Симон печально вздохнул. Одну задачу он выполнил - дождался отца, но тот пришёл в таком ужасном состоянии, что мой сын сразу же поспешил оказать ему медицинскую помощь.
Сейчас Том лежал на диване, а Симон сидел рядом. Вдруг, мальчик почувствовал присутствие демонической силы, но обращать на это внимание не стал. Марбас тихо присел рядом. Вид у демона был неважный. Он был какой-то побитый, зашуганый. Пиджак он где-то оставил, галстук криво висел наполовину развязанный, белая рубашка была с пятнышками крови, грязи и кое-где порванная. Создалось впечатление, что он пролетел все километры сквозь землю к аду и ещё все его круги. В руке демон держал бутылку с каким-то алкоголем со вкусом яблока. Симон скривился при виде стеклянной бутылки.
— Как он? — кивнул Марбас на Тома.
В ответ он услышал, как Симон печально вздохнул. Пару минут ребёнок сидел не шевелясь, но потом не сдержался и, обняв крёстного, стал плакаться ему в рубашку. Марбас ни на секунду не сомневаясь, обнял мальчика, прижав к себе и поцеловав в макушку. Полчаса ушло на то, чтобы успокоить ребёнка, но демон, как ни странно, справился лучше, чем профессиональная нянька.
— С мамой ведь всё хорошо? — спросил Симон, сморкаясь Марбасу в рубашку.
— Конечно, — уверенно отвечал крёстный, укачивая Симона.
Архидемон вздохнул, понимая, что настоящим безжалостным демоном ему уже никогда не стать. Всё началось ещё тогда, когда он повстречал меня. Марбас понимал, что его одомашнили, очеловечили, но поделать ничего с этим не мог, да ему и не хотелось как-то менять это. Всё-таки не каждый демон может похвастаться тем, что у него есть крестник. И где-то в глубине груди мужчина чувствовал ответственность за этого мальчика. Он будет защищать его даже ценой своей собственной жизни.
В эту сентиментальную секунду просыпается Том. Лорд что-то прокряхтел и ещё сквозь дрёму мучительно позвал:
— Вика...
— Пап? — тут же очнулся Симон и принялся трясти отца.
Тому показалось, что всё в голове у него перевернулось, иначе, почему она так болит?
— Симон, — простонал лорд, ложа руку на плечо сыну. — Не надо... а то я сейчас... — маг позеленел, но сдержался.
Благодаря стараниям сына мой муж пришёл в себя. Во многом помогла магия Симона, который лечил отца. Дело в том, что опасно лечить человека, когда он не в сознании, особенно если залечивать сломанные кости. Боль от операции может прийти к пациенту после того, как он проснётся и это очень опасно. Человек может умереть от болевого шока. Лучше подождать пока клиент придёт в себя и уж потом лечить.
Том вытер лицо полотенцем. Он стоял около умывальника и скептически смотрел на свою трёхдневную щетину. Затем он вспомнил, что я куда-то пропала, Симон говорит, что меня кто-то забрал, Марбас клянётся, что он не виноват и причитает, что это всё Лука... в общем... дурдом... Том встретился со своими серыми глазами в отражении. Хотя, я обычно называю их серо-голубыми.
— Пап? — позвал отца Симон.
Лорд обернулся. Увидев в каком состоянии сейчас его сын, колдун подошёл к мальчику и взял его на руки.
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал Том своему сыну и спустился с ним на первый этаж, где в гостиной их уже ждали демоны.
Так как я (связной ада и протеже преисподней на земле) была захвачена врагом, то по уставу, в моём доме собираются представители демонской знати и решают, что же в такой ситуации делать. Подзадоривал всех Марбас, утверждая, что нужно меня спасти. Мефистофель, сидевший по-королевски, закинув ногу на ногу, на кресле, скептически спрашивал Марбаса, как же он намерен меня спасать и самое главное — от кого? Однако Марбас не уступал позиции и продолжал напирать.
