Мой ангел-хранитель

-Танос, давно же мы с тобой не виделись, - голос Локи был спокойным, с толикой язвы, без которой невозможно обойтись. Он с самого начала решил вести себя не возмущенно, ибо лишние эмоции тут ни к чему, хотя они переполняют собой до краев, ведь на его глазах Асгард, его мир, его царство постепенно превращается в пепел. -Ты ведь ждал моего возвращения все это время, асгардец? - прогремел вопрос Таноса, что злорадно ухмыльнулся. Злобу титана Локи чувствовал даже на расстоянии, и это не могло слегка не пугать, учитывая, что за спиной своей маг укрывает маленького сына. И очередной план пытался построить колдун, он всеми средствами должен вытащить малыша, поэтому пока он перебирал возможные идеи, врагу стоило заговаривать зубы, на что Локи был первоклассный мастер. -Разумеется, ночами не спал, готовился к нашей с тобой встрече, - разведя руками в стороны, Лафейсон смотрел в глаза исполину, и на лице его блуждала улыбчивая тень, словно все происходящее для него - сплошное удовольствие. -Я отдал ей большое предпочтение, а ты натравил на Асгард своих хищников, которые проливают кровь невинных. -Давно ли ты стал беспокоиться о других? Помнится, ранее ты обладал иными амбициями, - нарочито язвительно проговорил исполин. -Тебя ведь предупреждали, что если ты проиграешь войну, так и не достанешь Тессаракт, то не будет тебе покоя никогда. Видимо, ты не отличался особым умом тогда, раз посчитал эти слова лишь шумом, да и сейчас разума в тебе не больше, чем силы в твоем отпрыске, - Танос указал пальцем на прячущегося за отцом Нари. - Только самый последний глупец будет хранить подле себя Тессаракт, не зная ему применения, да ещё и стараться заманить с помощью него непобедимого врага. Локи оглянулся по сторонам с саркастичным интересом и недоумением, а потом сказал: -Интересно, хотел бы я посмотреть на этого непобедимого. -Брось свои шутки, жалкий мерзавец! - взорвался исполин, грозно зарычав. -Ты даже не представляешь, с кем вступаешь в неравную бойню. Ещё немного, и Асгард падет навсегда, а вместе с ним и ты, и твоя жена, и твои... дети. Я найду их, найду оставшихся, закончу то, что начал Иной. К тому же один уже здесь... - с огромным удовольствием Танос наблюдал страх в глазах ребенка. Локи прекрасно понимал, что поддаваться на эти угрозы вовсе не стоит, но он ощущал, как Нари непременно боится, хотя и пытается заставить себя быть таким же смелым, как отец. И маг продолжает прикрывать его своим телом от взора Таноса. Было самым ужасным именно то, что Лафейсон не мог читать мысли исполина, не мог завладеть его разумом, не мог даже войти в него, и это, однако, ставило в тупик. -Не стоит спешить, друг мой. Прежде чем добраться до моей семьи, тебе придется одолеть меня, - взгляд трикстера мгновенно похолодел. -Думаю, что с моим оружием эта задача будет легкой, - рассмеявшись, исполин выставил руку вперед, раскрыл широкую ладонь, на которой возникло сияние, словно вихрь закружился в воздухе, с каждой секундой становясь все сильнее. Когда все быстро и почти незаметно исчезло, взору присутствующих, а в частности Локи предстал самый сильнейший, несокрушимый артефакт Вселенной - Перчатка Бесконечности. Она была покрыта золотом, а под каждым пальцем находилось отверстие для редких и единственных в своем роде камней, где собственно они и красовались, каждый имел свой необыкновенный цвет, свои необыкновенные, способные уничтожить силы, и только на кисти самое большое отверстие пустовало. Сюда должен быть вставлен Тессаракт. Он, являясь самой важной частью для Перчатки Бесконечности, сейчас хранился у Локи, и его энергию Танос почувствовал уже давно, именно она и вела его к мрачным лесам. -Я слышал, что без куба эта штука не работает, - припомнил Локи, без особого интереса разглядывая мощное оружие, которым стоило восхищаться, которого стоило бояться, тем более когда оно в руках сущего чудовища, готового либо уничтожить Вселенную, либо завоевать её, хотя в принципе это одно и то же. -Как только я вырву куб из твоих ослабших и окровавленных рук, я смогу подчинить себе все миры, но перед этим я испробую её силу на тебе, асгардец, ибо направленная на