Взрослый Дракон

Саске соверщала глупость. Она прекрасно понимала, чем ей все это грозит в случае неудачи, но продолжала. Оконная рама не стукнула и даже не зашуршала. Стоящая в этой же комнате горничная даже не обернулась, хотя должна была бы уже поднять крик, вот только ее слишком занимал телефонный разговор. Лисица Такеды проскользнула у нее за спиной к двери и нырнула в полумрак коридора. Однажды она поплатится за свою наглость... но пока есть возможность пощекотать себе нервы - нужно ее использовать. Дом Одноглазого Дракона был огромным, но Сарутоби отлично изучила схемы. И распорядок искомого объекта. Катакура Кодзюро сидел в своем кабинете, рассеянно вертя в руках ручку и глядя в окно. За окном наблюдался чудесный летний денек, возможно немного жаркий, но злило его не это. Совсем не это. Санада Юкимура снова в этом доме, в додзе на первом этаже, носится, размахивая деревянным мечом, и понемногу уводя у него Масамуне. Господи это так жалко – ревновать господина к этой девчонке, отлично зная, что между ними не было ничего, в чем бы Юкимуре было стыдно признаться своему наставнику. В двойне жалко это выглядело, учитывая, что он сам изменяет господину с одной рыжей лисой из клана Такеда. Причем между ними-то как раз бывали вещи, о которых никто из них рассказывать бы не хотел, что делало Кодзюро предателем в куда большей степени, нежели общение Дракона с Тигрицей. Им бы всем быть персонажами дорамы центрального канала… - Сарутоби… - он сам не понял, как это имя сорвалось с губ. - Я чем-то выдала себя? - вкрадчивый голос раздался прямо над ухом вакасигары, а на его плечи легли две узкие ладони, - наверное, старею. Было безумно приятно ощутить, как плечи Катакуры едва ощутимо вздрогнули. Причем, левое - сильнее. Он готов был схватиться за оружие, чтобы убить ее. Но выдержка позволила ему скрыть порыв. Однако, тело под ее руками, недавно такое расслабленное - закаменело. Кодзюро не знал, что она здесь... Правый Глаз Дракона подумал, что это он сейчас постарел лет на пять, когда на ухом раздался это немного насмешливый голос, а чужие руки легли ему на плечи. - Приехала забрать госпожу домой? Ты немного ошиблась с помещением. Вот уж не думал, что у шиноби могут быть проблем с ориентированием на местности. Сильные пальчики надавили на напряженные мышцы, заставив его охнуть, и продолжили свой путь вверх по его плечам. Саске разминала его спину и плечи, надавливала на те нервные узлы, от прикосновения к которым Катакура едва ли не постанывал блаженно. - Ты просто так решила меня навестить? – язык едва слушался, все тело хотело просто расслабиться под этими нежными ручками. - Такеда прислал меня убить тебя, Катакура, - искусством массажа она владела едва ли не лучше, чем основным своим ремеслом, плечи под ее руками снова закаменели, но лишь на секунду. Кодзюро соображал очень быстро и делал правильные выводы, - если ты не угостишь его овощами из своей теплицы... - проворные пальцы уже стянули с Правого Глаза галстук и расстегнули верхние пуговицы рубашки, - так что я по адресу, - Девушка уткнулась носом в затылок Кодзюро и промурлыкала, - на самом деле. Ох, уж эти шиноби с их шуточками! Кодзюро откинул голову на спинку кресла, так чтобы видеть насмешливые зеленные глаза. - Я подумаю. Не то чтобы я не хочу жить, но количество овощей, которые я могу тут вырастить строго ограниченно, и все идут на прокорм Масамуне-сама, а оставить господина голодным для меня ужасней смерти. Особенно если во время моего умерщвления ты не прекратишь делать мне массаж, кицунэ. Последнее слово он произнес совершенно не преднамеренно, просто рыженькой девушке, в чьих зеленных глазах плескались золотые искры летнего солнца, не хватало только лисьих ушек, чтобы свести с ума толпы отаку. - Иди сюда. Саске послушно ловко обогнула кресло и уселась на краешек стола. Скинула легкую обувь и устроила ступни у него на коленях. - Сам Катакура зовет меня Демоном, - Саске улыбнулась и склонила голову набок, разглядывая измученного тяжелыми мыслями мужчину, - Тесокабе обзавидовался бы, - ступня девушки заскользила вверх по его бедру на живот, - охрана у тебя отвратительная, а вот горничные - ничего... Она бесстыже улыбалась, пальцами ноги справляясь с пуговицами рубашки, внимательно следя за выражением лица Кодзюро. Она готова была исчезнуть в любую секунду, как только он проявит неприязнь или враждебность. Она не