Любовь, что движет солнце и светила

Закатное солнце окрасило облака в алый. Утро обещало быть ветреным и холодным. До Мораннона оставалось два дня пути, но лошади слишком устали, чтобы преодолеть это расстояние так быстро, как того хотелось. Люди волновались, что ночью пойдет дождь, а навесы сделать не получится. Даэрон тронул поводья своего гнедого и отъехал от лагеря. Хоббиты спустились в Морию, где их ничего хорошего не ждало. Ахорахил получил приказ следовать за отрядом и вывести их из пещер, по возможности так, чтобы его не заметили. А Даэрон возвращался в Мордор с новостями. Маг Саруман подчинил себе волю короля Рохана, так что путь через Ущелье теперь недоступен, если не желаешь, чтобы Саруман о тебе знал. Наверное, отряд поэтому и спустился в пещеры, чтобы не попасть в руки Белому магу. Даэрон смутно помнил странное чувство брезгливости и раздражения, когда узнал о падении Гондолина по вине Маэглина. Теперь он ощущал то же самое, когда речь заходила о Сарумане. Даэрон хорошо помнил, что сам продался тогда еще Ангбанду из-за обиды. Прожитые годы изменили эльфа, общение с младшим народом заставило его стать терпимее. Даэрон ощущал нарастающую тревогу: в нескольких часах пути от них раскинулись те самые Мертвые топи. Путешествие по Дагорладу всегда наводило тоску, потому что эльф всегда вспоминал прекрасный Менегрот и леса Дориата. Белерианд скрылся под водой много тысяч лет назал, но эльфийская память не отпускала дорогие сердцу воспоминания. Даэрону хотелось оставить отряд на Моргомира и сорваться в Минас-Моргул, поближе к Южному Итилиэну. Но у него не было такого права, ведь Моргомир с отрядом в десять человек присоединился к ним уже возле Андуина и новостей не знал. Даэрон недолюбливал чересчур высокомерного потомка нуменорских князей, предпочитая избегать его общества. Решение пришло само - Моргомир не торопился, поэтому отряд можно было оставить с ним, а самому налегке отправиться в Мордор. Вдоль высокой стены по выжженному и высохшему песку шли несколько тысяч призванных в Мордор южан. Где-то в середине войска шагали тяжелые неповоротливые мумакил. Густая пыль вилась по ногам, но харадрим не было до этого никакого дела. Громко взвился звук рога и ворота медленно начали открываться. Даэрон поторопил коня чтобы оказаться за воротами раньше, чем подойдут мумакил. Даже мордорские лошади не приближались к этим огромным животным. Удивительно, как южане приучили своих невзрачных лошадок к соседству с этими чудовищами! За воротами начиналась совсем другая жизнь. Серая мелкая пыль осталась позади, и теперь под копытами шуршал темный гравий. Дорога от Мораннона к Барад-Дуру вела через небольшое поселение орков в долине Удун, а за Карах Ангрен разделялась на широкий тракт к жилищу властелина Мордора и извилистую дорогу к Нурнен и перевалам Кирит-Унгол. Эльф слышал много дурного о тех местах от орков, так как люди жили ближе к источникам воды. Вопреки бытовавшим в Средиземье мнениям, в Мордоре жизнь била ключом, люди, гномы и орки уживались друг с другом. Два рода гномов ушли в Мордор и их сородичи посчитали их исчезнувшими. Перебравшиеся сюда соплеменники Кхамула и Уваты основали тут свои общины. Ушедшие из Энедвайта и Дунланда жили отдельно, но некоторые из них все же обосновались в городах, построенных нумернорцами. Тут же нашли свой уголок и южане из Ближнего Харада, и выходцы из Умбара. Мордор жил своей безумной жизнью, и многим его жителям не было дела до войны западных магов и эльфов. Майрона же почитали кем-то вроде божества, к которому обращались в самых редких случаях. В остальном же жившими там народами управляли старейшины рода и бургомистры свободных городов. Майрону понравилась идея управления вроде той, которая была в Дейле, и он перенял ее для Мордора. - Проходи, у меня тут как раз мясо скоро принесут! - Майрон выглядел довольным жизнью. - Приветствую, господин, - Даэрон склонил голову в привычном