кого-то, полностью собранная Перчатка Бесконечности способна уничтожить любого, превращая в пепел, - ликующая улыбка возникла на сморщенном лице. Через несколько секунд Танос убрал Перчатку Бесконечности, лишь взмахнув огромной рукой, а Локи же взял на вооружение слова своего врага. Сейчас для мага любая мелочь могла стать дорогой к спасению своей семьи, к спасению всего Асгарда. И план начал приобретать общие черты. -А не боишься, что эта власть погубит тебя же самого? - Бог обмана продолжал тянуть время, про себя все же понимая, что любая взятая под контроль сила осуществляет внутренние качества своего хозяина, и разрушительная сила под властью Таноса может смести Вселенную вовсе... Эта мысль заставляла трикстера как можно скорее подготовить план уничтожения, и конкретная идея у него уже была, однако и враг его был не промах, и предугадать дальнейшие действия Локи никак не мог... Танос, рассмеявшись, уверенно ответил: -В таком случае, вначале она погубит Асгард, а вместе с ним и царя. Но все же первой моей жертвой станет... - Взгляд его синих глаз опустился на старшего Локисона, который с опаской выглядывал из-за спины отца. На сморщенных губах титана заиграла зловещая улыбка... Мальчишка крепко удерживал Локи за подол плаща, стараясь не думать о стоящих позади очередных воинах, стараясь пересилить свой страх перед опасным врагом, угрожающим жизни всему миру, но в один момент разум его вышел из под контроля, и Нари ощутил помутнение рассудка. Глаза его заплыли тьмой, от чего он зажмурился... В голове раздался чей-то жуткий шепот, заполнив собою и затмив слух, лишив возможности услышать что-либо ещё вокруг. Кто-то словно управляет им, кто-то подзывает его, кто-то настойчиво проникает в его ум, заставляет сделать то, чего бы никогда добровольно он не совершил. Распахнув глаза резко, с отчаянием малыш понял, что обязан подчиняться исполину. Все произошло быстро, и когда Локи понял, что чары Таноса коснулись его сына, было уже слишком поздно... -Не смей трогать его! - Локи хотел было оттолкнуть Нари ещё дальше, но тот перехватил его руку, и хватка оказалась весьма сильной, не такой, как у ребенка. Странные глаза обвели мага с пылающей в них злостью, что передалась от хозяина чар, а после мальчик спокойно двинулся вперед, околдованный магией врага. -Нари! - Локи схватил сына за руку, и тот вдруг резко выдернул её из отцовой, зашипел, как змей, будто обжегся, но колдун снова успел его поймать, и тогда малыш начал вырываться, кричать, отталкивать отца. -Удерживая его, ты причиняешь ему боль, асгардец, - заметно испытывая удовольствие от этой картины, подметил Танос, - теперь он принадлежит мне. Слишком слабым оказался твой сын, в его голову залезть проще простого. Окончательно высвободившись от рук отца с большим трудом, Нари приблизился к Таносу и встал рядом с ним, каменным взглядом следя за Локи, который теперь фактически являлся его противником. Маг же слышал, как стучало сердце его сына, его ребенка, то самое сердце, которое было теплым и добрым с самого рождения, которое сейчас оставалось прежним, но только его Нари уже не слушался. Вся эта ситуация напомнила Лафейсону тот момент, когда Сигюн была во власти Иного, когда шла на его зов и подчинялась его словам, тот момент, когда он был рядом, но ничем не мог ей помочь, ибо любое его действие могло привести к непоправимому. Изящные руки покрылись испариной, а из головы разом вылетели все мысли. Сердце ледяное билось так, что стук этот отдавался в ушах, кровь охладела ещё пуще прежнего. Глаза не бегали больше по сторонам, теперь они были обращены только на маленького сына, который стоял так далеко от него, но так близко с непредсказуемым существом, что было способно одним движением убить малыша. И настал момент, когда уже было все равно, когда не было времени думать, когда не было даже желания думать хоть о чем-то, кроме спасения родного дитя. -Остановись, Танос! Отпусти моего сына, ведь тебе нужен не он, а я и то, что у меня есть, - последние слова маг произнес загадочным голосом. Локи всплеснул руками, создав в воздухе свечение, которое, исчезнув мгновенно, явило взору исполина куб, блистающий