Разреши мне быть рядом

Ынхёк просыпается в своей комнате, совершенно не помня, как тут оказался. Быстро воспроизведя в памяти моменты вчерашнего дня, парень подрывается с кровати, только после этого понимая, что он пока не в силах что-либо сделать. Недовольно выругавшись, блондин скрывается в ванной комнате, ни на минуту не переставая думать о Йесоне. За завтраком собирается большая часть мемберов, активно уплетая приготовленные Сонмином вафли. Хёкджэ присаживается на стул, принимая из рук Донхэ свою порцию. Но аппетит успевает куда-то улизнуть, да и в связи с последними событиями кусок в горло не лезет. Ынхёк поднимает взгляд и сталкивается со взглядом макнэ, насмешливым и чуть высокомерным. Ухмыльнувшись уголком губ, Хёкджэ опускает глаза в тарелку. Играть, так до конца. - Кого-то не хватает. Где Йесон? - Итук смотрит на парней, друг за другом пожимающих плечами. - Я его со вчерашнего вечера не видел, - Донхэ разговаривает с набитым ртом, за что получает шутливый подзатыльник от Сонмина и обиженно надувает губы. - Пойду, позову его, - Итук встает с места, но Хёкджэ сажает его обратно, надавливая на плечи. - Хён, я схожу, всё равно не хочу есть. Блондин слегка улыбается, показывая, что это его не затрудняет, и уже через секунду скрывается за дверью, провожаемый изумлёнными взглядами мемберов: обычно Ынхёк никогда от еды не отказывается. Хёкджэ останавливается только у самой двери. Снова закрыта. Дороги назад нет, да и рано или поздно ему придётся это сделать, иначе это сделает кто-то другой. Тихо стучится, призывая Йесона открыть дверь. Через минуту из комнаты доносится хриплый, но скорее спросонья, голос. - Хёкджэ-я, скажи остальным, что я плохо себя чувствую, пожалуйста. Ынхёк соприкасается лбом с деревянной поверхностью двери и шумно выдыхает. - Ну, хё-ё-ён… - Пожалуйста, Хёкджэ. Йесон делает ударение на имени парня, принуждая того согласиться. И Ынхёку ничего не остаётся, как послушаться. Он возвращается обратно на кухню. - Йесон-хён себя плохо чувствует. - Всё в порядке? Лидерские качества у старшего проявляются мгновенно. - Да-да, может, просто приболел?! Хёкджэ ищет оправдание, надеясь на то, что этому поверят, так как голос у Йесона и правда болезненный. Итук решает удостовериться сам, а когда возвращается, удивляет Ынхёка ещё больше. - По расписанию сегодня участие в шоу. Хёкджэ, ты останешься дома, приглядишь за Йесоном, раз он просит. С менеджером я уже договорился. Ынхёк чувствует на себе прожигающий взгляд Кюхёна. Макнэ залпом допивает свой кофе и ретируется в комнату, утягивая за собой Сонмина. Меньше чем через час входная дверь хлопает, извещая сидевшего всё это время на кухне Хёкджэ о том, что остальные мемберы покинули общежитие. Недолго думая, парень берёт тарелку с вафлями и горячим чаем на подносе и идёт к Йесону. - Хён, я принёс завтрак. Откроешь? Спустя несколько секунд слышатся шаги, и дверь открывается, приглашая пришедшего войти. Ынхёк заходит внутрь, прикрывая её ногой, и ставит поднос на прикроватную тумбочку. В комнате темно из-за плотно закрытых штор. За время знакомства Хёкджэ успевает привыкнуть к этой странности Йесона: окна всегда занавешены, независимо от времени суток. - Хён, что-то случилось? – задаёт вопрос Хёкджэ, когда Йесон заканчивает с завтраком и падает обратно на кровать, накрываясь одеялом с головой. – Хён? Ынхёк ждёт ответа, сидя на краешке кровати, нервно щёлкая костяшками пальцев. Йесон молчит, завернувшись в одеяло и, видимо, ожидая, когда младший покинет комнату. Но Хёкджэ продолжает сидеть, так как час назад Чонун попросил его остаться, а это автоматически означает, что ему нужно было выговориться. - Йесон-хён, это не повод забивать на группу. - Ты о чём? Кажется, Ынхёку, наконец, удаётся привлечь к себе внимание. Йесон садится на кровати, накинув на плечи одеяло, и внимательно рассматривает блондина. Тому неуютно под этим взглядом, но за многое время, которое он проводит рядом с хёном, Хёкджэ начинает привыкать и к этому. - Я о Кюхёне. Жизнь продолжается, нечего загружаться из-за всяких пустяков. - Хёкджэ, выйди. Взгляд Йесона моментально меняется на слегка раздражённый. - Хён… - Это не твоё грёбаное дело! Кто ты вообще, чтобы мне указывать?! Ты даже не представляешь, какого это – быть брошенным тем, кого любишь! Уходи. Проваливай! Быстро сориентировавшись, Хёкджэ сгребает парня в объятия, пытаясь успокоить его истерику, тихонько раскачивает и поглаживает по спине. Тот сначала пытается вырваться, а потом прижимается ближе, словно ища поддержки. - Тише, Йесон-хён. - Он меня бросил, Хёкки. Сквозь всхлипы слышно лишь тихое бормотание, но Ынхёк отчётливо слышит, как хён ласково называет его по имени, чувствует, как пальцы сжимают футболку на его груди, а горячее рваное дыхание касается изгиба шеи. Хёкджэ ещё ни разу не видел Йесона в таком состоянии. Старший явно не в себе. Он никогда не плачет при мемберах, за исключением редких моментов, отчего Хёкджэ кажется, что он, по сравнению с ним, тот ещё плакса. Чонун сильный, всегда старается держать при себе свои эмоции, но, видимо, вчера чаша терпения переполнилась. Сердце Хёкджэ ускоренно бьётся, заставляя ещё больше переживать за хёна и прижимать его ближе. - Я же люблю его, Хёкки. А ему нужен был только секс. А меня? Кто будет любить меня?! Хёкджэ держится из последних сил. Если Йесон сдался, проявляя свою слабость, то Ынхёк должен быть сильным за двоих. - Я. Хён, я люблю тебя, слышишь?