Жертва мечтает когда-нибудь стать палачом

«Первая крупномасштабная операция. Ни одного доклада за все время после начала вылета. Связь с проводником потеряна. Вероятнее всего, его попросту убили, но ничего, все равно пришлось бы подчищать следы. По завершению операции они выйдут на связь, но странное ощущение, что вывозить придется только «груз двести», упорно меня не покидает. Мерзкие маленькие ублюдки, контингент беспризорников, которые научились убивать и не испытывать жалости. Отвратительна даже сама мысль о сохранении их жизни. Если Второй допустит ошибку – все мертвы, в расход. Но если вернутся, то будет куда сложнее убрать их сразу...» - из рабочего дневника майора Александра Ворса. Второй и Генрих были на полпути, когда впереди прогремел взрыв и в небо начал подниматься столб черного дыма. Расталкивая прохожих, они бросились вперед, на ходу проверяя оружие. Улицы заполнились непонятно откуда взявшимися людьми, протолкнуться было крайне сложно, и иногда появлялись претензии по поводу такой наглости. Второй, когда не получалось просто оттолкнуть, бил рукоятью пистолета в лицо или другое место, куда придется. Пару особо наглых, оказывающих сильное сопротивление, он застрелил сам, еще нескольких - Генрих. Разрывные патроны исправно делали свое дело, внутренне парень восхитился оружием, подаренным майором, оно было мощным. Прохожие, заляпанные кровью и осколками костей, испуганно отшатывались в стороны, открывая проход. Посадочная площадка превратилась в поле битвы. Возле вертолета на одном колене стоял Гнев, он бил короткими очередями по выглядывающим из-за углов фавел спецназовцам в русской униформе. Жажды не было видно. Изредка из глубины салона мелькали вспышки выстрелов – С-4. - Прикрой, - Второй толкнул замершего Генриха в плечо и побежал вперед, к первому незадачливому солдату, стоящему спиной к нему, к убийце. Его изначально тренировали на единичные цели, а не массовые операции, как того же Гнева. Нет, для парня были подобраны тренировки на проникновение и ликвидацию. Первый противник рухнул на колени, в затылке была аккуратная дырочка, но спереди, вместо лица, были вырванный кусок плоти и кости. Никто не ожидал, что удар будет нанесен с тыла, солдаты слегка растерялись, упуская момент, когда умерли еще трое. Гнев взревел и, отбросив автомат, бросился на противников врукопашную. Пули свистели, прорезая воздух и впиваясь в тела, разрывая плоть и распыляя кости. Второй хладнокровно расстрелял одну обойму и зарядил новую. Новые выстрелы раздались с противоположной стороны площадки, вертолет взорвался. Груда металла взлетела в небо, оставляя за собой столб дыма, обломки разлетелись по сторонам, только чудом его не зацепив. Гнев стоял, удивленно глядя на торчащий из груди металлический прут, кровь сбегала по наклонной, вниз, капая на землю. Взрывом его не зацепило, но о судьбе С-4 беспокоиться уже не стоило. Взревев, Второй бросился к уцелевшим спецназовцам, их немного оглушило взрывом, видимо, это не входило в их планы. Нож застрял в первом противнике, неправильный удар, но принцип одного удара сработал: один удар – одна жизнь. Рядом упал еще один. Генрих стрелял немного неловко, словно впервые в жизни по движущимся мишеням. Второму пришлось немного постараться, чтобы спасти его от крадущегося позади боевика. Точный выстрел разнес голову солдата, словно переспевший арбуз, разбрасывая ошметки по сторонам. Все кончилось. На площадке в центре дымился догорой вертолет, везде лежали трупы. Второй сплюнул. Ему нужен был хоть кто-то живой, парню хотелось узнать, кто и зачем устроил все это. Осматривая мертвецов, он уже мало надеялся найти хоть кого-нибудь, но в один момент его тело напряглось до предела. Из-под крупного спецназовца, выглядывала тонкая рука. С трудом отодвинув труп, Второй отшатнулся назад. Жажда лежала, широко раскрыв глаза, стеклянный взгляд был направлен в небо. Одна рука сжимала горло, между пальцами запеклась кровь, на груди виднелись рваные прорехи. Парень стоял, не в силах сделать даже шаг. Он не мог признать, что смерть девушки так много значит для него. Второй думал, что они все - просто свора, которую натаскали, чтобы убивать, но видя ее мертвое тело, он начинал понимать. Тоска, как когда он оставил свою мать с