Изменить неизменное

«Воспоминания — это волшебные одежды, которые от употребления не изнашиваются» Роберт Льюис Стивенсон

      Меня никогда не прельщало падать в обмороки или просто терять сознание, правда. И если с первым я кое-как смогла справиться, своим более-менее холодным рассудком придавив желание краснеть и падать на землю при каждом мало-мальски неудобном случае, то над вторым была не властна. А всё потому, что причины всегда были не слишком ожидаемыми. Один раз я вырубилась на тренировке — просто потому, что Ханаби попала в какую-то очень неприятную танкецу на шее, а это всё наложилось ещё и на общую усталость из-за затянувшегося боя. Ещё раз я потеряла сознание в тот самый день, стараясь научить Наруто ходить по воде.       На этот раз всё было иначе, и я очнулась с пресквернейшим настроением и таким же плохим самочувствием. Давно я не ощущала себя так славно побитой — наверное, потому, что братец ещё не выходил из себя в моём присутствии так сильно. Забавно даже, оказывается, тренируя меня, он сдерживался. Почему? Хотел дать лживую надежду, что я не так уж и слаба по сравнению с ним, с Саске или с прогрессирующим с бешеной скоростью Наруто?       Воспоминания о поединке с Неджи никуда не уходили, и своим плохим настроением я почти полностью была обязана именно им. Это не было больно, я не разочаровывалась в братце, уверенная, что он на каждый свой поступок найдёт объяснение. Мне было просто по-детски обидно, но показывать это кузену я не была намерена. Только поймав себя на этой мысли, я задалась справедливым вопросом: а где это я? Звуков не слышно, тело будто деревянное, но я смогла нащупать на голове повязку. Глаза легонько зудели, но я привычно отмахнулась от этого чувства, с удовольствием отмечая, что поселившаяся было в висках боль ушла. Это было прекрасно.       Так как тело слушалось плохо, я развязывала бинты довольно долго, а под конец уже, ничуть не стесняясь, чуть ли не рвала их. Это ж кто додумался запихивать меня в такой клубок, да ещё смазанный чем-то? Мысленно ворча себе под нос, я потёрла веки и открыла глаза. И резко села, так, что голова немного закружилась. По идее, перед глазами должны начать плясать чёрные мушки, но их не было. Потому что всё пространство передо мной окружала тьма. Не было ничего. Только липкая чернь вокруг.       Я вцепилась в одеяло и начала медленно ощупывать кровать, на которой лежала, а потом извернулась и провела рукой по стене. И откуда только силы взялись? Раньше ведь каждая клеточка была наполнена свинцовой тяжестью, а теперь, кажется, от страха я могу сделать всё что угодно. Хоть ринненган пробудить. Мысленная шуточка удачной не вышла, так как тьма настойчиво стояла перед глазами и уходить не спешила. Зато осязание работало на полную катушку, и я с непонятным беспокойством поняла, что это стена моей комнаты. Значит, я была дома. Значит, я проиграла и меня принесли сюда, по возможности вылечив. Я отлично знала, что боль от выбитых танкецу пропадает не сразу, и хотя бы сутки будет тяжёлым грузом висеть на теле, если били серьёзно, конечно же. Значит, я проснулась довольно скоро после боя.       На лестнице послышались шаги, и я замерла, поворачиваясь в сторону двери. Без зрения я чувствовала себя так, как не чувствовала себя тут никогда: слабой, никудышной. Мне казалось, что это ощущение давно забыто, но нет. Страхи возвращались, и я почувствовала, как дрожат пальцы. Вряд ли в комнату зайдёт враг, но было страшно. От неизвестности. Особенно — потому что я просто не могла ослепнуть. Мои глаза — моя жизнь.       