Чего хотят...

Шесть лет назад. Бесит. Бесит. Как же меня все это бесит! Точнее, не все, а в последнее время эти трое. Барков, Дорофеев и Ветров. Дружная троица, блин. Не знаю точно, почему эти трое спелись. Но, видимо, сильные сами по себе личности ищут себе подобных. А эти трое в моем классе точно были именно такими. В первый год я еще плохо что-либо понимал, но кое-как запомнил имена всех ребят. Школа - это вам не детский сад, я понял это ко второму году нашего обучения. А к пятому убедился окончательно. Диман Барков был самым крупным в нашем классе, ходил в какую-то спортивную секцию. Видимо, на сумо. Дорофеев Никита, по сравнению с ним, казался настоящим дрищом. Вообще, про него мало было известно, но он казался настоящей темной лошадкой. Не понятно, как в эту компанию затесался Ветров Денис. Внешне он не казался каким-то сильным типом. Наоборот, он выглядел все время улыбающимся придурком. Стоило ему что-то сказать, как полкласса покатывалось со смеху. Видимо, этим он и привлек их внимание. Да и он против не был, казалось, он легко может найти общий язык со всеми, даже со странным Дорофеевым и агрессивным Барковым. Но ко мне это, видимо, не относилось. – Ой, прости, – в бок кто-то очень больно врезался. И мимо меня проплыл ржущий Барков. – Я тебя не заметил, бля, ты такой мелкий. Рядом с ним стояли еще эти двое. Дорофеев тоже мерзко захихикал, а Ветров только широко улыбался. И это меня бесило больше всего. – Ничего страшного, – в ответ улыбнулся им я. – С твоими габаритами, Диман, кто угодно пушинкой покажется. Ухмылка тут же стерлась с его мясистого лица, а руки опасно сжались в кулаки. Я чертыхнулся про себя. Бегать я, разумеется, мог, но как далеко мне удастся убежать? Барков, конечно, тот еще бегун, но вот про Ветрова я могу сказать, что в данном случае фамилия является говорящей. Я уже мысленно приготовился, но тут на мое счастье прозвенел звонок на урок. Вся орава младшеклассников тут же с воплями бросилась по кабинетам. И я сумел затеряться в этой общей массе. Но вот только выражение лица Баркова ничего хорошего не сулило. Почему-то его задевали вопросы о его фигуре. Какой-то он закомплексованный на этой почве. Кто бы говорил, да? На самом деле, я был одним из самых низкорослых мальчиков в нашем классе. Конечно, но мы же в том возрасте, когда некоторые девчонки выше нас, так что я надеялся на будущее. Вот сломается у меня к седьмому классу голос, может, я даже стану выше Ветрова. И Вика на меня внимание обратит, я уже не буду маленьким мальчиком. – Почему ты вечно ищешь неприятности на пятую точку? – спросил меня Женек, когда я сел на свое место рядом с ним. – Он первый начал, – буркнул я. – Как бы после школы не огреб лишнего. М-да, об этом-то я и не подумал. Ну, поздно пить Боржоми, когда почки отвалились. – Да ладно тебе, – отмахнулся я. – Не убьют же меня, в конце концов. – Но, если что вдруг, кому бы ты хотел оставить свою коллекцию фишек? – Фиг тебе, – для пущей убедительности я показал его. – Чтоб со мной закопали. – Это как у древних египтян. Вместе с фараонами закапывали всякие безделушки, украшения, посуду для загробного мира. – Зачем посуда в загробном мире? Ерунда какая-то. – А вот они так делали, верили, что там существует другая жизнь. Говорят, что даже вместе с ними хоронили некоторых близких слуг или жен. – Точно, тогда пусть тебя вместе со мной похоронят. – Я что тебе, слуга, что ли?! – опешил Леонов. – Ха-ха, но не жена же. Шучу, шучу, не смотри на меня так. Это тебе за твои мрачные мысли. Я еще умирать не собираюсь. – Я тоже как-то. Но если ты и дальше будешь себя вести так же, то твоя жизнь сильно сократится. – А что? Почему все так боятся этого Баркова? А вот Ветрова этого, наоборот, все просто обожают. Бесит. – Опа-на. Так тут дело не в Димане, тебя больше Денис раздражает. По-моему, очень приятный парень. – Приятные парни не общаются с такими свиньями. – Все, тихо, а то я опять что-то важное из-за тебя пропустил. – Ладно-ладно. Ботан. – Что? – Ничего-ничего, пиши, дорогой. С Леоновым мы с детского сада, правда, тогда мы были в разных группах. Он в девятой, а я в восьмой. Но в песочнице иногда вместе играли. Однажды вместе нажрались сосулек. Только потом заболел почему-то один только я. Ох, и влетело мне тогда. В средней школе учиться, конечно, сложнее, чем в младшей, но этот первый год в