от его сексапильного голоса, по телу прошла дрожь. - У Мел. - сипло ответил я. Звякнула кофеварка. Я почувствовал, что он стоит за моей спиной, и осторожно повернулся. Его глаза были непроницаемы, но по сжатой челюсти я понял, что Рик чем-то недоволен. - А я-то думал, что ты гей. - он насмешливо улыбнулся. - Д-да нет, это не то, что ты подумал. Она подобрала меня после… - я отвел глаза и отвернулся, но сильные руки вновь повернули меня обратно. - Прости, я не знаю, что на меня нашло. - тупо моргнул. Ну нифига себе… Где мой брат? Рик никогда и ни за что не извинялся, тем более так искренне. Я застыл в ступоре, не смея шевельнуться. Его взгляд скользнул по синяку на моей щеке. Его правая рука поднялась, я сжался. - Чего ты свои шары растопырил? – грубо буркнул он и, развернувшись, почти швырнул кружку в раковину и вылетел из кухни. Что это было? Пока ел, я все время думал; но не о том, что он извинился, а о его пухлых и роскошных губах. Боже! С моих губ сорвался истерический смешок. Кажется, я испытываю вожделение к собственному брату. И кто я после этого? Извращенец. Причем конченый. Очнулся, когда на часах уже было 8:11. Черт! Через двадцать минут занятия начинаются. Пришлось бежать. Было жутко больно, так как вчерашние побои напоминали о себе при каждом шаге. Я опоздал всего на несколько минут. В классе учителя пока не было. Зато там был Рик. Он обнимал очередную пассию за задницу и целовал ее. Энжела. Шлюха, так о ней говорила Мел. Я старался не смотреть на парочку. Меня кольнула ревность, но я приглушил ее и пошел к своей парте, откуда Мел бросала на меня далеко не дружелюбные взгляды. - Какого черта ты, имбецил, свалил? – прошипела она, когда я сел рядом. - Я тебя тоже люблю, Мел. - съязвил я. - Ау? Ты что, совсем голову свою потерял? А? Крис, тебе дома надо валяться, отходить! – негодовала девушка. - Не так сильно я уж и пострадал. Тем более, если ходить могу, с чего бы пропускать контрольную? - Ты… ты… мудак, вот! – Мел хлопнула рукой по моему плечу, отчего я поморщился. – Да ты не выдержишь и часа, как в обморок шлепнешься! Учти, я тебя из очередной твоей «болезни» вытаскивать больше не буду. - Спасибо за предупреждение! - фыркнул я. В класс зашел учитель. Первым уроком у нас была литература, как всегда в четверг. Так, значит, изучаем мы современных авторов. Сегодня у нас Геннадий Нейман. Стихи. Я, как ни пытался, на уроке сосредоточиться никак не мог. Голова потихоньку начинала кружиться. Мел права. Мы сидели на третьей парте, а на две дальше сидел Рик и его «шлюшка». Каждый раз я вздрагивал при звуках его голоса. Я не люблю литературу. Пожалуй, это единственный мой нелюбимый предмет. - Мистер Джексон, а по-моему, Нейман - конченый гомик. – весело сказал Рик на очередную фразу учителя. В классе все заржали, кое-кто покосился на меня. Мои щеки немного порозовели. Учитель поднял брови: - Ну что ж, мистер Смит, мне приятно знать, что вы интересовались этим поэтом. Да, он действительно гомосексуалист, почти все его произведения посвящены этой ориентации... - мистер Джексон продолжал, а я его уже не слушал. Я повернулся и посмотрел на брата. Тот ухмылялся во все тридцать два зуба. С ним действительно что-то не то творится. Прозвенел звонок. Класс уже опустел. Я собирался выйти, как тут меня остановила рука. Обернулся и увидел брата. Его взгляд выражал серьезность. - На большой перемене, в мужском туалете, - и вышел. Я успел лишь кивнуть. Мел стояла у порога и хмуро на меня смотрела. - Что он к тебе прицепился? - Да так, ничего. - ответил, скрывая свое волнение. Она скептически на меня посмотрела. Я подарил ей очаровательную улыбку и щелкнул по носу. - Ну, пупсичек, не хмурься. - Еще раз так меня назовешь, я тебе бутылку в анал засуну. - Жду этого момента, пупсик! - театрально приложил руки к сердцу. Девушка послала мне убийственный взгляд карих глаз. И тут почувствовал, что земля уходит из под ног. *** Я открыл глаза. Около половины минуты соображал, где нахожусь. Как оказалось, в медкабинете. После моя голова взорвалась от резкой боли. Что там за крики? - Да уйди ты отсюда! Пришла тут, истеричка, разоралась! - Отвали, ненормальная! Я только хочу знать, что с моим братом все в порядке! - Рик? - А я говорю, что ты и так все, что мог, уже сделал! – девушка сложила руки на груди. Рик зарычал и отпихнул ее. Да, терпение у моего братца отнюдь не ангельское. Его лицо склонилось надо мной. Наши глаза встретились. В его взгляде увидел мелькнувшее беспокойство, хотя, скорее всего, это игра света. - Ты в порядке? - Все хорошо. Парень кивнул, встал и вышел. У меня появилось огромное желание догнать его и поцеловать. Извращенец! - Ну что, сладенький, допрыгался? – Мел строго сложила руки на груди. - Нет, по ходу, я схожу с ума...