поклоне. Майрон оставался его господином, хоть Даэрон и мог с ним говорить свободно. Это с Тхурингветиль и кольценосцами он поддерживал видимость дружбы. Хотя, Кхамул и Двар ненавидели его и даже не пытались этого скрывать. - Погоди, сейчас придет Хэлкар, тогда и расскажешь. - Ты собираешься вновь принять участие в столь серьезной войне? Я видел несколько тысяч харадрим и мумакил на подъезде к Мораннону. - О, это маленькая предосторожность. Наши гондорские соседи считают нас врагами, Саруман тоже воду мутит. Я бы предпочел избавиться от тысячи-другой харадрим, чем поднимать своих людей. - Прошу прощения, дела задержали меня дольше обычного, - Хэлкар на ходу пригладил растрепавшиеся волосы и сел в ближайшее к выходу кресло. - Что стряслось? - Даэрон сейчас расскажет. - Отряд хоббитов намеревался пройти по землям коневодов, но путь оказался закрыт соглядатаями Сарумана. Карадрас, как вы знаете, чужаков не любит, поэтому они рискнули спуститься в Морийские копи. Я попросил Ахорахила скрытно последовать за ними и помочь им пройти мимо горного Лиха. - Майрон, ты уж прости, что перебиваю, но разве их хваленое Лихо не балрог? Если это так, то сможет ли человек с ним совладать? - Ахорахил некромант, это дает ему шанс. Но с ними маг, Гендальф Серый. Он-то точно сможет остановить его. - Балрог? - Даэрон побледнел, - неужели они еще остались в этом мире? - А что им сделается? Учитель дал им путь в Арду, они получили обличье согласно своим силам. Можно сказать, балроги стали частью этого мира. Только они более уязвимы, чем мы с Тхури: если их телесную оболочку разрушить, они больше не смогут ее получить и хоть что-то сделать в этом мире. - Так что же получается? Кхамул и Двар сейчас мотаются по Энедвайту, Моргомир скоро вернется, в Моргуле сейчас только Увата. - Хоммурат лично привел людей. Сайта и Джи где-то, даже сам толком не знаю. - Джи в крепости Мораннон, а Сайта сейчас в Глухоманье. - Майрон, зачем ты этого сумасшедшего туда послал? - Он сам послался. Видел бы ты, что тут творилось. - А что Тхурингветиль? - Да жрет она свои сладости, - на пороге возник Сайта, мокрый и растрепанный. - А ну кыш отсюда, ковры сейчас заляпаешь! Сайта возмущенно хлопнул дверью и пошел все же сменить одежду. Его вылазка в Глухоманье несколько разнообразила серые будни, но для полного счастья хотелось выбраться в море. *** Арвен Ундомиэль и ее верный друг Линдир скучали над старыми фолиантами в библиотеке Ривенделла. Глорфиндел и ее братья покинули долину, и ушли на разведку, Элронд в этом крыле дома появлялся редко. Арвен скучала, перелистывая желтоватые страницы книг. - Meldo*, что ты об этом думаешь? - Арвен провела пальцем по символу Гондора. - Арвен, я уже ничего не хочу думать. Владыка Элронд будет злиться, если ты опять во что-то ввяжешься. - Пф, вот еще! Линдир, ну не будь букой! Вот скажи, почему бы им не перековать Нарсил? После той войны этот клинок сам знаешь, в каком виде. - Это что-то вроде семейной реликвии. - Отец носится с ним как хоббит со вторым завтраком! - Арвен, нельзя так говорить. - Тебе легко, а меня того и гляди в Валинор отправят! И что я там буду делать? - Митрандир говорил, там сейчас Лютиэн Тинувиэль. Арвен лишь покачала головой. После того, как отряд хранителей покинул Ривенделл, в долине воцарилось ужасное спокойствие, утомлявшее дочь Элронда. Сам Полуэльф занялся странными изысканиями, часто запирался в своих покоях, Глорфиндел, Элладан и Элрохир вечно где-то пропадали. Арвен оставалось лишь скучать в компании мирного и доброго Линдира. Этот эльда очень боялся разгневать или потревожить Элронда, но дружба с Арвен предполагала и то, и другое, нередко вместе. Дочь владыки Ривенделла характером удалась в Лютиэн, что пугало всех, кто был лично знаком с Тинувиэль. Глорфиндел шепотом говорил, что Берен был бесконечно смелым, раз связался с этой ненормальной синда из Дориата. - Слушай, а помнишь того