Гарри Поттер и разрушенные планы

Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете и размышлял о последних произошедших событиях. Эмоции уже ушли, и можно было спокойно обдумать уже свершившееся, а так же составить новые планы, с учетом множества мелких деталей, что неожиданно появились в шестернях механизма Плана директора. Он смотрел на книжные полки своей личной школьной библиотеки, но не рыскал глазами по корешкам, в попытке найти искомое, а смотрел словно сквозь них, что хорошо отражало, насколько его думы были глубоки. Центром этих размышлений был Гарри Поттер, давно пропавший, но, как оказалось, не навсегда, а так же его слова и действия, о которых ему уже было известно. Казалось, что Поттер появился исключительно, чтобы разрушить систему, что более полувека строил директор Хогвартса. По результатам распределения заметно, что за столь короткий срок, прошедший с момента посадки на поезд (хотя, скорее даже за время, потребовавшееся для доставки первокурсников в Большой зал), он успел приобрести авторитет у всего курса, и к его словам прислушались. Если ранее на Гриффиндор, благодаря пропаганде в поезде и общей положительной репутации, отправлялась чуть ли не половина курса, то сегодня, а вернее уже вчера, ало-золотой факультет приобрел крайне мало студентов, да и те в абсолютном большинстве и так являются сторонниками его политики. Но кто этот Гарри Поттер? Неправильно воспитанный герой, или же новый враг, которого следует уничтожить до того как он наберет силу? Скорее второе. Как ни прискорбно это признавать, но мальчик слишком сильно погряз во Тьме… Впрочем, жизнь давно отучила Альбуса рубить сплеча любой гордиев узел, не попытавшись в нем разобраться. Да и возможности воздействия на учеников директором сильно ограничены, а Филиус, сколько бы не прикидывался милым веселым старичком, своих студентов в обиду не даст и сотрудничать не будет. Зелья тоже исключены, не зря же поговорка «Отравить Арда, значит расписаться в собственном безумии», существует до сих пор, пусть даже первый и последний представитель этого Рода ушел в небытие столетия назад... А насколько тесно Гарри с ними связан – пока неизвестно. Тоже, кстати, интересный вопрос – откуда Арды вылезли вновь? До Дамблдора, конечно, доходили слухи о некой военной магической академии возглавляемой тем самым Ардом, но ни одного подтверждения существования этой академии, ни доказательств того, что В.С.Ард жив, за все годы поиска ни он, ни Геллерт не нашли. И тут появляется ребенок, утверждающий, что вполне может передать весточку официально мертвому могущественнейшему некроманту этого тысячелетия. Лично или опосредованно – неважно. Само по себе это уже внушает определенные опасения. С другой стороны, может на это ребенок, или те, кто за ним стоят и рассчитывали? На то, что упоминание Арда позволит мальчику дистанцироваться от интриг Альбуса, или позволит отвлечь внимание от чего-то по-настоящему важного? Совершенно не исключено. Стоит признать, что в их с Томом партии появился еще один игрок, которому зачем-то потребовался Гарри Поттер на своей стороне. Осталось лишь понять мотивы отправки мальчика-который-выжил в Хогвартс. Во-первых, это может быть план по внедрению подготовленного агента в клоаку политических интриг Англии, но зачем – непонятно. Пусть Альбус и был патриотом своей страны, но он как никто другой понимал, что за ее пределами мир не кончается, а будучи председателем Международной Конфедерации Магов, знал также, что магический мир не ограничивается и ей. И на этом фоне, события небольшой страны, не слишком значимой для мировой политики вряд ли заинтересуют крупных игроков настолько, чтобы разработать и исполнить план, рассчитанный на десятилетия вперед, а мелкие игроки такое просто не потянут. Так что, либо Альбус чего-то не знает, либо этот вариант ошибочен. Во-вторых, тот, кто воспитывал героя, мог узнать о контракте связывающем Гарри с Хогвартсом и его условиях, из-за чего и отправил мальчишку сюда. Что может быть вызвано как заботой о мальчике, так и началом очередной интриги, что, однако, не мешает друг другу. Ситуация неприятная, но времени, чтобы решить эту головоломку у директора хватит. У ребенка не получится скрывать свои намерения вечно, а столь весомый аргумент, как Мантия