Мой ангел-хранитель

Она нервно расхаживала около двери, потирая руками щеки. Ей казалось, что она все ещё мерзнет, все ещё ощущает на себе этот холод, этот взгляд вечной зимы. Девушка зябко кутается в плащ мужа, который все ещё красуется на её плечах. Не до одежды ей было, когда они прибыли во дворец: вначале она довела мужа до лекарей, чтобы они осмотрели его рану, которая, к счастью, оказалась неглубокой и неопасной, а потом же она поспешила к Сване, что в это время занималось простуженной Фрид. Сейчас за закрытыми дверьми врачевальной комнаты таилась тишина, и Сигюн то и дело напрягалась, вслушивалась, дабы различить хоть какой-то шорох, но ничего, кроме все той же мучительной тишины, ей не отвечало. Позже Свана вышла к царице, коротко поклонившись. -Ну что? Как она? - Сигюн всполошилась, глаза её были переполнены волнением. -Леди Сигюн, все в порядке. По крайней мере теперь. У вашей сестры ужасная слабость, она изголодалась, да ещё и эта простуда. Мы дали ей необходимые зелья, покормили и согнали температуру, сейчас она спит. Думаю, вам лучше прийти к ней вечером, а сейчас вам и вашему мужу стоит отдохнуть самим, - добродушный взгляд лекарши заставил девушку улыбнуться. Теперь дышать было легко, теперь сердце в груди успокоилось, но в мыслях по-прежнему не было порядка. Постоянно перед глазами всплывали те моменты, когда её руки вонзали кинжалы в чужие тела. Все это было ради спасения близких, но даже при такой важнейшей причине Сигюн не могла найти для себя прощения... С этим ей теперь жить вечно, и поделать с этим ничего нельзя, и лишь одно успокоение во всем этом - забрав жизни, она сумела сохранить жизни других. Свана вернулась в комнату к больной, отправив царицу на отдых, но та все ещё стояла у дверей, раздумывая над чем-то, разбираясь во всем, что произошло. Позади послышались шаги. Девушка не стала оборачиваться, она уже знала, кто идет к ней. И подозрения её подтвердились, когда родные крепкие руки сцепились на её талии. Он прижал её к себе, поцеловал в макушку. Они стояли и молчали какое-то время, просто не представляя, что друг другу говорить, однако слов было много в головах, слов, которые они могли передать молчанием. -Я знаю, что сейчас творится у тебя на душе, - у неё над ухом прошелестел нежный голос Локи, от которого по телу невольно пробежала приятная дрожь. -Правда? А мне кажется, что ты об этом никогда не догадываешься, - Сигюн смотрела перед собой, смотрела в одну точку, стараясь заставить себя забыть все те страхи, которые она испытывала, пока бежала к ледяному дворцу Трима. Нет, в её голосе вовсе не было обиды, не было злости - она проговорила эти слова как-то устало и измучено, словно они долгое время лежат на её душе громадным камнем. -Думаю, нам стоит поговорить об этом в другом месте, дорогая, - он осторожно взял её за руку, и они вместе прошли к тронному залу. Ни охраны, ни слуг здесь не было. Тишина гуляла и резвилась, казалось, во всем дворце. И было даже легко без этих взглядов со стороны, даже если они были доброжелательными. Когда дверь тронного зала закрылась, Локи снова взглянул на жену, которая не сводила глаз с сияющего на небесах волшебного солнца. Однако взгляд её был грустным, был волнительным, будто душой она все ещё была в Ётунхейме, все ещё в опасности, из которой никто не в состоянии её вытащить. Локи подошел к ней, снова обнял. -Сейчас ты меня слегка ненавидишь... И это оправдано... - сказал он. -Прекрати... - она осторожно вырвалась из его рук, повернулась к нему лицом. -Ты хоть понимаешь, что сегодня мог погибнуть? На её слова Лафейсон изогнул свои тонкие губы в грустной улыбке. -Сколько раз я уже погибал, - произнес маг, прикасаясь к руке супруги. Ванка теперь смотрела на него с укором. -Вот именно! Лучше скажи мне сразу: сколько раз мне ещё предстоит увидеть, как кто-то хочет отнять твою жизнь? Скажи мне, чтобы я была готова. Чье царство ты ещё захочешь поработить? Скажи, чтобы я уже знала, чего мне ждать, - голосок её сейчас был слегка разгневанным, но все таким же красивым и тоненьким, словно райская птица спустилась на ветку дерева и затянула песню, выражающую сейчас её внутреннее рассерженное состояние. -Сигюн... - он хотел обнять её, но девушка отпрянула назад. На её голубых глазах заблестели слезы, в которых отражался он, отражалось его лицо, отражался его взгляд, что был наделен глубочайшим сожалением. -Не трогай меня, - заявила она, продолжая ожидать его ответа. -Ты ведь знал, на что идешь, знал, какие опасности тебя там ожидают, знал, что я смогу помочь, но все равно запрещал мне идти с тобой. А если бы... я тебе подчинилась?.. Ты бы... не вернулся ко мне?.. - осознание этого повергло Сигюн в тихий ужас, ноги её подкосились, а рыдание подступили к горлу тяжелым комом, что невозможно было сдержать. Девушка