Звездный ветер

И кто сказал, что жизнь скупа на приятные сюрпризы? Мне снова выпала отличная возможность эту сомнительную формулировочку опровергнуть. Признаться, в последнее время меня самого одолевает подобный сплин, что говорит о чересчур малой концентрации приключений в моей жизни. А какие приключения, душка мой, Ирзе, когда самая встреча с тобой уже приключение, и, для многих, — последнее в жизни. Но вот, наконец, мои страдания вознаграждены. Вокруг чистые белые стены, руки и ноги в прочных кандалах, на голом пузе (впрочем, голое у меня сейчас не только пузо) аккуратная наклеечка и непривычная пустота внутри — ну прощай, прощай верная отмычка, Скорпена Янаретовна, надеюсь в банке со спиртом тебе хорошо. А наивные все же люди. Похищение готовили, про скорпену знают, а про остальное… А кто, интересно, сдал? Знамо дело, что кто-то из своих — завидуют, засиделся мол, наш повелитель на своем троне бархатном. Где-то сейчас Элир? Этот точно ответ знает. И должно быть, сидит сейчас в моем личном кабинете, строчит печальные письма во все инстанции. Сука! А если нет? И надежнее этого слуги нет во всем белом свете? Тогда с уверенностью в сто процентов можно думать, что беспредельно преданный адъютант сейчас занимается благородным делом гниения и разложения. Я предпочитаю не тешить себя глупыми надеждами, что ему удалось ускользнуть, и он в считанные часы приведет помощь. Доказать свою верность — значило умереть. Но умирать-то даже самым верным не хочется. А вон уже и шажки чьи-то шуршат за дверкой. Нервные такие шажки, быстрые, но поступь тяжелая, словно идущий изо всех сил пытается раздавить собственные каблуки. Шаги остановились, дверь открылась. Итак, начнем веселье. Закрываю глаза и дышу ровно. Некоторое время слышно только тишину и чужое дыхание надо мной. А потом… — Лживая ты морда, — о, мой похититель выбрал тактику воплощенной насмешки, а заодно стакан ледяной воды мне в лицо. Остроумно. Оригинально. Глупо. Ну что ж, смертничек, давай на тебя поглядим. — Привет Ирзе, — весело здоровается со мной Шои Менори. — Привет, Принц, — в тон ему отвечаю я. Конечно, я ещё в зале клуба понял, что они готовят мне ловушку, но ведь любопытно же сделать вид, что я попался. Так сподручнее хватать клиента за яйца. Или глотку. Короче, что окажется в пределах досягаемости. Пользуюсь я этими методами редко, но всегда в точку. По той отрывочной информации, что мне удалось достать, я понял, что этот бедняга Принц обязательно проявит личное участие в этом мероприятии, и роль его будет, разумеется, самой яркой и значительной. Тщеславие. Фи, какая дешевка! Мой юный «конкурент» поправляет белой холеной ручкой красную вуальку, наивно полагая, что этот нехитрый камуфляж поможет ему, а я стараюсь запомнить его глаза. И вот в этот момент странное чувство тревоги ознобом пробегает у меня между лопаток. И все из-за этих глаз. Мне показалось, что я помнил их, и в то же время они были иными и принадлежали совершенно другому человеку. Холодный серебристый хрусталь. Мне казалось этот взгляд раньше был полон чувств, а теперь замер, как крошечная былинка в куске льда. Я знал его и не узнавал. В моей памяти хранилось множество лиц, но ни одно из них не соответствовало этому воспоминанию. Но может быть дело в чем-то другом? Наркотик? Телепат? Вполне вероятно. Значит следует расслабиться и ни о чем не думать. Дверь, в которую тебя пускают, труднее всего сломать. И вот мы продолжаем молча разделывать друг друга глазами, ибо мне нечего сказать этому существу, а он молчит именно потому, что у него слишком много информации обо мне. Наконец Принц садится на край стола, к которому я прикован. Он не боится меня, но и не злорадствует. В нем нет торжества победителя. Мое беспомощное состояние — лишь дополнительная мера безопасности. Это интригует. Он сидит близко, касаясь поясницей моего бедра, и я чувствую через воздушную ткань его одежд, мало отличающихся от тех в которых он выступал, тепло его тела и, черт побери, мне это даже немного нравится. — Я много раз представлял нашу с тобой встречу, — сказал Принц, теребя свою длиннющую черную косу (вот я бы его на ней повесил!). — И как? — язвительно осведомился я. — Не разочаровал? — Я и не ждал ничего особенного, — ответил он. — Ты все тот же. — Значит, ты меня знаешь не только по слухам и науськиванию Джора? — осторожно прощупал я почву. Веселье весельем, но и о своем деле