The Close One

«So, now, you can either be the thing that you hate the most, or you can be dead. Your choice, which is more than you ever gave us». Niklaus Mikaelson «Таким образом, ты можешь стать тем, что ты больше всего ненавидишь, или ты можешь умереть. Твой выбор. Это больше, чем ты когда-либо дала нам». Никлаус Майклсон

Январь-Февраль 2014       Снег полетел в разные стороны, стоило ему ускорить свой бег. В темноте безлунной ночи его шкура сверкала темно-фиолетовым цветом и темно-синей сединой. Лапы не успевали проваливаться в наметенные накануне сугробы, буквально летая по земной поверхности.       С каждым преодоленным метром он пытался найти край той свободы, которая отдавалась болью при превращении в волка.       Гибрид выбрал шкуру зверя, чтобы очистить мысли и поддаться инстинктам. Вся его сущность была пропитана ощущением того давнего страха, когда тень Разрушителя преследовала его и его семью. Незащищенность, низость испуга перед грядущим – почему это снова настигло его, когда самые опасные враги уже повержены?       Он чувствует. Знает на уровне инстинктов и накопленного опыта, что что-то произойдет, что-то, что изменит расстановку сил и взглядов.       Оскалив зубы, волк ускорился на мгновение, пролетая мимо темных деревьев, перескакивая через низины и выбегая на край оврага. Останавливаясь, зверь задрал морду к небу, словно в поисках луны, но желтые глаза не поймали ничего, кроме звезд.       Шум позади него заставил волка склониться и оглянуться на звук. Хищник на мгновение оскалился, но его глаза не выдавали угрозу – его нюх узнал этот запах. Темный волк появился среди деревьев, ступая, словно лев посреди саванны, мягко переступая лапами.       Незваный гость всегда оказывался рядом с ним, когда ему хотелось одиночества, но никогда не прерывал его уединения. Первоначально это было раздражающе и настырно – так окрашивал поведение родного отца гибрид, но теперь преследование стало привычным, словно невидимый щит находился за его спиной.       Волк клацнул зубами, разворачиваясь и устремившись вперед, как вдруг его тихий преследователь рванул за ним. Он бежал за ним, ускоряясь и догоняя. Инстинкты лидера и гордость взыграли в звериной шкуре гибрида, и, загребая лапами, волк прибавил скорость, летя по снегу. Его отец зарычал, оставаясь позади, но быстро наверстал упущенное, равняясь с ним.       Они бежали корпус к корпусу, пытаясь обогнать, но никто не переходил на скорость, стирающую их в пятно в зрении людей. Волки соревновались ради веселья, ради свободы, без особого олимпийского азарта, словно смеясь друг над другом.       Вдруг более взрослый волк прыгнул вперед, вынуждая сменить курс. Они повернули к истоку, пробегая менее половины километра, и гибрид затормозил, утыкаясь мордой в перекрещенные клинки, воткнутые в землю.       Фыркая, волк расслышал знакомый хруст, оглядываясь уже на мужчину средних лет, босиком идущему к припасенной одежде. Натянув только штаны и обувь, Вожак сложил руки на груди и назидательно уставился на волка, который с пренебрежением смотрел на своего сменившего облик отца.       - Я не буду спрашивать, что с тобой, - произнес спокойно Виктор. – Но я догадываюсь, что тебя гложет, Клаус.       Волк слегка изогнул спину, шерсть встала дыбом, а клыки ярко сверкнули в приглушенной темноте ночи. Он обошел своего отца, словно хищник, прижался к земле, готовый прыгнуть. Вожак покачал головой, поворачиваясь спиной к нему и вытаскивая один из мечей.       - Ты не представляешь, кто твой враг, Никлаус. Ты не видишь, какую паутину сплели они. Ты не уверен в том, что все рассчитал правильно.       - Неважно, кто мой враг, Бессмертный Волк. Я уничтожу его, - гибрид успел надеть только штаны, и перехватить свой меч в прыжке, чтобы атаковать отца.       Их тренировки были постоянным развлечением и способом выпустить пар. Клаус нападал всегда первым, пытаясь перехватить инициативу и манипулировать боем, но Виктор приноровился к стилю сына: ставил палки в колеса и удивлял.       - Ты должен чувствовать мой следующий шаг, а не направлять меня, - комментировал Бессмертный Волк, не позволив увести его влево подсечкой. Клаус хмыкнул, слыша этот совет в который раз, но никогда бы не признался, что прислушивался к его движениям и улавливал ритм, но не умел использовать против Бессмертного Волка. Хотя это помогло ему улучшить защиту, предугадывая удары раз за разом.       - Слева, - вдруг произнес гибрид, ошарашивая отца ударом в тот момент, когда Вожак сделал шаг в эту сторону. Едва успев поднять меч, чтобы защититься, Виктор не удержал равновесие и осел на колени. Клаус воспользовался этим, надавив на клинок.       - Вниз, - предугадал, точнее, увидел по мелким знакам, изменению в сосредоточении и напряжении мышц.       Бессмертный Волк прищурился, чудом спасшийся от удара, и перегруппировался, нападая сзади. Клаус успел уйти от прямой атаки, но по плечу прошлась линия крови, быстро исцеляясь.       Гибрид выпрямился, злоба пробежалась по его лицу, хотя он пытался ее обуздать. Виктор не дал ему передышки, устремляя атаку в плечо, но глаза Клауса уже пожелтели, почти окрашиваясь в красный.       Атаки стали резче, опаснее, задевая важные органы, представляя собой смесь крови и дыхания смерти. Бессмертный Волк отступил, отразив удар, прислоняясь спиной к дереву. Клаус ухмыльнулся и подпрыгнул, размахиваясь, и атака пришлась по кроне.       Щепки разлетелись в сторону, и легкая тень промелькнула под ними, избегая лишних и бесполезных ран. Он ударил почти не целясь, мягко приземляясь и приседая в снег.       Меч в плену крепкого ствола дерева, а Клаус глубоко дышал, прищуриваясь. Его взгляд словил знакомую тень, но слух не уловил перемещений, помимо приближающегося напарника по бою.       - Ты черпаешь силы из своей боли и злобы, - комментировал подходящий к гибриду Вожак. – С одной стороны, это сильнейший стимул, Никлаус, но с другой – слишком много брешей в защите. Боль, ярость, гнев вкладывают в твой кулак силу, но не дают способность уберечься от новых нападений, - он остановился, замечая, что его почти не слушают. – Что случилось?       Клаус еще раз оглядел округу, а потом тряхнул волосами, вставая с колен.       - За нами следят, - почти спокойно произнес гибрид. – Наши спаринги привлекают слишком много внимания. Стая… - Майклсон хмыкнул на слове, давая Виктору повод улыбнуться и закончить за него:       - Они становятся единым и целым, чувствуют твое покровительство и твое возвышение, - Клаус посмотрел на него, почти привыкнув к его мудрым, занудным комментариям и советам. – Заметь, без применения силы и внушения страха.       - Мир Волков отличается от вампирских устоев, - заметил Майклсон, глубоко вздыхая. – Он чище. Я никогда не буду частью его, Вожак, как ты ни старайся.       Вожак незаметно поджал губы, проходя чуть вбок, чтобы вытащить меч, запущенный Клаусом в пылу боя. Перехватив рукоять, Бессмертный Волк покрутил обеими руками, привыкая к весу клинков, и только тогда заговорил:       - Ты всегда был его частью, - направив оба лезвия на грудь Клауса, Виктор посмотрел ему в глаза. – Твое сердце тому доказательство. Шаг за шагом ты познаешь себя, и позволишь себе отпустить…       - Прекрати, - спокойно произнес Никлаус. – Ты повторяешь это каждый раз, Вожак. Я знаю, что ты видишь потенциал во мне, но прекрати читать свои …       - Нотации? – Предложил слово Виктор, опуская руки и мягко улыбаясь. – Я приму твое замечание, - его глаза почти заботливо оглядели сына. – Наверное, я просто воспринимаю тебя, как маленького ребенка, пытаясь научить каким-то вещам.       