повернулась к мужу спиной, тихо заливаясь слезами. Локи быстро подошел к ней, резко развернул к себе и прижал к своей груди, начиная тихо говорить: -Сигюн, я знаю, что я подлец и мерзавец, я вновь тебя подвел, как всегда не желая этого, но я не мог предвидеть, что так все сложится. Да, я знал, что стычки с Ангрбодой не избежать, и я намеревался убить её, но все пошло наперекосяк. Я знаю, любимая, что моя вина перед тобой будет вечна, потому что моя любовь к тебе навеки, - он взял её мокрое от слез лицо в ладони, пристально заглянул ей в глаза, которые, казалось, потеряли свой синий цвет, поникли и стали серыми, как угрюмый океан. -Но у меня есть оправдание: все, что я делаю, я делаю ради тебя и наших детей, ради вашего спасения, - сейчас Локи говорил истинную правду. Он знал гораздо больше, чем говорил, и так было всегда, но он не лгал ей. -Значит, это ещё не конец, - с ужасом предположила дева, глядя перед собой, зажмуривая глаза, словно в спину ей воткнули кинжал. -Ты права. Не конец, - согласился Локи. - Именно поэтому мне и нужен Ётунхейм, чтобы все поскорее закончилось, чтобы жизнь стала спокойной. -Что нас ждет потом? - тихо спросила она, боясь услышать ответа. -Этого я знать не могу, но я привык всегда готовиться, что бы впереди не ждало меня. Разве есть другой выход? - он вытер слезы с её щеки, приподнял её личико за подбородок, провел большим пальцем по её губам, нежно, едва касаясь. -Зачем ты скрываешь от меня правду? Ты же знаешь, что от этого мне не станет легче. Ты пытаешься постоянно облегчить мне жизнь, путаясь между ложью и правдой. Пойми, ни та страшная правда, ни та страшная ложь не смогут меня защитить. Я в опасности с того самого момента, как только встретила тебя, и после этого, как бы ты не защищал, ты не сможешь уберечь меня от самого главного - самого себя, - она обняла его за шею, заглянула в его глаза-омуты, где бесконечно горел изумрудный огонь. Он не выдержал, чтобы сейчас не прижать её к себе. Она права во всем. Права тысячу раз. Её жизнь, как и жизнь его детей сейчас действительно в опасности, как это уже бывало однажды. Они в опасности с того дня, когда Локи в цепях приволокли из Мидгарда. Он ещё помнит, у кого остался в долгу и кто вскоре должен его навестить. Но ставить в известность супругу он пока не хотел. -Сигюн, я могу лишь сказать, что главная угроза все ещё нависает над Асгардом. Мы не в безопасности. Однако об этой угрозе не знают даже те, кто должен знать в первую очередь после меня - я просто пока делаю то, что считаю нужным: готовлю свою армию. Пойми, завоевание Ётунхейма вовсе не прихоть моей любви к власти, это - нужда. Я бы оставил этот мир - я всей душой ранее желал сравнять его со звездами. Но теперь он - моя сила. -Армию... - повторила девушка. Когда-то она уже слышала это до жути пугающее слово, когда-то очень давно. Только тогда оно звучало угрожающе, а сейчас звучит как спасение, как защита. -Против кого нужна эта сила? -Против всех, кто осмелиться пойти на Асгард с войной, - Локи приподнял голову, не спуская глаз с жены, которая все больше терялась в страхе и догадках. Казалось, что она сейчас находится в клетке, она бьется о её прутья, стараясь найти выход, но куда не ринется, кругом её ожидает западня. -Локи, что мне нужно сделать, чтобы все прекратилось? Я прошу, скажи, - взмолилась отчаявшаяся дева. - Я так устала жить в страхе, что потеряю тебя, устала жить в страхе, что лишусь всего, что имею сейчас. Я говорю не о троне, не об Асгарде, а о тебе и мальчиках. Локи, если с хоть одним из вас что-то случится, я... -Нет. Успокойся, милая. Я не позволю, чтобы с нашими детьми что-то произошло, - он перебил её, утешающе поглаживая по густым волосам. -А ты? А с тобой, Локи? -И со мной тоже... - он заставил её прильнуть к его груди. Только зарываясь в его одежде она могла найти тот путь к временному, но такому необходимому и долгожданному спокойствию. Её слезы пачкали его костюм, а рыдания она старалась унять. Она продолжала умолять то ли его, то ли саму себя, чтобы все закончилось, и на её услышанные мольбы Локи мог лишь шептать: -Тише, моя девочка... Локи отвел жену в покои. С её плеч снял свой тяжелый плащ, помог стащить грубые металлические доспехи и кожаные одежды. Она же была в его руках покорной и послушной, слишком уставшей, слишком измученной. Сейчас бы ей совсем не помешало принять ванну, но на это катастрофически не хватало сил. На её милых щечках все ещё сияли остатки слез, хотя она уже не плакала. Локи раздел Сигюн и уложил в мягкую постель в их спальне, вновь подмечая, каким прекрасным телом обладает она, и справляясь со своим накатившем возбуждением. Он укрывает деву одеялом, садится рядом с ней. Он держит руку у её изголовья, заставляя все страшные мысли отступить прочь, уйти и кануть в пустоту и не