POV Федерико
Утром я проснулся в радостном предвкушении – так со мной всегда бывает перед выступлениями. Забавно, но нервничаю я крайне редко. Мы с Виолеттой едва не столкнулись лбами в коридоре. Я посмотрел на девушку. Вот уж, кому не помешает валерьянка! - Привет, - поздоровалась она, подняв на меня взволнованный взгляд своих прекрасных карих глаз. - Привет, - улыбнулся я. – Как ты? - Немного нервничаю, - призналась Виолетта. – А ты? - Как ни странно, почти нет, - пожал я плечами. – И ты тоже не волнуйся. Все будет хорошо. Уж кому-кому, а тебе таланта не занимать. - Спасибо, - улыбнулась девушка. – Могу сказать то же самое о тебе. Посмеиваясь, мы спустились к завтраку. Герман с Ромальо уже были там. Ольгитта тоже суетилась неподалеку. - Доброе утро, - в один голос поздоровались мы. - А, доброе утро, - приветливо улыбнулся Герман, кивнув на свободные стулья. Мы с Виолеттой уселись рядом, а Ольгитта немедленно поставила перед нами тарелки с хлопьями. - Вы в «Студию»? – тут же спросил хозяин дома. Мы одновременно кивнули и спокойно принялись за свой завтрак. Дело в том, что в драме а-ля «Герман-против-пения» участвовала и моя мама и даже я сам. Помнится, у нас с ним тогда приключилась грандиозная склока. Я впервые в жизни позволил себе повысить голос на старшего – так было обидно за Виолетту. Но, как ни странно, мы с ним быстро помирились, когда друг моей мамы все же одумался. - Ладно, - вздохнул Герман. – Только у меня к вам просьба: на улицах держитесь вместе. Тогда только я заметил, что и он, и Ромальо, были крайне задумчивы, не выпуская из рук газет. - А в чем дело? – не поняла Виолетта. - В Буэнос-Айресе завелся маньяк, - пояснил Ромальо. – Уже найдены три девушки. Одной пятнадцать, второй девятнадцать, третьей семнадцать. Все они были сначала изнасилованы, а потом – удавлены. Мне стало дурно от одной мысли о том, что Виолетта может быть следующей. Нет, я не допущу этого! Ни за что! - Не волнуйтесь, - успокоил я друга своей матери. – Я не отойду от Виолетты ни на шаг. - Вот, и хорошо, - расслабился тот. – Я знаю, ты сможешь ее защитить, в случае чего. - Конечно, смогу, - хмыкнул я. Мало, кто знал, что, помимо музыки, я увлекался рукопашным боем и был одним из лучших выпускников школы боевых искусств. Поэтому должно быть понятно, почему Герман не боится оставлять дочь под моей защитой. Он знает, что любой маньяк, однажды встретившись со мной, будет обходить за пять километров как меня самого, так и тех, кто находится рядом. Закончив завтрак, мы с Виолеттой сразу ушли. Дорога в «Студию» прошла в молчании. Ни я, ни моя подруга, казалось, не могли найти подходящих слов, чтобы как-то успокоить друг друга. И даже у меня – по натуре своей, очень спокойного человека – начали сдавать нервы. От Виолетты заразился что ли? Вот и «Студия». А вот и нужный кабинет, в котором уже сидят несколько наших ребят: Макси, Диего, Людмила и Нати. Я отошел к другу, а Виолетта – к своему жениху (смотреть противно, как они целуют друг друга в щеки!). - Привет, - поздоровался я с Макси, когда мы пожимали друг другу руки. - Привет, - с улыбкой отвечал он. - Спасибо тебе за вчерашнее, дружище, - продолжил я, становясь рядом. - Не за что, - ответил он. – Я еще отнес вчера этот список Пабло. – Имя Виолетты никому так и не удалось убрать. Ты ведь к этому стремился, правда? - Именно, - подтвердил я. – Сам подумай: перед «Реалити» Людмила порвала ее заявление. Так что помешает ей сейчас? - Мы, - фыркнул Макси. – Уже помешали. Теперь остается только ждать. Слушай, а что у вас с Виолеттой? Я с ужасом почувствовал, что заливаюсь густой краской от основания шеи до корней волос. - О! – восхитился мой друг, конечно, заметив эту самую краску. – Плохо дело! - Да ну тебя! – отмахнулся я, пытаясь сосредоточиться и привести цвет лица в норму. – Мы просто друзья! - А мне