Взрослый Дракон

Солнце уже выкатилось из-за моря, затопив весь мир золотистой дымкой и игриво заглядывая в окна домика у моря. Что оно хотело там высмотреть совершенно не понятно, ведь главное зрелище разверстывалось в море, где, зайдя в воду по колено и раскинув руки, стоял невысокий, темноволосый человек, называющий себя Сыном Солнца. Лицо его, как всегда в такие моменты, напоминало лик прекрасного божества, а зеленое с золотистым отливом одеяние трепетал ветер, бессовестно пытавшийся то содрать одежду с плеч, то прижать к телу так, чтобы обрисовать все линии идеального тела. В общем, совершенно непонятно зачем солнечные лучи полезли в дом, вместо того, чтобы освещать дивное создание. В доме же не было ничего интересного, кроме нескольких зеркал, с помощью которых можно пускать солнечных зайчиков, и дрыхнущего Демона. Создание тьмы вольготно развалилось поперек кровати, соорудив баррикаду из подушек, чтобы солнечные лучи не лезли в единственный глаз, мешая спать. Все, чем солнцу приходилось довольствоваться, - это щекотать смуглую кожу на животе спящего, да пытаться залезть под простынь в попытке разузнать, что там у Демона топорщится такое. Чика сонно вздохнул, чувствуя, как в паху разливается жар и тяжесть, и, не просыпаясь, провел рукой по простыням рядом с собой, надеясь обнаружить там… Черт, снова Солнышко смотался на рассвете! Как не вовремя. Открывать глаз и убеждаться в собственной правоте не хотелось, и Демон еще немного пошарил по кровати в поисках Нари, прежде чем сдаться и попытаться решить проблему собственными руками. В буквальном смысле. Но не успел он, толком, дотянутся до уже болезненно напрягшегося члена, как его руку перехватили удивительно сильные пальцы, а губы залепили первым утренним поцелуем. За эти почти два месяца, что Мори провел в солнечном убежище, он настолько привык к Демону, что уже не представлял, что случится, если их пути разойдутся. Каждое утро тело Тесокабе требовало к себе пристального внимания, на которое Мотонари, откровенно говоря, не скупился. Вот и сейчас… Демон уже лучился от удовольствия, заключая его в благодарно-хозяйские объятья. Тонкие пальцы скользнули под простынь, обхватывая твердый член, сжимая и медленно двигаясь вверх-вниз, отчего Чика тихо и довольно зашипел. Сын Солнца слегка улыбнулся и поцеловал подбородок Демона, который так и не раскрыл свой единственный глаз, все еще прибывая в сонной тьме. Спустился ниже, касаясь губами груди, коротко лизнул твердый живот, откидывая простынь, и, наконец, коснулся языком головки члена. За все то время, что он провел вместе с Моточикой… они почти не вылезали из постели, наслаждаясь друг другом. Демон помог Мори переступить через некий стальной барьер, скрытый в глубине души, который наглухо закрывал другим людям пути подхода к сердцу Сына Солнца… Хотя.. скорее всего, Демон просто проломил его головой и заделал за собой дыру, чтобы другим неповадно было… - Читаешь мои мысли, детка, - сонно пробормотал Чика, - Я как раз подумал, что здорово было бы ощутить твои губки на своем члене. То ли Мори находился в хорошем настроении, то ли не расслышал, но никаких карательных санкций за «детку» и «губки» не последовало, что, конечно, радовало, учитывая близость зубов любовника к самому чувствительному органу Демона. Но рисковать не стоило! Сжав зубы, чтобы не сболтнуть чего лишнего, он толкнулся в ласкающие губы, заставляя взять член глубже, так чтобы чувствовать головкой восхитительные сокращения чужого горла. Прохладные пальцы коснулись его яичек, нежно массируя и чуть сжимая, второй рукой Нари помогал себе, удерживая Демона, не давая ему сорваться в бешеный ритм, растягивая утреннее удовольствие. Не выдержавший такой пытки Чика разлепил глаз и приподнялся на локтях, желая насладиться зрелищем, ведь посмотреть было на что! Каштановая голова склонилось меж его ног, солнце скользит по блестящим волосам, тонкие пальцы зарылись в белый пушок в паху… Самой мелочи не хватало. - Эй, Мори, - протянув руку, он убрал закрывающие обзор каштановые пряди, - посмотри на меня. Мотонари медленно поднял глаза на