тревожить сна ванской девы. -Ничего не бойся, Сигюн, я всегда буду рядом, - прошептал он, осторожно, еле ощутимо покрывая поцелуями её щеку, висок и даже чуть задевая губами мочку уха. -Отдыхай. Он покинул спальню. В гостиной его встретила Бирта, которая занималась с маленьким Вали, а старший сын в это время ожидающе смотрел на отца, но никаких вопросов не задавал. Локи же понимал, что он переживает, в столь юном возрасте ему уже знакомо это чувство. Не имея в себе никаких слов и ответов, Локи лишь приблизился к сыну, сел на корточки перед ним, а затем крепко обнял его. После этого взял на руки Вали, поцеловал в пухленькую щеку, заглядывая в его голубые, материнские глаза, которые в свою очередь с интересом смотрели на его лицо. Маг улыбается, передает сына на руки служанки. -Сигюн сейчас спит. Не буди её. Она должна отдохнуть, - проговорил Локи, снимая со своего плеча ножны, ставя их возле двери. -Хорошо, мой царь, - кивнула Бирта, а потом, когда заметила, что Локи направился к выходу, спросила: -А как же вы? Маг медленно повернулся к ней лицом, изумленно и непонятливо сужая блестящие глаза. -Что, я? -Вам тоже нужно отдохнуть. Вы проделали такой сложный путь. -Не стоит тревожиться обо мне. Я в состоянии сам о себе позаботиться, - холодно бросил Локи, а потом вышел за дверь. Бирта лишь грустно вздохнула ему вслед. Трикстер вернулся в тронный зал. Что-то все ещё не давало покоя ему, а вернее не что-то, а конкретная проблема. Он до сих пор не сообщил Фенриру о том, что его мать убита. Хотя он ненавидел Ангрбоду всей душой, осознавая, что и волк не питал к родной матери тех чувств, который должен испытывать любой сын, ему все же было несколько больно от всего произошедшего. Ведь Локи знал, каково это, когда тебя лишают матери. Маг поднял свои зеленые глаза наверх. Туда, где над вершинами колонн проплывали облака, где расстилалось голубое небо, украшенное еле различимыми созвездиями, которые спрятались в глубине. -Мне иногда бывает сложно без тебя, мама, - произнес он. Никогда ранее он не признавал этого, всегда скрывал от себя этот факт. Он скучал по Фригге, по единственной. Но, вспоминая о ней, внутри себя он ощущал укол совести, очень болезненный и больной укол, от которого хотелось буквально кричать, ломать все на части, как тогда, в тюрьме... Фригга так ничего хорошего от него и не дождалась... И за это Локи не переставал казнить себя где-то в глубине души, где-то так глубоко, что никто и никогда не докопается до этого. Только его одного сжигает эта мысль, это чувство вины, настолько сильное, что иногда ночью невозможно вздохнуть, когда Фригга приходит к нему во снах, улыбается и называет сыном... Единственное, о чем он жалеет - он так и не показал матери того, что она поселила в нем с детства - не показал своего света. Вдруг мысли резко перескочили с одной на другую. Снова перед ним стояла задача: рассказать Фенриру о гибели Ангрбоды. Локи, конечно, мог бы и умолчать об этом, но он слишком хорошо понимает чувства этого зверя, и только потому, что он и сам был в подобной ситуации, он обязан дать ему об этом узнать. -Фенрир! - позвал Локи. Волк прибыл по его зову через задний ход зала, что находится за рядом колонн. Взгляд его теперь желтых глаз внимательно смотрел на хозяина. -Подойди ко мне, - махнул рукой маг. Сильное и мощное животное подчинилось. Ступая своими огромными лапами, Фенрир быстро преодолел расстояние между ним и Локи. В глаза трикстера волк смотрел преданно. -Спасибо тебе, друг мой. Без тебя Сигюн бы не справилась, как и я, - Локи протянул к нему ладонь, и зверь поднес к ней свою большую морду, позволяя хозяину погладить его шерсть. -Но я должен тебе кое-что сказать, Фенрир. Дело в том, что твоя мать, Ангрбода, погибла, - подробности колдун решил все же утаить, они были ни к чему. В глазах волка полыхнула горечь, он опустил голову, а затем оскалился. Но не злоба сейчас овладела им, а скорее дикая грусть. Локи действительно сочувствовал Фенриру, но не в коем случае не жалел ётуншу, и волку об этом было известно. Локи снова потеребил его холку длинными пальцами, глотая не сказанные слова подробности. -Мне очень жаль, приятель, - тихо промолвил колдун, слыша в ответ, как волк грустно поскулил, а потом зажмурил свои необычные глаза. И Локи было невыносимо смотреть на него, ощущать все это. В мыслях хищника он прочел лишь грустное "мама!". Скорбь и тоска овладели Фенриром, но он все же сдержано принял эту весть, позволив себе лишь мимолетную слабость. Сигюн проснулась ближе к вечеру. Она как-то смутно помнила, как вообще оказалась в спальне, как сняла с себя одежду, как легла в постель. Однако сейчас разум стал гораздо свежее, чем был до этого, усталости она уже почти не ощущала, но глаза все ещё не могли полностью оправиться от сна. В комнате горели тусклые