Чистокровная

      Она подошла к горгулье и поняла, что не знает пароля. Интересно, профессор продолжил традицию Дамблдора? Может это название сладости. Представив Снейпа, втихаря поедающего лимонные дольки, она истерично засмеялась. Да, нервы сдают. — Девочка, мне долго ждать? — Горгулья уставилась на Гермиону. — Я не знаю пароля. — Фамилия. — Что? — Фамилию назови свою. Мерлин, ну что за дети пошли… — Грейнджер, то есть Блэк.       Горгулья со скрипом отъехала в сторону и пропустила девушку. Гермиона оказалось в знакомом кабинете. Мало что изменилась, но все равно. Атмосферы волшебства, которую дарил Дамблдор, больше не было. Пропали многочисленные вещи, заполнявшие комнату. Портреты же по-прежнему висели на стенах, но Гермиона смотрела только на один. — Здравствуйте, профессор Дамблдор. — Добрый вечер, мисс Блэк. Директор задерживается в подземелье, присядьте пока.       Гермиона неуверенно села в кресло напротив стола и продолжила смотреть на Дамблдора. — Профессор, у меня есть вопрос к вам, по поводу… — и тут она осеклась. Мерлин, ну почему она всегда говорит, а потом думает! Зачем? Может ее подслушают? Или один из портретов расскажет все Снейпу? И вообще, с каких пор она спрашивает совета у Дамблдора? Еще втянет в какую-нибудь игру… — Я вас слушаю.       Идиотка. Мерлин, что ему сказать?! Ну, где же Снейп!? — По поводу моего наследства. Ведь теперь я единственная Блэк, а Гарри.… Как нам быть? — Ну, я думаю, что вы являетесь наследницей лишь той части, которая достанется вам от Регулуса. Сириус был главой Рода, поэтому его слова закон. Вы с Гарри наследники всего богатства семьи Блэк. Надеюсь, у вас не возникнет разногласий по этому поводу?       Гермиона покачала головой и подумала, что это наследство сейчас им совсем не нужно. Если Гарри попросит, она отдаст ему свою часть незамедлительно. Хотя, ему тоже отвратительно это наследство. Неизвестно, выживут ли они в этой войне. Не время сейчас ругаться с лучшим другом из-за пары серебряных ложек.Она отвела взгляд и начала разглядывать стены, чувствуя, как профессор смотрит на нее. Ей стало неприятно под его пристальным взглядом, и Гермиона решила посмотреть ему в глаза. Видимо, он решил, что это приглашение к разговору и сказал: -Мне жаль Джин, Гермиона. Я хорошо знал её. Ты должна помнить, что она пожертвовала собой ради любви.       От громкого удара Гермиона вздрогнула и повернулась к окну. Сначала, она не разобрала, чья это сова, но потом поняла. «Хэдвиг?! Письмо от Гарри? Снейпу или мне? Тогда почему оно направлялось в кабинет директора, а не в гостиную Гриффиндора?». — Я думаю, это вам, мисс Блэк.       Гермиона быстро подошла к окну и , открыв его, взяла письмо. Сова сразу улетела, ничего не дожидаясь. Шаги в коридоре. Гермиона быстро сунула письмо в карман мантии и села на стул. — Здравствуйте, профессор. — Директор, мисс Блэк. Директор. — Он сел за стол и оглядел комнату       Она передернула плечами от холода и получше завернулась в мантию. Снейп понимающе посмотрел на нее и хмыкнул. — Уже не жарко? — Да. Прохладно. Переменчивая погода.       Снейп еще раз оглядел комнату и предложил: — Не хотите, ли прогуляться, мисс Блэк? Он быстро встал из-за стола и подошел к Гермионе. Она же ошарашено кивнула и тоже поднялась со стула. — Куда вы собираетесь отвести меня? — А куда вы хотите? У стен в Хогвартсе везде есть уши.       Она напряженно смотрела перед собой и сжимала палочку в кармане. Зачем они ушли из кабинета? Чтобы никто не мог узнать, где он спрячет ее холодный труп? Они продолжали идти, и Гермиона поняла, что они направляются в Астрономическую башню. Она остановилась и почти прокричала: — Я не пойду туда! — А я вас не спрашиваю, мисс. Мы идем туда, потому что никто не решит, что вы в компании убийцы направитесь на место недавнего убийства. Она кивнула и продолжила идти. Но, не удержавшись, спросила: — Значит, вы не отрицаете, что убили его? —Труп лежит в гробу перед Хогвартсом, конечно, я не отрицаю, что убил его. — Зачем? — Что вы знаете о желании убивать, мисс Грейнджер? — По его лицу было непонятно, смеется он или говорит серьезно. Но она все-таки исправила его. — Блэк. — И много изменилось от того, что вы теперь не Грейнджер? — Да нет, немного. Я всего лишь чистокровная волшебница с состоянием равным половине Английского банка, дочь пожирателя смерти, и самый милый пунктик — имею в родственниках Белатриссу. — Она удивительная женщина, неправда? Кстати о ней. Через три недели вы должны будете прибыть в Лестрендж-Холл. — Какое, мать вашу, счастье!