Чистокровная

«Сегодня, на сороковом году своей жизни, скоропостижно скончалась Нарцисса Малфой. Её смерть произошла 29 августа во сне от сердечного приступа. Люциус и Драко Малфой давать комментарии по этому поводу отказались»       Гермиона отложила газету. Если на сердце и так было плохо, то теперь после прочтения этого некролога стало ещё хуже.       «Сосредоточься! Скоро должно случиться самое важное событие в твоей жизни!» Но глаза у Гермионы все же метнулись к статье. Несколько строк хватило, чтобы описать смерть человека. Нет, Гермиона вовсе не питала симпатий к Нарциссе, просто смерть в любом случае была горем и ей было трудно пройти мимо него. Гермиона вспомнила о других Малфоях. Интересно, а переживают ли они смерть Нарциссы? Ну, на счёт Драко Гермиона была уверена. Как-никак это была его мать! А вот на счёт Люциуса волшебница сомневалась. Он всегда казался ей роботом, созданным для убийства. Жестокий, холодный, циничный. Гермиона презирала и боялась его. — Гермиона! Выходи! Я завтрак приготовила! — прокричала внизу мама. — Иду! — крикнула Гермиона. Так, надо успокоиться! Уже всё решено и Гермиона не собиралась отступать. Она знала, что спасает своих родителей. Всё-таки хорошо, что её родители- магглы! Даже сейчас в разгар войны они не понимали её настоящей силы, хотя и чувствовали. Если же узнают про грозящую опасность, то заставят Гермиону уехать и бросить друзей.       Милые Гарри и Рон! Её мальчики, немного бестолковые и смешные, но Гермиона не представляла своей жизни без них. Пусть они все разные, но их связывает многолетняя дружба в Хогвартсе, и одна цель — победить в этой войне…Конечно, это была борьба Дамблдора и Волан-Де-Морта, «Борьба между Добром и Злом» как её называли журналисты, но ребята выросли и нет больше Дамблдора, остались не разгаданные тайны и бедный Гарри с грузом проблем на шее. Иногда Гермиона думала- а стоит ли игра свеч? И понимала, что какой бы игра не была, то Гермиона останется на стороне вместе с Гарри. Конечно, это не правильно, но это не они решали, кем быть на войне, а Дамблдор, гниющий сейчас в мраморной могиле. Девочка не могла сказать, когда ненависть к старому профессору стала проявляться в ней. Может на шестом курсе, когда видя, каким поникшим ходит Гарри, она не могла ничего поделать? Или в день, когда Снейп, которому так доверял Дамблдор, убил его Авадой Кедаврой? Наверно именно в этот момент, когда бедный Гарри, ещё не оправившийся после смерти Альбуса рассказал Гермионе всё. Тогда она поняла, что в этом мире несправедливом мире приходиться делать сложный выбор. — Черт возьми! — Тихо проговорила Гермиона, обращаясь к себе. — Хватит! Всё решено! Или ты хочешь уехать из Англии и оторвать себя от магического мира?! Ну, тогда пора….       И Гермиона вышла из спальни. Сжимая палочку в кармане толстовки и смотря на семейные фото. Она поняла в этот миг, что не сможет ничего оставить себе на память от родителей. Не глядя на то, какое фото она берет, Гермиона вынула его из рамки и засунула в карман джинсов. Двадцать три считанных ступеньки вниз по лестнице и поворот на кухню.       Встав на пороге комнаты, Гермиона остановилась. Кухня была очень уютной и любимой. До Хогвартса волшебница обожала моменты, проведенные в ней, и после поступления, приезжая на каникулы, старалась проводить время с семьей здесь. Родители Гермионы были очень востребованными специалистами, нередко возвращались домой за полночь и поэтому не могли часто видеться с дочерью. Но в те редкие моменты, когда они были дома, все Грейнджеры находились на кухне и прекрасно проводили время вместе.       Но что-то было не так.       Джин Грейнджер была умной и практичной женщиной, берущей от жизни все. Потеряв в раннем возрасте родителей и оставшись одной, она привыкла во всем полагать на себя. Гермиона до сих пор не могла понять, что привлекло её в муже - добром весельчаке Эдгаре Грейнджер. Джин не верила ни в магию, ни в чудо и с трудом терпела магические книги, разбросанные по дому, и сов прилетающих отдать дочери письмо.       Гермиона это знала и понимала, поэтому для неё было шоком то, что она увидела.       Джин стояла лицом к столу, глядя на странную чашу.В руке у нее была колбочка для магических зелий. Отца Гермиона не увидела, хотя он должен быть уже на кухне. — Мама? — у Гермионы неожиданно пересохло в горле, и она почти прохрипела. — Что происходит? Джин резко повернулась, смахнув стакан, наставила палочку на Гермиону, и только узнав свою дочь, она опустила палочку. — Гермиона! — попыталась весело сказать Джин, пряча палочку в карман фартука. — Ты так тихо подошла! Что-то произошло? — Ничего, не считая того, что моя мать до некоторого момента являющиеся магглой, умеет пользоваться Думосбором! А так всё отлично! — Гермиона неосознанно начала кричать. — Успокойся. Вдохни и выдохни. Сядь и перестань истерить. Я всё объясню, — мама начала неожиданно дрогнувшим голосом, но продолжила отдавать указания. — Опусти палочку и сядь. — Где папа? — Он вышел погулять. Скоро вернется, — почему-то мамин тон не очень понравился Гермионе.       Волшебница не питала иллюзий насчёт отношений между родителями. Это был второй брак Джин. Любовь там присутствовала не очень большая, только привязанность и дружба являлись фундаментом их брака. Как бы удивительно не было, но Эдгар не являлся биологическим отцом девочке. Она была от первого брака Джин и не знала настоящего папу. Миссис Грейнджер всегда говорила, что он умер. Брак было уже не спасти, всё шло к разводу, но неожиданно муж пропал и Гермиона так его и не видела. Имени его, как и внешности (у матери не осталось ни одной фотографии) волшебница не знала и не стремилась, поэтому своим отцом считала Эдгара Гренджера. Он тоже относился к ней как к дочери. Джин села за стол вместе с Гермионой, но говорить не спешила, смотря на дочь. Так продолжалось недолго и вскоре она начала разговор: — Я прекрасно понимаю, что у тебя огромное количество вопросов, но нет времени на них отвечать. И да, я волшебница. — Что значит, нет времени? Час назад ты спокойно сидела вместе с папой и смотрела телевизор. Потом ты ушла готовить завтрак, а когда я пришла и увидела, что ты пользуешься магическими предметами, ты говоришь, что нет времени?! Что произошло за час? И ты хочешь, чтобы я это поняла? — Хочу, — голос Джин смягчился и она продолжила. — Я знаю, что тебе понадобиться время, но пока ты должна слушаться меня, а потом уже я тебе всё расскажу. Договорились?       Ответить Гермиона не успела, так как из гостиной послышался хлопок и вышел… Люциус Малфой собственной персоной. — Иди наверх. Это порт-ключ в Малфой-Менор. Они скоро будут здесь, — сказал он и кинул маме маленькую шкатулку. Джин резко схватила свою дочь и вместе они побежали наверх, остановившись у дверей в комнату. — У тебя ведь собраны вещи? - спросила Джин и, получив кивок в ответ, продолжила,- держи порт-ключ. Возьми все вещи и открой крышку.       Сказав это, она втолкнула дочь в комнату и закрыла дверь.       Гермиона стояла на пороге в шоке и пыталась привести мысли в порядок. Получалось не очень хорошо. «Мама волшебница. Люциус Малфой заявился к нам в дом, чтобы предупредить о приходе каких-то людей и дал порт-ключ в Малфой-Менор. И я должна спастись и отправится туда. Чёрт! Так, успокойся Гермиона и не в таких ситуациях бывали! Вспомни пятый курс! Надо в Нору! Но как? Только через камин..." Гермиона уже повернулась, чтобы выйти, как услышала несколько тихих голосов. И вдруг кто-то разбил вазу. Это и отрезвило Гермиону. «Так, Нора ненадолго откладывается. Придеться переместиться в Менор и оттуда незамеченной отправится к Уизли. Должны же там быть камины!».       Схватив рюкзак с собранными вещами для ухода, она последний раз кинула взгляд на комнату и открыла крышку шкатулки. Знакомый толчок в районе пупка и вот уже она лежит на каком-то ковре в незнакомой комнате. — Грейнджер, кого я вижу! Решила кинуть Потти с Вислым и перейти в стан врага? Похвально! Этот голос с растянутыми словами она не могла спутать. Подняв голову, Гермиона увидела кошмар своих школьных дней. Облокотившись о косяк двери, скрестив руки, стоял усмехающийся Драко Малфой.