кажется, у тебя к ней не только дружеские чувства, - поддразнил Макси. Ох, только этого не хватало! Парень оказался гораздо более наблюдательным, чем я думал! - А что, так заметно? – спросил я, исподлобья посмотрев на друга. - За милю видно, - оптимистично воскликнул он. – А знаешь, что еще я вижу? - Что? – с замиранием сердца, полюбопытствовал я. - Кажется, у нее есть ответные чувства к тебе, дружище, - почти шепотом, чтобы слышал только я, ответил Макси. – И еще какие! - Ты что, дурак?! – возмутился я, бессознательно бросив взгляд в сторону девушки. – Она ведь с Диего встречается! Виолетта, действительно, стояла рядом с женихом, но почему-то не улыбалась. Может, он ее обидел? Нужно будет выяснить и, если это так, я его в порошок сотру. - Это пока, - поддразнил Макси. - Что значит – «пока»? – опешил я. - Может, она просто ищет повод, - ехидно улыбнулся Макси. – Судя по ее лицу, так оно и есть. - Но, если мои чувства к ней так заметны и если я ей тоже нравлюсь, почему она до сих пор молчит об этом? - Ну, во-первых, девушки, в большинстве своем, хотят, чтобы парень сам сделал первый шаг. А во-вторых, твои чувства я заметил потому, что являюсь незаинтересованным лицом. И так же ясно я вижу: она тоже в тебя влюблена, еще как! - Ты уверен? – спросил я, чувствуя, как внутри что-то загорается. - На двести процентов, - улыбнулся Макси. – Достаточно просто обратить внимание на то, как вы друг на друга смотрите. Поверь мне. Я просто обалдел. Виолетта любит меня? Да ведь это невозможно! Или нет? Может, Макси прав? Да уж, оснований не доверять этому парню у меня нет. А это значит… О, боже! Я сейчас взлечу! Виолетта. Любит. Меня. - Так что же тогда делать? – шепотом спросил я. – Признаться ей? - Да нет, дружок, это слишком просто, - коварно улыбнулся Макси. – У меня есть одна идейка… - Ну, не тяни уже кота за хвост! – воскликнул я. – Что ты предлагаешь? - Дай Виолетте возможность с ума от тебя сойти, - продолжал мой друг. – Ничего из ряда вон выходящего не делай, но ежесекундно… играй с ней. - Играть? - Да, да. Воспринимай это, как игру. И, чтобы в этой игре победить, ты должен продолжать вести себя, как друг. Улыбайся, ласково смотри, как-нибудь невинно дотрагивайся… - Это как? - Молча! Просто пару раз возьми ее за руку невзначай, погладь по плечу… Примерно, в этом направлении. - Ты что, офонарел?! - Ну, почему? Это должно сработать. Виолетта должна чувствовать, что ты рядом. Сейчас она понимает, что влюбилась в тебя, но боится это признать. - И ты уверен, что это сработает? - Абсолютно! Я задумался. Да, вполне возможно, Макси прав. Если Виолетта любит меня (одна мысль об этом уже окрыляла), то, для начала, нужно дать ей почувствовать, что я рядом. Да, так будет лучше. Итак, Виолетта Кастильо, игра начинается!POV Виолетта
- Что с тобой? – в десятый раз спрашивал Диего, стоя рядом со мной. И я в десятый раз не ответила. А все почему? Потому что не могла отвести глаз от Федерико. Он стоял неподалеку и болтал с Макси. Иногда я видела, как он краснел, но самого разговора слышать не могла. Федерико… Он такой красивый, когда смущается! Впрочем, как всегда. Знаю, я дура! - Ты снова смотришь на этого идиота! – прорычал вдруг Диего, по-видимому, проследив направление моего взгляда. Меня охватила злость. Идиот?! Федерико?! Да как он смеет так о нем говорить?! Да сам он идиот! Все, парень, сейчас я тебе выскажу! Но, прежде, чем я успела открыть рот, в кабинет вошел Пабло. Вместе с ним были четверо мужчин в строгих костюмах. Начинается… Ой, мамочки! - Итак, ребята, - подытожил директор «Студии», став на сцену, - сегодня вы первыми пройдете показательное выступление перед лицом нашего жюри. Это музыкальные критики различных жанров. Первыми исполнят свои песни юноши. Я расположил вас в хаотической последовательности. И первым выступает… Леон. Парень вышел на