привыкла навязываться... - Ты уже успела познакомиться с моими горничными? – вздохнул Катакура, чувствуя, как кровь приливает к паху – как жаль, теперь придется сменить весь состав прислуги. Он положил ладонь на ножку девушки и провел по ней рукой, лаская нежную кожу и чуть щекоча ее. Сарутоби рассмеялась и нечеловечески ловкие пальчики соскользнули с последней пуговицы, так и не расстегнув ее. В штанах уже стало основательно… неудобно, внутренний шов впился в ставшую слишком чувствительной плоть. Господи, почему же весь самоконтроль делает Кодзюро ручкой, когда он встречает эту девушку? Да, она красива, она соблазнительна в своей небрежной одежде, в слишком коротких камуфляжных шортах и слишком закрытой, но великолепно подчеркивающей грудь, безрукавке цвета хаки, но ведь не одна она такая на город! И все же он хочет именно ее… Наверное, есть что-то в этих женщинах клана Такеда, что заставляет сходить с ума. Повинуясь его движениям, Сарутоби ловко переместилась с края стола на его колени. - Ну что вы, Катакура-сааан, - из-за шиноби люди не должны успеть понять, почему лишились жизни, а не работы. Впрочем, они слишком невнимательны для прислуги клана Дате. Я ведь действительно могла проникнуть сюда с не самыми добрыми намерениями, - Саске обвила руками шею Катакуры и потерлась носом о гладко выбритый подбородок, - я соскучилась, и ты, я чувствую, тоже... Тонкая рука опустилась меж их телами, находя пуговицу и молнию, высвобождая окаменевшую плоть Катакуры. Он нетерпеливо потянул вверх безрукавку девушки, обнажая тренированное тело и покрытую шрамами кожу. Не так давно она позволила ему увидеть свои шрамы, и теперь Кодзюро не упускал возможности пройтись пальцами по рубцам на ребрах и тоненькой бледной полоски под правой ключицей. Оторвавшись от этих чувствительных мест, он потянулся губами к губам Саске, одновременно сжимая ее грудь. - Тебя давно не было, - он расстегнул пуговицу на ее шортах и забрался пальцами по тонкие трусики, заставив шиноби охнуть, жарко выдыхая ему прямо в рот, - Я тоже скучал по тебе. - Было много дел по обеспечению безопасности наших дорогих голубков, - Саске поцеловала тут же напрягшегося вакагасиру в щеку и улыбнулась, - ты сомневаешься во мне, Правый Глаз Дракона? Ты прикрываешь его спину, дай мне прикрыть твою… Она мне нравится. Шевеление мелких банд начинало настораживать. Информация о готовящихся беспорядках стекалась со всех сторон, и все тело ломило и покалывало от ощущения грядущей войны. Но реальных поводов для беспокойства не было. Так что своими переживаниями она могла бы поделиться только с кем-то в личной… беседе… например, целуя шею собеседника, прикусывая мочку уха и запуская пальцы в волосы. - Единственное, о чем я беспокоюсь – начавший шевелиться Ода… - Заносчивый ублюдок, - поморщился Катакура. Вечное бельмо на глазу похлеще покойного Мори Мотонари. Тот хоть и считал всех ниже себя, но его самооценке было далеко до того, кто называл Себя Демоном-Повелителем. - Пусть шевелится, если Одой схлестнется с кем-либо, Драконы непременно втянутся в драку и не на стороне… этого… глупца… Последние слова дались с трудом – пальчики Саске прошлись по его члену и погладили головку. Шиноби пошевелила бедрами, приподнимаясь и опускаясь на его пальцы так, чтобы они скользнули во влажную щель. Кодзюро пошевелил рукой, скользя кончиками пальцев по нежным, липким от выступившей смазки складкам, вырвав у шиноби еще один довольный вздох. - Будь внимателен, меня может не оказаться рядом, - промурлыкала Саске, призывно двигая бедрами, снова насаживаясь на жесткие пальцы. Одной рукой Катакура прижал ее к себе, от чего Сарутоби недовольно дернулась: драконий наставник задел незажившую еще резаную рану. Царапина – не больше. Всего лишь просьба не лезть не в свое дело… Девушка виновато улыбнулась разглядывающему капли крови на своей руке Кодзюро и тут же соскользнула с его колен на пол, обхватывая губами головку его члена, оглаживая ее языком, втягивая чувствительный орган дальше в рот, чтобы Катакуре некогда было думать о ее ранах. - И как я только жил… без тебя… шиноби, - последние слова прозвучали слишком уж искренне. С куда большим чувством, чем бы ему хотелось. Это женщина крепко вошла в его жизнь и теперь, мысль о том, что все это лишь часть порученного ей задания, заставляла его чувствовать себя… Он сам не хотел признавать, как ему погано было от этой