красавчика? - Арагорна? - Цыц, не смей о нем говорить! Я про того назгула-южанина. - Это у которого глаза раскосые? Или который из Нуменора? - Сайта который. Из всей девятки он самый забавный. - А чем тебе их главный не угодил? Король-чародей Ангмара, между прочим. - Ангмарец твой слишком папеньку напоминает. А вот Сайта из них самый интересный. Как ты думаешь, с аданом я смогу по осанве поговорить? Линдир в ужасе закрыл глаза, чтобы не видеть хищного блеска в глазах Арвен. Эльф с ее родственницей лично знаком не был, но живописных рассказов Элронда хватало, чтобы представить размах проблемы. Как же он жалел, что Арвен характером не пошла в мать - Келебриан была нежной и милой, и ни о каких вылазках на разведку или дружбе с назгулами даже не помышляла. - Глорфиндел, вот скажи мне, что я сделал не так? - Элронд с раздражением отодвинул от себя фрукты. - Рано ты ее из Лотлориэна забрал. Под крылышком Галадриэли ей бы спокойней было. - Видимо, ты прав. Ты только подумай, она явилась ко мне с просьбой перековать Нарсил! - Что-то новенькое. Этот клинок несет в себе старые знания. И что ты намерен делать? - Мне кажется, стоит согласиться с дочерью. Я чувствую, что время пришло, и правление Наместников Гондора подходит к концу. Если Элессар останется жив, он взойдет на престол предков. Он достоин этого. - Ты не боишься, что твоя дочь последует за ним? - Арвен не Лютиэн, понимаешь? Я не хочу такой судьбы для нее. Когда-нибудь мы с тобой окажемся на Заокраинном Западе, там мы встретим наших старых друзей. Но я не найду там брата, мы оба не сможем встретиться с Турином Турамбаром или его отцом, которые были прославленными воинами. Валар даровали право уплыть от этих берегов только Туору, и то, вслед за своей возлюбленной. Я думаю, это был равноценный обмен - Туор на Лютиэн. Иногда мне кажется, что Валар предвидели все это. Элронд беспокоился, хоть и не спешил этого показывать. Для его семьи Саурон, может, врагом и не был, но вот про остальное Средиземье так говорить не получалось. Полуэльф помнил пронзительно-черный грустный взгляд Тхурингветиль, когда она смеялась, глядя эльфам в глаза. Майа устала от этого мира, точно так же, как и те люди, получившие кольца. Многие зимы сменились с тех пор, когда Келебримбор из Ост-ин-Эдила выковал их, и многое в этом мире изменилось. Известия о гибели Митрандира пришли не вовремя, если, конечно, подобные новости могут такими быть. Казад Дум, пещеры Мории, обитель первородного зла. Элронд знал о природе балрогов и страшился ее. Вырвись это существо из глубин, и многих бы ждала беда. Гибель Серого мага значила только то, что пришла пора действовать. Западу стоило встряхнуться от долгого сна. Элронд достал из-под стола маленький кусок черного металла - тот самый, который он достал из плеча хоббита Фродо. Если верить Арагорну, этот подарок оставил сам Ангмарец. Элронд провел пальцами по холоду металла, почувствовав отголосок Силы. Назгул, похоже, не собирался убивать хоббита, желая только подчинить его своей воле. Если вспомнить их странное мордорское посольство, становилось не по себе: на правах старой знакомой Тхурингветиль рассказала Элронду о том, что Келебримбор покинул берега Средиземья, пожив перед этим в Мордоре. Род Феанора, проклятый род, принесший Арде столько горестей, наконец-то покинул эти берега. О том, что уже случилось, и то том, что скоро произойдет, Элронд посчитал нужным написать Кирдану в Гавани. Свет закатного солнца оранжево-алым растекался по полу, касался разбросанных листков и терялся где-то в темноте углов. Через приоткрытое окно долетал приглушенный шум городских улиц, переплетавшийся с гомоном птиц. Элронд провел рукой по гладкой столешнице, отодвинул от края смятый листок бумаги и сел в кресло. Он уже был здесь, в этой комнате, правда это было еще тогда, когда Келебримбор еще только собирался ковать свои кольца. Аннатар тогда еще не был его другом, а Лютиэн и Феанор