Смерти, который даст мальчику иллюзию скрытности и безопасности, благодаря следящим чарам позволит выяснить, куда он ходит, боясь быть обнаруженным, да и, возможно, добавит доверия к «доброму мудрому дедушке», маску которого Альбус носит на публике. Жаль, что нельзя передать мантию Невиллу – она отлично бы вписалась в План, однако Перевеллы умели защищать свои артефакты. Старый волшебник задумчиво откинулся в мягком кресле, как всегда скрытом иллюзией золотого трона. Что поделать, старость – не радость, а свою слабость Великий светлый волшебник не может показывать никому. Очередная горсть любимых сладостей отправилась в рот – последние двадцать лет лишь ударная доза глюкозы, вкупе с одним интересным зельем, позволяла старику мыслить столь же ясно, как раньше. Порой Альбус завидовал своему фениксу, способному переродиться и стать молодым вновь… Мечты, мечты… Старый волшебник посмотрел на красивую гордую спящую птицу… вот и еще один повод для зависти – феникс не мучался бессонницей и голову его не переполняли думы – он знал, что о его благополучии позаботится Альбус. А вот о самом светлом волшебнике позаботиться было некому, да и замены себе среди современных волшебников директор не видел. Дамблдор тяжело вздохнул, отгоняя тягостные мысли, и вернулся к насущным проблемам. На распределении, после ликбеза, устроенного Поттером, Невилл, который должен занять место героя в глазах общественности, выглядел несколько потерянно и был одним из немногих одиночек. Альбус слегка поморщился – Шестой Уизли совершенно не оправдал надежд на него возложенных. И ладно бы это можно было легко изменить, окажись Избранный №2 на Гриффиндоре, но нет, пришлось извращаться с расписанием, чтобы Невилл мог достаточно много времени проводить с Уизли, который должен постараться направить его мысли в нужное русло, так и пересекаться со слизеринцами для возникновения конфликта между Наследником Лонгботтомов и Наследниками иных родов. Насколько бы проще было провернуть это с Поттером, если бы кто-то не вмешался в План! Ладно, неважно. Надо играть со сданными картами, невзирая, на то, что колода оказалась крапленой не только им. Нынешний Поттер – джокер, и в чьих руках он окажется – совершенно не ясно. В любом случае, пока ситуация остается неясной лучше дистанцировать Поттера от основных действующих лиц. Похоже, он сам желает этого, так пусть получит! Заодно и следить за его контактами будет легче. А с Невиллом надо поговорить – все же, мальчик вырос на рассказах о своих героических родителях-гриффиндорцах, значит, надо выяснить, что повлияло на его решение в выборе факультета… *** Сам же Избранный №2 ворочался в кровати в одной из спален Хаффлпафа и никак не мог уснуть. У него было целых четыре соседа, что сопели сейчас в своих кроватях, тогда как дома он всегда спал в одиночестве. Даже усталость, которую он чувствовал, не могла превозмочь дискомфорт от непривычных ощущений. Кроме того, мальчик размышлял обо всем, что произошло с ним за сегодняшний день, до которого он выбирался из родового гнезда лишь несколько раз, и то всегда под неусыпным присмотром старших. Наверное, стоило бы написать бабушке, чтобы узнать ответы на мучавшие его вопросы, однако Невилл боялся. Его бабушка была весьма строгой дамой почтенного возраста, не приемлющей ничьего мнения, кроме своего собственного, а потому, наученный горьким опытом мальчик боялся спросить у нее или кого-то из родственников совета, ведь они непременно расскажут бабушке и тогда скандала не избежать. Впрочем, Невилл благодарил провидение за то, что он Лонгботтом, а не Уизли. Тетя Молли, как она просила себя называть, была очень милой женщиной… с ним и со своей дочерью Джинни, однако могла мгновенно переключиться в «режим вопиллера» и совершенно не сдерживая свой голос устроить настоящий скандал за любую провинность остальных своих сыновей, рядом с которым выговоры бабушки Августы казались бы спокойными разговорами о дальнейшей судьбе. Лонгботтом размышлял о своей встрече с Поттером в поезде. Да, у него был шок от тех намеков, которые тот сделал, но не стоило же вот так убегать, теряя всякое достоинство? Перед распределением Поттер многое рассказал о факультетах, больше, чем знала или собиралась сказать та же МакГонагл, так может и сведения о родителях, на