мысли. Прикосновение горячего язычка заставило дернуться и разом позабыть обо всех подозрениях. Рыжая головка склонилась над его пахом, губы плотным кольцом обхватили ствол, и шиноби задвигалась как раз в том ритме, который ему нравится. Эту девушку не надо было поправлять или учить, она подходила ему идеально, так же идеально, как он когда-то подошел Масамуне. Оставалось лишь нежно перебирать пряди ее волос и глотать собственные стоны. Саске вздрогнула от этих слов. Нельзя было доводить дело до такого… Впрочем, вообще не стоило разводить самодеятельность, и влезать в брюки к вакагасире чужого клана. И оправдываться, что «он сам начал» - бессмысленно. Все было под контролем. Все случилось так, как ей хотелось. Личные желания в последнее время вообще получили очень много свободы. И ей это так нравилось. Страшно только было думать о том, что однажды ей придется убить этого человека, который сейчас был счастлив оттого, что она пришла. Мысли которого она сейчас могла читать по движениям тела. Не останавливаться, не срывать покровов с правды, не быть честной. Она сделает все, что он захочет… И движения ускоряются, во рту у нее становится горячее, язык едва ли не оплетает ствол, головка ныряет в горло при каждом движении. Умелые пальцы ласкают мошонку, сжимают, оттягивают, не дают кончить.. Она заставит его потерять над собой контроль… Пусть он не боится быть настоящим. Эта девушка сводила его с ума своими движениями и жаром своего рта. Ласкала, заставляя забыть о том, кто они и где находятся. Но не о том, что времени у них не так много. Он подхватил Саске за подбородок, приподнимая ее голову, заставляя выпустить член изо рта, встал на почти что не дрожащие ноги, настойчиво не грубо, поднимая ее. Рыжая смотрела на него с прежней хитрецой во взгляде, будто говоря, что она все равно заставит его съехать с катушек, не сейчас так через пять минут. Расстегнутые шортики висели на бедренных косточках, грозясь соскользнуть вниз, в чем Кодзюро был только рад им помочь. Саске грациозно переступила, через них и сама спустила с плеч его рубашку. Прижалась к нему совершенно обнаженная, горячая. Обвила руками, такими же загорелыми, почти одного цвета с его кожей, позволяя подсадить ее на краешек стола. Саске сжала коленями бедра любовника и, легонько прикусив за плечо, откинулась назад, опираясь на одну руку, другой перебирая темные волосы на его затылке. Он входил в нее плавно, осторожно, позволяя прочувствовать себя всего. Шиноби запрокинула голову, тяжело втягивая в себя воздух, и Катакура склонился к ее открытой шее, опаляя горячим дыханием, и поцеловал тонкую кожу, на которой тоже хватало шрамов. Первые же движения заставили ее тихо застонать, подаваясь навстречу мощному мужскому телу, желая получить больше, сжимая его внутри себя сильнее с каждым движением. - Не останавливайся… - одними губами проговорила Сарутоби, цепляясь за его плечо, и поцеловала плотно сжатые губы. Да ни за что на свете! Но как же хорошо, что самообладание не покинуло его, и он не сказал это вслух. Он ответил на поцелуй, влажный и страстный, самый лучший поцелуй для случайной любви в лучах летнего послеполуденного солнца. Сарутоби откидывается на спину, предварительно сбив рукой на пол бумажки и подставку для карандашей. Теперь он видит ее беззащитное горло, на котором трепещет в такт пульсу венка. Разве это можно подделать? Можно поделать стоны и страсть, но сможет ли идеально владеющий своим телом человек заставить так трепетать этот маленький сосуд? Кодзюро наклоняется, входя до упора, и накрывает губами тонкую кожу на шее, одновременно сжимая одну из грудей девушки, играя пальцем с соском. Сарутоби не стремилась управлять им. Он ей нужен был настоящим, неподчиненным, решительным. Он должен при случае отдать приказ об ее устранении. Он должен сам убить ее. Пожалуй, от его рук она погибла бы с гордостью. Надо будет ему как-нибудь сообщить об этом. Но только не сейчас, когда им так хорошо, когда они наслаждаются друг другом… Он, конечно, не доверяет ей. Но не может сопротивляться… Она со стоном выгибается под ним, дрожа от ощущений и накативших чувств, отдавая ему свое тело, с удовольствием расставаясь с ненавистным контролем… Как же хорошо… Пусть завтра его кости будут хрустеть под ее руками, или он пошлет девять грамм свинца ей в голову… Пусть это будет завтра. Он ускоряется, и думать уже невозможно, только цепляться