Лилит здесь присутствовала чисто из любопытства, но и она играла свою роль. Так как она является любовницей владыки ада, то она как бы заменяет его на этом собрании. Саргатанас откликнулся на призыв незамедлительно, как только узнал, что меня похитили.
Том посадил сына на диван чисто случайно рядом с Азазелем. Это демон, который предпочитает принимать образ безгрешного ребёнка. Он по-злодейски улыбнулся Симону, уже соображая, как подбить ребёнка на сделку, но его в бок пихнул Вельзевул, намекая, что лучше делать этого не надо. Все в аду знают, что великий Тёмный лорд ещё и могущественный чернокнижник. Этот дом, в котором они все собрались, был ограждён всевозможными заклинаниями, которые наколдовал не кто-нибудь, а я. Поговорка "Муж и жена — одна сатана" нам с Томом подходит идеально.
— Итак, — произнёс Саргатанас, привлекая внимание гостей из преисподней. — Мы все собрались здесь, чтобы обсудить...
— Ты давай ближе к телу, — поторопил его Асмодей (Король похоти).
— Ты хотел сказать "к делу", — поправил его Аластер, Король пыток сидел насупившись, как сова, которая не выспалась.
— Ну, а я что сказал? — недовольно ответил Асмодей.
— Ты сказал "к телу", — терпеливо объяснял ему Король пыток.
— Да неважно, что случилось-то, раз нас всех созвали? — задал вполне логичный вопрос Валафар.
— Викусю похитили, — любезно оповестил всех Марбас, наблюдая, как демоны тихо ссутся при упоминании моего имени.
— Кто посмел? — вскочил с места Саргатанас, сжимая руки в кулаки.
— Мы не знаем, — вздохнул Том, беря Симона на руки и садясь с ним на диван.
Наступило молчание. Каждый думал о своём, пока из пепла вдруг не объявился Уфир. Адов врач закашлялся и рукой разгонял дым. Когда дыхательные пути были прочищены, и можно было дышать относительно чистым воздухом, демон начал:
— Приветствую всю нашу честную демонскую знать. Я уверен на девяносто девять и девять десятых процентов, что вы не знаете, кто похитил нашего протеже.
— А ты, небось, знаешь, — саркастично фыркнул Асмодей.
— А вот и знаю, — парировал Уфир. — Мистер Смерть унёс нашу всеми обожаемую... — Уфир скосился на лорда. — В смысле... это он украл жену чернокнижника, — сглотнул архидемон, кивая на Тома.
Вновь настало молчание и все снова погрузились в свои мысли. Асмодей цокнул, чем привлёк всеобщее внимание.
— Я знаю короткий путь в замок Смерти, — сказал он, потирая подбородок. — Но он может быть недоступен, то есть закрыт. Смерть противник не из лёгких... стоит ему махнуть своей косой, и можешь распрощаться со своей жизнью.
— И что? — заспорил Аластер. — Если б ты чё путное придумал, то ладно, а так молчи себе в тряпочку.
— Не наезжай на меня, — предупредил серьёзно Король похоти.
— О, Люцифер милосердный, как страшно! — всплеснул руками Король пыток. — Ну и что же ты мне сделаешь? — приблизился он к Асмодею. — Затрахаешь меня до смерти?
— Прекратите, — шикнул на них Вельзевул. — Мы здесь собрались не ссориться, а разбираться с непростой ситуацией, — повелитель мух сидел, положив ногу на ногу, и рассматривал свои ногти. — Нельзя допустить, чтобы Виктория подчинилась этому самовлюблённому скелетону.
Каждый демон в аду знает, что я - важный источник информации, ресурсов и прочего, что необходимо демонам. Я являюсь связным между адом и землёй и иногда играю роль перемещателя, помогая демонам подниматься на поверхность, справлять свои дела. Ад просит меня о чём-то и довольно щедро платит за мои услуги. Великий Тёмный князь не поскупился.
— Да, не хочется искать другого связного, мы уже к Вике привыкли, — пожаловался Асмодей, вспоминая моё тело.
— Так что делать будем? — прервал их разговор мой муж. — Есть какой-то план?