голубым светом, освещающий бледное лицо колдуна. Тессаракт горел, ослепляя и завораживая своей красотой. Его непостижимая сила и энергия были излучены и настолько разрушительны, что ощутить их не могло разве что бездыханное тело. Исполин выглядел словно одержимый великим кубом, в нем проснулся ещё больший гнев, проснулась жажда к скорейшему овладению артефактом, которого он так долго добивался, которого так долго искал. Он был близок к осуществлению своей цели, возвышенная мечта словно держала инопланетянина за руку все это время, он отравлялся ею каждую минуту, он слышал её голос, её сладкий голос, что манил к себе. Тессаракт все сиял в руках асгардца, забирая в свои чары сильного, но такого слабого Таноса, и только голос мага вернул его к реальности: -Давай же, стоит лишь отпустить моего сына - и ты получишь Тессаракт, обещаю, - по губам лжеца пробежала тень улыбки, заманчивая и едкая. -Посмотри на него, ведь он - твой последний шаг к мечте, - Локи давил на врага, подливая масла в огонь, искушая Таноса ещё больше, но на самом деле пытался лишь добиться освобождения Нари, а как только мальчик будет в безопасности, Локи найдет способ как убить Таноса и всю его армию, будет действовать по ситуации. Он испытывал исполина своим ярким изумрудным взглядом, он пытался добиться его шага, и он добился, но вовсе не того, чего желал... -Считаешь меня дураком? - не долго раздумывая, спросил титан. - Я не верю твоим обещаниям. Убить его и забрать Тессаракт! - прозвучала четкая команда для солдат. Танос указал на Локи рукой, полностью полагаясь на то, что его воинам под силу одолеть мастера магии, сам же попятился в сторону, подталкивая маленького Нари за собой. У ребенка пролетела тень волнения, он постоянно оборачивался на отца, чей голос неожиданно прозвучал в голове: -Не бойся, родной, я спасу тебя. Локи лишь мог видеть, как сын уходил все дальше от него, но страху маг не позволил себя завоевать, он напротив должен бороться, чтобы вытащить своего ребенка из лап коварного Таноса. Он сделал попытку пробить чары противника, что обрушились на его сына, и Нари, находясь под контролем сильнейшего телепата, все же понимал и испытывал странное чувство: полностью забыв свою семью, полностью потеряв свои воспоминания о прошлом, потеряв какую-то часть своего разума, став абсолютно чистым как белый лист бумаги, став пешкой и заложником в чужих руках, он все же был уверен, что жизнь Локи не безразлична ему, что-то изнутри подсказывало, что этот человек родной для него, пусть даже то заветное и важное слово "папа" он утерял. И крохотное сердце подростка волнующе билось о грудную клетку, глаза невольно становились шире, когда целая орава Читаури окружила трикстера. Их было восемь, каждый имел при себе оружие, а Локи, предварительно спрятав Тессаракт, настороженно глядел на них. Скапливая и сосредотачивая в себе магию, доставая из-за пазухи острый кинжал с золотой рукоятью, с изображенным на ней огромным змеем, он принялся отбивать первую атаку. К счастью, имея возможность залезть в голову к каждому воину, он мог легко предугадать их удары. И первый, у которого находилась лазерная пушка, у единственного, и которого нужно было с самого начала уничтожать, был парализован летящим в него сгустком магии; второй, посмевший приблизиться, получил сильнейший ожег, что испепелил половину его хитинового тела; в третьего вонзились острые кинжалы, пропитанные ядом, что заставило солдата задохнуться за секунду и пасть. Со спины напал четвертый, ударяя Локи своим мечом, тот не успел увернуться, и острие распороло ему ладонь, тут же атаку подхватил пятый, образуя в своих руках синий шар и забрасывая его в мага, от чего тот отлетел на несколько метров. Дело в том, что охраняющие Таноса воины были наделены даром магии, именно с помощью неё они могли поразить врагов, поэтому им не давались лазерные пушки, и только у одного из них она была, остальные же в запасах имели только мечи и магические приемы. Троих Локи убил без особой сложности, но пятеро остались, и маг, лежа на спине, вздыхая от легкой боли, заставил себя собраться. Пропустив мимо боль в окровавленной руке, Локи поднялся на