за его тело, прижимать его к себе, стонать и отдаваться без остатка. Глаза девушки затуманились, но было в этом взгляде что-то еще кроме удовольствия. Какая-то обреченность, будто это в последний раз. - Прекрати думать о том, о чем ты сейчас думаешь, Сарутоби, - ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы произнести это, - Эти мысли тебе мешают. Девушка едва не вскрикнула, когда он увеличил темп. Реакция шиноби позволила ей в последний момент поднести ладонь ко рту, заглушая рвущийся наружу стон, на довольный выдох, когда его член полностью скрылся среди влажных, рыжих завитков. Тонкие пальчики снова впились ему в плечи, Саске двигалась вместе с ним, ему навстречу, насаживаясь и подмахивая ему. А он снова держал ее за талию, наслаждаясь движениями сильных мышц под рукой и вокруг члена. Наклонившись, он поймал губами твердый сосок, обхватыватил его губами, втягивая в рот, чувствуя, как пульсация тонких стеночек становится все сильнее и беспорядочнее. - Сам тогда… тоже не думай, - сквозь тяжелое дыхание рассмеялась шиноби, плотнее обхватывая его ногами за пояс, не позволяя покинуть свое тело. Катакура глухо застонал, прикусывая сосок, и Саске ослабила хватку, давая ему продолжить движение, от которого просто сходила с ума. Еще немного и ее тело начало сводить судорогой, хриплое дыхание обжигало легкие, но огонь, разливающийся по телу от низа живота, был гораздо сильнее. Он заставлял шиноби дергаться и биться под широким телом Кодзюро, сдерживать стоны стало практически невозможно, пришлось закусить костяшки собственных пальцев, чтобы сюда не сбежалась вся охрана. Он уже и не мог думать, просто не в состоянии был. Соскользнул лицом в ложбинку между ее грудей, позволяя запаху ночного леса и женского пота окутать его. Сарутоби вздрагивала под ним, сжимала его внутри, уже совершенно беспорядочно выбиваясь из ритма движений, не контролируя себя. Зарылась руками в его волосы и потянула несильно на себя, прижалась губами к его лицу, дыша тяжело и постанывая ему прямо в рот. Они целовались, когда ее тело свела судорога, девушка вцепилась ему в плечи, прижимаясь так, что он чувствовал, как ходит ходуном ее грудная клетка, когда она жадно хватает воздух. Удовольствие написанного на ее лице, хватило, чтобы свести судорогой мышцы у него внизу живота. Кодзюро чувствовал, как потяжелевшая мошонка поджимается и потом он уже не чувствовал и не помнил ничего, кроме сладкой пульсации и горячих губ. Саске пришла в себя первой. Она разглядывала тяжело дышащего мужчину и гладила его по плечам. Выбираться из-под него не хотелось совершенно. Но девушка едва пошевелилась, и Катакура сам приподнялся, опираясь на стол. Сарутоби села и нежно поцеловала его подбородок, погладив по щеке. - Нет у меня такой миссии, как соблазнить Правого Глаза Дракона, - девушка насмешливо смотрела на Катакуру, - Такеда не стал бы мне приказывать заниматься такими вещами, - она снова коснулась его губ своими, - так что это все потому, что ты мне нравишься, Катакура Кодзюро. Я не знаю, сколько это продлится, но ничего хорошего из этого не выйдет. Мне нельзя иметь личных интересов. - Все имеют личные интересы, кто бы что об этом не думал, - в зеленых глазах ясно было написано, что шиноби этого мнения не разделяет или не хочет разделять, и Кодзюро не стал спорить. Он был почти, что никем для этой девушки и не собирался влезать в ее голову со своими убеждениями. Ему было приятно, что она не на миссии сейчас. Эта знание растекалось по телу вместе с приятной усталостью и делало его почти счастливым. - Сразу хочу тебе сказать, что тоже не получал от Масамуне-сама приказов о соблазнении вражеской шиноби, - он поцеловал изогнувшиеся в улыбке губы и отстранился. В одном из ящиков стола лежали несколько упаковок влажных салфеток, которые он щедрым жестом предложил Сарутоби. Быстро приведя себя в порядок и застегнув одежду, Кодзюро присел обратно в кресло, наблюдая, как Саске неторопливо одевается, поворачиваясь то одним, то другим боком. На спине была совсем свежая царапина. Не глубокая, но довольно длинная, которую он растревожил. - Что за умелец тебя так? – он протянул руку, но к царапине не прикоснулся. Шиноби не должны иметь никаких интересов, кроме интересов господина. Трудно объяснить это такому человеку, как Кодзюро. Так что девушка молча одевалась, пока он не поинтересовался… На секунду она вскинула на него задумчивый