Безумная любовь

- Я хочу тебя. Мои глаза в ужасе расширились, руки, державшие предмет, снова раскрылись, и листок, спланировав, приземлился на пол. Я мигом развернулся назад, отскакивая. Удивительно – передо мной опять никого не было, из-за чего я стал немного дрожать. Меня пугала неизвестность, а еще я не мог устоять на месте из-за большого количества адреналина. Мышцы невольно напряглись, словно на кону стояла моя жизнь, хотя, думаю, так оно и было - автор того письма был явно не в себе, сильнее, нежели другие страны. И, черт, как же меня достали эти фирменные закидоны стран… - Франциск, - хрипло позвал я, оглядываясь по сторонам. И какого, спрашивается, я пошел один после всего случившегося? – Франция! – ответом мне стала тишина и я, еще раз оглядев комнату, решил, что мой тайный воздыхатель мог и уйти, ведь в письме говорилось о неуверенности. Интересно, кто это мог быть? Наплевав на все свои вещи, которых у меня, впрочем, было не много, я развернулся в сторону двери, выбегая из номера, и направляясь к временным союзникам. Услышав о случившемся, мужчины опасливо переглянулись. Россия, будучи понимающим человеком в этих делах, посочувствовал мне, начав рассказывать о своём опыте побегов. Вскоре, все были собраны, а я – благодаря Франции – еще и переодет, из-за чего хмурое выражение не покидало мое лицо ни на секунду. Конечно, заклятый враг поступил умно – мой излюбленный деловой стиль остался, только цвет одежды поменялся, дабы я не кричал и не ворчал. И теперь, поправляя темные классические штаны и голубую рубашку, поверх которой было то, что описать мой язык уже не в силах, я чувствовал себя полностью разбитым и униженным. Конечно, всем известно, что Франциск имеет гомосексуальные наклонности, но чтобы такие глобальные, выразившиеся во внешнем виде – кислотном цвете ярко-голубой рубашки и фиолетовом пиджаке – я и подумать не мог. - Ну, вот! Теперь тебя никто не узнает! – восторженно сказал француз, потирая руки от удовольствия. Могу поспорить, что мания «красиво переодеть меня как куклу Барби» у него еще осталась. – А теперь шляпка, большие солнцезащитные очки и немного подкрасить! - Что!? – воскликнул я. – Я тебе педик, что ли!? А ну-ка, засунул свои наклонности куда подальше! - Артур, не упрямься, я всего лишь поработаю над твоими бровями, иначе, все преображение бессмысленное. Я хочу их визуально уменьшить или сделать посветлее. - Иди к черту! Тогда и вы должны переодеться! - Разумется, Mon amour [любовь моя], разумеется, - от злости я еще что-то рявкнул и, скорее по привычке, стал ругаться. Десять минут спустя, как Франциск и сказал, мои брови стали намного светлее и были теперь менее заметны, несмотря на то, что визуально уменьшить их не удалось. Плюс ко всему прочему, на голове у меня красовалась белая шляпа, с яркими полосками голубого и фиолетового цвета. Теперь я стал похож на «схватившего звезду» модельера. Жуть. Еще Франция зачем-то решил мне испортить лицо рыжими веснушками и на протяжении всего процесса с хитрой рожей орудовал карандашом. Конченый извращенец. Очки предпочли оставить в сторонке. - Такс, - потер подбородок Франциск. – Чтобы нас не узнали, мы должны быть противоположностями самих себя! - Значит, ты должен быть лысым, грязным, умным, брутальным мужиком? – поднял бровь я. - Нет, - скривился француз. – Я просто одену эту… Ужасно безвкусную блузу синего цвета и темные штаны, а волосы уберу. Конечно, если нас кто-нибудь из стран увидит, то никакая маскировка не спасет. Хотя… - задумчиво протянул последнюю букву мужчина, оглядывая меня с ног до головы. – В случае чего, Артур, тебе придется идти без нас. - Знаю, - поправил шляпу я. – И почему именно эта одежда и цвет? - Я просто на секунду представил, что у тебя выразительные голубые глаза и самая очаровательная улыбка из всех, что я видел, так что стиль сам собой возник перед моими глазами. - Тогда, должно быть, ты представил самого настоящего психа, - фыркнув, я уставился на русского. – А что с Россией? - Я? Я не хочу переодеваться. Послышался грохот, сравнимый со звуком грозы. Переглянувшись, мы всей компанией выбежали на улицу. - Это… - Военный самолет?! – изумился я. – Их несколько?! - Американские, - прикрыл фиалковые глаза Брагинский. – Идите без меня, похоже, они направляются в центр. До