***

      День не задался с самого утра.       Видимо Забини смешивал напитки, потому что от одного огневиски Драко проснулся бы не таким разбитым. И вообще пора завязывать с выпивкой. В Хогвартса её не так-то легко пронести, да и мать стала на него неодобрительно коситься. Не нужны ей лишние поводы для беспокойства – Лорда с лихвой хватает. Тут пришло понимание. Черт. Матери больше нет. Нет больше человека, к которому был бы он сильно привязан. Ведь, поэтому вчера он ввалился в комнату Блейза с предложением выпить. Поздравляем, Малфой, оборвалась последняя вещь, которая делала тебя подобием человека. Эх, пережить бы эти дни дома вместе с угрюмым отцом и бешеной Беллой воющей от отчаяния в её комнате.       Скука. Драко пересекал бесчисленные коридоры Малфой-Менора и понимал, что ещё часик такого блуждания, и он сам отправиться к Забини за выпивкой. Вдруг он услышал грохот. Моментально выхватив палочку, он открыл дверь. «Ах, Грейнджер, соскучилась? Чёрт, она же меня не видит. Веди себя, как Малфой, тряпка. И не забудь про ухмылку». Странно, но последнюю фразу он проговорил себе голосом отца. — Грейнджер, кого я вижу! Решила кинуть Потти с Вислым и перейти в стан врага? Похвально!       Эх, этот взгляд Грейнджер он запомнит. Видимо не придется отправляться к Забини.