Демоны понурили головы.
— Будь хоть целая армия, таких как Вельзи, мы не сможем взять штурмом замок Всадника Апокалипсиса, — прокомментировал Азазель. — Нужно брать хитростью и действовать изнутри. Проникнуть в дом Смерти мы не сможем, но можем помочь Виктории сбежать от туда.
Все внимательно слушали Азазеля.
— Знал я одного человека, — продолжал Азя. — Его звали Энель и он был когда-то богом молнии. Он поспорил о чём-то со смертью, деталей я не знаю, но Смерть в наказание заточил его в своём замке. Одной из способностей бога молнии является телепортация. Он может переместиться откуда угодно и куда угодно.
— Что ж он тогда до сих пор не сбежал из замка? — спросил Бегемот.
— Его удерживает там артефакт. Наручники бога земли, которые подавляют его силу. Если Вика поможет ему, я думаю, у неё получится бежать.
— А откуда такая уверенность, что Энель ещё не умер и что он там? — прервал Азазеля Самайн.
— В замке Смерти, в подземелье есть много тюремных камер, и даже сам чёрт не знает, кто в них заключён. Я уверен, колдунья сможет договориться хотя бы с одним из них, - отвечал Азазель.
Демон достал из кармана шоколадку и пошуршав фантиком, стал поглощать сладость.
— Осталось лишь передать эту информацию Вике, — подвёл итоги Марбас. — Кто у нас лучше всех владеет телепатией? — обвёл он своих сородичей придирчивым взглядом.
— Так ты же подходишь лучше всех, — ткнул на него пальцем Уфир. — Ты ж ей дал способности, неужели у вас нету тайного телепатического канала?
— Есть, но я всегда мог чувствовать её, а сейчас, Вики как будто нет, — пожал плечами Марбас. — Я думаю, Смерть блокирует её магию.
Демоны дружно вздохнули и напрягли мозги.
Хер знает где... Замок Смерти.
— Ну, пожалуйста, — клянчила я. — Дай поесть, хоть что-нибудь.
Прошло две недели. Всё это время я и крошки в рот не брала. Жрать хотелось настолько сильно, что я еле сдерживалась, чтобы не грызть мебель.
Я сидела у себя в комнате все четырнадцать дней и чуть с ума не сошла в этих четырёх стенах. Первую неделю я ничего не говорила, просто молча сидела. На первый день второй недели я оскорбляла всадника. На второй нехотя извинялась. Третий и четвёртый требовала дать мне воды. Пятый и шестой кричала ему, горло сорвала, но никто не ответил. И вот, на седьмой день, я таки встала на колени и начала просить. Не поверите, но в ту же минуту он объявился и с ухмылкой на лице заявил, что еды у него в замке нет.
— Ну, хоть корочка хлеба, — сложила я ладошки в мольбе. — Может сушёный тараканчик?
— Мне кажется, ты недостаточно жалобно просишь, — прокомментировал Смерть. — Разве так рабы просят своего хозяина дать им поесть?
— Ты не мой хозяин, — процедила я сквозь зубы.
— Смирись, теперь ты принадлежишь мне, — пожал плечами всадник.
— Ничего подобного, — мотнула я головой. — Где контракт? Где доказательства? Требую фактов.
— Ах, факты ей подавай. Ну, так вот тебе факт, — Смерть стал подходить ко мне. — Душа твоего мужа уже давно должна была уйти из этого мира, но он всё ещё жив, потому что я на несколько минут продлил ему жизнь. Если бы не я, твой сын остался бы совсем один.
Я сглотнула, потом посмотрела на него и выдала жутким хриплым голосом:
— Дай пожрать.
Мужчина отшатнулся от меня, округлив от удивления глаза. Просто я напомнила ему о его младшем брате — Голоде. Тот всегда хотел есть и не мог никак утолить свою жажду. Он выглядел неопрятно, был невероятно худым, с проглядывавшими под почти прозрачной кожей костяшками, от него за версту несло сгнившим до костей мясом, но что самое неприятное, он всегда говорил хриплым, жутким, резким голосом.