свидания! - Подожди! – закричал Бонфуа, немного разочарованно глядя вслед стремительно удаляющемуся русскому, который не соизволил даже оглянуться. – Россия… - Пошли, нам нельзя здесь оставаться – опасно. - Вот именно, - тяжко вздохнул блондин, наблюдая за исчезающим силуэтом. – Без России придётся туго... О, боже! – воскликнул Франциск, из-за чего мое лицо в испуге вытянулось, а зеленые глаза стали бегать в поисках чего-то ужасного. – Я забыл свою косметику! Жди здесь. Дебил. Вот мне интересно: мир в опасности, страны посходили с ума, начали летать военные самолеты, а мы, как истинные придурки, продолжаем вести себя так, будто ничего не происходит и разделяемся при первой же возможности. Сложный случай. Тем не менее, недолго думая, Франция покинул меня, оставляя в гордом одиночестве. Осторожно оглянувшись, я натянул на себя головной убор так, что половина моего лица стала загадкой для окружающих. В этот момент, проходящая мимо девушка свистнула мне: - Приветик! Тоже творческая личность? – подмигнула мне блондинка. На что я вопросительно поднял брови, не понимая о чем идет речь. Девушка, быстро смекнувшая что почем, повторила вопрос, прибегая к международному английскому языку. - Очень, - едко ответил я, разглядывая, с кем же мне повезло в этот раз. Ну конечно, на кого же еще я мог нарваться, будучи одетым в такое убожество? Только на такого же «творческого» человека, как и я. На самом же представителе человеческой расы была свободная белая рубашка с открытым плечом, в середине которого красовался британский флаг в виде сердца, узкие джинсы яркого фиолетового цвета и большой профессиональный фотоаппарат, болтающийся на шее. Красные местами волосы, были сплетены в незатейливую классическую косу, оставляя короткую челку, которая то и дело падала на глаза, мешая смотреть. - Как это мило! – восхищенно сказала девушка, подходя ко мне. Мне же пришлось напрячь слух – говорила она не очень. – Сейчас редко встретишь таких парней! На каком факультете? Меня зовут Настя. Тебя? - Артур, - ответил я, но тут же осекся. – Факультет? - Иностранец! Приятно познакомится. Кто ты по национальности? - Неважно. Флаг Великобритании? - А? Да, да! – энергично закивала мне новая знакомая. – К сожалению, с английским флагом сейчас не продают. Да и ничего сейчас нет с этой прекрасной страной! Я нахмурился. Что-то здесь неладно, но что? - Артур! – вернулся француз, неся свои вещи. Удивленно посмотрев на нас и элегантно поцеловав девушке ручку, отчего та всего лишь кивнула, он отошел в сторону, ожидая конца некрасноречивого разговора. Убедив девушку, что я вовсе не студент по обмену, а данные вещи были одеты на меня насильно, мы разошлись. - Фух… я думал, она совсем не отстанет, Angleterre. *** Автобус - аэропорт – полет – моя страна – побег – ХдомХ. Поподробнее? Хорошо… Автобус: Казалось, экстремальнее поисков автобуса ничего не будет, но мы ошибались. Поездка - вот что самое ужасное. Вначале, мы не могли разобраться, на какой улице вообще находимся и как нам дойти до остановки автобусов, а карта, вежливо одолженная Брагинским, оказалась «немного» староватой. Нам с Францией даже посчастливилось узнать, что одна из улиц уже двадцать лет как переименована. Как мы это узнали – отдельная история, включающая в себе хождение по мрачным улицам кругами и приход туда, откуда мы начинали путь. На одной из таких на нас даже напали нетрезвые люди, в надежде разжиться чем-нибудь ценным и, скорее всего, просто ради хорошей драки, но увидев мое лицо во всей красе, грабеж плавно перерос в действия сексуального характера. Под истеричный смех Бонфуа, согнувшегося уже пополам, я вырубил последнего, пятого неудавшегося ловеласа и, с гордо поднятой головой, проследовал на поиски автобусной остановки. Ползком за мной двинулся и француз. Вскоре автобус был найден и, как и было сказано, началось самое опасное – поездка. Для чего, спрашивается, мы ходили, мучились, искали? Все очень просто: мы с Франциском единогласно решили, что русское такси оставим американцам и итальянцам, а сами поищем более безопасный путь до аэропорта. Разумеется, как машина автобус гнать не мог, но каждые пять минут ругающийся водитель и резкие нажатия на тормоз ну очень нервировали меня и моего соседа. С горем пополам мы добрались. Аэропорт: Все прошло