Клаус вздернул брови от данного замечания, но лишь пожал плечами, отмечая:       - Ты хотел узнать меня, я согласился. Изменить мою черную душу тебе не дано и не позволено, - гибрид оглянулся, чувствуя приближение своего верного командующего. – Я должен быть злом, чтобы уничтожить зло. ***       Аннет сидела на холодном полу своего личного ада, словно лежала на пуховой перине. Ее поза говорила о том, как она уверена в себе и как наслаждается каждым моментом власти над ситуацией. Несмотря на то, что ее одежда была испачкана, а волосы давно не чесаны, Анна-Луиза была королевой, очутившейся в заточении.       - Решил меня навестить, Николя? – Играя локоном, проговорила принцесса. – Я польщена, но хочу пожаловаться на диетическое питание, которое ты мне обеспечил.       Клаус хмыкнул, переступая невидимую черту камеры, созданной в одном из склепов.       - Конечно, я попрошу урезать твой рацион в половину – ты способна язвить.       По лицу Аннет прошлась тень, но она быстро приняла царский лик.       - Мне передали, что ты намерена… поговорить, - гибрид сложил руки за спиной, медленно оглядев клетку, в которую поместил эту птицу, не желавшую петь. Аннет склонила голову к плечу, улыбаясь, а потом посмотрела на тех, кто сопровождал Майклсона.       - Двойник Сайлоса, должна признать у тебя пленительные зеленые глаза, - принцесса взмахнула ресницами и, облизав губы, улыбнулась Виктору. Алисия стояла позади всех, скрывая половину лица в тени. Клаус внимательно пригляделся к своей пленнице, пытаясь разгадать ребус, сотканный ее тонкими пальчиками. Стефан сложил руки на груди, неопределенно кивая.       - Ты знаешь цену моего терпения, Энни, - с угрозой проговорил Майклсон. – Я уверен, что ты поведаешь только крупицы информации, но без них твой план провалиться. Давай сэкономим время. Скажи мне, что мне следует знать на данный момент?       - Какой ты грубый, Николя, - причмокнула губами принцесса, поднимаясь на ноги с помощью стены. Элегантно распрямляясь, вампирша улыбнулась:       - Но ты прав, время дорого. Мы как бессмертные, должны уметь его оценивать по достоинству, - ее глаза коснулись Виктора. – И каждого человека, с которым мы связываем судьбу, стоит помнить, а некоторых, даже чтить.       Стефан нахмурил брови, взглянув на Клауса вопросительно: возможно, первородный видит сквозь эти намеки и скользкие слова, хотя по лицу гибрида ничего нельзя было сказать однозначно.       - Полагаю, что время действительно пришло, Николя, - сладким голосом пропела синица, медленными шагами добираясь до гибрида. – Твоя сестра в очередной раз пошла на поводу своих эмоций и создала себе тюрьму, а вам – могилу.       Клаус нахмурился, услышав напоминание о Ребекке, а принцесса мелодично и театрально вздохнула:       - Она так долго плутала в поисках своих желаний, что почти заблудилась, - карие глаза ударились о ледяную стену ярости во взгляде гибрида, - но я была счастлива предоставить ей карту.       Майклсон сделал невидимый шаг, ударяя принцессу по щеке, отчего она свалилась на пол, но не потеряла спесь.       - Что ты сделала моей сестре? Что ты ей сказала? – Клаус не желал допускать мысли, что Ребекка ушла не по своей воле, а из-за манипуляций принцессы, но нельзя было опускать этот факт.       - Правду, - выдавила сквозь зубы Анна-Луиза. – Я сказала ей правду, Николя. Ничего лишнего и ничего пустого. Думаю, она уже попалась в лапы своей истинной ловушки. Для нее взошла Новая Луна.       - Прекрати строить хорошую мину при гнилой игре, Ваше Высочество, - засмеялся Клаус, присев перед Аннет, он схватил ее за горло. – Если ты не скажешь, куда отправила Ребекку своей истиной, я превращу твою жизнь в ад.       Принцесса смотрела из-под опущенных ресниц, принимая свои мучения как данность, но ее глаза смеялись над ним:       - Что ты можешь мне сделать, Николя? – Хрипло сопела девушка. – Я нужна тебе, я нужна тебе, - она повторила дважды, словно молясь. – Но Ребекке ты тоже нужен, особенно, когда секрет кинжалов будет раскрыт.       