Когда кто-то попал в зону моего «восприятия», мне захотелось смеяться. Действительно, как я могла об этом забыть? Моя способность — штука интересная и, вполне возможно, уникальная, начавшая потихоньку развиваться после моего сюда заселения. Потом и я начала обращать на это больше внимания, поняв, что видеть эмоции, которые окружают людей коконом или витают вокруг или просто чувствовать их — это ненормально. Ну, или просто нетипично. Хотя я подозревала, что у Наруто есть нечто похожее — ну как он иначе так хорошо разбирается в людях? — это не подтверждалось. Он бы давно почувствовал мои недомолвки по поводу моего к нему отношения.       Ко мне поднимался кто-то не слишком знакомый, но явно Хьюга — только люди моего клана так виртуозно набрасывали на собственные эмоции кокон, не позволяющий толком ничего разглядеть. И если бы Неджи я узнала, привыкнув к неповторимому привкусу его чувств, то с малознакомым человеком я так сделать не могла. И это заставляло нервничать ещё сильнее, так что я медленно села на кровати прямо, кутаясь в одеяло. Опасность надо встречать лицом к лицу, верно? Я облизнула губы, услышав тихий звук шагов уже в дверях комнаты.       — Хината-сама, вы очнулись! — раздался знакомый голос. Говорила Гин, и я расслабилась, понимая, что уж с её стороны мне ничего не угрожает и угрожать не может. Я ничего не сказала в ответ, а потому она, чуть помолчав, продолжила: — Вы лежали без сознания четырнадцать часов. Но из-за повреждений вам нужен постельный режим ещё как минимум...       — А мои глаза? — неожиданно громко перебила я, комкая одеяло в руках. Какое-то мгновение хотелось извиниться за грубость, но потом это желание пропало, так как его заменили куда более сильные беспокойство и раздражение. Информацию о постельном режиме я восприняла спокойно, ничуть не удивившись. Похоже, Неджи побил меня куда сильнее, чем мне казалось, и эта тяжесть в теле — неспроста.       — Всё нормально, нормально, — судя по всему, Гин улыбалась, и я расслабилась. Таким голосом о плохих вещах не говорят. Гин — точно не говорит, а потому я вздохнула спокойно и растеклась счастливой лужицей по кровати, лениво слушая ирьёнина. — Хотя ваши глаза ещё и не видят, это пройдёт. Думаю, недели или чуть больше будет достаточно, чтобы зрение постепенно начало возвращаться. А через две недели сможете и видеть отлично, и бьякуган применять, — я почувствовала, как проскочило в голосе женщины напряжение, и чуть приподнялась на локтях. И не ошиблась: Гин начала говорить очень серьёзно. — Хината-сама, не советую вам больше так перенапрягаться.       Мне очень не понравился её тон. Пожалев, что не могу увидеть выражение её лица, я задумалась. Если так прикинуть, то ещё до Леса Смерти я усиленно тренировалась и напрягала глаза, а там было не до боли в висках и тому подобного. Получается, чуть больше пяти дней в постоянном напряжении, и это если не учитывать сражения с Орочимару и Неджи. Не думаю, что такое ещё раз повторится.       — А то что? — настороженно спросила я. Гин, судя по моему чутью, пожала плечами. Или не пожала. Всё же, Хьюги стараются проявлять как можно меньше ненужных эмоций.       — Сначала — ничего, а потом с каждым разом зрение начнёт медленно падать. И с каждым разом перенапрягать глаза станет всё легче... Но не думаю, что до этого дойдёт, Хината-сама, — поспешила успокоить меня Гин. Я кивнула, тоже не думая, что до такого дойдёт. Это было просто невозможно. Меня не ожидает никаких затяжных битв. Серьёзные — да, но не затяжные. Впрочем, даже серьёзность — не слишком хороший знак. Могла бы я это исправить, заменить на что-то, словно эмоции Саске — на свои собственные!       Проверив моё самочувствие, Гин замотала мне на глаза новую повязку и оставила отдыхать. Я не сопротивлялась — отдыхать и вправду хотелось, но, как я поняла позже, только тогда. На следующий день я проснулась более-менее бодрой и полной сил, разве что танкецу чуть покалывало, но не так уж и заметно. Мне хотелось действий, движения, и я осторожно спустила ноги с кровати, медленно добралась до шкафа, натянула на себя первые попавшиеся футболку и шорты и на ощупь начала спускаться вниз. Где-то на полпути меня поймал Ко и благородно помог спуститься. Мне оставалось только молчать. То, что парень вёл себя, словно курица-наседка, изрядно подрывало мою самооценку.       