взгляд, словно размышляя над тем, стоит ли делиться информацией, а потом, кивнув, сказала: - Фума Котару, - в ответ на удивленный взгляд Катакуры, девушка пожала плечами и, наконец, натянула майку - сейчас он на службе у Мацунаги Хисахиде, который недавно встречался с Одой Набунагой и что-то ему передал. Что-то мне подсказывает, что это «что-то» связано с кланом Мори. Мои люди недавно видели Мацунагу, выходящим из поместья Мори. Думаю, тебе нужна помощь опытных следопытов, чтобы узнать, что ему там понадобилось. Что касается этого, - она ткнула большим пальцем себе за спину, - то Фума тоже не ушел от меня без царапины. Мы даже не дрались толком, - последние слова она произнесла даже с каким-то разочарованием. Клан Мори… Уничтоженный, как утверждали Масамуне и его закадычный друг Тесокабе Моточика. В слух Кодзюро эту версию не опровергал, отлично понимая, что есть вещи, которыми его господин не хочет делиться даже с ним, своим Правым Глазом. Но что-то было не так… В ту ночь Демон и Дракон спешно прибыли в разоряемый особняк Сына Солнца и еще быстрее отбыли из него, увезя по слухам красивейшую из прислуживающих Мори девушек. Хотя возможно это был и мальчик, тут сплетники не могли сойтись, каждый думал в меру своей испорченности. Кодзюро не знал, кого увезли из особняка Мори, Масамуне отказывался об этом говорить, но точно знал кого там не оставляли – самого Сына Солнца. После той ночи Масамуне вернулся злой и неудовлетворенный, ругал Демона весь последующий день самыми грязными ругательствами, которые только мог вспомнить. Кодзюро не хотел влезать в его отношения с Тесокабе, и со временем все улеглось, вернувшись на круги своя, но… Но что-то было не так. И это «не так», похоже, было готово вот-вот свалиться им всем на голову. - Сарутоби, - он замолчал, обдумывая дальнейшие слова, - что Такеда Синген думает о Дате Масамуне? - Что он молодой дурак, - пожала плечами девушка, - но у дурака отличный наставник, так что, может быть, из него и вырастет что-то достойное, - Саске потянулась, разминая суставы и слегка морщась от того, как ткань скользит по краям царапины, - возможно, даже достойное его наследницы. Такеда Синген готов принять сторону клана Дате, если вопрос не будет касаться… личных дел Такеды. Ну, ты понимаешь, - слегка улыбнулась девушка, вспоминая, какими глазами Наставник смотрел на «свои личные дела», - главное, чтобы противником Дате стал не Уесуги. Рыжая внимательно всмотрелась в ставшее непроницаемым лицо Катакуры. Он анализировал, прикидывал варианты, выбирал тактику. - Тесокабе что-то скрывает, верно? - Что-то скрывает… - задумчиво ответил Катакура. Что бы он там не скрывал, давить на Демона – дело гиблое, остается только надеяться, что эта его тайна не помешает ему прийти на помощь, когда понадобиться. Вот только, интуиция подсказывала, что надеется на это не стоит. В любом случае прикрыть тылы нужно. Клан Ода быстро набирает силы, и скоро станет сильнее каждого Тигра, Дракона и Демона по отдельности, но объединившись, они смогут втоптать этих выскочек в грязь. Даже только Тигры и Драконы, заключив союз, станут серьезной преградой. И не стоит забывать о Боге Войны… Вот только, говорить об этом должны не Катакура Кодзюро и Сарутоби Саске, а главы кланов, а если они встретятся, то разговор скатится на совсем другие… вещи. Те «вещи» которые сейчас размахивают копьями в додзе. Проклятье, как же хочется вернуть все обратно, снова сделать Масамуне только своим, но, похоже, это судьба столкнула сине-красную парочку лбами. Что он может противопоставить судьбе? Кодзюро перевел взгляд на рыжую девушку, терпеливо ожидающую, когда он закончит думать и решится уже на что-нибудь. Загорелую, рыжую, стройную девушку, чье присутствие совсем не мешало ему думать. Она определено была слишком хороша, чтобы использовать ее лишь как инструмент. - Тебе нужно поспешить и встретить госпожу. Масамуне уже направляется сюда, значит, они закончили тренировку, - поймал удивленный взгляд и развел руками: - Мистическая связь, - он поднялся и перехватил руку готовой улизнуть шиноби, - Спасибо тебе Сарутоби и передай господину, что Драконы нанесут ему визит в любое удобное для него время, но лучше, если это случится поскорее. Капелька пота скатилась по подбородку, и прежде чем она успела сорваться с него, Дракон рванулся вперед, совершая еще один безумный выпад. Серия атак обрушилась на его