Хеталийский Хогвартс (Remake)

Очередное утро Сюзанны началось с настырного стука в окно. Не самое приятное пробуждение, стоит отметить, но пришлось, проклиная при этом того, кто додумался до подобного, покинуть теплую кровать и впустить в спальню школьную сову, которая как раз-таки и стучалась. Соседки по комнате что-то недовольно бурчали в свои подушки, сетуя на то, что им не дали доспать драгоценные минуты. А сова, как оказалось, принесла письмо от Феликса. Сонная Санни не сразу смогла понять, что же он хотел, но, сфокусировав взгляд на кривоватых буквах, она поняла заключенный в них смысл. Лукашевич лишь приглашал ее посмотреть на гиппогрифов. Как он объяснял, ему также было необходимо проверить на ком-нибудь, сможет ли он провести урок с этими чересчур опасными, по его мнению, существами без жертв. Словом, он предлагал роль подопытного кролика, да и не только ей одной... Он просил и Феличиано прихватить с собой на всякий случай. Видимо, не хотел в случае неудачи тащить раненого одному. Левитировать предметы-то он не очень умеет, как и вообще колдовать, вот и нуждался в подстраховке. Но, конечно же, подобные мысли были глупыми. Если Феликс и думал о чем-то подобном, то точно не в первую очередь. В первую очередь он знал, что Санни и Феличиано часто вместе, и приглашать их по отдельности даже бесполезно, вот и вся причина. Да и чем больше народу, тем веселее! Уроки прошли на удивление быстро и без каких-либо последствий. Санни это очень не понравилось. Казалось, что это некое затишье перед бурей, и под вечер обязательно произойдет очень много всего. А вот приятного или нет — это уже другой вопрос, и именно он больше всего волновал. Но на встречу с Феликсом она все равно пошла. Правда, без Феличиано... У того неожиданно возникли какие-то дела, от которых он не мог отказаться. По крайней мере, так он сказал, и Санни мысленно пообещала себе разобраться с этим позже и непременно разузнать что-нибудь. Гриффиндорка появилась на окраине Запретного леса в нужное время. Феликс уже ждал, правда, он был не один, что очень удивило девушку: рядом стоял и профессор Эдельштайн. Санни почему-то подумалось, что он снова хотел пойти в Лес, но был замечен лесниками и теперь стоял здесь, делая вид, что хочет составить компанию. Хотя вполне могло быть, что все куда проще, но подозрительность Сюзанны не знала границ и подкидывала только нехорошие мысли. — Привет, Феликс! — тут же поздоровалась Санни и перевела взгляд на Эдельштайна. — И вам здравствуйте... Вы тоже пришли посмотреть на гиппогрифов? — Я вот ваще не знаю, че ему тут надо, — ответил за профессора Лукашевич. — Приперся и говорит, что будет следить. Вот надо оно мне, типа! — Да, мисс, я пришел взглянуть, — как ни в чем ни бывало ответил Эдельштайн, хотя по нему было видно, что он недоволен неуважением со стороны коллеги. — А еще проследить, чтобы вы не угодили в беду из-за некомпетентности мистера Лукашевича. — Во! Видала, че несет? Дернул меня черт сказать, что я студентов жду! А ты че одна-то? — Феличиано не смог прийти, — отозвалась Санни. — Стало быть, только вы будете присутствовать на данной практике? — решил уточнить Родерих, внимательно смотря на студентку. — Да... Выходит, что так. — Что ж, мне будет намного легче в таком случае. — Легче вам будет, если вы ваще по своим делам свалите, — подсказал Феликс. — У меня нет никаких дел, — заявил профессор. — И я попрошу все же разговаривать со мной поуважительнее. — Ну извините, профессор Эделькаквастам! Соизвольте тогда тащить вашу мадам Сижу следом за мной! — принялся артачиться Лукашевич, который не питал особой симпатии к новому профессору. Ну а чего он лезет не в свое дело? Еще и в лес зачем-то постоянно ходит, будто других дел у него нет. Санни еле сдержала смешок. Она немного завидовала Феликсу из-за того, что он мог вот так неформально разговаривать с профессором. Конечно, такого