свечи, так тепло и приятно, за приоткрытым окном виднелись облепившие темнеющее небо звезды. Блистающий своим превосходством Асгард во мраке летнего вечера. Девушка чуть приподнялась на локтях, оглядывая комнату, словно видя её в первый раз. Здесь было тихо, тишина гуляла даже за закрытой дверью. Сигюн спрыгнула с кровати, подошла к окну. Легкий ветерок развевал прозрачные занавески, которые были похожи на призраков в полумраке комнаты. Сигюн сейчас одна, и ей так не хочется прикрываться одеждой, ей так хочется, чтобы тело её дышало сейчас, встречало объятия теплого ветра. Волосы её разметались по спине, а легкая улыбка украсила её губы. Как же прекрасен Асгард, как же она счастлива вновь оказаться здесь, в своем доме после этих жутких скитаний по Ётунхейму, пусть и недолгих. Где-то далеко она услышала шум зовущего моря. Давненько она не навещала своего старого друга, не принимала его соленый поцелуй, не ласкалась в его нежных объятиях, не резвилась в играющем бризе. И даже сейчас мысли её были заняты другим: она должна навестить свою сестру. Дева ощущала волнение за Фрид, но волнение не только о здоровье, но и о том, как они воспримут друг друга теперь, когда опасность миновала, обошла стороной, лишь, к счастью, задев их только краешком своего плаща. Недолго думая, Сигюн направилась в гардеробную. Разыскав там легкое платье с замысловатыми узорами и переливами зеленых, бардовых цветов, она спешно накинула его на себя, на стройные ножки надвинула любимые сандалии, а потом отправилась к врачевальным комнатам, где сейчас была Фрид. Покинув спальню, в гостиной она столкнулась с Биртой, что как всегда радостно встретила её крепкими объятиями и легким и веселым взглядом серых глаз. -Пока вы спали, мы с Вали прочитали целых две сказки, ну, вернее - читала я, а он слушал, - похвалилась Бирта. Сигюн с улыбкой взяла младшего сынишку на руки. Ей вдруг показалось, что она не видела его целую вечность, даже почудилось, что Вали немного успел подрасти за это время. Мальчик изобразил улыбку, от чего на его милых щечках проступили ямочки, в его голубых глазах мама будто увидела тот самый холодный мир ледяных великанов, где вечно танцует метель. Только мир тот в глазах сына выглядел совсем иначе, он был спокойным, был уютным, и зима там не наводила ужас, а наоборот - зазывала своей необычайной красотой и прелестью, отодвигая на второй план все свирепые холода. -Ваш муж просил передать, что он вместе с Нари будет в библиотеке, - сообщила служанка, расставляя на стол тарелки с едой, свежие фрукты и вино, - этот ужин, он распорядился, чтобы принесли для вас. К счастью, он ещё не остыл. -Хорошо, я обязательно все позже съем, а сейчас мне нужно навестить Фрид. Время уже позднее, Свана может снова запретить мне проведать её, - Сигюн посадила Вали в прогулочную коляску, поцеловала в макушку, зарываясь носом в его густые черные волосы. -Бирта, я благодарю тебя за помощь. Завтра и последующие дни ты можешь быть свободна, можешь отдыхать. Теперь мы дома, и я больше ни за что не оставлю наших детей. Но сейчас я попрошу тебя ещё немного побыть с моим малышом, я скоро вернусь. -Конечно, Леди Сигюн, - согласилась Бирта, и на её лице блеснула тень улыбки. По всей видимости, ей совсем не хотелось расставаться с маленьким Вали. Сигюн быстро добралась до врачевальных комнат. У дверей она увидела двух стражников, что неподвижно стояли по обе стороны, не двигающимся взглядом взирая вперед. Завидев, однако, царицу Асгарда, они кратко поклонились. -Что-нибудь произошло? - осведомилась Сигюн, непонимающе оглядывая стражей. -Его Величество приказал нам охранять комнаты с важной ванской гостьей, - отчеканил один из них. Сигюн улыбнулась. Хотя она не понимала, чего Фрид остерегаться в Асгарде, но все же была благодарна мужу за такую заботу о её сестре. Не спрашивая разрешения, девушка прошла в комнату. Здесь стояло множество кроватей, и всего одна из них была занята, рядом находился огромный стол, нагроможденный всякими сосудами и склянками. Запах, как всегда, здесь был травяной и слегка противный, и лишь иногда можно было различить аромат свежей мяты и яблок. Возле стола сидела Свана, заваривая какое-то зелье, заметив царицу, она приподнялась и отдала поклон. -Добрый вечер, ничего, что я пришла сейчас? - шепотом спросила дева у лекарши, которая лишь добродушно улыбнулась. -Нет, ничего страшного. Фрид пробудилась ото сна, сейчас ей стало чуть легче, но она все ещё кашляет, зато температура сошла. Она несколько раз спрашивала о вас. Она вас ждет, - рассказала Свана, протягивая царице отвар, - вот, я вас оставлю, а вы проследите, чтобы она выпила это. Настой на яблочном сиропе и меде, он поможет ей от кашля. -Благодарю тебя, добрая Свана, - Сигюн приобняла лекаршу за плечо, а затем дождалась, когда она удалиться