которые он опирался – не вымысел? Кто знает… Мальчик перевернулся на другой бок и вновь замер, прислушиваясь к сопению своих соседей по комнате. Невилл надеялся, что сможет подружиться с ними по настоящему, а не из-за дружбы семей, как с Роном, который, к тому же, бросил его одного на церемонии Распределения. В основном, именно поэтому он пошел сюда – он вдоволь насмотрелся на «истинных гриффиндорцев» в лице Уизли – шебутные, шумные и непрерывно ищущие неприятностей, а когда не могут найти – создающие их сами. Поэтому он хотел попасть сюда задолго до сегодняшнего дня, к тихим и спокойным людям, пусть и не пользующимся популярностью среди сверстников, однако ставящим трудолюбие и дружбу во главе угла, ценящим старательность и стабильность. Лекция же Поттера о том, что на факультете раньше обучались целители, лишь уверила его в своем решении, ведь вполне возможно, что сейчас где-то рядом спит тот, кто однажды станет колдомедиком, вылечившим его родителей, или даже он сам им станет. Вылечить маму и папу… по лицу ребенка расплылась счастливая улыбка. Да, надо приложить все усилия, чтобы однажды они смогли пройти по Косому переулку всей семьей! На этой мысли улыбающийся мальчик успокоился и заснул. И снилось ему только хорошее… *** В это время в другой части Хогвартса крались два новоиспеченных третьекурсника. Не то, чтобы им это было сильно нужно, ведь карта, которую они украли у Филча в середине прошлого года, исправно показывала всех, кто находился рядом, а вернее, показывала, что никого рядом совершенно точно нет, однако привычка, выработанная за два школьных года, изживать себя не желала. Да и не то чтобы братья прилагали усилия, чтобы от нее избавиться, наоборот, они оба придерживались убеждения, что осторожность лишней не бывает. Вот они добрались до конечной точки своего маршрута – казалось бы, пустого коридора на четвертом этаже, однако хранящего свою тайну. Фигуры разделились и встав на расстоянии десятка метров друг от друга направили свои палочки к целям – третьему блоку одной из колонн и стене в одной из ниш, свободных от доспехов. — Конфигуре… — Люминарем! Шары света разных цветов и размеров зависли напротив целей ребят, и на до этого ровной поверхности противоположной стены начала проявляться дверь. Близнецы Уизли, а это были именно они, проверили свои прошлогодние закладки, сделанные по магловским методам. Об этом помещении совершенно точно было известно руководству школы, а следовательно и Филчу, но открыть его у других волшебников вряд ли бы получилось, однако, Фред и Джордж, как было уже сказано, не считали любую предосторожность лишней, а потому не поленились в конце года даже замазать в паре мест промежуток между дверью и косяком магловским пластилином. И вот, они вновь вступили в свою подпольную лабораторию, уверенные, что никто в их отсутствие сюда не наведывался. Благодаря своей особенности братьям не требовалось большое количество разговоров друг с другом, они и так прекрасно понимали, что другой из них хочет сделать или сказать, а потому общались вслух они лишь на сложные и интересные им темы, или же когда в общении участвовал и еще кто-либо кроме них. Поэтому едва войдя они палочками применили отработанные до автоматизма в течение прошлого курса заклинания вызова огня и призыва воды из ближайшего водоема. И пусть «Инсендио» было в несколько раз проще внепрограммного «Аква Таэрис», однако Фреду пришлось повторять его несколько раз, разжигая огонь под всеми котлами, в то время, как Джордж управился с работой намного быстрее. Близнецы переглянулись и начали распределять обязанности по варке лечебных зелий между собой. Правила школы запрещали драки, однако детей, желающих выплеснуть раздражение таким образом, всегда находилось достаточно много, и, к сожалению, на их факультете таковых всегда было наибольшее количество, а потому лечебные зелья и мази всегда пользовались спросом, ведь синяки и шишки просто так не спрятать и не подлечившись самостоятельно ты рискуешь подставить товарищей, что на Гриффиндоре не поощрялось. Спрос, как известно, рождает и предложение, поэтому с начала прошлого года близнецы приторговывают зельями своего производства, как лечебными, так и парочкой развлекательных, за что учащиеся их факультета были им благодарны и не скупясь