права ему никто не давал, но наглость выручала. Поляк направился прямиком в лес, махнув рукой гриффиндорке, чтобы та шла за ним. Он надеялся, что нервы профессора не выдержат, и он не пойдет следом, но надежды оказались напрасны: Родерих решительно шел чуть позади. Как оказалось, идти далеко не пришлось. Загон располагался в светлой части леса, недалеко от опушки. Санни была впечатлена тем, что она увидела: в загоне было около десятка самых разных гиппогрифов. Все они либо величаво оглядывались по сторонам, либо что-то искали в земле, копая ее когтистыми лапами. Среди них были и сизые, и черные, и рыжие, и даже один белый, который вызывал особый восторг и казался особенно гордым. — Ну че? Хочешь попробовать, типа? — Феликс повернулся к Санни, самодовольно ухмыляясь. Еще бы! Он ведь произвел эффект! — Хочу! — восторженно ответила гриффиндорка. Ее зеленые глаза горели любопытством. — А что нужно будет делать? — Ща объясню! — начал инструктаж Лукашевич, не обращая внимания на то, как выжидающе смотрит Эдельштайн, готовый в любой момент поправить и попрекнуть. — Короче, я выведу одного из загона, а ты отойди. Главное — не ссы и не смотри на него, как на г... — Выражайтесь более прилично, пожалуйста! — возмутился Родерих, не дав закончить фразу. — Вы с леди разговариваете, все-таки! — С вами я не разговариваю, не надо! Тут уж Санни прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться и прикрыть улыбку, которую не получилось сдержать. К счастью, профессор Эдельштайн расценил ее жест как смущенный. — Так вот, объясняю дальше! — продолжил Феликс. — Смотришь ему в глаза! Уважительно! Вот прямо как Джонс, который увидел Поттера вживую! Это ж понятно? — Ага! И что дальше? — нетерпеливо спросила Сюзанна. — Подходишь! Только не очень быстро, типа. А как поближе подойдешь, так поклонись. О, слышала, как красиво сказал?! Ну и если он в ответ поклонится, то все круто, можно подойти совсем близко и погладить! Все ж понятно, типа? — Да! — тут же ответила Санни. — Все понятно! Можно уже попробовать?! — Протестую, — невозмутимо возразил Родерих. — Как более ответственный преподаватель, я против подобных экспериментов. — Так вы-то конечно! Вас любой гиппогриф и на милю к себе не подпустит! — фыркнул поляк. — Проглотит целиком, только очки одни от вас останутся! — Вы уверены в этом? — профессор скептически приподнял одну бровь. — Я могу доказать вам обратное. Вы не могли бы предоставить мне того белого гиппогрифа? — Тьфу ты, самоубийца! Я вас предупредил, короче! Феликс решил, что лучше уж позволить занудному профессору попробовать. Может, возникать меньше будет. Если еще жив останется, конечно. Так что вскоре тот самый гиппогриф с белым оперением был выведен. Санни внимательно наблюдала. Ей было очень интересно посмотреть, как тактика по приручению гиппогрифов работает со стороны. Конечно, это было не так интересно, как испробовать ее самостоятельно, но тоже того стоило. Девушка даже дыхание затаила! А Эдельштайн уже начал уверенно действовать. Несмотря на опасения Феликса, его глаза смотрели с заметным уважением без доли презрения или чего-то вроде этого. Судя по тому, что выбранный гиппогриф заинтересовался и со спокойствием смотрел в ответ, можно было понять, что он настроен на дружбу с человеком напротив. А Родерих подходил все ближе, не отрывая взгляд. Он даже не позволял себе моргать или хоть на мгновение отвести взгляд. Понимал, что ценой этого могут стать его пальцы или вообще целая рука. Когда расстояние между профессором и животным сократилось примерно до четырех футов, Родерих медленно склонился, продолжая смотреть прямиком в огромные блестящие глаза. Гиппогриф тихо щелкнул клювом и, к огромному восторгу наблюдающей за всем происходящим студентки, изобразил поклон в ответ. Это означало неоспоримую победу Эдельштайна. Теперь он мог подойти совсем близко и даже