***
Люциусу было плохо. Сидя за столом, он смотрел на деловые бумаги и понимал, что не может работать. Перед глазами стояла картина «допроса». Лорду нужна была информация о Регулусе. Джин держалась довольно уверено, но Люциус, знавший её всю свою жизнь, понимал, что она боится. Нет, не за себя, не за свою жизнь, а за дочь, которую она больше не увидит, оставив рядом с ней одного Малфоя. Истинно гриффиндорская жертва во имя добра. Но вот стоило ли? И эта колба …Джин в последний момент передала её Люциусу, не говоря ни слова. Должен ли он посмотреть воспоминания, прежде чем отдавать ? Ощущение беспомощности выводило из себя, и Малфой решил пойти в библиотеку и разыскать семейное древо Руквудов, чтобы лучше разъяснить этой девочке её происхождение.***
Гермиона вскочила и направила палочку на Драко. — Где я? — Да, неужели теряешь хватку? Ты в моем доме. Соскучилась по мне? — Мне нужна твоя помощь. — Гермиона скривилась.— Где у вас камин? Малфой задумался. Видно, что Грейнджер оказалась здесь неспроста, но должен ли Драко её остановить? Отец. — Домовик. Посреди комнаты появился эльф. У него имени нет? Или Малфои не хотят опускаться до запоминания домовиков? — Да, хозяин. — Где отец? — Отсутствует. Господин сказал, что молодая леди может располагаться в этой комнате. Это вам, хозяин. И протянув письмо Драко, он с хлопком исчез. — Я не собираюсь оставаться здесь. — А тебя никто не спрашивает. Не забывай, это ты оказалась в моем доме, а Люциус Малфой — Пожиратель. И сказав это, Драко ушел. Чёрт. Гермиона в бешенстве посмотрела на захлопнувшуюся дверь и готова была топнуть ногой от отчаяния. Хорошо хоть палочку не забрал, идиот. Гермиона оглядела комнату. Большая, светлая, в пастельных тонах, она стала для гриффиндорки временной камерой. Вздохнув, Гермиона подошла к окну. От открывшегося вида захватывало дух. Огромный сад, в котором легко можно было заблудиться, был прекрасен. Вот только от него исходили волны отчаяния и печали. Да, безусловно, сад был красив, но сейчас, было время его упадка, будто о нём забыли, и он стал зарастать. Гермиона ещё больше захотела в Нору. Где растения и сорняки росли, как хотят, где почти каждый вечер приходилось выгонять гномов, где находились её друзья. Оторвав взгляд от пейзажа, она заметила, что на подоконнике лежит книга. Сказки Барда Бирдля. Гермиона слышала, но не читала её. Читав огромное количество научной литературе, она не уделяла сказкам должного внимания. Да и зачем, если жизнь волшебницы и так похожа на сказку? Открыв первую страницу, она заметила подпись: «Дорогой Джин от Люциуса». Какого лешего здесь происходит?! — Это была её любимая книга. Я подарил этот сборник на семнадцатилетие Джин. Люциус стоял у двери, скрестив руки, и оперившись о стену, став похожим на своего сына. Серые глаза смотрели холодно, несмотря на то, что губы расплылись в улыбке. «Девочка не должна быть вмешана в эти игры. Я обязан стать для неё защитником, а не другом» — Где мама? На секунду Люциусу показалось, что это не храбрая гриффиндорка, а его лучшая подруга, ожидает ответа. Собрав истинно малфоевское хладнокровие в кулак, он твердо сказал: — Мертва. Было бы интересно, если бы не так предсказуемо. Люциус не мог сейчас посочувствовать этой девочке, оставив свои чувства в кабинете. Казалось, он смотрит на неё сквозь стекло. Шок. Неверие. Опять шок. Испуг. Что, как, где, и почему?! Гермиона подняла глаза и увидела холодные глаза слишком близко. Не осознавая, что она делает, гриффиндорка ударила кулаком по этому идеальному лицу, чтобы стереть эту маску, чтобы увидеть хоть каплю чувств. Люциус отшатнулся от удара и почувствовал теплоту в носу и тонкую каплю крови, текущую к верхней губе. Гермиона в ужасе смотрела на то, что натворила. «Мертва. Мертва. Что я натворила? Он меня убьет. Мертва…» Мысли путались в голове. Мертва…Труп, скончалась, бездыханна, её больше нет... Да, что ещё можно сказать?! Но она не могла умереть! — Её убили? — Гермиона хотела сказать это чётко, но получился сдавленный хрип. Люциус поднял глаза. Нарочито медленно он взмахнул палочкой, произнося заклинание, исправляя нос и убирая кровь. Казалось, будто Малфой испытывает её терпение. — Я не знаю. Мне просто доложили. — Люциус поморщился. — Теперь ты будешь жить здесь. До 1 сентября конечно. Потом в Хогвартс. И надо будет сходить в Министерство, чтобы поменять эту маггловскую фамилию… — Что? — Гермиона отказывалась верить в услышанное. Хотя казалось, что её нельзя больше удивить. Но если вспомнить увиденное сегодня на кухне.…Всё казалось таким далеким, будто прошло не несколько часов, а лет. Мама…Тупая боль. Сейчас нужно сосредоточиться. Может этот павлин врет. — Какая ещё фамилия? — Твоя, не моя же. — Люциус поднял одну бровь наверх, совсем как Драко. — Не догадалась ещё? Джин - чистокровная волшебница. Джин Элизабет Руквуд. Правда после замужества Блек, но эту фамилию она носила не так-то долго. Странно, но шока не последовало. Всё встало на свои места: отсутствие бабушек и дедушек, фотографий мамы до второго брака, маленькое удивление по поводу волшебного мира, нежелание появляться на магических улицах Лондона…Список был бесконечным. Конечно, иногда у Гермионы закрадывалась мысль, что Джин слишком хорошо знакома с магическим миром. Но никогда девочка не позволяла этим мыслям продолжения. Надо остаться одной и хорошо подумать. И Блек… Сразу вспомнились мрачные комнаты в квартире на Гриммо и гобелены с важными лицами. Ха, получается Вальбурга ее родственница? И бедный Кикимер, он не выдержит того, что грязнокровка вдруг оказалась его хозяйкой. — Кто мой отец? Она вспомнила улыбающиеся лицо Сириуса, как было бы хорошо, если.… Но у него не было жены. — Регулус. Регулус Арктурус Блэк. Ну конечно. Как же она устала. — Я поняла. Спасибо за информацию. Теперь я бы хотела остаться одной. Можно? И не дождавшись ответа, Гермиона подошла к окну. Люциус посмотрел на одинокую фигуру. Как он устал.