ноги, встречая приближающихся к нему солдат, краем глаза замечая, что Танос следит за этой битвой, все ещё держа подле себя Нари, все ещё держа его разум в узде, и это заставляло сердце Лафейсона участить удары, а боль вовсе исчезнуть. Читаури рванули на врага, а один из них запустил в Локи меч, который должен был попасть точно в цель, но в последний момент маг исчез в воздухе, и оружие упало, вонзаясь острием в землю. Воины беспомощно оглянулись по сторонам, остановились, и внезапно позади вскрикнул один из них, когда в него ударил лазерный луч, а после дряхлое тельце его повалилось ниц. Оставшиеся обернулись, буравя появившегося из неоткуда Локи презрительным взглядом желтых глаз. Маг присел, словно хищник, готовящийся прыгнуть на свою жертву, а в руках его находилась пушка одного из убитых солдат. Нари, стоя возле Таноса, заметно вздрагивал и пугался, когда солдаты вновь кинулись на колдуна. То ли не столь сильны оказались чары исполина, то ли настолько крепка и нерушима была любовь сына к отцу, что невозможно было никакими чарами убить её до конца, тот или иной вывод сказывался тем, что у Нари в груди не хватало дыхания, а сердце пропускало удары, когда Локи бился с врагами и в какие-то моменты был на грани. Маг вновь отбивался от них магией, двух сумел поразить лазерной пушкой. Один из воинов сбил его с ног очередным магическим ударом, но Локи вновь испарился, а после нагнал на уже трех солдат своих двойников, теряясь среди них. Все было как в сказке, все выглядело до такой степени необычно и немыслимо даже для Таноса, который, наблюдая падение своих солдат, становился все злобнее. Воины дрались, на каждого оставшегося была своя копия темного мага, но Читаури не могли их ранить, не могли убить, а когда протыкали мечами и поражали магией, двойники растворялись, ещё больше путая вымотанных солдат, а настоящий же Локи в это время незаметно подменял своих иллюзорных помощников, внезапно пробивая насквозь тело первого Читаури, после уничтожил второго, и, наконец, остался последний, которому он свернул шею, а затем вонзил в него его же собственный меч. -Стой! - послышался злобный крик Таноса, когда маг откинул тело павшего воина. Он резко обернулся, видя ужасающую картину: исполин схватил Нари за шкирку, словно провинившегося щенка, поднял его тело и направил на него свою мощную, огромную руку, которая мигом зажглась странным белесым свечением, постепенно становясь ярче. Нари испуганно смотрел на отца, смотрел на угрожающую ему ладонь, которая будто накалялась с каждой новой секундой, но двигаться и пытаться выбраться не смел, так как исполин все ещё его контролировал. -Через мгновение я излучу волну энергии, которая испепелит твоего выродка, если ты сейчас же не подчинишься мне и не отдашь Тессаракт, - прошипел Танос устрашающе, от чего кровь стыла в жилах, но кожа Локи побледнела, став почти белой, вовсе не от голоса врага, а от того, что его сын вот-вот может погибнуть. На раздумья времени не было, жизнь ребенка определенно была для Локи важнее и дороже собственной, важнее и дороже всего Асгарда, всей Вселенной, но он знал, что так или иначе погубит Нари, попытается ли сопротивляться, отдаст ли Тессаракт, что сулит уничтожению Асгарда и всего живого здесь безусловно, даже пещера тайн, гдя прячутся его жена и младший сын, поэтому надежда была лишь на свое красноречие, которым Бог лжи так славится во всех девяти мирах. -Оставь ребенка, Танос, отпусти его. Неужели ты настолько падкий до власти, что потерял мужество сражаться? Неужели тебе хватит просто убить невинное создание, которое не способно тягаться с тобой? Я не думал, что это для тебя приемлемо, мне всегда казалось, что ты куда более мудр, и раз уж ты так силен, как о тебе говорят, сразись со мной, - голос Локи был спокойным, а взгляд не на секунду не выпускал из своего плена врага, что гневался, распалялся, как вулкан. Вмиг наступило молчание, сводящее с ума, убивающее изнутри. Но никаких действий не наблюдалось. -Сразись со мной, Танос, не будь жалким подобием разумного существа! -не выдержав, Локи сорвался на крик. - И если убьешь меня - заберешь Тессаракт, а если нет... Ох, видимо, ты