Алисия нахмурилась, выставив перед собой ладони тыльной стороной. Коротко прочитав заклинание поиска, девушка нахмурилась и повторила еще раз. Ее глаза потерянно взглянули на Клауса, который обратил все внимание на принцессу.       - Кто не знает секрет кинжалов!? Они и пепел белого дуба погружают первородных в сон, - заметил Стефан. – Это не тайна, по крайней мере, не та, которая охраняется.       - Секрет кинжалов не в их магии, месье Сальваторе, - Аннет мягкими пальчиками убрала руку со своего горла, оставаясь под грозным взглядом Клауса. – Кто угодно может подсказать тебе ответ на этот вопрос. В чем секрет клинков?       - В сплаве, - произнес Виктор известную истину, а гибрид кивнул, поднимаясь с колен и выпрямляясь. Его мысли сошлись с озвученной истинной.       - Именно, Бессмертный Волк. Секрет кузнечного дела, секрет ведьмака, который их создал для Клауса.       - Он давно мертв, - усмехнулся Клаус, разведя руками. – И унес секрет в могилу. Никто не способен разгадать состав моей любимой, до недавнего времени, страховки. В этом уникальность пяти прекрасных кинжалов.       - Да-да, - поддакнула Аннет. – Дар, который позаимствовали у тебя охотники Кетсии, чтобы сковать твою семью, и позволить Сайлосу выйти из тени. Тогда твоя семья впервые узнала о существовании кинжалов, но ты знал о них давно, ты обладал ими и продемонстрировал одному из своих братьев все великолепие сна без сновидений!       - Ты начинаешь бредить, Энни, - устало заметил Клаус, краем глаза видя, как Стефан отошел, отвечая по телефону.       - Возможно, - пожала плечами вампирша, - но от этого секрет кинжалов кажется куда интереснее, когда узнаешь, что их суть покоится вместе с падшим ведьмаком. Ты пытался обмануть судьбу, Николя, но не уйдешь от нее. Ты всегда был с гнильцой и искал возможность обезопасить свою волчью шкуру. Пятый кинжал никогда не был по твою душу, ты готовил его для своего самого опасного врага – Майкла, потому что серебряная основа никогда бы не причинила вред чистому волчьему сердцу.       На лице Клауса отразился гнев, кулаки были крепко сжаты, но он сдержал удар, оглядываясь на Виктора, который инстинктивно сделал шаг вперед.       - Секрет, который скоро будет раскрыт, станет твоей фатальной ошибкой, преступлением перед семьей, Николя. К счастью, Ребекка будет уже далеко от твоей злосчастной душонки.       Гибрид собрал свою волю в кулак, чувствуя, как кипит в нем ярость и бессилие перед четкими обвинениями Аннет. Любое слово, которое он произнесет в защиту, будет казаться жалким оправданием. Ловкая ловушка из догадок и правды, Никлаус попался в нее, как мальчишка, и держался на плаву одной лишь мыслью: Энни допустит ошибку, допустит и откроет дверь для лазейки.       - Понятно, - твердо закончил монолог Аннет Клаус. – Значит, ты работаешь троянским конем ради секретного сплава кинжалов. Похвально, но он или она, или они не смогут повторить уникальность магии.       - Почему же? Нам нужна лишь могила, чтобы расковать ее.       - Вы не найдете и следа, - спокойно отвел ее слова гибрид. – Я аккуратен в подобных важных вопросах. Никто не знает, где обитает магия этого неизвестного вурдалака-кузнеца.       - Да, - согласилась Аннет. – Никто не знает, но кто-то знал. И за это поплатился.       Лицо Клауса вытянулось, а в глазах зажглись угли, мечтающие о смерти этой наглой вампирши. Улыбка не сходила с ее губ, когда Стефан вернулся с озадаченным выражением лица и мягко коснулся плеча гибрида. Майклсон шумно вдохнул воздух, успевая разобрать координаты последней словесной ловушки принцессы, и опередил заявление Сальваторе:       - Как давно? – Глаза мертвой зелени пугали окружающих своей смертельной аурой. Стефан сначала нахмурился, но потом коротко объявил:       - Сегодня ночью. Они спалили ваш дом дотла. Деймон не успел их поймать, но решил сообщить нам.       Алисия ахнула, прекратив читать заклинание поиска Ребекки.       - Именем Святой Инквизиции, - промурчала Аннет. – Ведьма должна быть предана огню!