из комнаты, и прошла к постели, где закутанная в одеяле лежала её хрупкая младшая сестра. -Привет, - с улыбкой сказала Сигюн, разглядывая такое же улыбающееся лицо девушки. -Привет. Ты снова вернулась, - её голос уже не звучал простужено, но был все ещё немного хриповат. -Ну я же пообещала, что мы ещё встретимся, - дева присела на краешек кровати. -Как ты себя чувствуешь? -Гораздо лучше. Свана сказала, что я очень быстро иду на поправку, хотя кашель все ещё одолевает меня. - Фрид замолчала, задумчиво опустила глаза, а потом спросила: -Как я попала в Асгард? Я очень плохо помню, что произошло в Ётунхейме. Расскажи мне пожалуйста. -Ты потеряла сознание, и я вытащила тебя из башни дворца, а потом на своей спине тебя сюда принес друг Великого Асгарда, волк Фенрир, - Сигюн рассказывала с улыбкой, продолжая наблюдать, как меняется лицо Фрид с задумчивого на удивленное и испуганное. Она такая невинная, слабая и беззащитная, ей постоянно хочется помогать, ею постоянно хочется восхищаться. Фрид была весьма красива на внешность, была необычна собой, и даже болезненная бледность ничуть не портила её. -Как же много я пропустила захватывающего, - пошутила Фрид, показывая свою прекрасную улыбку. -Ты спасла мне жизнь, а я даже не знаю твоего имени. -Меня зовут Сигюн, - ванка совсем забыла, что уже несколько минут держит в руках приготовленный Сваной отвар, и тут же подала его сестре. -Вот, целительница велела тебе это выпить, поможет от кашля. Фрид приподнялась на подушках, а Сигюн помогла ей устроиться поудобнее. Глотнув немного душистого напитка, юная ванка снова спросила: -Значит, ты моя родная старшая сестра, Сигюн? Но как же?.. Мне никогда и никто о тебе ничего не говорил, даже мама. Как же она могла скрыть, что прежде родила тебя? -Видишь ли, мне тоже не было известно о том, что на этом свете есть ты. У нас с тобой разные матеря, а отец один. Я была рождена княжной Бриггитой, что раньше являлась правительницей Ванахейма и которая погибла уже очень давно, во время войны с темными эльфами, здесь, в Асгарде, - лицо Сигюн сделалось грустным, когда она вспомнила о матери. Сердце в груди сжалось в комок. -Я помню, как отец переживал, когда пришла весть о её гибели. Он о Бриггите много рассказывал, но о тебе - ни слова... - припомнила Фрид, сожалеюще глядя на Сигюн, что попыталась улыбнуться. -Знаешь, я думаю, что отец все расскажет тебе сам, он расскажет тебе эту историю гораздо лучше, чем я, и ты все поймешь, Фрид. Ты просто знай, что у тебя есть твоя сестра, и я очень рада, что с тобой все хорошо теперь. Честно сказать, я за тебя очень испугалась, - Сигюн осторожно погладила её по плечу. -Как ты узнала о том, что я в Ётунхейме? - Фрид не переставала спрашивать, её любопытство было просто безграничным, и это неудивительно, ведь столько всего сразу обрушилось на её плечи, а девочка просто не знает, как все это принять. И Сигюн ничуть не затрудняло говорить с ней, напротив - ей хотелось пообщаться с Фрид подольше, узнать её, узнать в ней маленькую частичку себя. -Отец примчался в Асгард и попросил моего мужа помочь ему спасти тебя. А когда он согласился, я пошла в Ётунхейм вместе с ним, с нами также был и Фенрир. -У тебя есть муж? Ничего себе, - Фрид изумленно расширила зелено-карие глаза. -Но как так получилось, что Трим не стал возражать? Он был таким свирепым. Как только я оказалась в Ётунхейме, он тут же посадил меня под замок, хотя создал все условия для моего выживания. Он приходил ко мне несколько раз за это время, но я безумно боялась его, и, видя мой страх, он всегда с грустным лицом покидал комнату, - на глазах Фрид блеснули слезы, она сейчас вспомнила то, чего больше всего на свете хочет забыть, но все же её тянет новый вопрос: -Он так просто отдал вам меня? Даже отец не смог его остановить. -Мой муж убедил его вернуть тебя назад. Больше не думай об этом, Фрид. Теперь все хорошо, и ётуны больше никогда не побеспокоят ни тебя, ни Ванахейм, - успокоила Сигюн. -Получается, что и твой муж меня спас. Можно мне поблагодарить его, Сигюн? - с надеждой Фрид взглянула в глаза старшей сестры. -Конечно. Завтра мы с Локи придем к тебе снова, и ты можешь выразить ему свою признательность, - улыбнулась Сигюн, а потом её улыбка погасла, когда она увидела, как глаза девчушки наполнились ещё большим страхом. -Локи?.. Твой муж тот самый Локи? - она с трудом выдавливала из себя его имя, как будто боялась его произносить. -Да, а?.. Ах, ясно. В Ванахейме о нем говорили не раз? - догадалась Сигюн, понимая, откуда берется эта боязнь у Фрид. -О нем у нас слагают злые легенды, очень страшные и пугающие. Та война в Мидгарде, о ней до сих пор говорят люди. Я никогда не видела Локи своими глазами, даже на изображениях, хотя я знаю, что в библиотеке о нем есть несколько повествований, но я не смогла