так боишься проиграть, - усмешка мелькнула на губах, злая, ехидная, - неужели ты такой трус?! - вконец выкрикнул Локи, что заставило Таноса чуть ли не загореться от ярости. -Заткнись! - исполин отбросил мальчишку куда-то в сторону, а тот, упав и ударившись головой, тихо всхлипнул и будто очнулся от грез. Разлепив глаза, ощутив резкую боль в во всем теле, Нари не сразу пришел в себя, не сразу понял, что твориться вокруг, но когда разум восстановился, то, что он различил, повергло его в неминуемый страх: его отец стоял напротив Таноса, один на один, а исполин уже выбросил волну энергию в Локи, от которой тот удачно успел увернуться. "-Беги, малыш", - послышалось в голове мальчишки. Голос отца был обреченным, но Нари даже не следовал его словам - он не имел в себе сил ни моральных, ни физических, он не смог уйти, не смог скрыться, оставляя папу здесь, хотя прекрасно зная, что помочь он ему ничем не сможет. От поединка он был не очень далеко и все, на что хватило Нари сил, так это подползти к огромному камню, и спрятаться за него, когда взрывы от энергетических ударов Таноса почти раздавались рядом, а земля разлеталась на части... Локисону вдруг показалось, что перед его глазами пролетело все происходящее не только здесь, у мрачных лесов, но и в столице, стоило ему лишь бросить взгляд в ту сторону, где было все задымлено до предела, где все пылало и рушилось. Бойня продолжалась в городе уже очень долго: с неба летели корабли врагов, нескончаемым потоком, они, падали, побежденные, но падали наравне с кораблями асов, взрывались на земле, разлетались на куски; Тор бился из последних сил, выпуская молнии в покрытые пеплом и дымом облака, ломая тела врагов молотом; бесстрашная Сиф уже заметно вымоталась, да к тому же была уже ранена в ногу, но продолжала воевать до последнего, не обращая внимание на то, что кровь не переставала сочиться из глубокого ранения; асы и ваны уже смешались, выступали за одно, каждый был друг другу помощью, последней надеждой; ётуны с рычанием бросались в самое пекло, тушили и замораживали пожары, которые могли ещё больше навредить воинам и простым людям, и столько пало их за этот бой, столько было сражено, но никто не отступал; неуязвимый и почти не покалеченный Гор вел своих оставшихся воинов на Читаури, и те выходили с победой после очередной схватки; Левиафаны заполонили поднебесье, а павшие корабли, разломанные части, стали грудой металла на земле. Войска Читаури бессердечно убивали детей и женщин, добивали ослабших и раненых солдат. В поединке между вражеским воином был вначале ранен, а потом расстрелен Тюр, верный помощник царя. Лазерные пушки испепелили Огуна, одного из лучших друзей Тора, одного из лучших воинов Ванахейма, который браво стоял на защите дворца. Уничтожив половину добрых воинств, Читаури почти разрушили и осадили царский чертог. Союзников осталось так мало, но они бились до последнего дыхания, до последнего часа, уже слабо надеясь на то, что выберутся. И все знали, все давно знали, что Танос здесь, и Тор не мог не переживать, помня, что Локи решил уничтожить титана своими руками. О своих планах колдун ничего не сказал, никому не было известно, что он собирался делать, но люди не наблюдали его на разгоревшейся войне, и некоторые допускали мысль, что царек благополучно скрылся вместе с семьей, пока Тор, предупрежденный Фенриром, не объявил, что Танос в Асгарде, и только Лафейсон удерживает его на стороне, не допуская полнейшего уничтожения столицы, не пропуская его к людям, в пекло войны... Народ верил, ждал, но конец не приближался, а особенно не приходилось надеяться на хороший. Взрывалась земля, пылали небеса, горели леса, море бушевало в огне, и только радужный мост стоял под многочисленным обстрелом, но не рушился. Крики, стоны, лязг орудий, выстрелы и громкое рычание Фенрира, который, не зная усталости, продолжал битву, убивал Читаури и защищал выживших, но покоя ему не давала мысль о хозяине, чья жизнь была в опасности в данные минуты. На глазах могучего волка заблестели слезы, и он бился сквозь них, все оглядываясь в сторону мрачных лесов, все слыша, как хищное сердце беспокойно бьется в груди.