Демона, ощущая, как член дергается у него во рту. Неужели это производит на него такое впечатление? Тогда он не оторвет взгляда от лица Демона, пока тот не кончит. Лаская его все активнее, Мори постепенно ослаблял хватку, приближая Чику к развязке. Лицо у него при этом было что надо… Мори так и тянуло улыбнуться. Никто кроме него не имел над Тесокабе такой власти. Было безумно приятно. Отстраняясь, Мори сжал губами головку, начинающего подрагивать члена, и тугая струя ударила ему в рот, заставив закашляться… Моточика запрокинул голову в громком стоне-рыке, разрывая их маленькую игру в гляделки. Демон был счастлив. Абсолютно. Никому никогда Мори не дарил такого счастья. Мори едва успел утереть губы… Тесокабе подтянул его к себе и поцеловал, вторгаясь в солоноватый рот горячим языком. Сын Солнца ответил на поцелуй, запуская пальцы в белые волосы. - Доброе утро. - Доброе… От любовника пахло морем, солнцем и Чикой. Внутренний зверь, живущий в сердце Чики, довольно заурчал, учуяв собственный запах. Его Нари. Никто не посмеет покуситься. Только его. Не пытаясь убрать с лица выражение крайнего удовольствия, он откинулся на подушки, устраивая любовника на себе и поглаживая его тело через одежду. Стараясь действовать максимально неторопливо и нежно, благо тонкая ткань не мешала чувствовать каждое прикосновение, он скользил пальцами по бокам и ягодицам, зная, что такие легкие ласки приносят Мори не меньше удовольствия, чем ему – ощущение горячего языка на члене. Он не плохо изучил это тело, достаточно хорошо, чтобы знать, как касаться Нари. Как заставить его стонать от одних этих прикосновений. С губ Солнышка сорвался первый протяжный стон, он прикусил кожу на шее Демона, в то время как чужие руки забрались ему под одежду. Хватило нескольких плавных движений и одного долгого поцелуя, чтобы Мори кончил, забрызгав его пальцы спермой. Тяжелое дыхание любовника обжигало шею, а сердце его колотилось так, будто собиралось выпрыгнуть прямо в руки Тесокабе. Хорошо утро начинается. Подняв руку, Чика полюбовался тем как играют солнечные лучи на его влажной ладони. Даже в таком проявлении Нари умудряется быть красивым. - Встаем, Солнышко? Я есть хочу. И в душ. Но есть больше! Все-таки первым делом Мори потащил любовника в душ. И только потом на кухню. Там, сидя напротив Демона, Нари, наконец, решился. Он давно уже хотел поговорить об этом с Тесокабе, но все не знал, как сказать ему о своем желании. - У меня есть к тебе просьба, - тихо проговорил Мотонари, глядя в свою чашку с кофе. Демон вопросительно поднял голову, пережевывая тост. - Я хочу забрать одну очень важную вещь из бывшего своего особняка, - он еще не успел договорить, а Тесокабе уже напрягся и покачал головой, явно не желая тащиться в места боевой славы, - Послушай, это действительно важно. Я хочу забрать его, пока этого не сделал кто-то другой. Это единственная вещь оттуда, которая действительно мне нужна, - Демон молчал, настороженно и вопросительно глядя на Нари, - Мой хаген. Это оружие моей семьи. Я смогу восстановить доспех, но технологию, по которой изготавливался клинок мне уже не воспроизвести. - Старый меч? – недоверчиво хмыкнул Чика, - Зачем он тебе тут, Солнышко? В мире существуют железки и покрасивей, если ты хочешь оживить интерьер. А если тебе нужно оружие, то давай я тебе хороший пистолет-пулемет привезу – легкий, компактный и любому мечу даст сто очков вперед! Ему страшно не хотелось возвращаться в особняк Мори. Это место хранило достаточно мрачные воспоминания, и, кроме того, служило живым примером его, Моточики, дурости. Если бы сейчас Нари передумал и попросил луну с неба, Фудзи-сан или драгоценный камешек в 100 карат, Демон бы согласился и считал, что остался в выигрыше. Но он не передумает… Это понятно по сжатым губам и потяжелевшему взгляду. - Второй ненормальный, который считает, что круче меча оружия не существует… - из груди Демона вырвался тяжелый стон, - Не уподобляйся Дракону. - Не уподобляйся Дракону, - язвительно, но впрочем, без злости, передразнил Нари. Чика совсем помрачнел, - мне не нужно другое оружие. Я использую