сцену, а Пабло спустился вниз. Я даже почти его не слышала, пытаясь успокоить собственные нервы. Все внутри дрожало. И вовсе не потому, что я боялась ударить в грязь лицом перед жюри. Нет. Я боялась ударить в грязь лицом перед Федерико. И, хотя вчера он сказал, что я прекрасно пою, мне совсем не хочется менять его мнение о себе. А если он победит в разряде юношей, а в разряде девушек – какая-нибудь красотка? Что, он должен будет фотографироваться с ней? А мне потом смотреть на эту фотографию и умирать от ревности? А если Федерико в нее влюбится? Я этого не переживу. Поэтому нужно не просто хорошо выступить. Нужно победить. Я даже почти не осознавала, кто и как пел. После Леона на сцену вышел Диего, затем, Макси, Бродвей, Андреас и Марко. Федерико выступал последним среди юношей. Вот, он поднялся на сцену и началось… У меня подгибались колени, внутри разгорался пожар, сердце стучало, как бешеное, а голова кружилась… Господи, только бы Диего ничего не заметил! Он же убьет его! Убьет за те чувства, которые я испытываю к этому прекрасному итальянцу! Я с трудом достояла до конца песни и только потом позволила себе подойти к Федерико. Меня отчаянно тянуло не подойти, а броситься к нему, прыгнуть на руки и поцеловать… Он такой молодец, так хорошо исполнил песню… Но, поскольку Диего сверлил мне взглядом затылок, все, что я могла, - это подойти к другу и обнять. - Ну, как я? – взволнованно спросил Федерико, обняв меня в ответ. - Прекрасно! – похвалила я. – Все просто замечательно! - Спасибо! – рассмеялся итальянец. – Уверен, у тебя получится еще лучше! - Эй, эй! – послышался сердитый голос Диего из-за моей спины. – Вы границы личного пространства-то соблюдайте! Мы вздохнули, но все же отстранились друг от друга. Со стороны девушек первой выступала Франческа, потом Нати, Камилла, Эмма, Людмила и, наконец, я. У девочек все, вроде бы, получилось неплохо, но, конечно, с Федерико никакого сравнения. Я сразу отнесла диск с музыкой для своей песни на пульт управления и просто стала ждать своей очереди. Пение Людмилы, как всегда, показалось мне настоящей колыбельной, а сама песня а-ля «я-звезда» жутко не понравилось. Ну, это же Людмила. Ее амбиции просто зашкаливают. Людмила закончила песню, схватила что-то с диджейского стола (наверное, свой диск), потянула Нати за рукав, и они вместе убежали в коридор. Что это с ней? Ох, ладно, сейчас мне пора на сцену. Ой, не могу! Я подошла к столу, чтобы показать свой диск и… его там не было! Господи, что происходит?! Мы вдвоем с Бетто начали судорожно искать пропажу. В жюри послышался ропоток. Они не любят ждать. Ой, мамочка, помоги мне! По-видимому, заметив мое испуганное лицо, ко мне подошел Федерико. Его теплая рука мягко коснулась моего плеча, и я вдруг сразу почувствовала себя лучше. - Что такое? – спросил итальянец. Я посмотрела ему в глаза (едва не лишившись чувств в этой темной бездне) и тихо сказала: - Диск с моей мелодией пропал! Долю секунды Федерико просто хмурился, а потом заявил: - Сейчас разберемся. Все будет хорошо. В его глазах, при этом, была такая забота, что мне сразу стало понятно: я спасена.POV Макси
Когда Виолетта подошла к диджейскому столу, я сразу почувствовал: что-то не так. Федерико, казалось, подумал о том же, поэтому сразу подошел к ней. Они пошептались, и мой друг немедленно рванул ко мне. - В чем дело? – напрягся я, увидев озабоченное лицо приятеля. - Некогда объяснять, - торопливо ответил он. – Отвлеки жюри. Хоть как-нибудь! - На сколько? – тут же спросил я. - Минуты на три, - пожал плечами Федерико после секундного раздумья. – Сможешь? - Думаю, да, - отмахнулся я. – Давай, беги! Я понимал, что просто так мой друг бы не стал просить отвлечь жюри. Наверняка, что-то случилось. Нужно устроить небольшой переполох. Самый верный вариант. Едва Федерико выскочил за дверь, я нашел глазами