соперницу, заставив завертеться волчком, пытаясь отбить их все и перейти в ответное отступление. Они тренировались уже часа три, совершенно позабыв о времени. И так всегда было, часы тренировок пролетали как минуты, казалось, они еще и не размялись толком, но ей уже пора уходить и одежда их пропиталась потом насквозь, а следующая встреча будет еще так не скоро. Санада попыталась отскочить, резко разрывая дистанцию, оторваться от него, дать просто своим копьям, совсем не ожидая от Дате нового безумного поступка; Масамуне выпустил меч из левой руки и ухватил девушку за предплечье, дергая на себя и едва расходясь с летящим в шею острием копья, чем похоже сильно ее испугал. Дракон и Тигрица замерли напротив друг друга, почти прижимаясь телами. Жар идущий от нее, ее большие чуть испуганные глаза, запах пота, дыхание, которое он чувствовал на своих губах… Масамуне чувствовал упирающийся в него затвердевший сосок. Все это заставило мышцы внизу его живота судорожно напрячься, после чего вся разогретая тренировкой кровь разом ухнула ниже. - Падай, ты убита, - он неловко отстранился и похлопал ее по боку тупой стороной катаны. - Да ладно? – усмехнулась девушка, как раз в тот момент, когда, отступая, Дате уперся спиной в ее копье. Масамуне остановился, с усмешкой глядя на нее, в ответ на что Санада тоже бросила оружие и, схватив Дракона за руку, сначала обезоружила его одним нажатием на запястье, а потом еще и швырнула через плечо, отправляя в полет через пол зала. В моменты драки она забывала смущаться. Забывала, что ее противник видит в ней женщину, что прижимаясь так тесно к нему, она должна краснеть и… Все это вынесло из головы запал битвы. И вот теперь, она ставила ножку на грудь поверженного соперника. - Убивают другой стороной меча, если хочешь, я научу тебя, Дате Масамуне. - If you want, - оскалился Масамуне, разглядывая бесконечно длинную ногу, пальчики которой сейчас упирались ему в грудь, - But… - он сомкнул пальцы на ее щиколотке, ловко дергая и лишая равновесия, - как ты сделаешь это лежа на спине? Девушка и вправду завалилась на спину, а он все еще сжимал в руке токую ножку. Широкая штанина задралась по самое колено, открывая великолепный вид. Масамуне полюбовался пару минут разметавшимися волосами и бешенным взглядом, да и ногу приласкать взглядом не забыл, прежде чем отступить, давая Санаде подняться. - Go to me, baby, - он поманил девушку к себе и встал в стойку. Санада бросилась на противника в рукопашную. Так они еще не сражались. Быстрые движения, мелькание кулаков, захваты.. Нет, они дрались не в полную силу, иначе пол додзе уже давно был бы липким и скользким от крови… Это всего лишь тренировка, всего лишь возможность отточить навыки и побыть вместе. Из очередного хитрого захвата Дракону выбраться не удалось, и он снова полетел на пол, и Юкимура тут же оказалась рядом, усаживаясь на него сверху. Кулак девушки остановился в миллиметре от лица Масамуне. - Я даже не предложу тебе упасть, Дате Масамуне, - ухмылка ее в этот момент никак не могла принадлежать молодой девушке… Ответить было нечего, все слова выдавливала мысль о том, что она сидит на его животе. Сидит, сжимая стройными ножками бока, и, fuck, он не знал, возбуждало ли ее это, но вот у Масамуне, сейчас стояк прорвет хакама. Если Юкимура сейчас немного передвинется назад, то упрется как раз в… Черт, об этом лучше не думать, а то вообще опозорится. - Слезай уже с меня, Тигрица, - прозвучало куда более провоцирующее, чем должно было, - Ну и девушки сейчас пошли. Он легко сбросил не сопротивляющуюся Юкимуру на соседний мат и отвернулся от нее. Проклятое возбуждение не хотело сходить ни в какую, только усиливалось от осознания того, что она лежит совсем рядом, горя и пытаясь отдышаться. - Не хотела оскорбить вас, Масамуне-доно, - Санада потянулась, расслабляясь. Тренировка выдалась просто замечательной, и теперь совершенно не хотелось шевелиться. А ведь нужно еще в душ, а потом на мотоцикле до дома… Она бы завалилась спать прямо тут. А что? Она, собственно, уже завалилась, осталось только закрыть глаза, устроиться поудобнее и провалиться в гости к Морфею. План осложнялся только тем, что поблизости сопит Одноглазый Дракон, да и вообще она не на своей территории… Мелочи какие. Санада решительно закрыла глаза, собираясь хоть немного отдохнуть перед тем, как отправляться на дальнейшие подвиги. - Да ничего, - рискнувший