только вакидзаси и хаген. Вакидзаси у меня уже есть, - Нари нетерпеливо постучал пальцами по столу, - Он мне нужен. Мори действительно волновала судьба семейной реликвии. Он готов был отказаться от всех благ, что дал ему клан. Кроме этого. Даже уезжая в Америку, он собирался отправить спасательную экспедицию за оружием. Возможно, он бы не цеплялся за него так, если бы не картинка, стоящая перед глазами: тонкие руки заботливо скользят по острой стальной глади, полируя ее до блеска, чтобы каждый луч Нитирин сиял тысячью солнц на грани клинка. Это все, что он помнил о своей матери. - Если ты откажешь мне, я займусь этим самостоятельно. - О, шантаж… - безрадостно протянул Демон, - Мило. И как именно ты собираешься этим заняться? Отсюда только до окраины города километров тридцать. Пешком пойдешь? Ну, предположим, что так. А как ты собираешься эту железку обратно тащить? Он отлично понимал, что все эти разговоры ни к чему не приведут, только разозлят Мотонари и приведут к ссоре, но он бы сейчас предпочел поссориться, чем ехать в особняк за чертовым мечом. - Я возьму твою машину, убью, ну, или обезврежу охрану у выезда, доберусь до особняка, проникну туда, уж как я это сделаю – дело мое, возьму хаген, вынесу оттуда, погружу в машину и приеду обратно. Мне понадобится на это два с половиной часа. Засечешь время? – Мотонари поднялся. Сдаваться он не намерен. Его желание получить меч сильнее, чем нежелание Демона появляться в особняке, - ну, хорошо. Добавь пятнадцать минут, пока я нейтрализую твое сопротивление и отберу ключи от машины. Велико было желание вручить Мори ключи - и пусть себе катится куда угодно, но это было слишком уж позорно. Отговориться, что съездит, да отложить эту поездку до лучших времен? Нет, так еще хуже будет. Но как же не хочется! Чика вернулся к пережевыванию тоста, задумчиво глядя в окно, где солнышко как раз вызолотило песок перед домом, а море окрасило в глубокий синий цвет. В такой денек валяться бы на пляже, подставив спину солнечным лучам и потягивая холодный коктейль… или заплыв устроить… или… - Давай вместе съездим? Тебе конечно опасно появляться в городе, но днем все попрячутся в офисы и дома, так что… Я боюсь я не найду самостоятельно ваш тайник, даже с твоими подсказками. Мори усмехнулся и сел обратно на стул, допивать кофе. - Если хочешь спрятать что-то – оставь на самом видном месте, - тонкие пальцы подхватили тост, - даже ты бы нашел после такой подсказки. Через пол часа они уже грузились в машину. Мори устроился на заднем сиденье. Давным-давно в прошлой жизни глава клана Мори забивался в угол сиденья, находясь в одной машине с Демоном… А теперь вот сидит прямо, но все равно прячется в тени. Судьба у него такая что ли? - Расскажи мне, как дела в городе? – ему, правда, было любопытно. Он даже немного соскучился по составлению гениальных планов, дележке сфер влияния, проблемам, опасности… - Нуууу… - протянул Чика, пытаясь сообразить, чтобы такого рассказать Мори. Вообще-то самой популярной сплетней в последний месяц стал слух, о скорой свадьбе Одноглазого Дракона и Молодой Тигрицы. Слухи эти, насколько он знал, были ложными, ибо Дате не то что жениться, а едва ли даже поцеловать эту девчонку успел. Что, кстати, не удивительно, учитывая ее строгого наставника. Синген запросто мог поставить условие «сначала свадьба, потом поцелуи», а Масамуне бы покорился, никуда бы не делся. Вот только… Их с Мори молчаливое правило «не говорим о Драконе» и так было сегодня нарушено, вряд ли, стоит повторять эксперимент в ближайшее время. - Все примерно то же, что было при тебе. Тигр и Бог обмениваются мелкими ударами, поклонами и любовными записками, пара мелких банд обосновалась в одном из тех районов, что раньше принадлежали тебе, и все ждут, пока они поубивают друг друга, кстати, одних поддерживает Ода, а другие – недобитые остатки Имагава. Пока что равновесие сохраняется, но ублюдок-Ода, как всегда, хочет укусить всех. Не решается только. Бедняге куда не кинь всюду задница: мне всегда есть, с кем объединиться, - Мори отлично знал, кто поддержит Тесокабе в случае чего, но