Смелые игры.

      Мягкая трава. Босыми ногами иду по ней, ощущая кожей каждый миллиметр зеленого растения. Глубоко вдохнув, чувствую свежий запах морского бриза. Я приближаюсь к океану. Тихая и спокойная морская гладь блестит на солнце, от которого слепит глаза. Трава сменилась теплым песком, скользящим между пальцев ног. Погода кажется идеальной, но вдруг все резко меняется: на чистом голубом небе появляются тяжелые грозовые тучи, которые скрывают яркое солнце, начинают сверкать молнии, на океане возникает шторм, который слишком быстро приближается к берегу. Огромная волна идет прямо на меня. Знаю, что не успею спастись, поэтому зажмуриваюсь, обхватив себя руками.       Темнота.       Сухость во рту. Ужасное чувство жажды. Я готова бороться за каждую каплю воды. Поднимаю веки, которые не желают подниматься. Лучше бы я этого не делала. Снова та же камера, на бетонном полу которой я лежу обнаженная. Чувствую себя ужасно ослабевшей, поэтому для того чтобы приподняться я прикладываю кучу усилий. Оглядываюсь. От увиденного на глаза наворачиваются слезы: в соседней камере повсюду кровь, а Джастина нет. Дыхание перехватывает, внутри что-то болезненно сжимается. — Пришла в себя, сучка? — слышу отвратительный хриплый голос над ухом. Стиснув зубы, поворачиваюсь, увидев все того же упитанного мужчину только уже в новом идеально вычищенном костюме с золотыми запонками. От отвращения меня чуть не выворачивает прямо на его блестящие лакированные туфли. — Пить, — слабо протягиваю я, облизнув пересохшие губы. — Пить? — переспрашивает мужчина. — Эй, дайте ей воды! — кивает он своим охранникам, которые тут же протягивают ему бутылку с прозрачной жидкостью. — В горле пересохло? — мягко спрашивает он, открыв крышку. — Держи, моя красавица, — с этими словами темноволосый выплескивает содержимое бутылки на меня, злостно сузив глаза.       Я молча прикрыла глаза, чувствуя, как капли воды стекают по лицу, волосам и телу. Мало того, что я обнаженная, дак теперь еще и мокрая. Вдруг стало так обидно, что я еле смогла сдержать слезы. — Уталила жажду? — насмехаясь спросил мужчина, почесав подбородок. — Где Джастин? — будто пропустив мимо ушей эти колкости, не побоялась задать я свой вопрос. Обхватив двумя руками дрожащие колени, я сидела и молила только об одном: чтобы он оказался жив. — А где мы храним трупы? — наигранно задает вопрос темноволосый, повернув голову к своим охранникам. — Ах да, мы их сбрасываем в воду. Так что твоего дружка уже жрут рыбы. Вот тут-то я вскипаю. Гнев затмевает рассудок, поэтому, вскочив на ноги, я бросаюсь к мужчине, вцепившись когтями в его лицо. — Нет! Нет! — кричу, всаживая ногти все глубже и глубже в кожу. — Уберите ее! — последнее, что я слышу. Затем чувствую острую боль в руке, будто в нее вонзается тонкая игла шприца, а затем темнота поглощает меня.       Несколько раз прихожу в себя, но как только начинаю немного осознавать происходящее, то сразу отключаюсь. Видимо, мой мозг отказывается принимать реальность. Я понемногу начинаю сходить с ума. Каждый раз, когда открываю глаза, я понимаю, что Джастина рядом нет, а когда закрываю, то вижу страшную картину своего сна. Неужели это правда? Ведь во сне я именно так все и видела. Их пытались сбросить в воду, а главное, среди нескольких трупов был он... Практически при каждом пробуждении у меня случаются припадки, но они быстро проходят, когда один из охранников вкалывает мне что-то, что заставляет волне блаженства и спокойствия растечься по телу. Я здесь что-то вроде домашнего животного. Даже не представляю зачем эти люди до сих пор оставляют меня в живых и как долго это продлится. Хотя, если быть честной, то мне все равно. Все реже и реже я могу различить реальность. Но в этот раз происходит нечто другое: вместо привычного укола я чувствую, как кто-то подхватывает меня на руки, осторожно откинув прядь волос со лба. Мычу что-то невнятное и слышу ответ. — Тише, милая, — шепчет голос, — потерпи немного. Медленно поднимаю веки, увидев перед собой его... — Джастин? — еле поворачиваю языком, а затем снова отключаюсь.