обернуться Масамуне, оборвал себя на середине фразы. Санада будто спала, ее глаза были закрыты, а грудь равномерно вздымалась, рот был по-детски приоткрыт. Дракон перевернулся на другой бок, рассматривая ее лицо. Что за черт, как можно совмещать милого ребенка и холоднокровного бойца в одном теле? Чертовски привлекательном теле, о котором Масамуне в последнее время думает почти постоянно и слава богам, что наставник слишком занят сейчас, чтобы читать его мысли, как открытую книгу. Мысль о Кодзюро заставила вернуться к сомнениям, которые не отпускали его с момента знакомства с Юкимурой. Нужно было что-то решать, вернее даже не решать, а сделать то, чего требовали обстоятельства. Если бы еще она дала ему хоть какой-нибудь знак… как-нибудь намекнула, что готова идти дальше. Он был бы счастлив каждое утро видеть ее лицо. Санада почти уснула, но все-таки под пристальным взглядом Дате Масамуне главы клана Драконов не особо поспишь. Она нахмурилась и открыла глаза, ловя взгляд противника. Он смотрел ей в лицо, словно пытаясь найти ответы. Он сейчас словно не был якудза. Выглядел, как простой парень, которому нравится простая девушка. Юкимура в кино видела… Щеки медленно залил румянец. Она не боялась схлестнуться с ним на мечах, в рукопашную, в словесную перепалку… но в этом бою она готова была просто впасть в панику. В прошлый раз она так и поступила, когда он почти поцеловал ее, просто пнула под колено и сбежала. - Масамуне-доно, - Санада нервно примолкла, не зная, что сказать, - я… мне, наверное, лучше идти… я… вы… мне… Девушка начала приподниматься, опираясь на локти, ее щеки горели огнем, и она казалась совершенно растерянной и беззащитной. Масамуне отлично помнил, что беззащитной-то как раз Санаду не назовешь. Еще он помнил пинок, полученный при попытке сорвать поцелуй с ее губ. Помнил ровно до того момента, пока Юки не опустила глаза, прикрывая их пушистыми ресницами, и не облизала пересохшие губы. Дракон еще никогда не двигался с такой скоростью, даже у узнавшей возможности его тела Санады не хватило времени среагировать на его движения. Они упали обратно, Масамуне прижимал не по-девичьи сильное тело к полу, чувствуя, как бешено колотится сердце девушки сумевшей приручить Дракона. Наклонился к ее лицу, так чтобы их взгляды встретились, как два клинка. Ее губы были на вкус, как победа. Он никогда не был более победителем, чем сейчас. Санада только растерянно пискнула, не успев уйти от коварного броска, и Масамуне поцеловал ее. Она замерла, каменея под тяжелым телом, а губы Дракона осторожно касались ее собственных, мягко, но настойчиво скользя меж ними языком, прося раскрыться навстречу. И Юкимура, зажмурившись, несмело приоткрыла губы, впуская его. Но тут же вздрогнула и попыталась вырваться. - Масамуне-доно! Мы не должны! Масамуне-доно, пожалуйста! Но он снова закрыл ей рот поцелуем, и Санада снова распахнула губы навстречу ласке, даже осторожно коснулась кончиком языка губ Дракона. Он целовал Санаду неторопливо, желая запомнить каждую секунду этой близости, ведь сюда могут зайти Кодзюро или та рыжая шиноби, а значит: любая из секунд рискует стать последней. Тонкие пальчики коснулись его волос поглаживая осторожно, Юкимура вздохнула между поцелуями и ее тело поддалось к нему, как влитое легло в ладони, обдало жаром, от которого у холоднокровного Дракона закружилась голова, а кровь снова прилила к паху. Ему хотелось продолжать, зайти дальше, Юкимура возможно даже позволила бы ему… С трудом оторвавшись от ее губ, он выдохнул: - I love you – по ее затуманенным глазам было сложно понять, слышит ли она его хреновый инглиш, но японские слова он как-то подзабыл - marry me? Санада моргнула, вспоминая значения этих слов, и, кажется, покраснела еще больше. - Масамуне-доно… - она тяжело дышала после поцелуев и боялась сказать что-то не то… Этот человек – глава клана конкурентов. Она – будущее своего клана. И вот он признается ей в любви и просит ее руки. Ответ на вопрос: «что делать?», пришел сам собой, - Масамуне-доно… мою судьбу может решить только Наставник, - она, словно испугавшись, отдернула руки от мягких волос Дракона, - но… вы мне очень нравитесь… Простите… - голос ее обрел твердость, так как теперь она говорила о том, в чем уверена, - Моя судьба мне не принадлежит. - Разве тигрица не сама решает, когда охотится, а когда обзаводится парой? – он уткнулся лбом в ее