скупали продукцию их производства. Да, близнецам Уизли были нужны деньги. Вот только не для того, чтобы куда-нибудь потратить, как сделал бы их обожаемый папаша, а для покупки ингредиентов для экспериментальных зелий. Тех подачек Дамблдора, что тот платил за рекламу Гриффиндора во время поездки в Хогвартс, категорически для этого не хватало. Быстро закончив с распределением, с усердием, достойным истинных хаффлпафцев, Фред и Джордж приступили к работе, которая однажды поможет им встать на ноги и не зависеть от своей «обожаемой» семьи… *** Рон спал в своей кровати, громким раскатистым храпом не давая невезучим сокурсникам отправиться в мир грез, отчего последние прожигали Шестого Уизли взглядами, но Рон, видимо, был огнеупорным и прожигаться, как и прекращать храпеть, не собирался совершенно. Ему снился сон, как он, в развевающемся плаще, сражается с двумя троллями! Тролли хитры и коварны и пытаются одолеть Героя, зайдя с двух сторон (конечно, тролли же известны именно своей хитростью XD, хотя для Рона… прим. Автора). Вот они заносят свои дубины и устремляются вперед, но Герой в последнюю минуту выпрыгивает из ловушки и, отскочив, наслаждается видом двух тупых рож. Наглых рыжих, похожих друг на друга, рож! Зеленое небо закручивается в водоворот, превращая его противников в плывущую ему прямо в рот жареную рыбу… Кто он такой, чтобы отказываться? Ням-ням-ням… «Чав-Чав-Чав», - раздалось в комнате, всего минуту назад познавшей блаженную тишину. — Фу! Он жрет мой носок! – воскликнул Симус Финиганн, с отвращением глядя на своего соседа – Какая мерзость! Оба его товарища по несчастью полностью поддержали его мнение. Для них это будет длинная ночь… *** «Как ни прискорбно это признавать, но у Альбуса начинается маразм» - думала, заканчивая работу над расписанием, заместитель директора Минерва МакГонагл – «Вот зачем, зачем ему потребовалось полностью менять расписание для первого курса прямо перед началом учебного года? Он-то поменял, вот только мне теперь сидеть и мучиться половину ночи, пытаясь состыковать пары у старших курсов так, чтобы получился минимум «окон» как у учеников, так и у преподавателей!» Декан Гриффиндора понимала, что злиться бесполезно, однако, ей было жаль времени, потраченного на составление предыдущего расписания в середине августа и времени сна, которое она недоберет сейчас. «Можно, конечно, воспользоваться казенным маховиком времени, но сильно не хочется прибегать к его помощи в самом начале года» - размышляла Минерва – «А еще сильнее не хочется любоваться на довольную ухмылку Северуса, когда тот, пойдя на ночное патрулирование в новом учебном году, наткнется на ее имя в первой строчке журнала пользования маховиком» «Высплюсь! Оставшегося времени хватит!» - решила она – «Уж лучше небольшой недосып, чем пострадавшая гордость» - МакГонагл продолжила работать над расписанием. Сегодняшний день был далеко не лучшим в жизни профессора трансфигурации. К привычному волнению перед встречей с учениками, добавилась надежда на то, что пропавший сын Джеймса и Лили Поттеров все же прибудет в Хогвартс. И он приехал, пусть она даже до сих пор внутренне не признавала этого. Ведь в этом… этом… высокомерном, пренебрегающим правилами и ни во что не ставящем взрослых, а тем более преподавателей не было НИЧЕГО от его прекрасных родителей. Право слово, пообщавшись с Поттером всего несколько минут можно подумать, что отцом мальчишки является Северус! По крайней мере, ведет себя он столь же вызывающе. Если бы Минерва не знала точно, что после аферы Дамблдора детей у Лили кроме как от Поттера быть не могло, то она бы пребывала в полной уверенности насчет этого. Вообще, как заместитель директора, Минерва знала многое, однако формулировка «Дело Хогвартса» связывала язык получше иной клятвы. Про аферу с Поттерами и ветвью Эвенгард она узнала случайно, просто заинтересовавшись, с чего вдруг Лили охладела к Северусу. Будучи сверстницей Тома Риддла МакГонагл вполне допускала возможность хороших взаимоотношений между представителями Домов Годрика и Салазара, вот только так же она знала и то, что ничем хорошим эти взаимоотношения не заканчиваются, опять-таки из собственного опыта, а потому не одобряла эту дружбу, постепенно перерастающую в любовь, хотя и не препятствовала. Может, знай