Экспертиза на сердце...

Наруто так часто и глубоко дышал, что Саске подумалось, что если бы обнять его со спины то можно ощутить жадное до жизни биение спешащего сердца… – На-ру-то, — тихо по слогам протянул Саске, сплёвывая кровь, поморщился от режущей боли в десне. Стоматолог Учиха был хреновый, но диагностировать потерю собственного зуба от кулака любимого друга как-то смог. Умазуки трясло от злости, его голубые глаза напоминали газовую горелку, губы сжались безнадежно прямой линией, он что-то бормотал, быстро и неразборчиво бормотал с отчаяньем в глухом голосе. – Оричимару, за каким хреном ты болтаешь?! — заорал Саске, поднимаясь на ноги. – Я лишь прояснил ситуацию, — раздался в ответ тихий смех. Наруто дурачок, не понимает, что Саске ради него весь мир перекроит. Не станет традиционной или нетрадиционной ориентации, он изменит традиции – всё ради Наруто. Сакуру можно было и не убивать, но слишком уж умной оказалась. Догадалась даже — попытка первого, кое-как организованного Саске для побега для друга, была генеральной репетицией, а вот последующее исчезновение Наруто… Мда, умной, слишком умной девочкой была Сакура, да еще и смелой. Под угрозой Саске встречу назначила и все требовала объяснений, грозилась, за подругу, видите ли, переживала. Дура, какая все-таки дура эта Сакура была… Но о мертвых либо хорошо, либо ничего. Учиха-младший не успел подняться, как на него посыпались удар за ударом лучшего друга, он смеялся и харкал кровью, всё повторяя… – Наруто… Наруто… Глупый, Наруто. – Довольно, детишки… Размялись и будет, — прошептал Оричимару, и как по мгновению волшебной палочки из темноты выросли два похожих между собой рослых молодых человека с пустыми бледно-серыми глазами. Близнецы схватили бьющегося в агонии Наруто по обеим сторонам. – Пустите… Пустите… Сакура… — орал Наруто. – Отпустите его, твари! — севшим и от того похожим на свист голосом попыталась прокричать уже почти до мяса стёршая себе запястья Ино. – Ну, ну, — издевательски сюсюкал с Наруто Оричимару. — Какие мы горячие… Хината, малышка, тебе нравятся горячие парни? — после этих слов, держась за дверной проём, выглянула испуганная Хината… – Отпусти Наруто… Пожалуйста, умоляю, — прошептала она. – Малышка Хината такая добрая, но не стоит… Этот парень теперь не твоя забота, ты и так много сделала, спасибо, что приглядела за ним и не дала сбежать. – Неправда, я… Я… Наруто, тебе больно Наруто?! — с ужасом проговорила Хината, ощущая, как давит горло солёный ком. Все её надежды с треском рушились, а самое обидное, что Наруто будет считать теперь её предательницей. – Ты молодец, Хината, спасибо большое, — продолжал ехидно сюсюкать Оричимару. – Да что же это?.. — бессильно зарыдав, закрыла лицо Хината, когда Оричимару подошёл к ней и стал гладить как маленькую по опущенной голове. Через секунду плачущая тихо Хьюго словно растворилась в темноте, лишь эхо рыданий доносилось из коридора. – Шино, догони малышку и успокой, — проговорил Оричимару, и молчаливый, как всегда, Шино скрылся вслед за несчастной девушкой. – Ну что, продолжим, мисс Яманако? — смешливо прошептал Оричимару.