плечо, переживая жар поцелуев и успокаивая тело. Санада промолчала, только вздрогнула немного, - sorry, я не должен был это говорить. Про тигрицу, - он и сам не до конца принадлежал себе, чтобы такое говорить, - но от всех остальных слов я не откажусь. Он снова поднял на нее взгляд, любуясь распухшими губами и румянцем. Эта девушка будет принадлежать ему, во что бы то ни стало! Когда Дракон хочет что-то – он это получает, а эту девушку он хотел больше жизни, и старик Синген ему тут не указ. - А если я уговорю твоего наставника отдать тебя мне, тогда согласишься? Но только если сама этого хочешь… - Я… - Санада терялась под этим взглядом, не зная, куда себя деть. Хотела ли она принадлежать этому человеку? Быть с ним всегда, заботиться о нем… Готова ли она к таким отношениям? К этому ли ее готовил Наставник? Если она станет женой Дракона… она сможет чаще видеть его дерзкий оскал, не дающий покоя пламени ее души, сможет чаще сталкиваться с ним в битве, сможет укрепить свой клан, сможет победить его, даже если придется терпеть все эти нежности….- да. - Nice! – он снова поцеловал девушку, едва не повалил ее обратно на пол. Сердце радостно колотилось в груди, выбивая короткое слово «да». Масамуне чувствовал облегчение знакомое каждому человеку, который после долгих колебаний принимает все-таки решение. Хоть какое-то, пускай неправильное или грозящее еще большими проблемами, но позволяющее двигаться дальше, а не топтаться на месте. Он мог продолжать целовать еще часа два не меньше, от этого кровь вскипала в жилах не хуже, чем от сражения, но девушка отстранилась первой и бросила обеспокоенный взгляд на часы. - Мне пора! – щеки девушки пылали чуть ли не ярче ее майки, - простите, Масамуне-доно, я должна присутствовать на совете… - бормотала она, поднимаясь. Наставник ее по голове не погладит за опоздание. Придется даже отказаться от душа, иначе она просто не успеет. Подхватив копья, она неловко поклонилась улыбающемуся Дракону и выскочила из додзе. Саске ждала ее у машины, сложив руки на груди и как-то особо насмешливо глядя на госпожу. Санада вдруг подумала, что, наверное, Сарутоби все-все видела, и вспыхнула еще ярче, закидывая копья в специальное отделение в машине. - Данна… - Ничего не говори! – неожиданно для себя оборвала ее девушка и плюхнулась на пассажирское сиденье, - Пожалуйста… Масамуне нашел наставника в душе, Кодзюро подставлялся под падающие водяные струи, и лицо у него было как у монаха, готовящегося к серьезному разговору с Буддой. Дракон тут же сунулся к нему, включая воду посильнее, чтобы падала на них обоих, обнял со спины, утыкаясь носом в плечо. На секунду обостренное обоняние уловило какой-то незнакомый запах, опасный, отдающий ночной охотой… Слишком быстро растаявший, чтобы разбираться, где он уже слышал подобный аромат. Сильная рука легла ему на макушку, поглаживая успевшие намокнуть волосы, и Дракон едва не взвыл от двойственных ощущений. Он любил этого человека. Он любил уехавшую десять минут назад девушку. Он хотел бы провести всю жизнь рядом с ними, но fuck как же это было эгоистично. Эгоистично жениться на девушке зная, что будешь изменять ей, эгоистично приводить женщину в дом, в котором живет твой любовник. Эти мысли заставляли его мозги кипеть. - Я… - Я… - они начали одновременно, но Масамуне остановился и махнул рукой, позволяя своему Правому Глазу продолжить, - Я думаю, что нам пора навестить Такеду Сингена. - You think? – Он как-то не ожидал такого поворота. - Да, клану бы пригодился такой союзник, а вам, - Катакура тяжело вздохнул, - нужно поговорить со Старым Тигром, если вы хотите и дальше встречаться этой девушкой. Масамуне не очень-то понравилось, как прозвучало «этой девушкой», но еще больше ему не понравилось, что Кодзюро ему что-то не договаривает. Что-то скрывает от него. Дракон стоял под душем, в своем доме, рядом с человеком ценящем его больше собственной жизни и все же он чувствовал себя стоящим на краю пропасти. Даже не так, стоящим посреди ока бури, ожидающим, когда ураган сдвинется с места и подхватит его, лишив этого ложного покоя. - Мы поедем к нему, как только он согласится нас принять, - Кодзюро как-то странно вздрогнул, услышав эти слова, или ему показалось? – Ты же будешь со мной? - До конца, господин. До конца или пока не умру. Слова повисли в душевой вместе с водяным паром, Масамуне услышал, пока еще далекий, гул приближающейся бури.