В какой-то момент темнота просто перестала пугать, словно отрезало этот страх. Раз — и его не стало, и, поняв это, я даже рискнула снять повязку, которую с того раза не снимала, и пощупать глаза. Судя по моим ощущениям, ничего не изменилось, но эта чернота... Я подавила глупое желание активировать бьякуган, справедливо опасаясь совсем лишиться зрения, и принялась дальше маяться бездельем. Наверное, я бы загнулась от скуки, не приди мне в голову вечером третьего дня замечательная идея. Да, я не могу тренировать своё тайдзюцу и свои глаза, но ведь есть и другие техники! А ещё у меня есть целый клан учителей, но выбрать я решила одного из самых знакомых — Гин. Ко был на миссии, Неджи так и не навестил меня, а отец...       Мои отношения с Хиаши, конечно, очень даже неплохие: он доволен мной, я ровно отношусь к нему — и все счастливы, но для того, чтобы я просто так подкатила к нему с просьбой потренировать меня... Не-е-ет, я так не могу. Неожиданно вспомнился давний эпизод с моими первыми нормальными тренировками с братцем. Тот почему-то совершенно не спешил появляться, и дело было даже не в занятости — я специально спросила у Ханаби, с ней он хоть немного, да общается. Он виноватым себя чувствует, что ли?       — Гин-сан, — пробралась я в кабинет ирьёнина и передёрнула плечами. Нет, я понимаю, принцесса временно ослепла и всё такое, но не могли бы мои наблюдатели хотя бы немного скрывать свой интерес? — Гин-сан, а не могли бы вы научить меня какой-нибудь технике?       В эмоциях Гин явственно скользнула обречённость и что-то вроде «я так и знала». Хмыкнув себе под нос, я перекатилась с пятки на носок, ненавязчиво держась за стену. В моей временной слепоте был только один плюс: к концу этого срока я точно изучу весь квартал настолько хорошо, как никому и не снилось. Потому что без друзей скучно, а их запретила пускать Гин, аргументируя такой финт тем, что мне нужен если не постельный режим, то спокойствие — точно. Я тогда мысленно с ней согласилась: да, мои друзья очень далеки от спокойствия. Зато в квартал ненадолго заглянул Какаши, обеспокоенный и нервный, чтобы поинтересоваться моим самочувствием. Мне оставалось только посочувствовать ему: мало Хатаке Саске с Джуин, теперь ещё и на две недели выпавшая из жизни я.       — И чему, к примеру? — совершенно серьёзно спросила она. Я возрадовалась, подумав было, что меня сейчас будут учить, и время я проведу хотя бы немного с пользой, как ирьёнин нарушила мои наполеоновские планы: — К сожалению, меня сразу готовили как бойца поддержки, так что кроме кланового стиля я знаю только медтехники и пару гендзюцу. Но не думаю, что тебя они заинтересуют, с Учихой-то в команде, — поцокала она языком.       Мне было видно, что она не врёт, а ещё — что совершенно не хочет меня чему-то учить, но я упрямо сжала кулаки и растянула губы в улыбке. Я не могу тренировать свою стихию, потому что именно сейчас за мной наблюдают слишком хорошо, и ещё около месяца вряд ли что-то изменится. Но раз вопрос встал ребром, то я готова и медтехники попробовать выучить. Потом, конечно, придётся и дальше этим заниматься, чуть понизив время тренировки джукена и ударов Небес, но оно того, я думаю, стоит. Раз другого выхода нет...       — Научите меня Шосену, — подумав, ответила я. Быть просто медиком — это не для меня, а вот чуть-чуть уметь подлечить и знать не только расположение танкецу и болевых точек, но и всю анатомию в целом — полезно. Не зря медиков, которые умеют драться, считают очень опасными противниками. Гин вздохнула.       — Подождёте до завтра, Хината-сама? Я сегодня вымоталась и потратила много чакры, да и час уже поздний, — устало попросила она, и я не почувствовала в её словах ни капли лжи.       Я тут же закивала, уверяя женщину, что подождать смогу, что всё хорошо и не стоит волноваться. Выскользнув из чужого кабинета, я, держась за стенку, потопала в свою комнату. И, уже подходя к повороту, за которым должна быть лестница на второй этаж, я заметила знакомые эмоции. Да и где! Совсем рядом! Повертев головой, я примерно определила направление, шарахнулась к другой стенке и, быстро перебирая ногами, почти побежала в сторону братца. Ну уж нет, не уйдёт он у меня!       Не ушёл. Возможно, просто устал и не стал оборачиваться, возможно — ему было всё равно, а так быстро шагающую меня он встретить не надеялся. Так что, когда я мёртвой хваткой вцепилась ему в плечо, он ожидаемо вздрогнул, возмутился, повернулся и мгновенно стушевался. Я пожалела о замотанной половине лица — никак не показать своих эмоций без слов! — и сжала руку на его плече сильнее. Вокруг кузена вдруг вихрем закрутилась обжигающе-белая вина, и мне даже показалось, что она подозрительно похожа на удавку. Я тут же возмутилась, подумала о том, что Неджи как-то слишком неправдоподобно копирует Итачи, и невольно фыркнула. Братец дёрнулся.       — Эй-эй, тихо, тихо, — нежно промурлыкала я, давя желание нежно обнять кузена за шею и чуть надавить на артерию. Инстинкты шиноби, недовольство — всё это наложилось друг на друга — ну что поделаешь. — И с чего это ты меня решил игнорировать, Неджи-нии-сан? Я всё понимаю, ты победил и так далее, но как можно настолько сильно задирать нос, ммм? Теперь я, получается, пустое место, раз проиграла? — насмешливо спросила я.       Парень сбросил мою руку, резко повернулся, а мой наблюдатель, судя по ощущениям, потирал ручки в предвкушении семейной драмы. Куноичи попалась, что ли? А братец, поначалу показавшийся мне буйным, вдруг опять сдулся. Тут раздражаться начала уже я, искренне недоумевая. Эээ? Брат?       С тобой всё хорошо, брат?       Ты как, брат?       — Я не задирал нос, — мрачно буркнул он. Я бы возвела глаза к потолку, да уже убедилась, что это действие вызывает лёгкую боль. Тем более, не заметит никто, так зачем стараться? — Ты не понимаешь, да? Я же тебя почти убил! Когда Хиаши-сама узнал об этом, он... — Неджи внезапно осёкся, а я отшатнулась, поняв, что именно он недоговорил.       А ведь я даже не подумала о печати. И о том, что Неджи знатно досталось за покоцанную химе — тоже, потому что слишком привыкла к нему как к другу, а не охраннику. Отругав себя самыми плохими словами, я спрятала лицо в ладонях, поражаясь своей глупости. Может, главой клана действительно лучше сделать Ханаби? У неё, по крайней мере, не всё так плохо с логикой, да и умная она девочка, почти гениальная. Я вдохнула-выдохнула. Надо успокоиться и не думать о том, как мучился один из самых дорогих мне людей — по моей же глупости.       — Прости, — глухо извинилась я. И как Неджи может себя виноватым считать? У меня всё пройдёт скоро, а его с помощью этой мерзкой печати... — Я не подумала об этом. Забыла, что ты ещё и моя почётная охрана, — я издала кислый смешок, потому что смеяться совсем-совсем не хотелось.       Не знаю, как выглядел в тот момент Неджи, но то, что он внезапно развеселился — факт. Я чуть ли не подпрыгнула, почувствовав это, а потом ещё несколько секунд себе не верила, убеждённая, что радарчик начал шалить. Но — нет, не начал, судя по тому, как братец хмыкнул. Не зная, как реагировать, я дёрнула уголком губ. И чего он нашёл смешного в этой ситуации?       — Мы тут друг перед другом извиняемся, оба чувствуя вину, — задумчиво протянул кузен. — Только мне намного интереснее не это, а то, как ты меня нашла, если ничего не видишь. И даже умудрилась поймать за плечо, что было бы невыполнимо, не знай ты, где я нахожусь.       Внезапно захотелось похлопать этому гению. Я, конечно, тоже уже успела поругать себя за такой необдуманный поступок, но то, что его заметил ещё и Неджи... Одновременно с этими размышлениями я поняла, что на нашем разговоре греет уши мой охранник. Ну, теперь становится ещё более понятным, почему братца внезапно выпнули с этой должности. Пообещав себе, что завтра же поговорю с отцом (хотя, наверное, после моего честного ответа братцу он сам захочет поговорить со мной), я собралась с духом и всё же всё объяснила. А потом оставила ошарашенного братца одного и трусливо сбежала в свою комнату, напоследок ещё раз заявив Неджи, что виновата во всём только я. Он не поверил, я чувствовала это.       На следующий день, после того, как я проснулась, меня позвал мой наблюдатель и отвёл к отцу. Я покорно позволила себя увести и чинно присела на веранде. Тема разговора заранее ясна — моё откровение про эмоции, но и я молчать не собиралась. Не сказать, что в душе вскипал гнев, но вот недовольство там точно было. Я, конечно, всё понимаю... но какого чёрта Неджи должен страдать?!       — Итак? — вопросительно протянула я, чувствуя, как лёгкий ветерок приятно холодит кожу. Этот же ветерок помог прийти в порядок и охладить мысли. Вряд ли Хиаши, сосредоточенный и всегда равнодушный Хиаши будет в восторге от бури эмоций, и именно поэтому я держалась.       — Я бы хотел поподробнее услышать о твоей... способности, — в какой-то момент чуть замялся отец. Я кивнула. Это было предсказуемо, хорошо, что ото-сан не решился на более жёсткие меры, чем разговор. А он ведь может. Просто потому что Хьюга, холодный и беспощадный даже для себя. Интересно, мама его хоть немного любила, или этот брак был целиком и полностью договорным?       Скрывать что-то я не видела смысла, а потому рассказала всё, что смогла вспомнить. Способность появилась после той памятной болезни и постепенно приобретала всё большую чувствительность, потом на несколько лет застыла, и только события в Лесу Смерти даровали что-то вроде дополнительной подспособности. Видела я эмоции как-то странно, и сама не могла понять, как. То ли чем-то похожим на разноцветную радугу, то ли вообще просто понимала, что и как — память и понимание происходящего сбоили, и, сколько я не приглядывалась к отцу, путного выдавить на эту тему ничего не смогла.       В конце концов он меня уже почти отпустил, но я отрицательно замотала головой, на секунду сжимая кулаки: у меня были кое-какие вопросы и возмущения, которые не подождали бы до следующего раза. И Хиаши, кажется, это понял: в эмоциях явственно высветилась усталость, но лишь на секунду. Умеет себя контролировать.       — Отец, — серьёзно начала я, — мне очень не нравится, что вы применили к Неджи печать. Тот поединок — целиком и полностью моя вина. Он ни в чём не виноват. Я сама довела свой бьякуган до такого состояния, я сама воспользовалась напряжением и моральной усталостью кузена ради того, чтобы он дрался со мной в полную силу. Не наказывайте его так больше, пожалуйста, — попросила я.       Хиаши ничего не ответил, только полыхнул раздражением и явно подал какой-то знак, потому что мой сопровождающий неожиданно появился совсем рядом и помог встать, и я с ощущением незавершенности поплелась к Гин, обещая себе, что после занятий обязательно найду братца, и плевать, как я буду это делать. Только вот планам моим осуществиться дано не было: смекнув, что теорией загружать меня будет проблематично (книги я читать не могла, а сама ирьёнин долго говорить не имела возможности — у неё ведь и свои дела есть), женщина мне всё подробно объяснила и оставила учиться собирать ян-чакру в ладонях, пообещав, что через пару часиков зайдёт и скажет, как же преобразовывать эту чакру в медицинскую.       