***

Нагато Пейн помнил, всегда помнил: свобода ценней любой зависимости, и неважно от чего… Женщины, алкоголь, сигареты… Суть ли? Ты сам — это всё, что у тебя есть. Такая простая, такая понятная и бесполезная теперь аксиома. Страсть к Цунаде тайфуном прошлась по взрослой и размеренной жизни главы экспертного отдела, и все жизненные принципы разлетелись в пыль. Глупый, глупый Пейн когда-то слишком любил играть в детектива, рыжую, как пламя, голову забивали тайны и головоломки, а самая главная загадка теперь лежала на его плече. Нагато никак не мог оторваться от тёмной бездны в глазах Цунаде, когда она молчала, как сейчас, всматриваясь в ночную мглу. Такая непохожая на себя всегдашнюю, а еле заметный шрам, как змеиный укус, бледнел в ложбинке между её вздымающихся нежных грудей…

***

Холодный дождь делал ночь безнадёжно непроглядной. Пара звонков и часов назад Сасори с Итачи выяснили, кто такой Шино, какая ему принадлежит машина и где эта машина даже была припаркована… Место парковки оказался пустырь, на километры возле которого простиралась трасса в обрамлении леса. Автомобиль был не заперт, а на заднем сидении покоилась маленькая тёмно-фиолетовая сумка на длинном ремне, которую Ино везде с собой таскала, перекидывая обычно через плечо. Естественно, первой реакцией было позвонить в полицию вызвать наряд с собаками и… – И мы скажем: пропала девушка, правда, родственники не заявляли, да и пропала всего-то пару часов назад, — зло улыбнулся Сасори, — думаю, ты не хуже меня знаешь, куда нас пошлют. – А что предлагаешь? — как всегда спокойно, отозвался Итачи. – Ну, давай хотя бы осмотримся, если он вез её в машине, остановился здесь не просто же так… Конечно, есть вероятность… — Сасори замолчал, его губы горестно опустились, а глаза стали больше и грустнее. Итачи понял мысль друга, достав из кармана сигарету, закурил и спокойно вместе с дымом выдохнул. – Если её убили и труп находится где-то здесь, то торопиться действительно некуда, — Итачи говорил таким будничным и степенным тоном, словно Ино не Ино вовсе, а просто неизвестная жертва в очередном деле об убийстве. В голове Сасори завертелись картинки, как Яманако размахивает бутылкой мартини, перепачканные кофейным порошком худые пальцы и – главное – те злость и отчаянье на почти детском лице, когда они с Сакурой и Итачи нашли её бродящую по тёмным улицам после инцидента с мамой. Изо всех, кого Сасори знал, Ино была живой более чем на сто процентов. И если одеревеневшее сердце Акасуна и смогло проникнуться этим белобрысым несчастьем, то не из-за красоты, доброты или прочих волшебных банальностей. Просто Ино была заразительно живой, и представить её очередным трупом, из тех, что щедро приправляют эту историю, было невыносимо. Разозлившись на себя, на Итачи и весь мир, Сасори выпалил ядовитым тоном. – Какой же ты милашка, Учиха… хоть в курсе, что её, зовут Ино, а.? Ино, мать твою, Яманако. И она, Ино Яманако, влюблена в тебя, сволочь холоднокровную… – А ты, я так полагаю, завидуешь, — неожиданный сарказм Учихи заставил Сасори сжаться от отчаянья, но в момент собраться и опасно улыбнувшись со злым смехом, прокричать. – Да брось, чему тут завидовать? У тебя же не встанет ни на кого, разве только на своего урода-братца… У вас семейное да?! Он на дружка своего вроде залипает, а ты – на него… От четкого молниеносного удара под дых Сасори согнулся пополам и сплюнул кровь, тут же ударил ребром ладони Итачи, в шею. Учиха пошатнулся, морщась от боли, но ответил выпадом прямого удара ногой, Сасори смог увернуться, но не устоял на скользкой грязи, упал, на твердую, словно бы из железа, поверхность… При ближайшем рассмотрение место падения оказался ржавый люк похожий на канализационный, только размером побольше. За секунду каким-то звериным чутьем, присущим влюблённым и безумцам, Сасори понял, что Ино там, за этим люком, живая, но в большой опасности. Сасори навалился на крышку и силой отодвинул люк. Итачи даже понять ничего не успел, а Акасуна уже полез вниз по сходящей лестнице, крича что-то… – Можешь вызывать дедушку с собаками… – Идиот, — сплюнул Итачи и полез следом.