отыскать эти книги. А когда я спрашивала о нем у отца, он всегда закрывал тему, отвечая лишь, что Локи - сущий монстр, и о нем лучше никогда не вспоминать. Сигюн опустила глаза. Ей было так больно слышать это о муже, тем более знать, что это сказал не просто народ, а сам Ньёрд, её отец. Хотя это и било Сигюн в сердце, но боли она уже не чувствовала такой сильной, какая была раньше, она уже привыкла и к тому же знает ту правду, которую людям, да что там, всем мирам не дано узнать никогда. -На самом деле мне всегда было интересно увидеть его, - мечтательно проговорила Фрид. -Думаю, что отец уже изменил свое мнение о нем, ведь если бы не Локи, ты бы все ещё находилась в плену Трима, - сказала Сигюн, обращая внимание младшей сестры. -Я признаюсь в том, что раньше Локи совершил много ужасного, много ошибок, но сейчас он все старается изменить. Фрид снова видела в глазах сестры грусть, и тихо произнесла: -Сигюн, прости, что мне пришлось напомнить тебе о прошлом. Я так понимаю, что для тебя это нелегко вспоминать. -Все в полном порядке, Фрид. Я уже научилась жить с этим прошлым, - она ласково потеребила сестру за руку, и та теперь с легкостью вздохнула, почти залпом допивая свой отвар. Немного позже Сигюн уже было куда более легко общаться с сестрой. Они вместе могли посмеяться о чем-то, могли делиться и рассказывать что-то о себе, постепенно начиная узнавать друг друга. Однако легкое общение с Фрид все ещё не давало Сигюн полностью освободиться от цепей, от ощущения какой-то отчужденности. И это её очень расстраивало на самом деле. ...-Царица сейчас находится там? - Локи подошел к охранникам, что стоят на входе во врачевальную комнату. Один из солдат твердо ответил: -Да, мой царь. Её Величество пожелала навестить спасенную ванскую дочь. -Хорошо. - Локи прошел внутрь комнаты, тихо закрывая за собой дверь. До его слуха вдруг долетел девичий смех, такой тихий, невинный, словно две синички, они сидели на постели, шептались и секретничали о чем-то. И только его огромная тень, что мелькнула на полу, отвлекла их. Локи появился на пороге в комнату и увидел, как по-разному отреагировали на его присутствие: Фрид заметно испугалась, а Сигюн нежно улыбнулась. Впрочем до первой Локи не было дело. Взгляд его смотрел только на жену, и только позже он обратил внимание на зажатую Фрид. -Простите, что помешал вам. Добрый вечер, принцесса Ванахейма. Я очень рад, что вы живы и здоровы, или почти здоровы. Смотрю, вы идете на поправку, - Локи возвышался над её кроватью гигантской фигурой, словно появившейся из неоткуда, она разглядывала его лицо, хотела рассмотреть все до самой мелкой черточки, но боялась - его взгляд был невыносим, казалось, что он пробивает душу насквозь. Девушка прижалась к спинке кровати, дотянув одеяло почти до подбородка. -Фрид, познакомься, это Локи, мой муж, царь Асгарда, - Сигюн с улыбкой и некой гордостью представила его сестре, и та теперь уже спокойнее отнеслась. Переборов свой страх, она сумела вымолвить: -Здравствуйте, Ваше Величество. Его тонкие губы улыбнулись ещё шире, а позже, взгляд, который Фрид то и дело пыталась поймать на себе, скользнул на Сигюн. -Думаю, вы будете не против, Леди Ньёрддоттир, если я украду у вас свою супругу, а то сын не хочет без неё засыпать, да и мне, честно говоря, без неё не спится, - засмеялся трикстер. -Локи, - одернула его жена, которой он нежно подал руку, и та, еле заметно покачав головой, облокотилась на неё, поднялась с постели, но прежде чем уйти, приблизилась к Фрид и сказала: -Я зайду завтра, дорогая. Отдыхай, сейчас я пришлю к тебе Свану. Мне действительно уже пора, доброй ночи, - она погладила её по плечу, а карие глаза Фрид лишь улыбчиво смотрели ей в лицо, а потом вмиг впились в стоящего позади Локи, которого девушке хотелось разглядывать постоянно. От такого неожиданного визита Бога обмана она разом растеряла все мысли о благодарности, она вообще потеряла дар речи, и сейчас она плохо понимала, что случилось с ней, почему она так нездорово на него отреагировала. Вначале её одолел страх, а потом какая-то невероятная сила заставляла любоваться им снова и снова. Они вернулись в покои. Бирта к этому времени уже уложила Вали, и теперь ушла к себе, а Сигюн по возвращению сразу же отправилась в комнату старшего сына, который лежал в постели и читал очередную книгу. Завидев маму, от отложил её, даже забыв отметить нужную страницу, и тут же ринулся к ней, радостно обнимая её. -Любимый мой. Ты ждешь меня? - ласково Сигюн посмотрела в его изумрудные глаза. -Да, я очень хотел, чтобы ты пришла ко мне перед сном, - ответил мальчуган, и дева покрыла поцелуями его личико. Она подняла его на руки, положила в постель, заботливо укрыла тонким одеялом. -Ну вот я и пришла. Ну как ты провел этот день? Нари, мне очень жаль, что мы так редко видимся