запретное имя не было сказано, - На Уэсуги нападут – Такеда вмешается, на Такеду – Богу войны это не понравится, да и Дате тоже, - черт! Прокололся все-таки! Чика поспешил свернуть тему: – Так что равновесие соблюдается пока. - Ода… - задумчиво произнес Мори, потирая подбородок, не обратив внимания на «прокол» Демона, - снова он… Мне интересно, как скоро Маеда соберется и оторвет ему голову в конце концов… Таких, как Нобунага нужно давить, пока они не научились летать. Иначе неба не увидишь потом. При таком раскладе… он сначала проглотит всю мелочь, потом - Имагаву, потом устроит несколько диверсий, выждет момент и нападет на кого-то из молодых… На тебя или Дракона. Причем, скорее на тебя… Он не станет сидеть, сложа руки. Это не тот человек. Если бы мой клан все еще действовал, первой жертвой стал бы я… - Пусть попробует, - ухмыльнулся Чика, вдавливая педаль газа в пол, - я ему живо крылья по перышку повыдергиваю, а потом эти перышки ему кое-куда вставлю! Тесокабе не слишком-то волновался на счет мрачного прогноза Мори. Если что, Дракон всегда прикроет спину, чтобы там Мори по этому поводу не думал. А он всегда прикроет драконову… задницу? Спину вроде Катакура прикрывает… Хотя за задницу он тоже вроде ответственен. А за что будет ответственна Юкимура, если все-таки Синген благословит придурков? - А еще Сайка Магойчи недавно вернулась в страну, - наверно лучше сменить тему, - Правда мы с ней еще не виделись, но я планирую к ней наведаться! - Честолюбивый Демон… - насмешливо произнес Мори, глядя в окно. Он пропустил фразу про Магойчи мимо ушей. Нет, он ничего не имел против этой женщины, просто печально было вспоминать о том, что если бы не ее вторжение… и что он должен быть ей благодарен… Мотонари такие вещи как благодарность все еще давались плохо, хоть он уже и начал осознавать, что не является центром мира. А если на его Демона все-таки нападут… Ему очень нужен хаген. Приезд Сайки оставил Нари равнодушным, оговорку про вмешательства Дате, если у Такеды начнутся проблему он то ли не заметил, то ли решил не заострять внимание, про Оду говорить больше не хотелось, так что разговор затух сам собой и на смену ему пришло радио, по которому как раз крутили какую-то жутко попсовую песенку о любви. Не удержавшись, Демон принялся подпевать, периодически поглядывая в стекло заднего вида. Было интересно, как Мори отреагирует на эту сторону натуры своего любовника, ибо тот попеть любил. Другое дело, что не умел. Дате говорил, что друга можно слушать, только приняв перед этим не малую дозу алкоголя, и Чика, в глубине души был с ним согласен. Впрочем, удовольствие это ему не портило. Мори на пение пока никак не реагировал, смотрел себе в окно на проносящиеся мимо окраины и только небольшая складка, залегшая между бровей, давала понять, что он не такой уж и железный. Мори честно выдержал терзание своего идеального слуха. Когда он уже готов был сорваться, на горизонте нарисовался его особняк. - Останови тут, - он указал на узкий проулок в двадцати метрах от ограды особняка. Демон послушно затормозил и, слава Нитирин, замолчал. Мотонари посидел несколько секунд и, вздохнув, вспомнил, что теперь перед ним никто не станет открывать двери, - Можешь подождать меня здесь, - с этими словами он вышел и нырнул в переулок, уверенно двигаясь вперед. План безумно прост. Проникнуть в дом, забрать хаген. Убить любого, кто встанет на пути… - Черта с два, - проворчал Чика, выпрыгивая из машины. Ему чертовски не хотелось возвращаться в этот дом, но отпускать Мотонари одного он не собирался. Конечно, солнышко вполне мог отбиться от отряда боевиков, не говоря уже о бомжах которые вполне могли облюбовать просторное и главное пустое жилище. Особняк так никто и не выкупил: наследников у Мори не было, к тому же он официально считался пропавшим, но не мертвым, так что пустить дом с молотка тоже было нельзя. Демон ожидал встретить внутри бесплатную ночлежку для бомжей и наркоманов, но, пройдя по узкому, едва плечи пролезли, а голову все равно пригибать пришлось, ходу, они оказались во вполне себе чистом помещении. Мебель, конечно, вынесли, на