Смерть терпеть не мог своих братьев и, пожалуй, они были единственными, с кем он не желал ссориться. Он ненавидел Голод за его вечное обжорство и за его внешность. Ненавидел Войну за его излишнюю активность, его хлебом не корми, дай только морду кому-нибудь набить. Ненавидел Болезнь за его любовь к этим вирусам, микробам и прочим бактерия, гад не помнил, когда в последний раз мылся. Можно сказать, что Смерти даже было несколько стыдно иметь родство с этими субъектами.
После этого инцидента Смерть не навещал меня ещё дня три, а может четыре... когда тебя изнутри съедает чувство волчьего голода, ты не в том состоянии, чтобы следить за ходом времени. Я лежала на полу, около кровати и смотрела в стенку, что напротив. В том, что я стала зомби, виноваты гипнотические обои. И наконец, я уловила звук из коридора, звук его шагов. Медленные, слегка вразвалочку, но уверенные. Дверь открылась, и в комнату заглянул Смерть. Я не двигалась, оставаясь лежать на том же месте. Сил не было даже просто взглянуть в его сторону.
— Ну как ты тут? — поинтересовался он и пройдя к кровати, сел на неё, возле меня.
Я хотела ответить, но выходило только тихое сопение.
— Даже сказать нечего? — удивился Смерть.
— А что говорить? — выдала я хриплым голосом.
Ещё вчера желудок начал поедать почки и скоро доберётся и до печени, а потом начнёт ползти прямо к мозгу...
Всадник усмехнулся и достал из внутреннего кармана пальто сырную булочку. Запах ударил мне в ноздри, и они расширились. Зрачки мгновенно приняли вертикальный вид и сами радужки покраснели. Откуда-то появились силы и я, привстав на трясущихся когтистых руках, медленно обернулась к Смерти. В руке он держал обычную булочку, просто сверху она была покрыта сыром. Я хотела подползти и отобрать еду, но мужчина меня остановил:
— Э, нет, — покачал он головой, убирая хлебобулочное изделие. — Сначала я хочу услышать это от тебя.
Я проскулила и подползла к нему. Хотелось силой отнять булочку. Смерть легко пресёк мою попытку, взяв рукой мой подбородок, и заставил смотреть себе в глаза. Чёрные зрачки, словно небо, усеянное звёздами. Создаётся впечатление, что там внутри, отдельная вселенная. Ярко золотые радужки с прожилками и всё равно холодный взгляд. Буд-то всё вселенское равнодушие отразилось в этих глазах.
— Скажи это, — настаивал он, смотря мне в лицо. — Я хочу услышать.
— Х... хоз... — я прервалась и зажмурилась.
Попытка отвести голову не увенчалась успехом, он крепко держал меня.
— Так кто я? — строже спросил он.
— Хозяин, — выдохнула я.
Внутри меня что-то оборвалось... Прежние любящие чувства к Тому исчезли, будто их и не было вовсе. В голове был лишь образ этого человека, с прямой осанкой, тростью в руках, одетым во всё чёрное.
Я смотрела в его гипнотические глаза и не могла оторваться. Они будто парализовали меня. Последняя моя мысль была о Симоне, которого я оставила одного, а затем... пустота... На какое-то мгновение я отключилась.
***
Проснулась я уже, в буквальном смысле, другим человеком. Я не помнила ничего, ни своего имени, ни кто я. Первым (если его можно так назвать) человеком, которого я встретила, был мой хозяин, всадник Апокалипсиса — Смерть. Мужчина улыбнулся и помог мне встать. Во мне проснулось сильное чувство голода, но он будто предвидел и протянул мне булочку. Я была ему так благодарна, что незамедлительно пала ниц. Другая я бы, наверное, уже рвала и метала, но... не было её. Все воспоминания исчезли, не оставив и следа моей прошлой жизни.