майором, заранее зная, что тот убьет. Только вот Ворса не знал, что сыном мертвой женщины окажется щенок, которого он сам натаскал, которого научил убивать. Когда-то та женщина, которая была его матерью, имела значение в жизни парня, но потом на ее место пришла Жажда. Второй не хотел этого признавать. - Эй, - Генрих подошел и коснулся его плеча. – Там есть кто-то живой… Он отпихнул Генриха в сторону и прислушался. Второй оскалился. Спецназовец лежал, истекая кровью, лицо бледнело с каждой секундой все сильнее, руки прикрывали рану на животе. Бережно вытащив у умирающего нож, парень присел рядом и нежно отвел ладони от прорехи в форме. - Поговорим? - Отсоси. – Солдат кашлянул сгустком крови. - А я хотел как лучше. – сжав зубы, он медленно ввел пару сантиметров лезвия в рану и немного пошевелил оружием. – Не бойся, перед смертью ты успеешь отмучиться за всех моих. Генрих, прикрой меня пока. - Сынок Ворсы служит щенку? Полковник бы посмеялся… Нож проник глубже, спецназовец застонал от боли. - Слушай меня, - Второй наклонился к уху. – Я тебя в***у этим ножом, а ты и не охнешь. Где подполковник? - Не скажу… - Похвальная верность. Повторить вопрос? Солдат застонал сильнее, парень вводил лезвие по миллиметру вглубь. - Он отомстит… Злость взяла верх, Второй резко вогнал клинок по рукоять и провернул в бок. Щелчок, и глаза солдата остекленели. Вытерев нож, он встал и подошел к Генриху. - Ничего не хочешь рассказать? – резкая подсечка, Второй навис, приставив нож к горлу. – Сын Ворсы, значит? - Послушай, все не так… - А как? – парень немного склонил голову на бок и сильнее прижал лезвие. – Весь мой отряд мертв, а ты еще нет. Назови причину, почему тебе стоит жить. - Я могу вывести тебя отсюда. Но не раньше, чем умрет подполковник. - Может, ты подумаешь? – он прижал клинок еще сильнее: одно неверное движение, и Генрих вскроет себе горло сам. - Только так. – в его глазах мелькнула решимость. – Иначе нас убьют сразу же, как только вернемся. - Уговорил, сученок, поднимайся, гнида. Обратно в фавелу. «Когда в мои руки попала власть, признаюсь, я был опьянен ею, предвкушал новые возможности и силу. Но на следующий день во мне поселилось ощущение, что меня изнасиловали. Настолько отвратительно стало от всего этого. Не знаю, как чувствовал себя Ворса, но командовать я не хочу. Убивать – да, согласен, но не отправлять на смерть других. Я никогда не стану как майор», - личная запись Второго. - Баррикадируй вход. - Чем? - Да хоть собой, сукин сын! – Второй опустился на тон ниже. – Или сдохнешь сейчас. Мне терять нечего. Он был вне себя. Злость за гибель отряда разделилась на троих: майора, подполковника и себя. Пока Генрих таскал сверху ящики, перекрывая проход, парень стоял в стороне и курил одну за другой, думая только о мести. Когда-то, еще недавно, это были только идеи. Теперь план становился более четким, но требовались определенные жертвы. - Закончил? – парень приподнял бровь, глядя на мокрого от пота Генриха. - Да, - он выдохнул и устало опустился на пол. Без лишних вопросов парень подошел и ударил ногой в челюсть сидящего. - А теперь рассказывай все, что ты, ублюдок, знаешь. Кровь из носа заливала лицо Генриха, но вместо страха в его глазах появилось безумие. Улыбка медленно расползлась по его лицу. - Бьешь брата? Да к тому же старшего? Так нельзя. – он попытался встать, но новый удар Второго выбил из него дух. - Что ты несешь, тварь? - парень ударил еще раз. – Хочешь быстрее умереть? Я помогу. - Правда… всегда… колет… глаза… - Генрих попытался рассмеяться. Второй встал над ним и выдохнул. - Это тебе за отряд. – Удар. – А это за остальных. Смеркалось. Парень сидел наверху. Где-то внизу в луже собственной крови лежал Генрих. Второй бил долго, не особо целясь, без разбору нанося удар за ударом. Сейчас он был спокойнее. Жутко хотелось выпить, но ничего не было. Ругнувшись, Второй вытащил очередную сигарету. План в его голове постепенно приобретал все более четкие цели и рамки. Сперва ему надо было придумать, где спрятать оружие, а потом дело было за малым. Он просидел тут уже несколько часов, за ними следили, причем не думая особо скрываться. «Стая» разрушена, в живых остались только Второй и Генрих, но от последнего толку не было. Парень запустил пальцы в