Неправильно... или - 11. Коль вера сильна, а честь прежде всего...

До Рорикстеда я добрался без приключений. А все благодаря двум местным фермерам, которые как раз продали урожай Карлотте и собирались домой. Скажем так — в вопросах предвзятого отношения к каджитам мужики оказались кем-то вроде моей извращеночки. Та тоже постоянно задвигала что-то в стиле «не бывает плохих рас, бывают плохие люди, а судить одного человека по поступкам других — тупость несусветная». Я с ней даже спорить начал по этому поводу, но был разгромлен в пух и прах. Потому что любая «расовая» поправка — это не только излишне предвзятое отношение, но, как и оказалось — суровая дыра в безопасности. Бретонцев местные норды не считают такими уж вояками, а уж девушек этой расы — так и подавно. У них и местные-то не все топором машут, что уж о пришлых говорить. И сколько таких недалеких персонажей нарывались на жесткий отпор моей извращеночки, которая как раз-таки, походу, все-таки бретонка? Гнедая кобыла неспешно тащила повозку, мы с фермерами высматривали возможные угрозы, а я тем временем никак не мог выкинуть из головы свою новую работенку. План был простой — найти аликрцев, потребовать у них более развернутых ответов, а уже потом — принимать решение о том, что делать со всей этой историей. Если это какие-то бандитские разборки двух группировок, то правых и виноватых там все равно нет, а значит — можно стать на ту сторону, которая больше заплатит. Или вообще не вмешиваться, если дело пахнет совсем дурно. Если же… Впрочем, чего я гадаю. Сейчас найдем аликрцев, этого их Кемату, а потом уже будем рассуждать. В Рорикстед мы прибыли ближе к вечеру. Ну, что за один день не получится вернуться в Вайтран, я с самого начала знал. Благо что дом под охраной остался. В таверне нет практически никого, да и аликрцы — народ узнаваемый, так что я быстро подошел к уже знакомому воину. И без предисловий сразу же предъявил.  — Где скрывается эта ваша женщина, я знаю. Но вам придется убедить меня в необходимости выдать ее вашему славному… Объединению.  — Сколько ты хочешь? — с готовностью произнес аликрец.  — Я разве что-то сказал о деньгах? — мурлыкнул я. Деньги мне были, конечно, нужны. Но любопытство-любопытство… Эх, как бы не сгубило оно каджита. — Уважаемые, поймите меня правильно. Группа вооруженных людей преследует одну-единственную девушку, объявили награду за информацию о ней… Как-то это двусмысленно и скользко смотрится, не находите?  — Кемату может тебе все объяснить — у меня нет таких полномочий. Могу отвести тебя к нему, если, конечно, ты не боишься. Нет, ну определенные опасения у меня группа редгардов с кривыми мечами вызывала, вот только… Я уже упоминал, что они слишком мирные для ассасинов? Это как бояться извращеночку только потому, что она неслабый маг. Вроде как имеет смысл, а вроде — смысла никакого.  — Ведите, — с готовностью кивнул я. Идти пришлось недалеко. Редгарды привели меня в небольшой лагерь за деревней. Ну да, такой толпой в таверне не заселишься. Пока мы шли, собственно, вглубь пещеры, я насчитал полтора десятка рыл, включая моих сопровождающих. Еще трое нашлись в дальнем конце пещеры, сидящими за импровизированным столом.  — Кто это? — так, вот задавший этот вопрос, судя по всему, и есть Кемату.  — Пришел в деревню. Сказал, что знает о ней, но не собирается ничего рассказывать. Потому что, видите ли, двусмысленно выглядит то, что группа вооруженных людей преследует одну-единственную девушку.  — А, вот оно что. Интересно, — Кемату усмехнулся. И кивком указал мне на стул напротив него. Плюхнувшись на него, я сложил руки на груди и с готовностью уставился на наемника.  — Знаю, у представителей твоего народа довольно… Дружественные отношения с Альдмерским Доминионом, — последнее Кемату едва ли не выплюнул. — Мои же соплеменники предпочли борьбу. Правда, не все. Несколько лет назад Иман… Впрочем, я не знаю, как она сейчас себя называет — Шазра? Садия? Так вот, Иман открыла ворота талморцам. Впустила их в наш город. В мой город, — глаза аликрца зло сощурились. — Сразу правды никто не узнал, но потом, когда все выяснилось, Иман объявили в розыск.  — Почему было просто не заплатить за ее убийство кому-нибудь из местных головорезов?  — Мы не Доминион, — зло нахмурился редгард. — У нас есть понятия о чести, пусть о нем давно забыла Иман. Ее судьбу решит суд нашей страны. Никак иначе.  — У-у-у-у-у, идеалист. Ясно. Доказательства у тебя есть? — спрашиваю я. Кемату кивает. Последующие пять минут я изучаю стопку приказов от знатных домов Хаммерфела. Гербовая бумага, печати, качество чернил… Если я что-то понимаю в подделках, то эта хрень — не подделка. Но осталась одна-единственная проверка. Последняя.  — Ясно. Знаешь, все это выглядит не очень убедительно. Недостаточно убедительно, чтобы я в это ввязывался. Не пойми меня неправильно.  — Если передумаешь — ты знаешь, где нас искать, — Кемату, судя по всему, ответ не понравился. Повернувшись к нему спиной, уже готовлюсь в любой момент увернуться от удара и хорошенько «обфускать» всю компанию, но… Ничего не происходит. Мне дают уйти. Вот так вот просто. Без всяких требований, предъяв, претензий и угроз. Что же…  — Снова ты? — Кемату выглядит удивленным. Не разыгрывает. Видимо, еще не понял, что я не собирался уходить НА САМОМ ДЕЛЕ.  — Убедил. Я помогу тебе поймать эту твою талморскую шпионку, — по шкуре вдоль позвоночника пробежала дрожь. Там, где так и не выросла шерсть на проплешинах, оставленных каленым железом. Что поделать, к талморцам у меня теперь личные счеты. И ко всем, кто им помогает, тоже. Потому что точно такие же уроды когда-то сдали Доминиону нас. Не за дело — просто потому, что так появилась возможность прибрать к рукам добро моей семьи. А талморцы… Они и не пытались разобраться. У них же как? Есть донос — значит, есть и причина. Ублюдки…  — Час назад ты счел мои доказательства неубедительными.  — Час назад я не знал, что ты дашь мне уйти. Видишь ли, Кемату, есть такая штука — называется дедуктивный метод. Это когда ты замечаешь детали, подключаешь логику, шевелишь мозгами и делаешь выводы. На ассасинов вы не похожи, иначе хватило бы ума раствориться среди местного населения, а не светить аликрское снаряжение — это раз. Для убийства или устранения проще нанять местных нордов — бандитов среди них полно, а в город большинству из них попасть намного проще, чем вам. Приказы твои, судя по характерным потертостям на местах сгибов, таскаются с тобой уже несколько месяцев, если не лет. Да и твои люди, когда их Рэйк выставлял из Вайтрана, могли легко вспороть ему глотку и спрятаться в трущобах, а не выполнять требование, дабы не нарываться на конфликт. Я все сказал? Вроде бы все. Ну то, что касается вас. Что же насчет Садии… Одна моя знакомая извращеночка сказала бы, что дамочка явно переигрывает и даже не пытается скрыть попытки подобраться к ассоциативным связям и надавить на самые уязвимые участки личностной матрицы.  — Че? — нет, есть что-то общее между нордами и редгардами. Что те, что другие от манеры речи извращеночки выпадают «в осадок» и такие выражения лиц строят, что хоть зарисовывай.  — Забей, проехали. Давай лучше решать, как шпионку твою ловить. Долго разговаривать не пришлось. Было решено, что я постараюсь выманить Садию на конюшню за стенами города, а там уже Кемату и его люди пусть хватают дамочку да везут в Хаммерфел. Нет, мне не стыдно. Потому что я не люблю, когда меня пытаются наебать. А еще я не люблю талморцев. Но об этом, кажется, я уже говорил. Поскольку заняться мне было откровенно нечем, обратно в Рорикстед я тороплюсь не сильно. По пути собираю немного редких трав, спрятавшихся в незаметной лощине, невольно спугивая при этом парочку оленей. В Рорикстед прихожу поздно вечером и первое, что слышу, ступив