в последнее время, но я обещаю, что больше я никуда от вас не уйду, - сказала Сигюн, замечая, как на губах сына заиграла добродушная улыбка, которой она никогда не видела на лице его отца, которая просто не присуща его отцу. -Мама, все хорошо. Вы с папой уходили потому, что у вас не было другого выхода. Я все понимаю, но я все равно скучал по вам очень сильно, - признался Нари. Он мог позволить себе проявить рядом с мамой эту детскую слабость, но при отце он старался спрятать её как можно дальше. Порой он становился серьезным при нем, сосредоточенным, но при матери же открывал в себе нежность и заботу. -Я тоже очень скучала, - она вновь обняла его, а потом тихо промолвила: -Доброй ночи, малыш. Спи крепко. Я тебя очень люблю, - она нагнулась к сыну, ещё раз поцеловала его в щечку, а он в ответ поцеловал её, спокойно отворачиваясь на правый бок и закрывая столь прекрасные глаза, что достались ему от Локи. Потушив огонек в прикроватном торшере, Сигюн тихо покинула комнату Нари, закрыв плотно дверку. Вернувшись в спальню, она увидела Локи, что сидел возле камина, расшвыривая металлической палкой с крюком на конце угольки в камине, которые при каждом касании вспыхивали красным отблеском. Девушка присела рядом с ним, они взглянули друг другу в глаза, передавая о своей безмерной любви молчанием, самым сладким и нежным. Потом Локи вдруг сказал: -Вы с ней совсем не похожи, Сигюн. -Возможно. Мы росли близко, но далеко друг от друга, - пожала плечами ванка. -Да дело не только в этом, дело во внешности. Вы настолько разные с ней, что напоминаете собою ночь и день, - Локи еле заметно улыбнулся, вглядываясь в лицо жены, которая задумалась над его словами. -Значит, мы с ней, как вы с Тором, - сделала она вывод, что заставило колдуна засмеяться. -Да, пожалуй. Только мы с Тором не родные, а у вас все же один отец. Что ты сейчас чувствуешь, родная? - теперь он был серьезен, и эта серьезность сливалась с заботой в его голосе. -Зачем ты спрашиваешь, если ты можешь сам прочесть и увидеть во мне все, что тебе будет нужно? -Я хочу услышать это из твоих уст. Она задумалась, засмотрелась на красные угольки, напоминающие чем-то глаза ужасных ётунов, а потом ответила: -Я рада, что она у меня есть. Рада, что я смогла ей помочь, но я все ещё не могу привыкнуть к тому, что мы действительно родные. Она кажется мне просто хорошей, обычной девочкой, но родство я с трудом могу принять. -Не стоит торопить время, Сигюн. Тебе нужно привыкнуть к этому, да и потом, совсем скоро Ньёрд заберет её в Ванахейм, ваши встречи будут редки. -Наверное, это будет неправильно, но должна признаться, что от этого делается легче. Я не знаю, что со мной творится... - Сигюн поднялась на ноги, свесив голову, проследовала на балкон, Локи удрученно пошел за ней. Различные противоречивые мысли угнетали её разум, и она не знала, как с ними совладать. В надежде, что ночной ветер разгонит грусти в стороны, она вышла ему навстречу. Она сейчас стояла в одном легком платье, а ветер постоянно теребил его подол, теребил белокурые волосы девы, но до мыслей все же добраться не мог. Локи снова заострил внимание на столь превосходной фигуре жены, на изогнутых бедрах, на статной осанке, на стройных ножках. Она была невинна, как только что распустившаяся ромашка в поле. И ему так хотелось сорвать... с неё это бесполезное платье. -Девочка моя, - он обнял её сзади, - не терзай себя этими мыслями. Ты все делаешь правильно, по-другому в твоей ситуации поступить нельзя, как и чувствовать иначе. Дай своему сердцу время, а пока забудь. -Хорошо, - она с легкой улыбкой, которая сейчас просто не могла не появиться на её губах, обвила его руки своими. Тишину ночи разрезал шум волн. Беспокойное море пряталось за высокими дворцами Асгарда, и Сигюн могла лишь пытаться уловить этот звук, напоминающий ей детство. -Как же давно я не купалась, - тихо промолвила она, слыша, как ветер шепчет свое красивое заклинание в кронах близ растущих яблонь. -Так в чем проблема? Отвести тебя к волнам? - предложил Локи, мягко касаясь губами её оголенного плеча. -Нет, сейчас нельзя. Мы же не оставим детей одних, - она с полузакрытыми глазами наслаждалась его ласками, теплотой его крепких рук, и невольно дрожала. -Они крепко спят, дорогая. С ними ничего не случится, поверь, - Локи увлекал её все больше своим лукавым голосом. -А если они проснуться? Если Вали заплачет? Нет, нельзя уходить, любимый, - слабо протестовала Сигюн. -Он не заплачет. Ему сняться волшебные сны, из которых он не хочет выходить до утра. В его снах все так красиво, Сигюн. Ему там нравится, ему там весело, ему все интересно, и он не собирается плакать. А Нари, он изучает новые магические трюки, и у него все получается, к чему же прерывать такой чудесный сон? У нас есть время до восхода солнца, которое