волосы, его мысли постоянно возвращались к Жажде. - А есть ли ты вообще, Бог? – он бормотал едва слышно. – Если да, то почему тогда допустил такое? Разве люди не должны жить в мире? Нет тебя, есть только я и мой пистолет. Почему мне хреново от смерти этой шлюхи? Трахать больше некого? Если выживу, то найду, за этим дело не станет, но… а, дерьмо! Второй махнул рукой и встал. Пришло время. Выбрав пистолет поменьше, парень спрятал его в одном из потайных карманов, вероятнее всего, если план сработает, его заберут, но попробовать стоило. В ящиках со сменной формой были белые майки. Быстро связав пару из них, он сделал флаг и, осторожно подойдя к окну, вывесил его, зацепив лямку за небольшой крючок, сделанный заранее. - Капитуляция! – его крик эхом пронесся по улице. Раздались шаги, внизу что-то грохнуло, они вошли внутрь. Спецназовцы быстро скрутили его и отобрали трофейный пистолет, но маленькую игрушку, спрятанную в подкладке, в потайном кармане, они не учли. Второго без лишних церемоний выперли на улицу, Генриха нигде не было. - Он двинутый, аккуратно. - Что такое? - Замочил сынка Ворсы. Солдаты оживились. - Так что, это последний? - Выходит, что да, ну и та баба в карцере. - Она же совсем того… - Тебе волнует, кого иметь? Глаза Второго раскрылись. Сорок седьмая жива, значит, шансы все же есть. Сейчас он добился главной своей цели: его ведут к подполковнику, да, он один, но это никак не пугало парня. Подобный исход был еще не так плох. Его вели по улицам, прохожие, которых было еще больше, чем днем, опасливо косились на спецназовцев и заключенного. Второй опустил голову и уставился в землю под ногами, все это было так знакомо. Он вспомнил, как шел однажды точно так же, но вокруг была толпа простых людей, какой-то мальчик пытался докричаться сквозь неплотно вставленные наушники, парень тогда посмотрел на него с презрением и хмыкнул, еще раз убеждаясь в грязи этого мира. Самое странное было, что тот ребенок не был в грязи, наоборот, он был слишком чистым. - Что ты хочешь? – он остановился и посмотрел на него. - Помогите, там мама, она… - Люди умирают каждый день, независимо ни от чего, - Второй закурил, сейчас он понимал, что где-то там умирает его мать. – Прости, ничем не могу помочь. Оборачиваясь, ему на мгновение показалось, что лицо мальчишки исказилось гримасой злобы. Но парню не было никакого дела. Второй поднял глаза и посмотрел на небо. Из-за отсветов ламп звезд было почти не видно, но здесь, в Бразилии, само небо казалось ему чужим. Ярко светила луна. Тогда он сидел на скамейке, но чернота ночи казалась более родной. - Привет, - она села рядом с ним, парень только кивнул и покосился, девушка ему понравилась, правда, лет ей было маловато. – Куришь? Он кивнул и протянул открытую пачку. - Зря молчишь, - девушка прикурила и вернула зажигалку. – Хочешь, кое-что расскажу? - Попробуй. – Второй говорил едва слышно. - Завтра я убью. Несколько человек. Даже людьми их называть не хочется. Парень усмехнулся. - Вполне интересное проведение выходных, желаю удачи. – он встал и, отряхнувшись, побрел дальше, до рассвета оставалась пара часов. В голове у Второго перемешалось все. Начиная от момента детства, которое он помнил с трудом, ему часто доставалось, заканчивая тем, что произошло вчера. Парень сидел тогда на крыше, смотрел по сторонам, наслаждаясь теплом солнца. На одном из соседних домов, радостно прыгая и размахивая руками, стоял какой-то странный тип. Неподалеку грохнул взрыв. Второй хмыкнул. Странные люди постоянно могут радоваться какой-то несущественной мелочи. Он тогда просидел там до ночи, просто глядя в никуда, доедая скудные запасы, взятые с собой из дома. Из-за угла фавелы выскочил какой-то абориген с оружием у бедра и дал короткую очередь в идущий отряд, кого-то из спецназовцев зацепило, но не сильно. Несколько стволов сразу же пролили поток свинца в несчастного местного жителя, на землю упали рваные ошметки, бывшие когда-то человеком. Он сидел на одном матче по американскому футболу, когда видел нечто подобное. Тогда здоровенный парень в броне рухнул на выбежавшую в центр девочку. Детские косточки хрустнули очень громко, весь зал затих на мгновение, а потом началась паника. У очередного угла толпились люди, а там, по всей видимости, находился