Супруг Бога

- А какой вопрос правильный? – внутренне холодея, спросил я у Горгола. - Захочет ли он видеть вас? – отозвался змееногий. – Толар очень долго держался, но сейчас… Его силы на пределе. Он больше ничего не хочет. Ничего. - Отведи нас к нему, Горгол… - сказал Артол. – Пожалуйста. Если мы не воссоединимся – Нирея погибнет. Наг пожал плечами: - Отведу, мне это нетрудно. Но я боюсь одного – вы пришли слишком поздно. - Ну, знаешь ли, - возмутился я, - мы старались, как могли! И нам необходимо видеть цель нашего пути! - Ого, какой ты колючий… - неожиданно улыбнулся Горгол. – Живой. Настоящий… Что ж, если уж у кого-то получится достучаться до Толара – так только у тебя. Идёмте. И наг развернулся и заскользил по этой странной свалке, ловко огибая кучи мусора. Мы двинулись за ним. Я удивлённо следил за тем, как двигается Горгол – движение блестящего змеиного хвоста завораживало, а под антрацитовой чешуей сокращались мощные мышцы. Красиво, между прочим. Но тут Артол спросил: - А почему ты не спросишь нас ни о чём? - О чём я должен спрашивать? – слегка удивился наг. - Ты ведь любил Тальяну. По-настоящему любил… - продолжал Артол. - Я и сейчас продолжаю её любить, - тихо отозвался наг. - Почему же ты не спросишь нас… о ней? – спросил Артол. Змееногий вздохнул: - Когда я оказался здесь… Я был очень тяжело ранен – Лотар и Аллир постарались на славу, поверьте мне, и остатков моей силы только-только хватило на то, чтобы исцелить мои раны… Так вот, когда я оказался здесь, я был очень зол. Я мечтал выбраться из безвременья и отомстить братьям Тальяны. Но это было не в моих силах. Я так ненавидел их, что эта ненависть помогла мне не сойти с ума. Но когда здесь появился Толар – раненый, бессильный, слабый – тень самого себя… Я не убил его сразу – не в моих правилах добивать раненого… Ну а потом уже не смог. Мы провели вместе столько времени, что поневоле стали близки друг другу. Так вот, Толар рассказал, что он оказался в безвременье по наущению Тальяны. И я понял, что моя возлюбленная меняется, превращаясь в жестокое чудовище. А сейчас… сейчас я боюсь спрашивать тебя, боюсь услышать, какой она стала. Ведь я всё ещё люблю её. - «Правильно боится», - проворчал у меня в голове Восьмая Звезда, решив вновь перейти на мысленную речь. - «Перестань, - сердито отозвался я. – Он её любит». - «А ты её ещё защищать начни! – сердито фыркнул Звезда. – Не помнишь, что с тобой было, по её, между прочим, вине!» Неожиданно воспоминания с рудника вернулись со страшной силой, мне стало трудно дышать, закружилась голова, я пошатнулся и упал бы, не подхвати меня Артол. - «Ой! – взвыл Звезда. - Сёмочка, прости меня, дурака! Молчу-молчу-молчу!» Артол тихо спросил: - Что с тобой? Всё в порядке? Рассказывать о своих душевных переживаниях я не имел ни малейшего желания – слишком уж неподходящим был момент, поэтому просто прошептал: - Извини… Это всё это странное место… - Всё в порядке, - поцеловал меня в висок Артол, - соберись, малыш. - Мы пришли, - известил нас Горгол. – Вот и Толар. Я пригляделся. Этому уголку свалки явно пытались придать какое-то подобие уюта – довольно большая площадь расчищена от всякого мусора и огорожена старыми автопокрышками. Более или менее пригодные предметы меблировки были аккуратно починены – в центре пустого пространства стоял стол с четырьмя абсолютно разными и только по длине подходящими ножками, рядом находилась лавка, которая явно задумывалась чем-то другим, но чем – я так и не понял, сложенные картонные коробки, укрытые посечённым красным бархатом явно заменяли ложе… а ещё повсюду были цветы. Нет, я не сошёл с ума. Цветы были неживые, сделанные из подручного материала – лоскутков, щепочек, черепков, проволоки и прочего, что можно было найти здесь. С ума сойти. Здравствуй, шизофрения. Хотя, хоть какое-то занятие… Некоторые цветы, выглядевшие самыми старыми и потрёпанными, были сделаны на редкость неумело, зато те, что поновее – с удивительным искусством. Горгол поймал мой взгляд и смутился: - После того, как мы поняли, что выбраться отсюда невозможно… нужно же было хоть чем-то руки занять… - Ты совсем с ума сошёл, Гор? Сам с собой разговаривать начал? – раздался тихий слабый голос, и куча тряпья на импровизированном ложе зашевелилась. Это оказался похожий на Артола мужчина – бледный, худой и абсолютно седой. А ещё за спиной у него было что-то, похожее на сложенную в скатку шинель или плащ. Но, приглядевшись, я понял, что это не плащ. За спиной Толара были сложены огромные крылья. Чёрные. Без единого белого пёрышка. - Толар! – прошептал Артол. – Толар! Я пришёл… Со мной Предназначенный… Теперь Лотар сможет возродиться! - Для чего? – тихо произнёс Толар, упорно стараясь не глядеть в нашу сторону. – Лотара предали самые близкие. Те, кому он безоговорочно доверял. Его брат оказался подонком и насильником, его сестра – злобным чудовищем. Для чего Лотару воссоединяться? Здесь, в безвременье, мы не имеем возможности оборвать наши жизни добровольно. Но скоро всё закончится само собой. - А долг? – вскинулся Артол. – Долг перед Ниреей, которая погибнет, если