Зачарованное Средиземье

Найдя Торина, Бильбо немного успокоился, теперь все были в сборе. Но за утряской одной проблемы появилась еще более глобальная: побег из дворца Трандуила. Эта проблема, безусловно, легла на небольшие круглые плечи хоббита, и тот отчаянно желал не подвести товарищей. Он следил за воротами и стражей, осматривал все люки и ходы, пока не понял, что единственным выходом, который никак не охраняется и в который пролезет самый большой гном из отряда - Бомбур, является огромный люк, ведущий в быструю реку, куда сбрасывались бочки из под вина. Бильбо сообщил о своем плане гномам, и те приняли его без особого воодушевления. Торин мрачно поинтересовался, не желает ли взломщик смерти всему отряду, и только Балин понимающе кивнул хоббиту и занялся чисткой трубки. Теперь осталось ждать, пока освободятся бочки для отправки в Эсгарот. Бильбо нервничал, не было ясно, приведет ли его план к спасению или к гибели всего отряда, но ко всему прочему, он не знал, что делать со своим телом. По сути, оно оставалась прежним, но за несколько недель, проведенных в плену, голос хоббита незаметно стал выше и более мелодичным. Это привело к тому, что Бильбо намеренно понижал свой голос, чтобы участники отряда не заметили перемены. Но то ли у него не слишком хорошо получалось, то ли слух у гномов был острее, но через некоторое время пленники стали беспокоиться о своем взломщике и начали интересоваться, не простудился ли он или не попал ли под какое-нибудь проклятье эльфов. Бильбо отшучивался, пока не придумал легенду о том, что хоббиты, когда у них долгое время стресс и всякие переживания, начинают пищать от страха. Как ни странно, гномы поверили взломщику, но теперь просили, чтобы Бильбо своим измененным голосом пел им песни, при чем сугубо женского исполнения. О том, как девушка ждет любимого домой, или о том, как мать готовит пироги и поет колыбельную сыну. Такие музыкальные вечера в темницах приводили обычно к тому, что младшие принцы начинали вздыхать по матери, старшее поколение уносилось с мыслями о своем прошлом, а взрослые гномы, такие как Двалин или Бофур, начинали говорить о женитьбе, причем самыми оригинальными способами. Так, Двалин вскакивал и начинал бить кулаком стену, затем кричал зычно что-то на кхуздуле, падал на колени, ударял лбом о пол и сразу ложился спать. - Это клятва Махалу, - объяснил Балин хоббиту, - о том, что, если он вернется из похода в целостности, то женится и настругает кучу детишек, желательно, десять, поэтому он просит себе здоровую жену. После недели таких процедур Двалин разворотил кулаками стены камеры так, что решетка не выдержала и упала, так что эльфам пришлось переводить гнома в другую камеру. Что касается Бофура, то он начинал вслух вспоминать всех своих пассий и решать, на какой же стоит женится. Правда, в ходе обсуждений выяснилось, что все любовницы гнома, до него самого или после него, были или стали пассиями кого-нибудь из отряда или из многочисленных знакомых. Это ужасно опечалило Бофура, так как получалось, что ни одна из дам его сердца не подходила на роль матери его детей. Чтобы сильно не унывать, Бофур в шутку предложил Бильбо стать его супругом, на что Кили и Фили ужасно возмутились и заявили, что хоббит их по праву и по положению среди всех присутствующих. На заявление принцев возмутились старшие гномы, которые начали доказывать, что данное право идет по старшинству, и в результате все гномы переругались и не разговаривали друг с другом целый вечер. Бильбо сначала пытался вклинится в разговор, но в итоге просто сбежал к камере Торина, где можно было подумать о сложившейся ситуации. Единственный выход был в том, что необходимо было вернуть свое тело обратно, пока положение не усугубилось. - Торин, - позвал Бильбо короля, тот вздохнул и подошел к решетке. - Мне надо к зачарованной реке, я там кое-что потерял! - скороговоркой выпалил хоббит. Торин поморщился, как от зубной боли. - И что же вы потеряли господин взломщик? - язвительно поинтересовался гном. - Носовой платок или кружевную салфетку? - Я никогда их не терял! - возмутился хоббит. - Только один раз забыл платок, но кружевные салфетки - это гордость моей матушки… Король закатил глаза, опять двадцать пять. - Ближе к делу! - рявкнул он, когда Бильбо начал рассказывать про ситцевые зановесочки в гостевой спальне, которые матушка собственноручно сшила, беременная им. Хоббит запнулся, обиженно посмотрел на гнома. - Я потерял нечто ценное в реке, пока был без сознания, мне необходимо это вернуть! Торин от такой наглости схватил говорящего невидимку за шкирку. - Вы понимаете, что до дня Дурина осталось мало времени! Вы ставите под угрозу все наше предприятие! Нет! Нет! Мистер Бэггинс, назад мы не пойдем! - гном тряс хоббита, держа того над полом одной рукой. Бильбо побелел как мел и еле сдерживался, чтобы не накричать на гнома. Торин же, немного успокоившись, добавил. - А если будет крах, мистер взломщик, и мы все умрем. Можете ли вы утверждать, что мертвому вам понадобится то, что вы потеряли? - гном отпустил хоббита и лег на нары. Злость хоббита испарилась, и он устало сел у прутьев решетки. - Нет, Торин, если я умру, мне это не понадобится. Король задумчиво смотрел на серый потолок, пока кое-что для себя не решил. Хоббит был его подданым, а короли заботятся о своих подданых, не стоит быть столь строгим с полуросликом и можно в качестве награды как-то ему помочь. Только награду еще стоит заслужить. - Но если все пройдет удачно, мистер Бэггинс, я лично провожу вас к Зачарованной реке. - Спасибо, Торин, - поблагодарил Бильбо и закрыл ладонями лицо. Надо немножко продержаться, и тогда он получит назад свое мужское естество, всего-то несколько недель! Если он, конечно же, выживет, а недели не перетекут в месяцы.