какой-то юродивый. Крики на местном языке были очень похожи на звуки сумасшедших, к которым невольно привыкаешь, живя в большом городе, там таких можно найти везде. Во дворах, ночью на остановке, или где-нибудь еще. Как и когда-то на улице в окружение толпы лежала, слегка подрагивая от слез, девочка, она что-то кричала про страшных тварей, а люди смеялись, потом приехали врачи и забрали ее. Впереди была большая фавела, она ярко выделялась из общей кучки маленьких домиков. В ней было три или даже четыре этажа, крепкие стены, окна, закрытые плотными ставнями. Крепость в миниатюре. Второго впихнули в открывшуюся дверь, и парень оказался в холле. Возле стены была стойка охраны, за ней дежурили двое. Дальше по коридору, комнаты по сторонам, впереди лестница. Подъем, этаж за этажом. Как можно незаметнее Второй осматривался и просчитывал, сколько человек может тут находиться, результаты были неутешительными. Даже учитывая его подготовку, против почти сотни спецназовцев он мало что сможет - попросту завалят количеством. - Двигайся быстрее, сучонок, - кто-то из идущих позади поддал ему пинка. – Тебя уже ждут. На верхнем этаже было всего три двери. Его ввели в центральную. Это был кабинет, подполковник сидел за столом, пристально рассматривая парня. Помолчав с минуту, он сделал жест рукой, приказывая остальным выйти. - Но сэр, - кто-то из солдат явно заволновался. – Он может вас убить, мне кажется неразумным… - Я не ясно выразился? – глаза сверкнули из под седых бровей. – Мне повторить? - Никак нет. Дождавшись, пока спецназовцы выйдут, он кивком головы указал на свободный стул. Второй присел. - Ну что, щенок, поговорим, или будешь молчать? - Это было глупо. - Что именно? – мужчина заинтересованно сплел пальцы в замок и положил на них подбородок. - Выгонять охрану. Я могу спокойно тебя убить, ты прекрасно это знаешь. Да, я сдохну сам, причем довольно быстро, но раз ты так поступаешь, значит, есть какое-то предложение. - А ты умен, - подполковник рассмеялся. – Недаром Ворса тебя выбрал и много о тебе говорил. Да, самая его большая ошибка оказалась в том, что тебя надо было убить сразу же. - Логично, - Второй пожал плечами. – Можно закурить? Парень понимал, что излишняя наглость может плохо закончиться, но ничего другого не оставалось: ему надо показать, что он тоже владеет ситуацией. - Кури. К слову, хотел спросить. Что случилось с Генрихом? - Я его убил, - парень подошел к столу, руки у него были связанны. Губами подцепив сигарету, он глянул на подполковника, тот помог ему прикурить. – Не специально, но, скорее всего, он сдох. - Да, Ворса сам не понял, кого вырастил, - мужчина покачал головой. – Присаживайся, разговор будет долгим, спешить-то нам некуда. «Когда-то мне казалось, что все сделанное явно может служить во благо, но с каждым днем убеждаюсь сильнее – никакого блага нет. Одному - благо; другому – боль. Так было и будет. Для этого чокнутого мира мы стали игрушками в тире. Отвратительно. Ненависть к окружающим сильнее с каждым моментом, это странно, всегда был к нему равнодушен, но сейчас, понимая, что все продается и покупается, хочется только одного – разнести башку этому сраному майору», - личная запись Второго. Его недолго держали, очень скоро их разговор закончился, и вошедшие охранники повели парня обратно вниз, но не к выходу. Спустившись по лестнице на подземный этаж, Второго подвели к толстой, обитой железом двери с маленьким смотровым окошком, рядом стоял небольшой стол, на нем - карты и выпивка. - Давай, шваль, твоя очередь, - один из охранников гортанно рассмеялся и ударил под колено. – Не дергайся, не убьем, а это, чтобы не шустрил. Напарник поддержал своего товарища и добавил парню ботинком по ребрам. - Суки, - прошипел Второй, за что получил еще один удар по лицу. - Разговорился! – прикрикнул на него первый. – Давай, Гер, открывай, закинем его, и хрен с ним. Пусть хоть дохнет, но подполковник ничего не говорил о нем, так что не наше дело. - Меньше пей, Сень, херню говоришь. Они рассмеялись. Звякнули ключи, щелкнул замок, внутри помещения было очень темно, луч света уходил вперед, но до стен не доходил. Пространства было много. - Пошел, - охранник пнул его. – Давай, или поможем. Сжав зубы, Второй зашел в камеру. Дверь