-нервы, это все нервы. Главное не сорваться и не пальнуть Аваду от такого счастья в новоиспеченного директора. — Десять очков с Гриффиндора мисс Грейнджер. За использование матного слова перед директором школы.       Гермиона почувствовала, как в ней закипает ярость. «Не справедливо, не справедливо! Как он смеет!?» А на задворках сознания промелькнула мысль, что не время сейчас ругаться из-за баллов и первенство факультетов не важно, но слова она уже начала кричать. — Десять очков, да, директор?! Что-то вы продешевили в этот раз! Хотя, какой вы директор? Вы убийца! Вы предатель! Дамблдор верил вам, а вы убили его, убили! Что стоите? Правда глаза режет? — Мисс Грейнджер, мне кажется, мы уже проходили это. Прекратите кричать.       Они оказались перед лестницей на Астрономическую башню. Гермиона задыхалась от крика и пыталась перевести дух. Остальные сейчас на уроках, а она разговаривает с этим предателем. Еще и наорала, молодец, однако. Убьет ведь. Бежать, надо бежать! Гермиона развернулась, но Снейп положил руку ей на плечо и не дал этого сделать. — Нет. Мы пойдем на башню, чтобы никто не услышал. — Я не хочу. Отпустите меня, уберите руки, наконец! — Я применю Империус, если вы сейчас не пройдете вверх по лестнице. Ведь все Пожиратели и умеют это отлично делать. Или вы настолько тупы?       Ей стало стыдно за свое поведение. Последнее время она слишком часто взрывается и начинает кричать без причины. — Хорошо, профессор.       Она быстро поднялась по лестнице и вздохнула холодный воздух. Он отрезвил Гермиону. Это не нервы, а не достаток кислорода в мозгу. — Мисс Грейнджер, вы мешаете мне пройти на площадку.       Гермиона отошла в сторону и вопросительно посмотрела на него. — Я хотел предложить вам кое-какую помощь. Мне известно, что Лорд собирается вплотную заняться вами, чтобы в будущем иметь возможность быть вблизи к Гарри. — Я ему не позволю. — Гермиона вспомнила о красных глазах, но решила подумать об этом потом. — Вы все еще настолько уверенны в своих силах? Думаете в одиночку мешать Лорду? — увидев, что Гермиона собралась отрицать он продолжил. — Я знаю о вашей ссоре с мистером Уизли. — Откуда? — Я директор. У меня кое-какие возможности.       Ей не нашлось, что сказать и поэтому она, вздохнув, отвернулась от него. Захотелось немедленно уйти от этого человека, который постоянно говорить ей нелицеприятную правду. Или лучше ударить по самодовольному лицу. Вспомнив Люциуса, она усмехнулась и спросила Снейпа: — Вы говорили о помощи. — Что вам известно об окклюменции? — Вы хотите обучить меня?! — Да. Думаю, вы будете более прилежным учеником, чем Поттер. *** — Что он тебе предложил? — Блейз, говори тише. Синистра уже поглядывает на нас. — Она просто завидует моей красоте. Гермиона прыснула от смеха. Хорошо, что Забини тоже ходит на астрономию, иначе она не нашла бы себе пару для слежки за лунным циклом. А теперь, у них есть возможность поговорить без лишних ушей, вдали от смотрящих в телескопы учеников. — Запиши координаты, и пока мы можем быть свободны. Ну, продолжай рассказывать. Ты согласилась? — Конечно, Блейз. Ты и не представляешь, как мне это поможет. Кто еще кроме Снейпа может научить меня этому? Так Лорд не узнает о Регулусе, о Гарри... — Вот скажи, а стоит Гарри и вся остальная команда мучений со Снейпом? — Ты о чем? — О том, что не стоит учиться окклюмненции ради людей, которые тебя предали. Говори проще. Без нее ты умрешь. Она вздохнула, соглашаясь. Он совершено прав. Гермиона не знала, почему всё рассказала Блейзу, наверно в ней слишком многое накопилось, поэтому на дежурный вопрос о настроении девушка выложила Забини абсолютно всё. — А письмо? Что там? — Черт, я и забыла о письме. Ладно, потом посмотрю, оно осталось в другой мантии. А что? — Просто, ты мне сейчас напомнила один подслушанный сегодня разговор. Шел, я значит, на трансфигурацию и слышу, как Амикус с Алекто разговаривают. Ну, думаю, интересно, о чем два извращенца воркуют. — Так о чем? — О тебе! — Забини сказал это слишком громко, и Синистра в упор посмотрела на него. — Еще громче не мог? — Бывает, — он скривился, — она еще смотрит на меня? — Уже нет. Продолжай. — Так вот. Точно разговор уже не помню, но суть уловил. Лорд приказал им следить за тобой, а Снейпу лично проверять письма, приходящие тебе.       