Предназначенное не свершится? Ты подумал об этом? И он двинулся прямо к Толару, намереваясь то ли обнять, то ли встряхнуть его. - Не подходи! – вскинул руки Толар, и Артол замер, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Ого. А Толар-то, похоже, не настолько бессилен, как кажется. Просто он явно в депрессии и настроен на суицид. Не могу сказать, что не понимаю его – чёртова уйма лет в этом милом местечке способна чью угодно психику серьёзно разрушить, но Горгол, вон, куда более адекватным выглядит. Эх… похоже до сих пор я общался только с лучшей половиной Лотара. Ладно. Кажется, мой черёд. Счас такую сольную партию отыграю, что вокруг меня всё обрыдается. - Не думал я, что ты трус и слабак, - насмешливо сказал я. – И это половинка бессмертного Лотара, лучшего из Богов. Знал бы – ни за что бы не стал рисковать своей шкурой, пытаясь тебя выручить. - Не пытайся разозлить меня, Предназначенный, - отрешённо произнёс Толар, упорно глядя в сторону. - А смысл тебя злить? У тебя же ничего не осталось – ни красоты, ни ума, ни воли, ни характера! Ты способен только вздыхать и думать о собственных несчастьях, у тебя же была целая вечность, чтобы растравлять собственные раны и жалеть себя! А о тех, кто до сих пор сохранил о тебе память, о тех, кто верит в тебя – зачем о них думать? Жалкие смертные, грязь под ногами, пусть они все подыхают! На мгновение на лице Толара промелькнул слабый отблеск гнева, но его тут же сменило прежнее выражение стылого равнодушия: - Я всегда старался помогать смертным. Но теперь… - Теперь? Теперь Аллир жестоко наказал жителей Юплы, продолжающих в тебя верить, превратив их в обросших шерстью полуживотных! Их материк превратился в ледяную пустыню, но они продолжают верить в Лотара и не отрекаются! Теперь Аллир превратил твоих верных Псов Истины в жалких шавок, выполняющих его преступные приказы, но даже они сохранили память о Лотаре! Тебя помнят Тэмми, хотя их и преследуют за эту веру! А Призраки? Они не уходят с Дороги, потому что у них тоже есть незаконченное дело! И они сохранили для меня Восьмую Звезду Лотара! Ты должен им! Им всем! И мне лично ты тоже должен! - Тебе-то за что? – усмехнулся Толар. - А ты думаешь, очень приятно вдруг ни с того ни с сего оказаться в другом мире, половина которого вдруг начинает охотиться за тобой, включая чокнутых Богов и Богинь? Меня чуть не пленил Аллир, едва не принесли в жертву сумасшедшие дикие последователи Тальяны, а уж в рудниках Хориба со мной приключилось такое, о чём я и хотел бы забыть, да всё никак не получается! И меня поддерживало только то, что Лотар воссоединится и Нирея изменится к лучшему! А ты! Ты… ты… Забился в нору, сидишь и ждёшь смерти, как последний трус и слабак! Ты даже не половинка Бога – ты его глупая, трусливая, жалкая тень! Ну и подыхай тут, придурок! Пошли, Артол! Попробуем сами что-нибудь придумать, без этого слюнтяя! Он только на то и способен, чтобы сдохнуть среди этой заплесневелой рухляди! - Ах, ты! – не выдержал Толар, подскочил ко мне и замахнулся с явным намерением засветить пощёчину, но тут же был остановлен Артолом. - Не тронь, - холодно сказал Артол, - Предназначенный сказал сущую правду. Не один ты страдал все эти долгие века. Горголу досталось не меньше твоего, а он не поддался разрушительной жалости к себе. Мне жаль, но ты и вправду слабак. Мне стыдно за тебя. А потом он добавил: - Пошли, Сёма. Не получится победить – так хоть сдохнем красиво, с фейерверком, а не забиваясь в эту затхлую нору, как крыса в щель. Горгол, ты с нами? - Да, - тихо ответил змееногий. – Прости, Толар, но я хочу ощутить себя свободным… хотя бы напоследок. Прости. И тут лицо Толара неуловимо изменилось. Он по-прежнему выглядел бледным, измученным и ослабевшим, но в его глазах засветилась железная воля и желание жить. - Вы правы, - твёрдо сказал он. – У меня действительно слишком много долгов, чтобы уходить из жизни, продолжая жалеть себя. Лотар должен воссоединиться и исправить всё, что ещё поддаётся исправлению. Прости меня, Предназначенный. Ты сумел пробудить во мне то, что я, казалось, утратил навсегда – волю к жизни. Идёмте. Нам нужно выбираться отсюда, ибо в этом месте воссоединение невозможно – оно высасывает силу, как губка воду. Ты хорошо помнишь обратную дорогу, Артол? - Конечно, помню, - заулыбался рыжий. - А… а полететь ты не можешь? – вырвалось у меня. Ну да, самое время проявлять любопытство. - Нет, - вздохнул Толар, - думаю, Аллир оставил мне крылья только для того, чтобы я мучился ещё больше. Иметь крылья и не иметь возможности полететь для того, кто когда-то летал между звёздами – адская пытка. Но я думаю, что когда Предначертанное свершится, я смогу показать Аллиру, насколько он был неправ, - и в голосе Толара прозвучали мстительные нотки. Вот и хорошо. Так-то лучше. Но… - У нас есть ещё одна проблема, - озвучил я. – У выхода Зикр сражается с Тальяной и Аллиром, и они очень злы. - Как? И Паромщик здесь? – удивился Толар, а затем Артол и Толар синхронно переглянулись и ответили мне: - Ничего. Разберёмся. После этих жизнеутверждающих слов мы и двинулись в обратный путь.