еще не пришли в Ост-ин-Эдил. Полуэльф справедливо считал те годы самыми счастливыми, поскольку не было тогда еще страшной тени. - Здравствуй, старый друг! В углу, привалившись к стене, стоял Аннатар и с кошачьей усмешкой разглядывал потолок. Элронд отвык от этого обличья, смирился, что майа менял лица точно так же, как Арвен шпильки для волос. Саурон всегда оставался собой, но каждый раз в его облике что-то менялось. Сейчас перед Элрондом стоял юный и насмешливый темноволосый красавец, казавшийся совсем мальчишкой. В его облике было много чего от нолдор. - Здравствуй, Аннатар. Что это? Морок? - Это сон, - Аннатар фыркнул и отошел от стены, - если хочешь, называй это осанве. Давно мы с тобой не говорили, пришла пора это исправить. Лютиэн тебе рассказала правду о гибели Исилдура, я знаю. Мой бедный друг, он оказался жертвой раздора между Эленлилом и Анарионом. Мне жаль, что так получилось. - Аннатар, не надо. Ты ведь не о судьбе покойного друга поговорить хочешь. - Да, ты прав. Ты помнишь, как Эарнур пришел к Моргульской твердыне о бросил вызов Ангмарцу? Хэлкар его не убил, и король Гондора еще сколько-то лет прожил в замке. После этого власть в Гондоре принадлежит наместникам. Как ты думаешь, может быть пришло время вернуть корону роду Исилдура? Быть может стоит возродить Арнорское княжество? - Я давно мечтаю о том времени, когда Гондор вновь поднимет знамя королей, а башни Аннуминаса будут белеть в лучах солнца. Увы, Северная столица разрушена, Арнор пал, не без помощи твоих людей. - Так в чем дело? - Аннатар задорно рассмеялся. - Последний из рода Исилдура сейчас под твоим покровительством. Почему бы тебе не подтолкнуть его к тому, что должно? - Аннатар, мы, эльдар, не вмешиваемся в судьбы других народов. У нас свои заботы. - Хорошо, скажу по-другому. Ты помнишь давние пророчества, ты боишься, что твоя дочь пойдет по пути Лютиэн. Однако, ты не властен ни в том, ни в другом случае. Ты знаешь, что твоему Арагорну суждено либо взойти на престол Гондор и поднять Арнор из руин, либо погибнуть. Я же вновь выступаю в роли злого чудовища, хотя на самом деле судьба вновь складывается так, что Мордор не может остаться в стороне. Твоя очаровательная родственница Галадриэль о древних пророчествах знает многое, она понимает, что происходит. Эта война станет отголоском проклятия нолдор. - Аннатар, мы встречались с тобой в разное время, и каждый раз ты помогал мне. Однако, твои проделки с кольцами, которые искорежили судьбу Келебримбора, гибель Гил-Галада и многих других, не позволяют мне доверять тебе. Я не вижу в тебе исконного зла, но не более. - А ты думаешь Мелькор, которого Феанаро прозвал Морготом, тоже был таким ужасным? Он был вспыльчив и своенравен, но ни он сам, ни его ученики не творили ничего ради простого разрушения. У нас свои стремления и свой взгляд на вещи. Поэтому я предлагаю тебе помощь. Отряд твоих хоббитов дойдет до Мордора, Единое будет уничтожено. - А что ты хочешь от меня? - Когда я уйду, уйдут и назгулы, и ваши кольца потеряют силу. Тьелпе об этом знал и боялся этого. У тебя все еще остался тот камень, который тебе отдела Эльвинг? Отдай его своей дочери. Я не смогу защищать ее, так что это будет просто украшение. Просто я хочу, чтобы осталось хоть что-то в память о моей дружбе с некоторыми эльдар. - Скажи, Майрон… Странный сон закончился, и Элронд так и не договорил самого важного вопроса. Он долго хотел понять, откуда в глубине глаз майа жила такая тоска. Неужели и вправду он любил Лютиэн? Элронд впервые за долгие годы признался сам себе, что скучает по Келебриан, что безумно хочет ее увидеть. И ведь очень скоро ему предстояло покинуть Средиземье и найти ее в землях Заокраинного Запада. А что могло ждать мятежного майа? Тинувиэль избрала судьбу смертных, потому что так и не забыла и не отпустила своего мужа. Ни Майрон, ни Келегорм не смогли вытеснить человека из сердца Лютиэн. *Meldo (кв.) - друг