Гермиона в шоке посмотрела на друга. Если это- правда, то у нее не будет возможности ответить Гарри и решить насчет крестражей. И как ему повезло, что Снейп ничего не заподозрил. Еще бы секунда и письмо оказалось бы у него, а ведь неизвестно, что там написано. Гарри, конечно, герой, но иногда такой безрассудный.       Увидев, в каком состоянии подруга Блейз решил пока не трогать эту тему. — Когда у тебя уроки окклюменции? — В выходные, каждое утро, пока все спят. — Отлично, — Он улыбнулся. — А что ты хотел? — Пока ничего. — Он посмотрел в расчеты. — Нам нужно ненадолго припасть к телескопам и посмотреть на прекрасную Луну. ***       «Привет, Гермиона.       Боюсь спрашивать, как дела. И все-таки, как?       Я пишу тебе, потому что нахожусь в безвыходном положении. Я не знаю, что произошло. Я очень волновался. Я знаю, что ты была у Малфоев. Знаю, что ты на самом деле Блэк. Бред какой-то. Мир перевернулся. Малфоем можно доверять? Надеюсь, добро со злом не поменялось?!       Мерлин, я не знаю, что делать. Это фальшивый медальон убивает меня. Он как знак моей беспомощности. Кикемер счастья не прибавляет. Он хоть и подчиняется мне, но наверно, ночью убьет. Я боюсь домового эльфа! У меня очень много вопросов и мне нужна твоя помощь.       Это не письмо, это чушь какая-то. Но, я прошу, помоги. Рон столько всего говорил, вплоть до того, что ты стала Пожирательницей. Не знаю, какой дементор его поцеловал, он несет такую чепуху, но я волнуюсь за него.       Как там Джинни? Ты ее видела?       Боюсь общаться через совиную почту слишком опасно. Есть способ общения патронусами. Я уверен, это дастся тебе легко.       Надеюсь, что у тебя все хорошо и скоро увижу тебя. Гарри.       P.S. Не говори Джинни, что я спрашивал о ней». «Дело дрянь»,— подумала Гермиона. Надо было выручать друга. Почему-то Гермиона думала, что Гарри отвернется от нее также как и Рон, и было приятно осознавать, что она ошибалась. А вдруг письмо написал не Гарри. — Мерлин, — выдохнула Гермиона. — Что, плохие новости от Пожирателей? Гермиона увидела, что в спальне были Лаванда и Парвати. Еще две девочки из Пуффендуя. Что они-то здесь забыли? — О тебе много говорят, Грейнджер, — Лаванда ядовито выплюнула ее фамилию, — но то, что ты Пожирательница, я уверена, это не слух. Какого Мерлина ее позволили так говорить с Гермионой? Ведь только утром она боялась посмотреть на нее, а теперь, со своей группой поддержки оскорбляет её. А Круциатус на себе испытать не хочешь? В Гермионе собралось столько злобы, что она точно бы убила Лаванду, но нет. По крайней мере, не сейчас. Она встала и медленно подошла к Лаванде вплотную. Надо её напугать. Чтобы они ненадолго отстали от нее. — Я — Блэк, чертова дура, — тихо, почти шипя, говорила Гермиона, но все слышали, — и да, ты не права. Я не Пожирательница. Пока. Сначала нужно найти жертву, что бы принести ее бездыханное тело на ужин любимой змее Лорда. А ты такая хорошенькая, — Гермиона поправила прядку, которая свисала со лба Лаванды и улыбнулась, — будет жаль, что пропадет такая мордашка. Гермиона резко развернулась и пошла к двери, но почти уходя, сказала: — Хотя нет, не жаль. Гермиона быстро спустилась из спальни в гостиную. И здесь. Тот же взгляд. — Что случилось, Грейнджер, — Рон был в центре внимания. Неужели, это ловушка? Может ударить его? Нет, за него вступятся, а со всеми она не справится, — бежишь, как с марафона. По гостиной прошел смешок. Из Уизли, Рон был один. — Моя фамилия Блэк. А ты закрой пасть, если Круциатусом по морде не хочешь, — общение с Малфоем идет ей на пользу — Рона всего перекосило от страха и злобы, — Я никогда не смогу сказать плохо о твоей родне, но ты — отброс своей семьи, — вот так, на самое больное, — чертов предатель крови! А теперь бежать, пока они соображают! Гермиона выскочила из гостиной. Есть только одно место. В замке было тихо, никого не было в коридорах. Темно. И только откуда-то эхом доносился стук каблучков по камню. Каблучки привели их обладательницу в женский туалет второго этажа.