ней я кое-как пережил. И без троек даже. Что уж говорить про Женька, он как был круглым (идиотом) отличником, так им и остался. Говорит, что его мечта - получить в конце обучения золотую медаль, как его отец. Разве это мечта? Вот я хочу быть космическим рейнджером. А на что эта медаль, пусть она даже и золотая? Ну, до конца обучения еще долго. Интересно, каким я буду в одиннадцатом классе? Думаю, таким высоким, красивым, отращу волосы и буду встречаться с какой-нибудь красивой девчонкой. С той же Викой, например. Уроки подошли к концу. Ну, слава Богу, я уж думал, не дотерплю. Как вообще можно учиться, когда весна стучит во все двери и окна? Так и хочется вырваться из дома и пропадать где-нибудь весь день. Правда, в последние дни иногда лили дожди, но вот уже солнце светит вовсю. Скоро и лужи высохнут, и цветы на клумбах появятся. Красота. – Эй, Котов, – не успел я дойти до ворот школы, как на моем плече внезапно появился какой-то чужеродный предмет. Я посмотрел на него и увидел большую мясистую ладонь. Мне стало немного не по себе, когда я предположил, кому она могла принадлежать. Но внешне я постарался сохранить спокойствие и развернулся, скидывая руку. Передо мной стоял, разумеется, неизменный Барков, за ним, с каким-то хитрожопым выражением лица, Дорофеев. Ветрова я что-то не видел, но, думаю, что он недалеко. – Чего тебе? – спросил я. Почему-то в груди очень сильно сердце билось о грудную клетку. А я не боюсь, не боюсь я. – Какой ты грубый. Мамочка не учила, как разговаривать со старшими, малявка? – Мамочка не учила меня разговаривать с идиотами, – фыркнул я. Но Диман даже не нахмурился, наоборот, на его лице появилась странная ухмылка. – Смелый тут самый, да, мелочь? Не убедительно как-то. Ебать, вроде пацан, а на девчонку все равно похож. Тут у меня все внутри вскипело. Знает, на что давить, козел. – Сам ты похож. – Что ж ты так встрепенулся, Люся? – Сам ты Люся! – Блять, только не беги жаловаться мамочке, что тебя обижают плохие мальчики, – при этих словах Барков притворно захныкал, а Дорофеев тихо захихикал. – Может, ты так и делаешь, а я нет. – Что, самый крутой тут, что ли, сука? – неожиданно взгляд Димана стал жестким, и у меня против воли все внутри сжалось. – В чем дело? – раздался звонкий голос за его спиной. Мы повернулись, это, разумеется, оказался Ветров. Прилетел-таки, не запылился. – Что делаете? – Да вот, бля, учу мелкого уму разуму. – Сам бы научился сначала, – рявкнул я. – Да ладно тебе, – улыбнулся Денис. – Пошли в компы лучше. – Не, Дэн, блять, нельзя же так оставлять. Чтобы всякие тут, нахуй, тявкали, когда не надо. – Хватит запугивать ребенка, Диман, пойдем. От этого я взбесился еще больше. Какого еще ребенка?! Мы почти одного возраста, между прочим! – Кого тут еще запугивают! Конечно, твоей рожи кто угодно испугается, но не я. И тут же я охнул и отпрыгнул назад. Кулак Баркова пролетел совсем близко. – Ах, ты, блядь, – прорычал он. – На словах вон какой смелый. А доказать слабо? Вот теперь мне на самом деле стало страшно. Но я собрал всю свою волю в кулак и сдуру ляпнул: – Не слабо! На лице у Димана вновь появилась та мерзкая ухмылочка. – Тогда вечером в шесть часов встретимся тут у школы. Только приходи один и взрослым не ябедничай, Люся. – Сам не испугайся, – Господи, почему никто меня не остановит?! – Эээ, – подал голос Дорофеев. – Ты же не собираешься бить его, Диман? Ты же ему все переломаешь, нам влетит потом. – Сам напросился, блядь. – Может, и правда не стоит? – спокойно вклинился Ветров. – Придумай что-нибудь другое. – У тебя есть идея? – Ну… есть одна. – Потом расскажешь, – сплюнул Барков, а потом вновь повернулся ко мне, словно я до сих пор был пустым местом. – Понял, мелкий? Только в штаны не наделай. – Для себя памперсы захвати, – бросил я уже на ходу. Довольно быстром ходу, так как хотел, по крайней мере, до дома дойти целым. Но спиной чувствовал буквально уничтожающий взгляд. Весь день я ходил как на иголках. А под вечер мне реально стало страшно. Какого я вообще нарывался постоянно на эту троицу? И почему они выбрали объектом издевок именно меня? Хотя, ничего в этом удивительного нет. Я маленький, слабый, похож на девчонку (по их словам!) и, главное, не трясусь от страха и уважения, когда они мимо проходят. А вот тут и ответ на первый вопрос. Все вокруг их боятся, почитают и любят, а