довольно скучно, за исключением одного пикантного момента с туалетом, из-за которого я был готов задушить француза. Здесь же опять очень просто: во время мытья рук, я почувствовал, как освоившийся Франциск дал волю своей извращенной натуре - испуская, как он сказал, ауру любви, его рука плавно опустилась на мою попу и так же мягко сжала ее. Из туалета Франция вышел с красным от крови платочком, прикрывающим нос. Но это формальности – нос сломан не был. После этого мы полчаса прождали в очереди, потом еще четыре – в зале ожидания. Благодаря России, у нас были фальшивые паспорта, что помогло нам приобрести билеты, и выследить нас другие страны не могли хотя бы потому, что прошли мы как граждане Российской Федерации. Хотя, стоит заметить, что назваться гражданином России и не знать русский, весьма подозрительно, но благодаря тому, что первым начал говорить я, используя, разумеется, исключительно свой язык, служащие аэропорта тоже предпочитали говорить так же. Полет: Скажу честно: никогда бы не подумал, что общественные самолеты такие отвратительные. Из-за нехватки денег, нам с Бонфуа пришлось взять самые недорогие и, как выразился Франция, «людские» билеты, что тут же познакомило нас клаустрофобией из-за тесноты, нехватки места и маленьких сидений, которым, казалось, было лет двадцать. По закону жанра, наши места были ровно посередине, а соседями оказались (судя по их размеру) любители вредной пищи, умудрившиеся захватить с собой шоколадные батончики. Как пропустили их в самолет с этой едой – единственная раздражающая мысль, преследовавшая меня весь путь. Во время полета появился еще один сюрприз в виде орущего ребенка сзади меня. Причем крики начались из-за того, что мама ребенка запретила пинать мое сиденье. Хотя, женщина видимо и не заметила бы этого до конца полета, даже если бы ребенок танцевал у меня на голове, но благодаря Франции, вежливо попросившего успокоить чадо, такого не случилось. Все это время я старался не вертеться и, закутавшись в одежду, незаметно заснул, как оказалось после пробуждения, на плече Франциска. Моя страна: Все довольно банально и очень радостно. Выскочив из самолета, как в попу ужаленный, я немедленно последовал на стандартную проверку, чтобы в дальнейшем оказаться на свободе. Едва поспевавший за мной француз понемногу отстал. Побег: А теперь началось самое интересное. Почему этот период я назвал «побег», а свой дом выделил таким способом «ХдомХ»? Все очень просто: как только я потерял единственного на данный момент союзника, то мне посчастливилось не просто встретиться, а врезаться в грудь одной не очень красочной страны. И мало того, что это оказался не абы кто, кто мог бы меня просто не узнать, а если бы узнал, то, в худшем случае, я бы просто постыдно удрал. Но, от Шотландии с сигаретой в зубах, убежать просто невозможно. А если еще говорить о больной любви шотландца… Брррр… Но, главная проблема была не в этом, нет. Может Скотт и являлся больным ублюдком, который, несомненно, был сильнее меня – хотя драться и побеждать его мне удавалось неоднократно, но только при помощи хитрости и ловкости, конечно. Драку можно было бы и начать, в дальнейшем получив по лицу и подняв шумиху, такую, что пьяные русские туристы еще долго и завистливо будут ее вспоминать, но в этом случае, все мои дорогие возлюбленные сразу узнают о случившемся и мигом прилетят сюда, и не важно, что их местонахождение сейчас далеко отсюда. Откуда страны узнают что я здесь? От шумного Ирландии, разумеется. Эта не в меру задорная страна наверняка где-то рядом бегает, покупая какие-нибудь яркие погремушки или бутылку спиртного. - Какая удача, - огненно-рыжие брови плавно поплыли вверх, пока темные зеленые глаза с сомнением смотрели на меня - видно мужчина не ожидал моего появления, думая о каком-то заговоре. Моя шляпа медленно сползла с волос, начиная недолгий путь по воздуху. Увидев мои округлившиеся и не менее удивленные очи, наглость британца тут же вернулась на свое законное место, и теперь Скотт с удовольствием затянулся, заполняя легкие едким дымом. Я тут же попытался создать хотя бы небольшую дистанцию, зная, кому выпущенный дым будет адресован, но рука Шотландии, облаченная в черную кожаную перчатку, схватила меня за локоть, не давая отойди ни на шаг. Моя свободная рука тут же