Честно говоря, корпела я над разделением чакры намного больше часа. Это было так сложно! Оказывается, нелегко разделить то, что ранее использовал только как цельное. Хорошо хоть, из-за контроля, присущего всем членам моего клана, я справилась довольно быстро: к вечеру у меня получилось. Правда, нормального результата так достичь и не удалось: разобрать чакру на составляющие получалось где-то раза два из десяти попыток. Зато я уже знала, как преобразовывать эту ян-чакру в медицинскую, хотя знание это мне в тот день не пригодилось, да и на следующий и последующий — тоже, потому что надо было учиться быстро и качественно делить чакру. К тому времени, как темнота перед глазами начала немного рассеиваться, я уже научилась это делать.       Неджи мне удалось поймать только на пятый день после нашего с ним разговора. Я его, конечно же, искала, но он очень удачно прятался от меня, так что увидеться не было возможности. Повязку я уже не носила и постоянно щурилась, силясь что-либо разглядеть. Видение было просто кошмарным, и я пересиливала желание активировать бьякуган, чтобы посмотреть нормально. Нет-нет, мне хватило слепоты.       — Нии-сан, — протянула я, чуть не врезаясь в братца. От того явственно полыхнуло чем-то подозрительно похожим на «ну за что мне такое наказание», и я нахмурилась. Наказание? Серьёзно? Мне казалось, что я больше тяну на апокалипсис — но это так, если кидаться сарказмом. — Тентен тебя охмурила? Ты как? Ли не задолбал? Гай проявил хоть толику адекватности в эти дни? Устал, наверное, кушать хочешь, пошли покормлю конфетками.       Как я и ожидала, первый вопрос кузен забыл, так как я тут же вывалила на него целый скоп других. Мысленно злобно хихикая и потирая ручки, я уже примеряла на себя одёжку сводни. Ну, или хотя бы таинственного наблюдателя, чтобы окончательно увериться, что «что-то у них там есть». Слушая печальный рассказ братца о том, что Тентен — это его оплот адекватности и холодного анализа в команде, я постепенно убеждалась, что если сейчас ничего и нет, то через пару годиков точно будет. На других девушек братик, вроде как, и не смотрит, а с Такахаши проводит просто уйму времени, да ещё и явно испытывает симпатию — пусть пока что и только дружескую.       Покормив Неджи и вручив ему шоколадку, которую он быстро умял и даже кусочка мне не оставил, я таки решилась задать животрепещущий вопрос о нашей проблеме. Братец махнул рукой, вздохнул, сверкнул венами вокруг глаз и сграбастал меня в крепкие объятия, нежно пытаясь задушить. И я не шучу — хватка у него была железная, да к тому же он явно и не пытался её облегчить. Это типа предупреждение, что ли? «Не лезь ко мне, любимая сестра, иначе хуже будет»? Вот это поворот! Я почти подумала устроить шутливую перебранку, как меня посетила другая мысль.       — Наруто и Саске не видел? — с надеждой спросила я. Парней ко мне так и не пустили, хотя Гин всё же согласилась на то, чтобы разрешить им навестить меня, как только зрение более или менее придёт в норму. Я не слишком терпеливо дожидалась этого момента и покорно позволяла себя лечить, даже несмотря на то, что чужая чакра, пусть и медицинская, на глазах ощущалась не слишком приятно.       — Видел, но мельком, — мотнул головой кузен. — И даже Ино видел. Твои сокомандники просили передать, чтобы ты быстрее выздоравливала. Хотя, думаю, они и не заметят, заняты тренировками, — ехидно заметил он. Я серьёзно на него посмотрела, чуть нахмурившись, и Неджи словно заразился моей серьёзностью. Вздохнул. — На самом деле, Саске... он какой-то странный стал. Он и раньше был не сахар, конечно, но сейчас... Удивительно, как Ино с Наруто всё ещё его терпят.       