совсем недавно село за горизонт. Ты веришь мне, Сигюн? -А кому же мне ещё верить, как ни Богу хитрости? - она повернулась к нему лицом, впиваясь в его губы сладостным поцелуем, на который он все эти минуты вынуждал её. -Верно, - рассмеялся он сквозь прикосновение их губ. Совсем рядом с ним прошелестела волна, что ударилась о песчаный берег и разбилась на осколки. Сигюн вздрогнула, обернувшись, увидела блестящее море, которое гонит свои волны к берегам. На небесах их встречали звезды и луна, слева, где-то в ночи терялся Бифрост, а ветер шепнул в кустарниках их имена. Позади возвышались скалы, что наводили невольный страх в темноте ночи, но взгляд ванки был устремлен только на вздымающееся море. -Локи, ты сошел с ума, - изумленно произнесла Сигюн, все же скидывая с себя сандалии, робко топчась на мягком берегу. -Это я знаю, любовь моя, - весело шепнул Локи. Ветер снова коснулся его волос и плаща, и по велению магии одежда на его теле исчезла. И он, полностью обнаженный, подошел к своей жене сзади, которая не переставала любоваться морским простором, окутанным мрачной ночью. Локи ласково стянул бретельки её платья с плеч, а затем легким движением снял одежду с её тела, и та, подвластная его напору, упала к её ногам, следом за платьем упали и белоснежные трусики. Сигюн задержала дыхание, сходя с ума от его невероятно нежных прикосновений, от его еле ощутимых губ и пальцев, которые гуляли по её телу на равне с ветром. Она задрожала, когда его рука опустилась ниже её плоского животика, ласкаясь и нежась в самых сокровенных местах её тела. Ей лишь оставалось вздыхать от невероятных ощущений, попутно целуя его шею, зарываясь пальцами в его гладкие волосы. Оторвавшись от её плеча, оставив на нем алый след, Локи резким движением взял Сигюн на руки и понес к прибою. Все это время они не разрывали своего поцелуя. Когда соленая вода уже касалась их тел, а Локи стоял в ней по талию, волны вдруг стали стихать, а потом и вовсе исчезли, оставляя море таким непривычно спокойным. Ночной штиль стал их колыбелью. Маг отпустил жену, и они оба теперь удерживались на плаву. Их пальцы переплелись между собой, они плыли на спине, не сводя друг с друга глаз, ни слова при этом не говоря, ведь молчание - их самое сокровенное признание во всех чувствах, что они испытывают друг к другу, ведь слов просто не хватит, чтобы описать, что творится внутри у каждого из них, когда они рядом. Под водой их снова соединил поцелуй, а когда воздуха стало не хватать, они, не смея отрываться друг от друга, вместе вынырнули на поверхность. От берега они были не так далеко, но под ногами не ощущали дна, то ли это земля уходила из под них, когда они утопали в сладких объятиях друг друга... Они плыли вместе по дорожке, что выстроила им луна на поверхности великого океана, они сливались друг с другом и, казалось, существовали отдельно от всего мира. Хотя так и было в эту секунду. Мира не было сейчас вокруг них, было только море, небо и они. Только когда они оказались на мели, почти у самого берега, Локи подсадил Сигюн на руки, резко входя в её тело, от чего та изогнулась дугой, громко вздыхая, вскидывая голову, устремляя глаза в ночное небо, к звездам. Его движения впервые в жизни были нежными, он покрывал поцелуями её грудь, шею, продолжая хозяйничать в её теле, входить и снова покидать, от чего девушка разочарованно вздыхала, а потом вновь сладостно стонала как можно тише, чтобы не дать возможность лишним ушам узнать об их соитии. Пусть их свидетелями будут только звезды, море и луна. Уже на берегу они имели возможность отдохнуть. Она лежала на его груди, а он поглаживал её золотистые кудри, на которых сверкали капли, как множество рассыпанных бриллиантов. Он не переставал покрывать поцелуями её доверчиво поднятое к нему личико. Этот рассвет они встретили здесь же, на этом самом берегу, всю ночь разговаривая и беседуя ни о чем, страстно скрашивая эти беседы поцелуями. И только когда солнце полностью показалось из-за моря, Локи мигом вернул их в покои. Они теперь сидели в постели, обнаженные, слившиеся в новом поцелуе, который прервал Вали, недовольно захныкав и беспокойно завозившись в колыбельке. Сигюн и Локи улыбнулись. -Вовремя, - шепнул колдун. Он осторожно приблизился к сыну, нежно взял его на руки. -Тише, родной. Мама и папа здесь. Все хорошо. Поспи ещё немного, сынок, поспи, - приговаривал он, и Сигюн с замирающим от счастья сердцем наблюдала за этим, целуя Локи в бледную щеку. Вали закрыл глазки, вновь безмятежно засопел на руках отца, и он вернул его обратно, в уютную кроватку, а затем снова нетерпеливо прильнул к жене. Ещё несколько страстных поцелуев, ещё несколько долгих минут наслаждения... Их бессонная ночь все же привела к тому, что оба они заснули в объятиях друг друга, когда на небе уже сияло солнце.