она о нежелательности союза полукровного Принца и первой в возрожденной ветви Эвенгард она бы и предприняла какие-то действия, однако Альбус не имел совершенно никаких резонов делиться своими далеко идущими планами с новоиспеченным деканом, да и о том, что милая девочка Лили настолько родовита ее просветить как-то забыли. В результате оказались сломаны две судьбы. Как бы она ни симпатизировала Джеймсу Поттеру, регулярно приносящему победы своему факультету, однако считала что девочка была достойна счастья, а не его суррогата. Вспомнив, как Лили плача сама себя травила амортенцией, Минерва передернулась. О самоотверженности девушки можно было бы слагать песни, если бы причины по которым эта самая самоотверженность потребовалась, не были столь неприглядны. И эта самоотверженность ушла в никуда. Ребенок, ради которого одна из немногих любимых учениц профессора трансфигурации пожертвовала счастьем, здоровьем и, в конечном итоге, жизнью был ничуть на нее не похож. Разве что, цветом глаз. Хотя… Может это и есть результат всех приложенных усилий? Может быть Эвенгарды такими и должны быть? Нет… Что за бред лезет ей в голову! Минерва потрясла головой, отгоняя глупые мысли. Пожалуй, как говорят маглы – не стоит судить книгу по обложке. Впереди целых семь лет обучения за которые мальчишку следует изучить и попытаться понять. И уж тем более никто не посмеет обвинить ее в предвзятости! Принятое решение успокоило декана Гриффиндора и расписание занятий было закончено довольно быстро. Магически скопировав его для префектов и деканов каждого факультета и отправив получателям, Минерва, по здравом размышлении, трансформировалась в кошку и в таком виде отправилась спать на свой любимый стол в кабинет трансфигурации. Завтра первое занятие у первокурсников Гриффиндора и Ровенкло, а значит можно будет поспать чуть подольше под видом демонстрации возможностей трансфигурации. А Северус обойдется и без лишнего повода для веселья! *** У Филиуса Флитвика дрожали руки. От волнения, предвкушения, жажды действия и страха одновременно. Да, полугоблин испытывал столь постыдное для представителей своего народа чувство, но трудно не испугаться, когда видишь у ребенка настолько сильное сродство со Смертью… словно он стоит одной ногой в могиле. Лишь предупреждение родственников из банка позволило ему сохранить лицо, ведь он знал – объявился молодой Наследник Перевелл! И вот он тут, на его факультете – крайне волнительно! Хотелось изучить его и его артефакты, если тот конечно позволит. Все же, вошедшие в легенды собственничество, паранойю и злопамятность некромантов не стоило сбрасывать со счетов и опрометчиво лезть с расспросами, да и вообще лезть к юному Поттеру чересчур рано, не наладив даже малейшего контакта! Да, Поттер, странно, но это так – дар некроманта, так заметный для посвященных не перебил родовую магию, что на фоне этого источника кажется мелким ручейком, по сравнению с озером, а лишь усилил. Как Пространство может быть усилено Смертью Филиус не понимал, а потому все больше хотел изучить этот феномен. Наконец, поймав себя на мысли прямо сейчас бежать в комнату первокурсника в научных целях, и определив, что ведет себя подобно ребенку, а никак не достойно волшебника его возраста, профессор Заклинаний лег спать – завтра ему предстоит произвести впечатление на первокурсников, а потому отдых ему просто необходим. А с загадкой Поттера он еще успеет разобраться. Семь лет – долгий срок. *** Помона Спраут находилась в теплице. За годы преподавательской деятельности никто из профессоров так и не смог уловить время, когда она спит. Впрочем, это было не так то просто – поддержка магических растений позволяла получать полноценный отдых за крайне малое время. Именно поэтому на ее факультете всегда царили мир и спокойствие – когда декану достаточно нескольких часов сна в неделю, а то и в месяц – времени для решения, а чаще и недопущения внутренних неурядиц остается крайне много. Разумеется, за все это растения взимали плату, впрочем, почти незаметную для декана Хаффлпаф, ведь жизни без своих обожаемых трав и деревьев она и так не представляла. По правде говоря, имя Помона – не было настоящим для профессора Спраут и далеко не первым из вымышленных имен. Симбиоз с магическими растениями, произрастающими