на улицу спящей деревушки — крик, принадлежащий то ли женщине, то ли вообще ребенку. На помощь бросаюсь не раздумывая. Потому что я знаю местных. При всех их разговорах о доблести, чести и прочих ля-ля-ля-тра-ля-ля большинство — те еще пидарасы. Вот даже историю Люсии взять. Ладно, хорошо, брать к себе чужого ребенка местные не хотят и это понятно. В смысле, у них, в отличие от нас, сильно развита градация «семья-чужие» и если у каджитов оставшегося без родителей котенка готова взять к себе половина семей племени, то у нордов на усыновление идут только те, кто не может завести своих наследников. Но нахрена шпынять девочку, которой и так по жизни достается больше, чем некоторым взрослым? И вот, «доблестные» норды не гнушались рявкнуть на Люсию, а то и вовсе отвесить ей тычок по ребрам, если вдруг случайно оказывалась у них на пути. Зато сейчас как перед ней на рынке лебезят наперебой — загляденье просто. Еще повезло им, что девчонка не озлобилась — я бы на ее месте первым делом поквитался бы с обидчиками каким-нибудь интересным и, возможно, не совсем законным образом. Нападение оказывается не просто каким-то там бандитским налетом. В ходе разборок с удивлением узнаю, что мне противостоят вампиры, и вдобавок — что эти вампиры неплохо так осведомлены о последних событиях в Вайтране. Пусть и прошло много времени с момента боя с драконом и пусть даже это событие вызвало, как выражается извращеночка, «широкий общественный резонанс», но все-таки странно это. Вампиры держатся уединенно, да и вот так вот нападать на селян в их же домах, прорываясь для этого в деревню… Подозрительно тут что-то. Впрочем, своими подозрениями я ни с кем делиться не стал, да и кто бы меня стал слушать в нынешних обстоятельствах… Пока мужик и девчонки более-менее пришли в себя (верней, одна девчонка пришла в себя, а вторая — прекратила реветь), к нам наконец-то соизволили прийти стражники. Где вы, блять, шлялись раньше и как Рорикстед до сих пор стоит с такими-то охранниками — непонятно. Еще два часа ушло на осмотр трупов вампиров, оценку нанесенного ими ущерба, а также выяснение причин, по которым эти твари решили напасть на деревеньку.  — Это она во всем виновата, — показал пальцем на Сесиль Лемкил. Я лишь нахмурился, понимая, к чему он клонит. Девочка-маг — весьма ценный трофей. Если ее обратить в вампира, то это усилит магические способности, а значит — даст кровососам весьма сильного союзника. С учетом того, что среди них, если верить книгам и рассказам искателей приключений, было больше магов, чем среди простого населения…  — Лемкил, обвинять ребенка в подобном… — начинает было Жуан. Этот старик-бретонец тоже маг, а еще — он ближайший друг основателя села.  — Эти твари пришли за ней. И сами об этом сказали до того, как усыпить. Просто эта тварь как обычно торчала у тебя или еще где-то шлялась. Доволен, старик? Обучил высокому искусству? Теперь из-за нее от нас не отстанут, а вместе с нами — и от вас ото всех.  — Папа, Жуан ни в чем не вино… — начала было девочка в красном платье.  — А ты вообще заткнись, выродок! — рявкнул «счастливый отец» и замахнулся на ребенка. Сесиль даже не попыталась отскочить от удара и, судя по выражению ее лица, сильно удивилась, когда этого удара не последовало. Я понимаю, что детям иногда надо врезать хорошенько, чтобы вели себя, как люди. Сам от родителей в славные детские годы огребал нещадно за особо серьезные выходки. Но вот так вот вломить ребенку просто за то, что он попытался сказать что-то в защиту старика — это как-то… Не по мне это. А если что-то не по мне, я предпочитаю вмешаться.  — Не заставляй меня жалеть о том, что спас твою дрянную жизнь, — мурлыкнул я, чуть сильней, чем следовало, сжимая руку на запястье Лемкила. Норд скривился от боли, но не издал ни звука. Когда я его отпустил — все-таки сделал шаг назад, значит — небезнадежен в плане воспитания.  — Своих детей заведи сначала, тварь шерстяная, а потом других учи, — огрызнулся Лемкил.  — Эй, поаккуратней с языком, — вмешался Витрес. Глава местной стражи знал о том, что я был не просто «черным бродячим котиком», о чем поспешил проинформировать Лемкила. — Или мне придется поучить тебя нормально разговаривать с таном, чернь. Лемкил зло сверкнул глазами, но смолчал. Я окинул взглядом сельчан, собирающихся вокруг. Сесиль под злыми взглядами только поеживалась, стараясь не смотреть ни вокруг, ни на меня. Ой, блять, вот дело плохо, на самом деле. Деревенские — они же вообще дремучие. Как бы не порешили ребенка при первом же удобном случае. Тем более, что семейка явно не против такого расклада.  — Слушай, Лемкил, а давай я возьму — и заведу детей? Вот твоих двоих и заведу. Тебе они, как я смотрю, все равно без надобности, только кулаками на них машешь… Хочешь, я их заберу?  — А забирай! — рявкнул мужик. — Вот бери, и обеих забирай! Блять, ну я надеялся припугнуть вообще-то, хотя… Кажется, в отношении девочки в красном платье решение было принято еще раньше, чем я озвучил предложение Лемкилу.  — Ну что, малышня, пойдете ко мне жить? — тихо спросил я.  — Вы думаете, что можете вот так вот взять девочек, как вещи какие-то… — начал было Жуан, неодобрительно глядя на меня.  — Ну почему, как вещи. Я вот у них сейчас, как у людей, спрашиваю.  — Вы знаете, я не думаю, что это хорошая идея, — бретонец нахмурился. — Сесиль заслуживает лучшего, чем…  — Хватит! — у девочки в красном платье вдруг прорезался голос. — Хватит. Я всегда думала, что вы мой друг. Всегда думала, что вы… Что вы мне вместо отца… А вы… — девочка хватанула побольше воздуха, а потом вдруг тихо и спокойно произнесла. — Вы могли бы забрать меня к себе, договориться с отцом, он бы даже рад был, но… Но вы этого не сделали. Вы не учили меня защищаться. Вы не вступились за меня ни разу. И вы слышали, как я кричала сегодня, но не пришли. А еще… Еще только вы, я и отец знали, что я маг. Это вы рассказали обо мне вампирам, да? Вы?! Отвечайте!  — Сесиль… — лицо старика исказилось виноватой гримасой. Я лишь покачал головой, положив руку на плечо ребенку. И показал письмо, которое было при себе у одного из вампиров.  — Он просто написал о тебе в Коллегию. Но гонец, судя по всему, это доставить не смог, попав к тварям на обед. Но, кстати, это не отменяет всех остальных вопросов по отношению к вам, Жуан. Почему вы не вышли? А, да, вы просто трус, — бретонец зло стиснул зубы, но слова не сказал. Похвально. Небезнадежен в плане дрессировки, как сказала бы извращеночка.  — Знаете… Я… Понимаю, что это все странно звучит, но я… Я очень хочу пойти с вами. Я пойду с вами, если вы… Если это не шутка.  — Сесиль, ты не понимаешь, на что себя обрекаешь. Всю жизнь скитаться с каджитскими караванами, ночевать в палатке, питаться чем попало и… Ты вот этого хочешь? — снова подал голос Жуан.  — Да, хочу. Я знаю, что говорят про каджитов, и что… Но это неважно. Зато он… Он хороший человек. И не будет меня бить, кажется. И он же помог… Пока другие боялись, он пришел — и помог. И папу с Бриттой согласился идти спасать, хотя видел, что у меня денег нет. Ну, а палатка… Палатка это не страшно.  — Ну, а ты что скажешь? — по поведению второй девочки я уже понимал, что сейчас услышу. То, как она держалась за спиной отца и со злобой смотрела на Сесиль, позволяло легко спрогнозировать ответ.  — Я с тобой не пойду. А эту забирай. Папа умрет — мне одной дом достанется.  — Кхм… — а девочка-то далеко пойдет.  — А эта пусть всю жизнь в палатке живет.  — Как скажешь, — хмыкнул я. На мгновение мелькнула мысль сказать противной девчонке, что у меня есть дом в городе, но накалять и без того напряженную обстановку сейчас — не самая лучшая идея. Тем более, кажется, девочка в красном платье вздохнула с облегчением, услышав отказ сестры.  — Вещи есть какие-нибудь? — уточнил я у нее. Та кивнула и скрылась в доме. Сельчане продолжали стоять вокруг, даже не думая расходиться. Не знаю, как они относились к поступку Лемкила, но кажется, страх перед магом был все-таки сильней всех «морально-этических норм». Сесиль появилась минут пять спустя. Судя по количеству вещей, Лемкил особо детей не балует… Что там у нее? Одно платье и пара книжек? Я думал, что багажа будет больше. Впрочем, все необходимое можно будет купить в городе, а сейчас багажа меньше тащить. Повозку до Вайтрана пришлось ждать в таверне. Прослышавший обо всем Мралки на меня, конечно, косился, но комментировать ничего не стал. Видимо, решил не влезать не в свое дело. Широко зевнув (а вот нехер ночами вампиров убивать вместо того, чтобы спать), я спросил, что есть, собственно, пожрать. Потому что в Вайтран нам светило прибыть только поздно вечером, а то и завтра утром — зависело от скорости повозки и ее загруженности. Провести все это время, уплетая одну лишь солонину из прихваченных еще из дома запасов мне совсем не улыбалось. Девочка молча принимается за порцию вареной картошки и куриные ножки, которые сын Мралки, Эрик, принес нам за столик. Я лишь кручу в голове всякие мысли, которые и относятся, и не относятся к делу. Одновременно думать о вампирах, Садии, людях Кемату, Сесиль и том, как я обо всем буду рассказывать извращеночке — это сложная задача. Впрочем… Где наша не пропадала? Нигде. Мы вообще не из тех, кто возьмет — и вот так вот пропадет.  — Извините, а вы… Как вас зовут? — неожиданно подает голос Сесиль. И тут я понял, что немного налажал в процессе нашего знакомства. То есть, я вообще ей не представился, получается. А вообще интересно… Местные дети — не какие-нибудь тепличные создания, они знают, что с другими людьми ходить куда попало нельзя, потому что может быть очень, очень плохо. И вот, один из таких детей согласен свалить со мной, как выражается извращеночка, «в светлое нахуй»… Это же насколько ей дома херово должно было быть?  — Джейро. Все недосуг было представиться, извини.  — А вы… А вы правда Довакин? И тан ярла? А еще я хотела спросить…  — Давай по-порядку. Довакин — да, если мы имеем в виду одно и то же под этим именем. Тан ярла — тоже да, собственно, после всей этой заварушки с драконом я им и стал. Что еще хотела спросить?  — Я вас уже видела. Вас, белую кошку с крыльями и доброго дракона. Он седой и совсем нестрашный.  — Кхм… Видела, ты имеешь в виду… своими глазами?  — Мне часто снится то, что… Что я никогда не видела. Не могла видеть в реальности. Кошка… Белая, крылатая кошка… А ведь от извращеночки моей кошатинкой попахивает. Может, эта белая крылатая кошка как-то связана с ней?  — Ну вот, я перед тобой. Если увижу белую крылатую кошку или доброго дракона — обязательно передам им привет от тебя. Но пока что я их не встречал.  — А-а-а-а-а-а, понятно. Остаток завтрака проходит в тишине. Потом в такой же тишине мы покидаем Рорикстед и «с первой попуткой», как выражается Ринка, отправляемся в сторону Вайтрана. Сесиль молчит всю дорогу и видно, что она побаивается того, что нас ждет. В Вайтран мы прибываем, когда на Скайрим опускается ночь. И я понимаю, что безбожно опаздываю на встречу с Кемату, верней — сначала с Садией, а потом — с Кемату. С одной стороны — по темноте все это дело провернуть будет намного проще, с другой — у меня не остается времени нормально представить Сесиль домашним и помочь ей с обустройством. Хотя… Не разберутся они сами, что ли?  — А мы разве не… — Сесиль косится на палатки каджитских караванщиков, когда мы проходим мимо них.  — Я живу не в палатках.  — А, да, точно. Если ты тан, то значит — тебя пускают в город. Ты можешь жить в таверне, или снять у кого-то комнату. Жалко. В палатке жить интересней. Ее надо ставить, уметь разжигать огонь, охранять, а еще…  — В палатке ты успеешь пожить в каком-нибудь походе, обещаю. А пока что будешь спать хоть и в спальнике, но на нормальной кровати. А хотя нет, с кроватью я погорячился, среди ночи я хрена с два где ее возьму.  — Ничего страшного. Я могу спать на полу. Дома я иногда спала на сене за таверной, когда домой совсем не хотелось возвращаться, — продолжает болтать девочка.  — Стой, кто идет! — рявкает стражник у ворот. — А, это ты, тан… Проходи. Привет, Люсия, — машинально машет он рукой стоящей рядом со мной девочке. Судя по движению головы в капюшоне, у Сесиль вызывает удивление реплика мужика. А я лишь мысленно хмыкаю. Парня даже обвинить не в чем. Он часто ходит в патруль мимо нашего дома, поэтому Люсию знает. Как и знает, что она живет со мной. Соответственно, девочка рядом, которую я держу за руку — это Люсия. Простая и понятная логика у мужика. Тем более девчонки одного примерно возраста и роста, а лицо и фигуру под плащом даже Ринка бы не разглядела.  — Кто такая Люсия? — шепотом спрашивает у меня Сесиль, когда мы прошли за ворота, а затем — отправились мимо кузницы Адрианы к нужному повороту.  — Долго объяснять, сейчас сама познакомишься.  — Ты живешь не один? — еще тише спрашивает Сесиль. Прямо-таки страха в ее голосе нет, но кажется, наличие других людей в моем окружении не вписывается в ее представление обо мне.  — Не один. Проходи, — открываю ключом дверь и первым делаю шаг в полутемное помещение. Собираюсь сказать. что сейчас, скорей всего, все спят, но не успеваю этого сделать. Потому что информация была бы недостоверной. Итак, у нас в наличии интересная картина. Три мешка, причем судя по вони козьего пуха — доверху все три этим самым пухом забиты. Самодельная прялка, с которой весьма шустро управляется Лидия. Сидящая на полу Люсия, которая перебирает кучу новых мотков и вертит в руках явно новенькие вязальные спицы.  — О, Джейро, привет! А мы уже не думали, что ты сегодня вернешься. Смотри, что мы на рынке нашли! Можно будет сде… А это еще кто? Подскочив ко мне, Люсия одним движением выдернула Сесиль на свет за руку. Девочка-норд расширившимися от ужаса глазами смотрела на нашу подопечную и я даже не сразу допетрил, в чем тут дело. Только потом дошло. Платье! Чертово зеленое платье, в которое Люсия была одета! Сестра Сесиль ведь была экипирована точно в такое же, так что неудивительно, что у ребенка сразу полезли не самые приятные ассоциации.  — Джейро, это то, о чем я думаю? — замершую в ступоре Сесиль осмотрели со всех сторон. Судя по пристальному взгляду Люсии, который она бросила на разорванный рукав платья девочки и видневшуюся даже в этом свете ссадину — мысли ее могли течь только в одном направлении.  — Я тут на досуге решил собрать коллекцию. Имперец и норд у нас уже есть, надо теперь найти бретонца, редгарда и кого там еще можно встретить в этих краях. Упоминание редгардов навело на мысль о том, что мне пора заняться кое-каким важным делом.  — Ладно, вы тут знакомьтесь, я побежал, мне еще надо успеть кое-что сделать, — уже выскочив за дверь, хлопаю себя ладонью по лбу и, открыв дверь в дом, сообщаю находящимся внутри. — Ах да, ее зовут Сесиль. Ну, не то что бы представление по всей форме, но… Вроде бы как нормально познакомил. Не съедят же ее до моего возвращения домой… Потасовка с вампиром и общий помято-усталый вид пришлись как никогда кстати, когда я описывал Садии заранее обсужденную с Кемату легенду. Хоть какая-то польза от этих вампиров.  — В общем, всех их мне перебить не удалось, — завершаю я рассказ. — А о том, что ты в городе, эти ребята уже знают. Предлагаю выбираться отсюда, пока есть возможность. Я провожу тебя до границ владения, дальше сама.  — Опять все бросать и уезжать? Что же, если ты так говоришь, то… Я верю тебе, — Садия едва заметно улыбается. Снова ведет себя, как «маленькая девочка в беде». Похоже, я действительно похож на «лоха», раз она до сих пор не усомнилась в моих словах. Ладно, играем дальше. До конюшен добираемся без приключений, а там… Там нас ждут.  — Мы наконец-то встретились, любезная госпожа, — последнее Кемату практически цедит. Я лишь мысленно прижимаю руку к лицу. Подобное, я видел, делает извращеночка, когда люди творят несусветные глупости. Вот сейчас бы разговоры разговаривать вместо того, чтобы быстро хватать засранку, связывать и увозить куда подальше.  — Что это… Что ты наделал? — Садия оборачивается ко мне. Ее лицо искажается гримасой злости. В руке сверкает кинжал. Прежде, чем я успеваю на нее «фуснуть» для острастки, в женщину ударяет зеленоватая вспышка парализующего заклинания.  — Ну что ты, право. Думала, что ты вечно можешь вертеть другими людьми, как хочешь? Твое везение должно было когда-нибудь закончится… Забирайте ее, — усталым голосом командует Кемату своим людям. Двое рослых аликрцев без лишних церемоний поднимают Садию и перекидывают ее поперек седла одной из рядом стоящих лошадей.  — Она узнала тебя, — хмыкаю я.  — Узнала. Хочешь совет, воин? Никогда не позволяй какой-нибудь смазливой мордашке обманывать себя. Кто-то должен быть выше этого. Да, кстати, о твоей награде… Вот, держи, — Кемату отстегнул от пояса увесистый кошель и сунул мне его в руки. — Не пропей все сразу.  — Спасибо. У вас… Все будет в порядке? — не знаю, почему я это спрашиваю. Просто что-то вроде симпатии к этому человеку проклюнулось. Кемату истолковывает мой вопрос иначе.  — Пока мы не прибудем в Танет, ее никто и пальцем не тронет. Дальше судьбу Иман решит суд.  — Удачи тебе, — я не стал уточнять, что спрашивал вовсе не о Садии, а о нем самом. Судя по всему, «ассасина» что-то связывало с этой женщиной в прошлом. Хотя… Какая мне разница? Главное, что и помог шпиона талморского изловить, и денег за это получил. А деньги сейчас нужны с учетом того, что извращеночка черт знает когда вернется, а внезапное «пополнение» нашей ненормальной семьи прибыло из Рорикстеда чуть ли не с голой задницей. Спрятав кошель, направляюсь к стоянке Рисада. Наш с извращеночкой колоритный тандем среди каджитов был вполне узнаваем, поэтому первое, о чем у меня поинтересовался торговец — местоположение бесшерстой.  — На задании с Соратниками, — сообщил я.  — Передашь ей? — уточнил у меня караванщик, протягивая увесистый сверток. Беру, не раздумывая, потому что даже если там скума, лунный сахар или что-то еще запрещенное — никто меня не будет обыскивать.  — А сколько…  — Нисколько. Она наперед заплатила. Странная девочка. И товар странный. Местные обычно не особо-то любят читать, а этой только успеваю новые книги доставать.  — Так… — не сразу вспомнил, зачем пришел. — У тебя детская одежда еще осталась?  — Твоя напарница еще скупила не весь магазин. Судя по всему, Люсию решили завалить подарками.  — Это не Люсии. Это… Долгая история, но у нас их теперь две. Вторая того же возраста и у нее вообще, по-моему, одежды нет. Нога вот таких размеров, ростом как и Люсия, так что…  — Сейчас-сейчас, все найду, покажу, посоветую… — с готовностью принялся рыться в тюках и свертках караванщик. Купив все, что хотел, я направляюсь обратно к городу. И первое, что мне бросается в нос, когда вхожу в дом — запах душистого травяного мыла, который смешивается с уже знакомым козьим пухом. Лидия все так же сидит у прялки, а вот Люсии и Сесиль уже нигде не видно. Только мокрое красное платье висит на веревке над очагом.  — А где… — уточняю у хускарла я.  — Спать пошли, — шепотом произносит женщина, показывая головой на комнату, в которой до недавнего времени обитала одна Люсия. Осторожно заглянув туда, обнаруживаю, что меня избавили от хлопот по сооружению временной кровати. Они просто уместились в кровати Люсии вдвоем. Кхм… Тоже выход. Странно, что Люсия настолько дружелюбная по отношению к Сесиль. Мне всегда казалось, что среди человеческих детей ревность по отношению друг к другу — нормальное явление. Впрочем… Еще неизвестно, как оно дальше будет.