провод освещения. Он весьма удобно проходил точно за моей ногой. - Ай-ай! – нарочито громко заорал я, схватившись за живот. Все головы повернулись ко мне. Подбежали Леон и Марко с одинаковыми вопросами: - Что с тобой? - А-а-а! – не обратив на это внимания, стонал я. – Больно! Вдобавок, я «нечаянно» дернул ногой, и весь свет погас. В полумраке послышалась ругань Пабло и взволнованное перешептывание жюри. Началась суматоха. Пока одни пытались починить свет, другие, столпившись вокруг меня, наперебой спрашивали, что со мной и где болит. Честно говоря, я терпеть не могу, когда возле меня собираются толпы, но сейчас так надо. Так попросил Федерико. А значит, у него есть на то причины.POV Нати
- Людмила, мне это не нравится! – в десятый раз констатировала я, хоть и понимала, что не смогу переубедить подругу. - А что тебе нравится?! – ощетинилась та. – Быть ничтожеством, о которое все будут вытирать ноги?! Я поспешно умолкла, потому что без Людмилы мне, и впрямь, долго не протянуть. Но то, что она сейчас задумала… Это уже за гранью, которую мы никогда раньше не переступали. - Но ведь это – уже не заурядная интрижка! – снова попыталась возразить я. – За такое трехдневным отстранением от занятий не отделаешься! - Не будь такой трусихой, Наталия! – отрезала Людмила. – Если ты не пожалуешься, никто никогда не узнает, что я взяла сразу два диска! - А если кто-то заметил?! – не унималась я. - Для этого у нас есть план «Б»! – самодовольно отозвалась Людмила, похлопывая себя по карману. - Вот именно, этот план «Б» мне и не нравится! – воскликнула я. – Неужели ты не понимаешь, что это уже… - Людмила, стой! – неожиданно крикнул кто-то. Мы обе подпрыгнули от неожиданности. Я повернула голову и обмерла. Федерико, по-видимому, только что выскочил из кабинета и мчался в конец коридора, где мы с Людмилой и стояли. Господи, ну, почему именно он?! Почему не Леон и не Бродвей! Хотя, признаться, мне было бы куда хуже, будь на месте Федерико Макси… - Что? – сделав самое невинное личико (а она это умеет), спросила моя подруга. - Заканчивай комедию, Людмила! – твердо отрезал Федерико, останавливаясь напротив него и буравя тяжелым взглядом. – Я все видел! Верни мне диск Виолетты! Блондинка вместо этого, выхватила то, что держала в кармане: большой складной нож. Она его открыла, и все мы увидели огромное лезвие, которое вполне могло убить человека. Честное слово, не думала, что оно таких больших размеров! Когда Людмила рассказывала мне о своем плане, она говорила о ноже абсолютно обособленно, не упоминая о его размерах. И я предполагала, что это – обычный коротенький перочинный ножик, которым вряд ли можно всерьез кого-то ранить. А тут такой тесак… Как из мясной лавки! - Ладно, - заметив этот самый нож, расставил руки в стороны Федерико. – Давай поговорим. Опусти нож Осторожно. Он дернулся в сторону Людмилы, но, похоже, недооценил ее. Все произошло так быстро, что я едва успела выкрикнуть: «Нет!». Людмила махнула ножом. Брызнула кровь. - Ай! – воскликнул Федерико, отшатнувшись и сжимая левую руку чуть ниже локтя. - Господи! – вторила ему я, в ужасе прижимая ко рту ладони. Зрелище, и впрямь, было не для слабонервных. Людмила сжимала окровавленный нож с видом триумфатора, а Федерико зажимал рану на левой руке. - Отойди! – орала Людмила. – Это пока еще предупреждение! - Ладно, ладно! – воскликнул Федерико, переводя на нее взгляд. – Я понял, ты не шутишь! Давай так: ты отдаешь мне диск Виолетты, и мы представляем все так, как будто ты случайно взяла его вместе со своим! - Уйди! – кричала Людмила. – Иначе, еще получишь! - Без диска не уйду! – не унимался парень. – Отдай мне его! Блондинка двинулась на него, размахивая ножом. - Нет! – закричала я. Но, похоже, на этот раз, Федерико был готов. В мгновение ока, он ловко извернулся и ударом ноги выбил нож из рук Людмилы. И