вцепилась в рукава серого пальто шотландца, под которым, скорее всего, была синяя военная форма. Я мысленно ругнулся, пытаясь придумать план тихого побега, в противном случае все мои похождения окажутся бессмысленны, и тогда меня точно схватят и... поделят? Мда... На мое действие старший братец традиционно оскалился и, немного вытянувшись, с наслаждением глядя, как я скукожился, выдохнул серое облачко. Глаза неприятно защипало. Я тихо взвыл, обеими руками хватаясь за глаза и не ожидая такого подвоха, как смена сигар. Чертов шотландец перешел на что-то более крепкое и – судя по запаху – на запрещённое. Ослепленный болью в глазах, я неожиданно для себя совершил ошибку – вдохнул вредный дым, отчего голова предательски закружилась, а в горле появилась горечь, заставляющая кашлять и судорожно хватать воздух. И пока я приходил в себя, меня, грубо дергая за руку, повели в неизвестном направлении. Я ужаснулся – идиоту понятно, что меня хотят вывести из толпы, из общественного места в безлюдное, чтобы в дальнейшем не было проблем. Но и тут передо мной встал один пикантный вопрос: драться я, соответственно, просто не смогу. Вырваться и убежать тоже не было наилучшим вариантом, а ждать, пока меня Скотт доведет до конечного пункта, чтобы изнасиловать, я не намерен. Поэтому, у меня остался только один выход, менее изящный и очень, очень рискованный приём. Будем надеяться, что Ирландия далеко отсюда и не попытается помешать мне - от второй братской любви меня точно вывернет. Вырвавшись, я что есть силы закричал: - Спасите! Грабят! – на войне все средства хороши. Озверевший Шотландия бросил сигару, хватая меня за руку и сжимая так сильно, что казалось, ее вот-вот сломает. Люди, увидев такую ситуацию, в ужасе заохали. Женщины принялись звать охрану, которая, к слову, уже подбежала к нам, заходя за спину шотландца. Вырвавшись во второй раз, я быстро ретировался подальше от драки, которую, к моему большому сожалению, выиграет непосредственно Шотландия, покалечив кучу народа. Прежде чем это случится, я должен быть далеко отсюда, желательно дома, где тоже было небезопасно, но книга все еще там, и ее надо было найти. Оглядев зал в поисках француза, я раздраженно цокнул, печально опуская глаза. Не успев вздохнуть, я почувствовал, как кто-то положил мне на голову мою потерянную шляпу, мягко поправляя ее. Правая блондинистая бровь стала подпрыгивать, оповещая меня о подступающем нервном тике. Ну, Франция, ублюдок, я тебе сейчас все выскажу, любитель «изящно» появляться. - И где ты до этого был, а!? – зло прокричал я, повернувшись и тут же обомлев. Нет, с Франциском все было в порядке… Тьфу… Это был вообще не Франция. Передо мной возвышался юноша с волнистыми до плеч волосами, золотистого оттенка, смутно похожий на Америку… - Канада? – ошеломлено спросил я. Похоже, пара дней экстрима - и у тебя появляется третий глаз. Парень видно тоже удивился: - Вы меня помните? - возбужденно спросил Мэтью, невинно показывая на себя пальцем. – Я так рад! – улыбнулся парень, счастливо прижимая своего медведя, который, казалось, заметно подрос за эти пару дней и выглядел довольно-таки большим, крупным. – Это… Ваша одежда. На этом моменте я тяжко вздохнул, думая, какой же кретин этот Франция – его убогая маскировка совсем не помогает! Я еще раз посмотрел на Канаду. Все такой же растерянный и милый на вид парень. Ничего... Ничего не изменилось? Если следовать моему недавнему открытию, то его характер должен был проявиться еще сильнее, но тут, видно, или колдовство не подействовало, или "жесткий" характер Мэтью проявляется в режиме "стать еще тише". На мой взгляд, парень смущенно улыбнулся и в своей тихой манере спросил, что тут происходит. Я тут же отчеканил заранее приготовленную для этого фразу, в шести словах рассказывающую о сложившейся ситуации. На мои слова Канада испуганно осмотрелся и предложил мне помочь. Побегав по зданию еще в поисках француза, мне пришлось вместе с Мэтью продолжить путь, пока Шотландия был занят. Выйдя на улицу, подталкиваемый канадцем, я и не подозревал, что Франция сейчас лежит в кладовке, судорожно пытаясь освободиться от веревок, и стараясь не обращать внимания на ссадины и ранения, полученные от одной, казалось бы, доброй и мирной страны. - Англия, скажите, а как Ваша книга выглядит?