Вечер. Мистер Смерть сидит в кресле у камина. В нём не горел огонь, было абсолютно темно, но я, глаза которой уже привыкли к темноте, прекрасно ориентировалась в комнате. Меня до дрожи пробирает холод и от моего хозяина это не скрывается. Он усмехнулся.
— "Всё же не зря я первый всадник Апокалипсиса, моим нерадивым братьям не дано так повелевать человеческой памятью и чувствами", — подумал он о себя, глядя, как я жмусь к его ногам, силясь согреться. — "И не зря я выбрал именно её. Почему таким, как этот лорд, всегда достаётся всё самое лучшее? Он даже ада не достоин за свои прегрешения, его душу можно только уничтожить и это уже будет милостью. Мне так жаль Викторию, потратила на него свою молодость, хотя, должен признать, что она всё ещё хороша собой..." — его глаза скользнули по моей спине. — "М-да... чертовски хороша".
Я оглянулась на хозяина, но тут же повернулась обратно.
— Рабыня, — позвал он меня.
Я, вздрогнув, повернулась к нему.
— Да, хозяин, — опустила я голову.
— Холодно ли тебе? — поинтересовался он, сверкнув своими жёлтыми глазами.
— Н-нет, господин, — со страхом ответила, замотав головой.
Не знаю почему, но меня страшила даже сама мысль о том, что Смерть может прогневаться на меня. Мужчина усмехнулся и провёл руками по моим волосам.
— Не бойся говорить правду, — утешил он меня. — Так тебе холодно?
— Да, хозяин, — тихо ответила я, прижимаясь к его ноге.
Смерть с секунду просто смотрел на меня, а затем щёлкнул пальцами и огонь в камине зажёгся сам. В комнате стало заметно теплее. Я зажмурилась от резкого яркого света, но через минуту привыкла. Комната, в которой мы сидели, утонула в сумерках и тени игрались на стенах. От огня веяло теплом, и треск дров успокаивал меня и между тем, что-то мне напоминал, как будто со мной такое уже было. Камин, мужчина, я и какое-то странное чувство тоски. Смерть задумчиво произнёс:
— Надо бы дать тебе имя.
Я любопытно посмотрела на него.
— Имя? — переспросила я.
— Да. Я буду звать тебя по имени, а ты откликаться, — объяснил мужчина. — Как тебе — Виктория?
Я на минуту задумалась.
— Мне нравится, — улыбнулась я. — Хозяин, назовите меня так, — попросила я, обнимая его ногу.
— Я же ещё не назвал тебе других возможных имён, — усмехнулся всадник.
— Ну пожалуйста, мессир, — просила я.
— Да будет так, — благосклонно кивнул мужчина, хитро смотря на меня.
Огоньки шаловливо прыгали у него в глазах, но я не решилась долго в них смотреть.
— Сделай мне чай, — через некоторое время приказал всадник.
Меня вдруг обдало холодом, и мурашки побежали по спине. Я, не давая признаков своего состояния, пошла по его указаниям на кухню за чаем. Выйдя из комнаты и отойдя от неё метров на десять, я выдохнула и прижалась спиной к стене.
— "Что за ерунда со мной творится?" — спрашивала я сама себя, держась руками за голову.
Лишь на секунду мне показалось, что приказывал не Смерть, а кто-то совершенно другой! Вместо лица всадника я видела чьё-то другое, такое до боли знакомое. Уже когда я была на кухне и наливала кипяток в чашку, меня осенило. Я выронила чайник, и он с грохотом ударился об пол. Голова резко закружилась, и я оперлась рука и о стол. Я вспомнила! Мой муж, Том, мой лорд... Далее пришли воспоминания о Симоне и я чуть не расплакалась. Я хотела вернуться к сыну, обнять его ещё раз! Гипноз, что наложил на меня Смерть, полностью сошел, и я теперь трезво мыслила.
— "Поверить не могу, что я назвала его хозяином!" — ругала я сама себя, неся на подносе чашку с чаем. — "Но хорошо, что мой организм таки выработал иммунитет... Так, каков план действий?"