при этом, он не задел даже участка тела девушки. Высший пилотаж! - Отдай мне диск Людмила! – снова потребовал он. На этот раз, в голосе парня были такие нотки, услышав которые, невозможно было не подчиниться. Что-то такое… Словами не описать. А еще и пристальный взгляд его карих глаз, которые от гнева стали черными… Нет, я ничего, кроме дружеской симпатии, к Федерико не испытываю. Он мне, как старший брат. Но сейчас я невольно восхитилась его поведением. Это же надо – раненым, с кровоточащей рукой, сражаться за справедливость, да еще и говорить с такой интонацией! Снимаю шляпу! Чары этой самой интонации, между тем, казалось, подействовали на Людмилу. Во всяком случае, она послушно достала из сумки диск и протянула Федерико. А затем, видимо, решив уйти красиво, подняла свой нож, сложила, убрала в карман, развернулась, взметнув волосами, и бросила: - Идем, Нат. Я замерла на месте, не зная, что делать. С одной стороны, без Людмилы я – ничтожество, а с другой… Господи, да что я несу?! Мой друг нуждается в медицинской помощи, а я еще в чем-то сомневаюсь?! Ведь Федерико увидел во мне личность, едва появившись в «Студии»! А Людмила? Да она и не была никогда моей подругой! Она всегда относилась ко мне, как к пустому месту! И, по-моему, лучше быть ничтожеством рядом с настоящим другом, чем, вообще, непонятно кем рядом с девушкой, готовой убить человека ради какой-то дурацкой фотографии в журнале! Все, с меня этого хватит! Я отошла к Федерико и не пожалела об этом. Его здоровая рука тут же обняла меня за плечи, и я почувствовала тепло его поддержки. Это было не так, как с Макси. По телу не побежала дрожь. В животе не запорхали бабочки. Просто Федерико дал мне почувствовать, что он рядом. Это придало решимости. - Я никуда с тобой не пойду, Людмила! – заявила я. – И не смей сокращать мое имя! Людмила обернулась, посмотрела на меня удивленно, а потом как-то зарычала от ярости и воскликнула: - Ну, и ходи вечно одна! - Она не будет одна! – возразил Федерико. - Ну-ну! – недоверчиво фыркнула Людмила. – Все равно она скоро тебе надоест! Людми уходит! Она брезгливо вздернула нос и ушла. А мне вдруг стало так легко… Как будто я могу взлететь безо всяких крыльев. Казалось, Людмила все время держала меня в оковах, а теперь они спали, и я получила свободу. Мне ведь прекрасно известно, что Федерико меня не бросит и уж точно не станет контролировать то, с кем я общаюсь. Стоп! Да ведь этому самому Федерико нужна помощь! А я тут развела, понимаешь… Хороша подруга! А парень, между тем, дождался, пока Людмила скроется и лишь тогда снял руку с моих плеч, чтобы зажать рану. - О, боже! – вскричала я, вытаскивая из сумки носовой платок. – Дай помогу! - Некогда, - морщась от боли, простонал Федерико. – Нужно вернуть диск Виолетте! - Давай, я хотя бы перевяжу рану, а то эту самую Виолетту удар хватит! – воскликнула я. Признаться, рука моего друга, и впрямь, выглядела пугающе. Шрам рассекал кожу на глубину пары сантиметров, а то и больше. Кровь хлестала струями и стекала на пол, уже залив парню ладонь. - О, господи! – невольно охнула я. – Людмила стерва! - Стерва, - согласился Федерико. – Еще какая! Ладно, обмотай мне руку, а там разберемся. Я послушно как можно более туго обвязала платком его рану. Получилось довольно неряшливо, да и кровотечения это нисколько не остановило. - Тебе бы в больницу, - напряженно заметила я, когда Федерико опускал рукав своего пиджака, чтобы кровь не было видно. - Позже, - отмахнулся он. – Сначала восстановим справедливость. Да, в этом весь Федерико. Вечный боец за правду и честь. Готовый защитить даже ничтожество, вроде меня. Забавно, правда? Я знаю на всем белом свете всего одного такого же человека. И он – хороший друг Федерико. Ох, только бы дружба с одним не привела меня ко второму! Это станет моей погибелью. Так говорит Людмила…