захлопнулась, за ней раздался смех. От резкого перехода в глазах парня плавали круги, сфокусироваться не получалось. Рядом что-то двинулось. Опустив веки, он прислушался. Кто-то осторожно ходил неподалеку, буквально в паре шагов, словно высматривал, пытался поймать определенный момент и нанести удар. Так его учили. Так учили и других. Из темноты вынырнуло нечто, резкие движения смазывались в темноте. Второй ощутил сильный толчок в грудь и отступил на шаг, уже нанося ответный удар. Нога врезалась во что-то мягкое, и послышался всхлип. - Уйди, не трогай его. Говорили из угла. - А ты не дергайся. Она стала очень агрессивной, поэтому лучше будь тише. Второй прислушался, в голосе было что-то знакомое, но добавились хриплые нотки. - Мышонок, - парень не очень удивился, только хмыкнул. – Да, все-таки подполковник не соврал. Силуэт появился в темноте совсем близко, пальцы мальчика сжали ворот куртки Второго. - Что он тебе говорил? – он шипел. – Выкладывай. - А не много ли ты хочешь? – парень ощущал, что позади стоит кто-то еще. Даже если он начнет сопротивляться, то проиграет, глаза этих двоих привыкли к темноте. – Я, может, и расскажу, но только после того, как ты меня отпустишь. Пальцы Мышонка медленно разжались, и он отступил. - Хорошо, - почти шепотом ответил мальчишка. – Но учти, если я пойму, что ты продался, Сорок седьмая быстро тебя убьет. Это не предупреждение, а голый факт. Я знаю, что ты умеешь читать по жестам, но тут, в темноте, короли мы с ней. Надеюсь, это ты понимаешь. - Понимаю. – Второй одним движением сорвал клапан с внутреннего кармана. – Но кое-что у меня тоже есть. В темноте характерно щелкнул затвор пистолета, немного подождав, парень вытащил оттуда же сигареты и коробок непромокающих спичек. Пока тлел огонек, он успел рассмотреть Мышонка. Мальчик осунулся, но немного подрос, на месте правого глаза была корка уже давно запекшейся крови, на лице - синяки. - Что говорил подполковник? - Ничего особенного, предлагал подставить свою задницу под его член, вместо Ворсовского. - Хитро, что ты ответил? - Я сказал, что убью обоих. - Разумный выбор. Мышонок тихо рассмеялся. Второй осторожно наблюдал за ним, ориентировался на слух. Выводы были неутешительны. Парень не знал, что тут произошло, но мальчишку это сильно изменило, в нем не осталось ничего, что было раньше – инфантильность растворилась в побоях охранников, наивность исчезла, видимо, через месяц, когда Сорок седьмая окончательно свихнулась, но у него получилось приручить ее. Если бы этого всего не произошло, то тело Мышонка, вероятнее всего, было бы вздернуто самим Ворсой, но очередная глупость, которую допустил майор, оказалась им на руку. Он не любил убивать сам. С каждым новым предложением, которое говорил мальчишка, Второй все больше восхищался. Результат, которого добился майор был просто ошеломляющим. Раньше у них было просто желание убивать, обычный инстинкт действия. Кто-то убивал просто так, как Второй, а кто-то для того, чтобы продолжить жить, как Мышонок. Но теперь, оказавшись в одной лодке, где убийство - единственный выход, всплывало все, заложенное Ворсой. Да, они убийцы. Дети-убийцы. Без жалости и страха, в них это все давно было убито вместе с первой жертвой, случайно подвернувшейся под руку. - Я не уйду, пока подполковник не умрет. - Он предложил жизнь. – парень бросил окурок в сторону, огонек быстро пропал из виду, послышалось ворчание Сорок седьмой. - В обмен на свою. Мне это не нравится, даже если я умру, но отомщу за нее, - Мышонок кивнул в сторону. – Ты понимаешь, что тут происходило? Когда нас отправили подыхать, никто не пытался убить нас, нет, они сразу хотели просто взять в плен. Он помолчал, но почти сразу же продолжил: - После этого подполковник при нас звонил Ворсе, тот сказал, чтобы нас убили, ему плевать. Я прекрасно понимаю, что так и надо, но вместо этого ее поимели почти все, кто стоял в охране, а меня били, пока не отключался. Как ты думаешь, он не знал об этом? Знал. Мы не просто пленники, Второй, все куда хуже, мы просто мишени, которые используют для своих целей. Теперь наша очередь пострелять. У тебя есть ствол, а я знаю все расписание смен. У тебя есть два часа, чтобы все обдумать. Делай, как знаешь, но предлагаю свалить отсюда нахрен. Подумай.