забывать не стоит, этот гаденыш в обмотках не представляет для меня никакой опасности, в отличие от того же Джора и его министерской компании. — Верно, — легко согласился Принц, и я снова принялся напрягать память в надежде узнать все же его лицо. Казалось до догадки рукой подать, но что-то не сходилось, что-то было неправильным и оно разрушало всю целостность картины. — Так не томи, открой личико, буду рад тебя снова видеть. — Обойдешься, — он повернулся ко мне и наклонился почти к самому моему лицу. — Боюсь, что тогда ты умрешь. — Надеюсь, что от радости, — я не мог отказать себе в удовольствии подразнить его. — А кто знает? — легко согласился Принц. — Ну так тогда ты своего и добьешься, — улыбнулся я. — Уберешь с дороги самого Ирзе. — Да мне это не надо, — пожал плечами он, — вот так просто убирать. — Тогда плохо дело, — усмехнулся я. — Ты, я вижу, парень горячий, импульсивный. Классно танцуешь, кстати! Принц не ожидал комплимента, и его красивые бровки подскочили вверх, явив мне ещё одну странную подсказку насчет этого лица. Надо бы проверить. И желательно быстро, пока я не отмел её, как немыслимый, сумасшедший бред. — Так чего ты от меня хочешь? — спросил я, одновременно стараясь сжать кисти рук как можно сильнее — полагаю, эти ребята не в курсе того, что я умею делать своими суставами. — Я тебя хочу, — спокойно, даже как-то отстраненно признался Принц. — Ну, ты романтик! — рассмеялся я. — Заманил меня сюда, похитил, привязал к столу из неких извращенных эротических побуждений. Клянусь, за всю мою жизнь у меня не было ничего подобного. — Но ты не радуйся так, — голос Принца оставался таким же безжизненным, и я невольно начал злиться, что не могу своими поддевками растормошить его, заставить показать свои слабости и мотивы. Слова про то, что он меня хочет — абсолютная чушь, неважно, ложь это или истина. Светло-серые глаза остры, как два кинжала, и эти кинжалы уже режут меня на тонкие ломтики, как ветчину. Какой знакомый взгляд. Это мелькнуло на краю сознания. Состояние, вызванное мыслью, которую вы забыли, но она вертится у вас на языке. Знакомое чувство? Я не думал о том, как запястья мои вырвались из плена наручников — мое тело давно уже все делает чисто автоматически. Меня занимала только эта гадкая тряпка на его лице, я желал немедленно сорвать её, чтобы увидеть, узнать… Маску я сорвал, но Принц оказался юрким, как пустынная ящерица кераки. Конечно, если он так танцует, то у него непременно должна быть отменная реакция и превосходная физическая форма. Он отскочил от стола и бросился к стене, на ходу громко крикнув что-то вроде пароля. Тут же свет в комнате погас, и мы оказались в чудесной кромешной темноте. А вот это мне уже больше по нраву. В такого рода играх я был признанным мастером… И у меня давно не было такого противника. Я не собирался драться всерьез, но мне было интересно узнать предел его возможностей. К моему огромному изумлению, он почти мне не уступал. Он не был саллийцем, и не был андроидом мархааг (хотя кое-какие черты этого народа ощущались в его телесной конституции), и я даже не знаю, кем бы ещё он мог быть, чтобы столь непринужденно противостоять мне в драке. Я успевал перехватывать его атаки, короткие, болезненные удары маленьких железных кулачков. И все же ему не хватало некоторой сноровки, иначе мне пришлось бы плохо. Я уже начал ощущать усталость, и хотелось завершить эти потанцульки побыстрее. Поэтому я перешел к более решительным действиям. Загнать его в угол было делом пары секунд. Я ведь намного превосходил его в силе, и мне просто понадобилось вложить в свои атаки чуть больше веса. И вот тщедушная тушка моего похитителя дрыжет ножками в моих нежных объятиях. Превосходно! А что же мы будем делать теперь? Пока я раздумывал, он почти выдрался из моих рук, и пришлось перехватить его за грудь поудобнее… Но что это? Опять озноб и неприятный холод между лопаток. Пальцы ощущают металлическую бусинку под тонкой тканью одежды. Мне кажется, что я задыхаюсь. Как зверь, рву ворот его платья. Оно трещит и рвется легче, чем бумага. Я должен ощутить это снова, по-настоящему! Да я помню! Оно совсем рядом! Здесь! Острые грани камушка царапают подушечку пальца. Маленькое колечко. Я радуюсь ему, как старому другу. Я не могу вымолвить ни слова. Возможно ли, что мои догадки верны? Но… Вспышка невыносимой боли в затылке. Не успев ничего понять, кажется, теряю сознание.