стенах было нарисовано несколько примитивных граффити, а так, в общем, ничего. Стены покрасить - и жить можно. Та же картина наблюдалась на всем первом этаже: пустоты, пыль, солнечный свет, легкий сквозняк шевелит оборванные полицейские ленты. Особняк будто застыл во времени, и никто не мог нарушить его покой. Наверное, поэтому тут и не живет никто - это место будто не принадлежало реальному миру. - Убожество, - тихо проговорил Нари, проходя мимо изуродованных стен. Во что эти плебеи превратили его прекрасный дом, насквозь просвечивающийся божественными лучами? Ладно… это сейчас не важно. Мори не произнес больше ни слова, пока они не добрались до лестницы, ведущей к покоям главы клана. Мори не замедлил шага и легко поднялся по ступеням. Двери были закрыты. Солнце на них сияло гранями царапин. Какие-то ничтожества пробовали сорвать золото с дубовых досок. А потом и сами двери снять пытались и выбить. Глупцы. - Здесь… - он легонько толкнул дверь, и та покорно распахнулась перед ним. Личные покои остались нетронутыми. Дверь не удалось вскрыть. Не зря Мотонари изобретал средства личной защиты с таким тщанием. Вакидзаси так и покоился на полу, на котором тут и там виднелись капли крови. Вот только не хватало, чтобы Демона воспоминания замучили. Нари прошел к какому-то шкафу и извлек оттуда увесистый бесформенный мешок. Деловито заглянул во внутрь, удовлетворенно кивнул и приволок ношу к Демону. - Раз уж ты со мной – принеси пользу. - Тяжеленький, -Чика приподнял мешок и как следует встряхнул - внутри что-то звякнуло, - Хм… Надеюсь, это был не семейный фарфор, который ты ненавидишь с детства, но разбить не можешь, так как предки обидятся. Мори только фыркнул и пошел в глубь комнаты. - А что, у моей мамы между прочим была такая ваза! Ей бабушка, мать моего отца, подарила на свадьбу. Мама ее всю жизнь ненавидела, и когда я случайно ее разбил, даже купила мне робота. В утешение. После того как отец меня выпорол. Как всегда в стрессовых ситуациях, язык заработал сам собою. Чике хотелось отогнать этой болтовней все мрачные мысли и воспоминания. Эти покои действовали на него угнетающе. Здесь он впервые встретил Мори. И это повернуло их жизни совсем в другую сторону, особенно жизнь Мотонари. Даже если сейчас он всем доволен и не считает, что то-то потерял, это вовсе не давало Чике право делать все это с его жизнью. До Демона наконец-то дошло, почему он так не хотел ехать сюда, а, приехав, - не хотел отпускать Нари одного. Эти стены будто вернули их обратно к точке отсчета. Отсюда можно начать все сначала, вернуться в полную крови и криков ночь и… и что угодно! Убить Нари на месте, быть убитым, приехать чуть позже и найти только его труп. Не знать его никогда. Или услышать, что не нужен больше и может проваливать. Мори подхватил свой вакидзаси с пола и вернулся к Демону, неуважительно отправляя клинок в тот же мешок. - Ты отчасти прав… Там фамильные доспехи. Дрянь редкостная. Нужно было уводить Тесокабе отсюда. А то слишком уж он разнервничался. Еще глупостей каких-нибудь натворит. Впечатлительный какой… Сам Мотонари отрезал ту жизнь. Демону отпустились все его грехи, когда он стоял на коленях в луже крови поверженного врага и просил прощения. Мори осмотрелся, думая, что бы еще с собой прихватить, подошел к столу, открыл ящик и вытащил папку для бумаг. Она тоже отправилась в мешок. После чего Нари подошел к двери, с внутренней стороны которой тоже сияло Солнце. Мотонари закрыл створки и положил руки на образ Нитирин, надавливая и словно поворачивая. Что-то сухо щелкнуло, и тайник открылся. Внешний контур Солнца откинулся в стороны и со звоном упал на пол. Вместо него теперь сияли два полукруглых клинка. Нари спокойно вытащил оружие и соединил в кольцо, вешая к себе на плечо, и снова распахнул дверь. - Поехали домой… -Ага, поехали, - кивнул Демон, с любопытством рассматривая двери. Он любил всякие механизмы, на досуге мог даже собрать что-нибудь эдакое, но тайник клана Мори поражал. Не сложностью - механизм был достаточно простой, надо всего лишь знать, куда нажать, где повернуть, и даже не