Я вошла в комнату, где сидел всадник и мило улыбаясь, подала ему чашку. Когда я снова села около него, то воровски посмотрела на него.
— "Он ещё не знает, что его заклятье более не действует", — рассуждала я. — "Нужно втереться к нему в доверие".
— Что ты так на меня смотришь? — поинтересовался Смерть.
Я состроила виноватую рожицу (это я умею) и ответила:
— Вы же могущественный, правда?
— Да, — подтвердил всадник.
— И вы бессмертны? — уточнила я. — На вас абсолютно ничего не действует, ни магия, ни печати, вас даже убить нельзя, — восхваляла я его.
— Это правда, — вновь согласился Смерть, кивнув. — Что именно ты хочешь спросить? — сощурил он глаза.
— Не гневайтесь, господин, я не хотела разозлить вас, — с наигранным страхом отвечала я.
— Я не сержусь, — успокоил меня Смерть.
— "Воистину, какое милосердие!" — всплеснула я в мыслях руками.
— Так, что ты хотела спросить?
— Ну... о вас на земле ходит столько много всяких легенд и суеверий. Вас боится каждое смертное существо, но... только не подумайте ничего плохого... — я положила руки ему на колено. Смерть пока просто наблюдал. — Есть такое поверье, что... лишь коса Жнеца, ваша коса, может убить вас, — последние слова я произнесла шёпотом.
Всадник прищурил свои золотые глаза ещё больше, но потом видимо успокоился, думая, что я всё ещё под его гипнозом.
— Это так, — наконец кивнул он, и я еле-еле подавила облегчённый стон. — Я действительно ношу с собой то, что может меня убить, потому что считаю, что так безопаснее.
— Но что станет с миром, если смерти больше не будет? Зачем создавать такое оружие? — не понимала я. — Зачем убивать такого, как вы? — я намекала на то, какой он до жути добрый и справедливый.
— Так рассудил Бог, — развёл руками всадник. — Мы с ним давно спорим, кто из нас старше, но так и не решили. Впоследствии спора мы пришли к выводу, что пусть будет ничья и в доказательство своих намерений создали по артефакту. Я создал Теневой Амулет — вещь, которая может убить Его, а он создал косу Жнеца. Я носил с собой амулет, а Он косу, но потом мы обменялись, в целях безопасности.
Я кивнула, а-ля угу, ясно. Далее настало молчание.
— Так, что будет, если смерти не станет? — всё-таки спросила я, искоса глядя на него.
— Ничего не будет, — равнодушно пожал плечами мужчина. — Если умру я, то умрут и те, кому я своей магией продлил жизнь. Например, совсем недавно я помиловал одного человека, подсыпав немного песка в его песочные часы жизни. Если со мной что-то случится, то он умрёт.
Меня прошиб холодный пот. Я еле сдержала дрожь в руках и подавила истеричный вздох. Я отвернулась от него и облокотилась спиной о его ногу, уставившись в камин.
— "Вот гад... раньше нельзя было сказать?" — сетовала я на мистера главного жнеца. — "Так, убийство Смерти отменяется. Нужно придумать, как выбраться отсюда".
Мы так и сидели молча. Смерть наколдовал себя какую-то книжку и иногда шелестел страницами. Из камина периодически слышался треск, и я даже начала засыпать, как почувствовала, что кто-то нагло лезет в мою голову, пытаясь пробиться сквозь барьер. Сказать, что я испугалась - не сказать ничего. Я думала, что это Смерть решил от скуки мне в голову залезть, проверить мою верность, но это оказался не он. Я сосредоточилась на своём мозговом барьере, продолжая поддерживать его, но незнакомец не пытался его взломать, а как бы стучался в гости. Он хотел сообщить мне о своём присутствии и наверняка надеется на беседу. Я сглотнула и, прикрыв глаза, притворилась, что сплю, облокотившись головой о колено жнеца. Далее пришлось немного приоткрыть дверь в своё сознание, и в него аккуратно проник этот некто. По его ауре могу сказать, что это демон, причём не из слабых. В моей голове возник его образ, но туманный и какой-то расплывчатый, будто ему что-то мешало сделаться почётче.