меня это просто бесит. Бесит вся их троица. Тупой Барков, хитрожопый Дорофеев и вечно лыбящийся Ветров, которому все всегда сходит с рук. О, Боже, на что же я сегодня подписался? Что со мной теперь будет? Ну, не убьют же они меня? Хотя, потом просто сбросят мое бездыханное тело в строительный котлован, и поминай, как звали. Но, мамочки, как же я не хочу умирать! – Сергей, – обратился к отчиму, который сидел за компьютером и жевал очередную порцию карамелек. – А за убийство же сажают? Сергуня подавился сладостями и громко закашлялся. Когда же ему удалось проглотить эти злосчастные карамельки, он в шоке вылупил на меня глаза. – А ты что, кого-то убил?! – и тут же получил за это половником по голове. – Сергей, чему ты учишь ребенка? – за его спиной появилась мама в фартуке. – А что я? Я тут вообще не при чем! Он первый спросил! – Он-то спросил, а ты чего ему отвечаешь? Да, Витенька, за любое нарушение закона наказывают, – мама улыбнулась мне. – Поэтому их надо соблюдать. А что, хочешь стать адвокатом? – Я не знаю, – пробормотал я. Видимо, мама забыла, что я хочу стать красным космическим рейнджером. Это же круче, чем какой-то там неизвестный адвокат. – Почему ты за меня не заступаешься? – обиженно прошептал Сергей, когда мама вновь скрылась на кухне. – Ну, ты же взрослый, Сергей! – тут же я удивленно вытаращил глазки. – И что с того? – он потер затылок. – Думаешь, раз взрослый, то все можно? – Да! А разве нет? – Ох, подрастешь и сам поймешь, как же хорошо было, когда ты был маленьким. Странные вещи говорит все же Сергуня. Как же это хорошо - быть маленьким? Все тебя обижают, ничего не разрешают и все время воспитывают. Вот взрослым хорошо, они сами по себе и могут делать все, что захотят, и слова им никто не скажет. Будь я взрослым, я бы сразу показал этой троице, где раки зимуют. Вспомнив о них, я опять почувствовал легкую дрожь в коленях. Ай-яй, что же я наделал? А что, было бы лучше, если бы я молча терпел их издевательства? Нет уж, я не собираюсь быть вечной грушей для битья. – Мам, а можно я сегодня вечером с ребятами погуляю? – Хорошо, только недолго, чтобы к девяти был дома. И поужинать не забудь. В полшестого я нацепил чуть драные длинные шорты, растянутую футболку и кеды, а потом вышел из дома. Вечерело поздно, солнце еще не успело закатиться за горизонт. Я шел по дворам, не торопясь. Но даже сейчас страх скользким и неприятным чувством копошился у меня в душе. Как же тяжело в этом мире быть маленьким. Все тебя так и норовят задеть или обидеть. И самое обидное, что если ты родился мальчиком, то защищать себя должен только ты сам. Мальчикам всегда говорят в детстве, что нельзя обижать девочек, что их надо защищать. Самих же мальчиков никто защищать не должен. Даже если они еще маленькие, несмышленые и слабые. Поэтому я должен со всем разбираться сам и не давать себя никому в обиду. Я же мужчина, в конце концов. Пусть они не думают, что если я невелик ростом и худощав, то со мной можно обращаться как со слабаком. Я не девчонка. Оставался последний двор. Тут на детской площадке играли дети, а на скамейках сидели мамочки с колясками и бабушки в цветастых потертых платьях. Я прошел по узкой асфальтированной дорожке мимо парня и девушки, которые тесно жались друг к другу. Когда-нибудь я буду сидеть так же со своей девушкой, и все будут смотреть на меня с завистью. В конце дворика находился круглосуточный магазин. Если мне повезет, то на обратном пути я куплю себе «Сникерс». Из магазина вышел молодой парень с пакетами, а через полминуты выбежал и второй. – Что такое? – Да, сигарет забыл купить. А, там все равно нужных нету. – Бросай ты это дело, целовать никто не будет, – усмехнулся первый, загружая пакеты в багажник машины. – А зачем мне кто-то? У меня ты есть, – подмигнул второй парень, садясь на пассажирское сидение рядом с водителем. Другой повторно усмехнулся, а потом сел за руль. Машина завелась и выехала со двора. Странный разговор какой-то. Я ничего не понял. Хм, зачем мужчинам прокалывать уши? Это же только девчонки так делают. Правда, говорят, что цыгане и пираты тоже. Хотя, честно говоря, неплохо смотрится, если только одно. Нет, думаю, мне показалось, что в его правом ухе что-то блеснуло. Я увидел свою школу. Оставалось только перейти дорогу. А на ее противоположной стороне я уже видел три темных силуэта у ворот.