Экспертиза на сердце...

В кафе пахло шоколадом с вишней и еще чем-то мучным и очень приятным, Сакура смотрела в черноту своего кофе, с тоской думая, что не ела с самого утра, но заказать сейчас хоть что-то съедобное значит осквернить волшебство момента пребывания рядом с Саске, а значит… А значит, остается тупо пялиться во вторую по счету порцию бодрящего напитка… Мда, уныло… Учиха молча курил и смотрел вроде как и на розоволосую, и мимо, это унижало, но ничего не поделаешь, она сама напросилась… Вспомнились события полуторачасовой давности… Вот Саске помогает ей принять вертикальное положение и, хмыкнув, идет прочь… Вот она, парализованная ступором, мысленно бьет себя по щекам и лихорадочно соображает на предмет «Боже, господи… Что же делать? Саске… Саске, стой… Не уходи… Подожди, Саске…» Впрочем, за соображанием она не заметила, что последнюю фразу произнесла вслух и громко. Учиха останавливается, оборачивается и как бы спрашивает взглядом: «Что хотела?» Харуно делает глубокий вдох, зажмуривается, как перед прыжком в холодную воду, а потом выпаливает на выдохе: — Я только что от Наруто… Расчет оказался верный, Узумаки и правда был важен для ее любимого… А дальше все как в тумане, Учиха подошел к Сакуре вплотную, так что аромат его парфюма кружил голову… Сразу посыпались вопросы — зачем… как… и просил ли ее об этом Итачи… Рассудив, что такой интерес можно использовать как повод для вызывания интереса к себе, Харуно попросила Саске подождать ее минуточку, дабы она отпросилась у Итачи-сана и они смогли бы поговорить в более подходящем месте… А после короткий кивок Учихи-старшего на ее несмелое «Можно я пойду?» и запах дорогой кожаной отделки салона автомобиля Учихи… Завистливые взгляды всей женской половины посетителей кафе в ее сторону… Рассказ про разговор с Узумаки получился сбивчивым, коротким и породил стойкое ощущение, что надежды Саске она обманула… Мда, уныло и горько, как кофе на голодный желудок… — Я закажу виски… А ты будешь? Голос с нотками холодности вытряхнул все мысли из Харуно, и она, очнувшись, захлопала зелеными глазенками… Саске, будто понимая ее состояние, спокойно переспросил… — Сакура, ты будешь виски? Или хочешь что-нибудь другое? — Э-э-э… То есть… В смысле… Да, буду… После такого шикарного выражения солидарности в желании выпить девушке остро захотелось попросить цианида к этому виски. Но уже после нескольких глотков алкоголя стало легче, и Сакура, осмелев, спросила у откровенно скучающего Учихи… — Саске-са… Саске-кун, а почему ты так переживаешь за Узумаки? Сакура мысленно заготовила речь к ответу про дружбу детства, но она ей не пригодилась, так как Учиха, не меняя скучающего выражения лица, проговорил: «Я его люблю…» Харуно еле удержалась от падение под стол, старательно молясь о том, чтобы услышанное было глюком, переспросила: «Ты его что?!» Саске достал сигарету, чиркнул зажигалкой, неспешно затянулся и, стряхивая пепел, спокойно пояснил… — Я люблю Наруто Узумаки…