тем, что был у всех на виду, нет, его поразила маскировка. Позолоченный контур солнца сидел как влитой, в жизни не догадаешься, что его можно отделить от массивных створок без помощи топора. Они с Драконом прошли мимо смерти. Все же почему Мори встречал их без хагена? Да его клан был уничтожен, а сам он был окружен десятками врагов, но… Сияющая смерть в руках Мотонари могла забрать, минимум, одного из них. - Ты все забрал, Солнышко? – Чика перекинул мешок за спину, уже не сильно беспокоясь о содержимом, - Потому, что я надеюсь больше не возвращаться в это место. Он подошел к Нари и замер перед преградой стальных полос. Мори держал хаген обоими руками, так чтобы холодный блеск отгораживал его от всего мира, дробя даже солнечные лучи падающие на лезвия. Впрочем, его за эту преграду пропустили – Мотонари неуловимым жестом убрал хаген за спину, держа его теперь только одной рукой. Вторую он положил на плечо полезшего обниматься Демона. Чике пришлось немного наклониться, чтобы поймать чужие твердые губы. Поначалу их преграда казалась непреодолимой, но он знал, что это лишь игра, которую вполне можно назвать «возьми крепость лаской». Осторожные прикосновения языка и губ, нежные поглаживания по талии, и Мори открывает губы ему на встречу, сам целует в ответ. Страстно и неуступчиво. Заставляя завоевывать себя каждым движением. Прикусив напоследок губы Мори, Чика разорвал поцелуй, впрочем не спеша отстраняться, слишком уж приятно было прижимать к себе этого человека и знать, что он - твой. Вслух этого лучше было не произносить правда… у Нари бы нашлось несколько доводов в защиту идеи, что это как раз Чика принадлежит ему. - Пойдем, Солнце, нам еще надо придумать, как эту штуковину в машину запихнуть. По дороге можно заехать в какой-нибудь ресторанчик и взять там еды с собой. А потом вернемся домой и я расскажу тебе какие методы воспитания использовал на мне мой батя, когда я перешел от ваз к разбиванию машин. *** - Ты знаешь, Фума, жизнь непредсказуема и банальна одновременно, - шаги Тесокабе Моточики и Мори Мотонари уже минут десять как затихли, но стоящий за углом коридора человек только сейчас решил заговорить. Мацунага Хисахиде вообще считал, что перестраховаться лишним не будет никогда, а риск это для горячих юнцов, к которым он себя не относил даже в пору молодости. Его спутник, чьи рыжие волосы сейчас гладила затянутая в белую перчатку рука, глянул на Мацунагу вопросительно и равнодушно одновременно. Он знал, что его господину будет приятно растолковать свою мысль, но при этом его совершенно не интересовали объяснения. - Сложно было представить, что этот заносчивый гордец, Сын Солнца, воскреснет именно в объятьях своего извечного врага… Но при этом вся эта ситуация: притягивание противоположностей, поиск спасения в эфемерном чувстве любви, изменить свою жизнь ради любимого...… Все это тысячу тысяч раз воспето бездарными поэтами всех континентов. Банально и неинтересно. Но все же... непредсказуемо. Фума кивнул, не столько соглашаясь, сколько принимая к сведению. Он был идеальным слушателем - не перебивал и даже не задумывался, о том, что бы оспаривать слова господина. Мацунга прекратил поглаживать жесткие, как проволока, волосы шиноби и развернул его за подбородок к себе. Их лица находились на достаточно близком расстоянии друг от друга для поцелуя, но и этот факт не вызывал у шиноби каких-либо эмоций. Проявление эмоций было абсолютно лишним делом, если только господин не приказывал или пока не требовал, того, что не входило в контракт. - Иди за ними. Проследи, куда Тесокабе отвезет свое «Солнышко». Хаген пока оставь там, ни к чему вызывать лишние подозрения. И сделай пару фото. Уверен, они будут иметь шумный успех. Последние слова он договаривал уже пустоте, но не сомневался, что все будет исполнено в точности. Мацунага смахивает невидимую пылинку с плеча и неторопливо покидает бывший особняк, почти уже не существующего, клана Мори. Вот только это «почти» способно изменить весь расклад сил в городе. За его спиной, медленно кружась в солнечных лучах, на пол падает иссиня-черное воронье перо.