Далее последовал разговор у меня в голове.
— Кто ты? — строго спросила в любой момент готовая изгнать незнакомца за барьер.
— Виктория, — услышала я чей-то незатейливый и приятный голос. — Моё имя Вельзевул, я Повелитель мух и архидемон, — сказал он гордо. Такое чувство будто он сейчас лопнет от чувства собственной важности.
— А, виделись, — кивнула я.
Демон, казалось, немного смутился от такого сухого приветствия.
— Мы хотим спасти тебя, — наконец выдал он.
В его голосе звучали нотки небольшого разочарования и надежды, что возможно я просто стесняюсь показывать своё восхищение.
— И полгода не прошло, — буркнула я в ответ. — Как вы намерены меня вытаскивать отсюда?
— Ну... эм... — Вельзевула совсем выбили из колеи. — Вообще-то мы не можем проникнуть в замок Смерти, но мы поможем тебе найти выход.
Я помолчала немного, обдумывая его слова.
— М-да... тоже мне демоны, — протянула я.
— В подземелье, под замком, расположена темница и там ты, возможно, найдёшь бога по имени Энель. Он обладает уникальной и единственной в своём роде способностью перемещаться, откуда угодно и куда угодно. Договорись с ним, и он вытащит тебя.
— Замечательно, — вздохнула я. Вельзевул уже хотел уходить, как я окликнула его. - Стой! С моей семьёй всё в порядке?
— Всё хорошо, они дома, — нехотя ответил демон.
***
— Слава Мерлину, — прошептала я.
— Что? - переспросил Смерть, видимо последнее я случайно прошептала вслух.
— Э-э-э... ничего, — замотала я головой, а потом до меня дошло, что мне нужно попасть в подземелье, в темницу. — А вообще, — я встала и упёрла руки в бока. — Ты знаешь, что ты старый извращенец?
— Что ты сказала? — начинал раздражаться всадник, медленно поднимаясь и откладывая книжку в сторону.
— Ч-что слышал, — заикнулась я. — Ты... старый... изв-враще... нец.
Смерть выпрямился. Он был выше и сверлил меня своими золотыми глазами.
— На колени, — спокойно приказал он.
Я сглотнула и отошла назад.
— И-иди ты... лесом, — вяло махнула я рукой в сторону.
- Я потом разберусь, как ты так быстро оправилась от моего гипноза, а сейчас, может мне провести лекцию по хорошему поведению? - его глаза опасно сверкнули и он замахнулся откуда ни возьмись длиннющим кнутом.
Годы тренировок дали о себе знать и я легко увернулась. Смерть нанёс ещё удар, но опять мимо. Подивившись такой прыти, всадник уже по-настоящему разозлился. Следующий удар хлыста разбил вдребезги вазу, что спокойно себе стояла на маленьком столике. Ещё удар и на кресле (любимом, между прочим, кресле) всадника остался глубокий порез.
Так бы и продолжалось, если бы Смерть не решился на грязный трюк. Он остановился и наколдовал часы. Не совсем обычные песочные часы с именем моего мужа на деревянной округлой дощечке. Песок сыпался сверху вниз.
- Остановись, иначе твой муж умрёт, - громогласно изрёк Смерть.
Я тут же замерла, понимая, что мужчина отнюдь не шутит. Наступило молчание, но длилось оно минуты две, после чего жнец стал вслух размышлять.
- И как же мне наказать тебя? Может просто убить его? - Смерть перевёл взгляд на часы.
Мой отчаянный крик "Нет!" выдал меня с головой. Больше всего на свете я люблю Тома и готова отдать жизнь за своего возлюбленного.
- Я знаю, что с тобой сделать, - ехидно улыбнулся всадник.
В руках у него появилась трость и он замахнувшись, ударил ею об пол. В тот же миг, я куда-то провалилась и полетела вниз на бешеной скорости. Приземление было не очень удачным и мне уже так надоело терять сознание...