***

Маленькая стрелка настенных часов зависла в половине пути от оповещения, что настал седьмой час утра… Ино, еще раз подивившись своей бодрости в такую рань, кинула пачку рамена в кипящий бульон и отправила туда же старательно сохраненные до консистенции глазуньи два яйца… Мда, последние события заставляли задуматься над зыбкостью жизни тех, кого мы считаем вечными, то есть родителей… Именно поэтому сейчас Яманако с кое-как подобранными волосами и в растянутой футболке во всю хозяйничала на кухне, дабы устроить маме совместный завтрак-сюрприз… Очень хотелось для разнообразия почувствовать себя хорошей дочерью, и, размазывая масло по половине ванильной булочки, Ино улыбалась, представляя как… «Вот она обрадуется… Удивится сначала, а потом…» — Будешь такое есть, растолстеешь… Ино обернулась на стоящую в дверном проеме маму в узком, идеально подчеркивающем стройность фигуры брючном костюме и макияжем в сугубо естественных тонах. Та была похожа скорее на ее старшую сестру… На фоне матери Ино ощутила себя бледной недоспавшей молью… Почему-то стало стыдно, вроде как это не родитель, а чужой человек сейчас созерцает ее в столь неприглядном виде. Остро захотелось оправдаться, и Ино извинительно проговорила: «Я тут…» Яманако-старшая принялась заваривать чашку зеленого чая, нетерпеливо перебивая дочь… — Я вижу, что ты тут… И что ты тут затеяла испытание на прочность своего метаболизма. Потом, сделав глоток зеленоватой жидкости, продолжила… — Смотри, молодость не вечна, это ты сейчас худая как стебелек, но стоит расслабиться… Ино опустила голову и в момент потускневшим тоном… — Я думала, что мы вдвоем позавтракаем… Мать осушила остатки своего утреннего напитка, коснулась идеально наманикюренными пальцами губ и, удостоверившись, что макияж не задет, направилась к выходу, кидая на ходу саркастичное… — С тех пор, как твой папочка бросил нас и мне пришлось вернуться к работе, как-то не до завтраков… Да и фигура… Нетронутый рамен совсем остыл, а булочки отправились в мусорную корзину под девизом — «фигуру надо беречь…» К черту завтрак, а в сэкономленное время можно как следует уложить волосы и нанести макияж… Только странное ощущение горечи отравило сознание. После душа, вытягивая круглой щеткой пряди под нагретым феном потоком воздуха, Ино вспоминала прежние семейные завтраки, мама всегда готовила что-нибудь вкусное и необычное, вроде тэмпуры. Они все садились за стол, отец расспрашивал про то, как дочка собирается провести день… Звонок в дверь вырвал из экскурса в прошлое, и Яманако, настороженно соображая, кто и зачем в такую рань, пошла открывать… Оказавшееся за дверью погружало в пучину шокового удивления, глазам блондинки, кажется, перестало хватать места на лице, и она, как бы задаваясь вопросом, не галлюцинирует ли… — Сакура?! Стоявшая на пролете розоволасая с тоской посмотрела на Ино, впрочем, пополам с тоской в ее зеленых глазах читались признаки отсутствия сна и переизбытка алкоголя либо, чего, не дай боги, посерьезней… Хотя впечатляли не только глаза, весь вид Харуно говорил о том, что накануне ночью было либо очень хорошо, либо очень плохо, либо и то, и другое попеременно, но настолько затягивающее, что сменить вчерашнюю одежду времени как-то не перепало… Ино уже с нотками испуга переспросила, обращаясь к бывшей подруге: «Сакура, ты?!» Харуно кивнула так, будто ей сейчас собой быть не хотелось, и сдавленным, сдерживающим рыдания тоном проговорила: «Я… И я… Я только что провела ночь с Учихой». После этих слов Сакура осела на бетонную твердость пролета и зарыдала в голос. Яманако же словно в нокаут отправили… Логика пропала, и уточнить у экс-подруги момент связи секса с Учихой со слезами и появлением у нее на пороге в семь утра как-то не пришло в мозг… Ведь мозг сейчас против воли выдавал заинтересованный взгляд Итачи в сторону Сакуры, а так как о существовании другого представителя рода Учих тот мозг как-то подзабыл, то… То непонятно откуда взявшиеся злые слезы отдавали резью недавно нанесенной туши, душили, мешали дышать... И сквозь подступающую истерику на задворках сознания Ино мелькнул огонек надежды, и она дрожащим голосом уточнила… — С каким?! Сакура отвлеклась от истерики и как-то странно посмотрела, будто вопроса не поняла. Ино же, забыв про все на свете, сорвалась на крик, ее глаза сейчас пылали яростью, она угрожающе склонилась над Харуно… — С каким из Учих ты провела ночь? В зеленых глазах Сакуры полыхнул ответный злой огонек, от жалко-слезливого выражения на лице и следа не осталось, теперь в каждой его черточке застыла злоба… Секунда, и Сакура резко поднимается на ноги и с силой толкает Ино…