Я не могла понять, в чём дело. Неужели на Саске так влияет Джуин? Или какие-то слова Орочимару его задели? А если всё же печать, то, получается, именно из-за этого я видела те изменения во время отборочного этапа, тот кокон? Я поймала внимательный взгляд Неджи, который явно заметил мою обеспокоенную задумчивость, и улыбнулась. Чем больше видишь чужих эмоций, тем легче контролировать и подменять свои, и я была почти уверена, что улыбка получилась естественной. И пусть мне претит такая ложь, лучше не давать братцу лишний повод для беспокойства. Вряд ли он сможет что-то сделать, ведь отношения с Саске у него не самые радужные. А вот с Наруто и Ино поговорить стоит.       Неджи со спокойной душой стащил у меня ещё одну печеньку и был таков, а я опять засела за преобразование ян-чакры в медицинскую. А ведь потом нужно ещё и научиться выносить её за пределы тела, ууу... И, когда зрение восстановится, хорошенько почитать книги, освежить знания анатомии и тому подобное. Потому что знание Шосена — это не главное, главное — знать, что лечить.       Через парочку дней (расплывающиеся предметы навевали ностальгию по временам прошлой жизни, где я много лет проходила в очках), Гин таки дала своё натянутое согласие по поводу посещения меня моими друзьями, но жёстко запретила выходить за пределы кланового квартала до полного выздоровления. Я даже не пыталась спорить, мирно предвкушая долгожданную встречу со всеми. И, если моё страшное предположение про влияние Джуин на характер Саске верно, стоит сказать об этом и Наруто, и Ино. Эти двое точно смогут его расшевелить. Да и Неджи посвятить всё же стоит, потому что не дело это, утаивать такую важную информацию.       Неджи был отправлен за пределы квартала как курьер, хотя долго фыркал, когда я сообщила ему эту прекрасную новость, а я засела в своей комнате ждать гостей. Первой пришла Ино, потом — Наруто, а потом и Саске с Неджи, которые, судя по виду, были в шаге от того, чтобы подраться. Я оттащила Неджи, Яманака оттащила Учиху, и в моей комнате установились покой и умиротворение. Хотя, вру. Саске действительно внутренне изменился, в его эмоции добавились странные, тёмные и фиолетовые цвета. Сомнение, мрачность... И хоть сейчас это было разбавлено довольством от встречи со мной, это было.       — Итак, что у нас с экзаменом и подготовкой к нему? — первой задала я вопрос, усмехаясь и склоняя голову на бок. Все переглянулись, а я внезапно прищурилась, ласково тюкнутая в голову одной мыслью. — Я понимаю, что все, кроме меня, участвуют. Я не прошу рассказывать мне, чему вы учитесь, но хотя бы кто с кем будет драться, ну? Про тебя я знаю, сам-себе-тренер, молчи, — со смешком сказала я Неджи. Тот кисло на меня посмотрел и резким движением показал, как «зашивает» себе рот.       — Саске будет сражаться с Гаарой, это первый бой, — начала загибать пальцы Ино. — Потом — Наруто с Неджи, Темари и Шикамару, Канкуро и Шино. А я просто так прохожу дальше, — похвасталась Яманака. Наруто вздохнул, явно показывая, что не отказался бы сделать так же, и как-то недобро посмотрел на моего кузена. Я с сомнением глянула на Узумаки и решила, что ситуацию с моим боем надо бы прояснить. А то не дело.       — А я попал в ученики к Джирайе, даттебайо, — довольно, как кот, объевшийся сметаны, заявил Наруто. Все, кроме меня, чуть подвисли — даже такой с виду холодный Саске. Первым очнулся именно он и смачно хлопнул себя рукой по лбу. В его эмоциях я заметила какое-то бессилие и злость, но лишь отголоски. Вообще, его я теперь постоянно чувствовала так — отголосками, словно издалека.       — Так повезти могло только Узумаки, — после непродолжительного молчания заключил Учиха, и все, даже я, были склонны с ним согласиться.