осторожно погладить животное, которое и не возражало. — Профессор! — восторженно воскликнула Санни. — Это же здорово! — Пф, без моей инструкции он бы остался без башки, — закатил глаза Феликс. — Я бы на вашем месте так не хвалился, — заявил Родерих. — Между прочим, вы забыли упомянуть одно важное правило: моргать как можно реже. Знаете ли, гиппогрифы не доверяют тем, кто слишком часто моргает, и из-за этой мелочи мисс Хемлок могла пострадать. — Ой, да она как-то раз без зубов осталась, и ниче! И пару раз без ногтей! Ей не привыкать, так что нечего тут! — Феликс! — вспыхнула девушка. — Необязательно об этом вспоминать! — Неудачные эксперименты, я так понимаю? — понимающе спросил Эдельштайн. — Вроде того, профессор... — смущенно пробормотала она. — Это она с Джонсом так развлекалась. — Феликс, я тебя стукну! — еще больше смутилась Санни. — Про себя рассказывай! Нашелся тут старший братец... — Ой, да ладно тебе! Ты-то будешь пробовать? Забей на этого зануду, я ж тут препод! — Не нужно на меня забивать, — подал голос Родерих. — Я даю свое согласие. Все-таки, этот гиппогриф теперь под моим контролем, и я могу быть спокоен. — Вот че ты меня стукнуть хочешь? Лучше бы этого Эдельштерна стукнула! — Не буду я никого стукать! — объявила Сюзанна. — Я только хочу погладить гиппогрифа, и все. Девушка решительно вышла вперед, тут же поймав взгляд животного. Сейчас, прямо перед огромным существом, способным серьезно ранить, ей стало немного страшно, но, приложив огромные усилия, Санни попыталась отогнать хотя бы часть этого страха, так как ему было не место в данное время. Не сразу решившись сделать первый шаг вперед, она все же нашла в себе силы для этого и медленно двинулась вперед, молясь, чтобы никто не заметил, как дрожат ее колени. Она даже не слышала ничего вокруг... Только биение собственного сердца, которое словно хотело выскочить из груди совсем. Но животное, к счастью, не замечало страха. Видимо, уважение все же удавалось показывать лучше и ярче. И сколько прошло времени прежде, чем Санни смогла подойти к гиппогрифу совсем близко и положить руку на клюв, ласково погладив? Ей показалось, что прошло не меньше часа, но на деле, конечно же, прошло в разы меньше. — Ну и как ощущения? — с улыбкой поинтересовался профессор. — Это... Это невероятно! Я думала, у меня не выйдет... — Как видите, вышло. Не желаете прокатиться верхом по окрестностям? — А можно? — и без того большие глаза Сюзанны расширились от восторга. — Почему бы и нет? Не думаю, что мистер Лукашевич будет против. — Навоз заставлю убирать, типа! — Я же говорил... Вам помочь, мисс? Родерих подал руку, желая подсадить девушку на спину гиппогрифа. Той слишком уж не терпелось поскорее испытать, каково это — пролететь по окрестностям верхом на гиппогрифе, поэтому она без колебаний приняла руку и очень скоро оказалась на спине животного. Профессор сел сзади, так как в таком положении было легче контролировать студентку. Гиппогриф разбежался, а затем взлетел ввысь, расправив белоснежные крылья. Увиденное и испытанное Сюзанной не могло поддаваться полному описанию. Определенно, это был один из самых захватывающих и запоминающихся моментов в ее жизни! Но, по правде говоря, сначала ей было немного страшно оттого, что они поднялись на такую огромную высоту, а затем этот страх сменился эйфорией. Она могла видеть все-все! И замок с красноватыми окнами, отражающими уходящее солнце, и озеро, чья гладь также была окрашена в яркие цвета заката, и Запретный лес, который даже с такой высоты казался очень пугающим и темным. А потом полет закончился, но зато сердце Санни было готово еще очень долго испытывать восторг и легкость. Она определенно запомнит этот день как особенный, ведь сегодня она не только испытала новые ощущения, но и почувствовала доверие к профессору Эдельштайну. Но то, чем это обернется в будущем, уже отдельная история.