на таком сильном магическом источнике, принес результат в виде крайне высокой продолжительности жизни. Кажется, впервые она устраивалась на работу в этот замок еще при существующем роде Хаффлпаф, тогда еще простой ассистенткой преподавателя. За века своей работы на благо Хогвартса Помона сильно прониклась духом своего факультета и единственная из деканов, в полной мере его сохранила и по сей день. Но ее также удручало и состояние остальных. Забвение, медленно начавшее свое наступление с появлением Диппета, продолжило свое продвижение стремительным маршем при Дамблдоре. Сравнивая положение дел сейчас и триста лет назад, профессор Спраут приходила в ужас, однако ничего не могла сделать – лишь продолжать хранить незыблемый дух Хаффлпафа, надеясь что кто-нибудь сможет все изменить в лучшую сторону. От возникшей мысли декан улыбнулась. Ведь есть, есть решение! Теперь есть, когда наследник Лонгботтом, значимость которого директор уже успел раздуть чуть ли не до небес, попал на ее факультет. Уж она постарается, чтобы мальчик обнаружил и изучил от корки до корки настоящий Устав Хогвартса, и воспитает в нем истинного Хаффлпафца! Тем более что, несмотря на перенесенное им, мальчик так и дышит Жизнью, в отличие от иного ученика… Не то, что бы Помона не понимала необходимость равновесия, но все же, поступивший адепт Смерти у нее, как мастера противоположной стихии вызывал сильное отторжение. Да и гербология, которая преподается остальным ученикам этому магу не подойдет, просто потому что Смерть, даже просто прикоснувшись, все меняет необратимо, а все результаты работы учеников рано или поздно оказываются переработаны в зелья для медицинского крыла, что может привести к травмам или даже смерти учеников, чего допустить нельзя ни в коем случае. А значит, либо мальчику придется заниматься отдельно от остальных, либо ей придется все время нивелировать эффект. Было бы намного лучше, если бы Поттер и Лонгботтом попадали на одно время – было бы достаточно поставить их работать в паре, но директор недвусмысленно сказал оградить мальчиков друг от друга, а потому просить Минерву было бесполезно. Профессор Спраут вздохнула. Все же придется поговорить с Поттером, прежде чем принимать решение на этот счет. Оставалось радоваться, что урок гербологии у первого курса Ровенкло будет не завтра… *** В подземельях на роскошной кровати с зеленым балдахином заливалась слезами в подушку Пенси Паркинсон. «Гринграсс! Все это подлая черноволосая дрянь! Это она во всем виновата!» - крутилось в голове несчастной девочки. Причиной этого состояния послужил скандал в гостиной Слизерина, который начался совершенно без повода, по мнению Пенси, в котором (о ужас!) ее любимый выступил против нее! Да еще и оказалось, что он помолвлен с этой черноволосой куклой! Flashback — Кровь не вода – произнес староста и стена до этого казавшаяся монолитной открыла проход на лестницу, что уходила еще глубже вниз Лестница была далеко не первой и даже потомственные маги чуть не застонали, но покосившись на ничем не выразивших недовольство детей магической аристократии, сдержались. — Запомните, - продолжал староста, спускаясь вниз - Это наш пароль на всю осень, если не возникнет подозрений в его передаче третьим лицам, отношения к факультету не имеющим. Если же вам потребуется провести в гостиную постороннего, в чем я сомневаюсь, обращайтесь к нам, старостам, или префекту, и после одобрения декана вам будет выдан специальный пароль для этого. А вот и наша гостиная. Дверь, в самом конце оказавшегося не таким большим, каким думалось, спуска открылась, впуская первокурсников и их сопровождающих в большой, но, тем не менее странно уютный зал, где несмотря на позднее время собралась большая часть факультета, сбившись в обособленные от остальных группы по интересам. Периодически группы перемешивались, распадались и вновь собирались вместе – факультет Слизерин жил своей, малопонятной для всех остальных жизнью. — На факультете Слизерин действуют определенные правила, ознакомиться с которыми можно взяв соответствующий свиток у префекта, однако все они сводятся к тому, что разрешено все, покуда оно не подставляет факультет под удар и не приводит к необратимым последствиям, например смерти или неизлечимой травме учащегося любого, подчеркиваю, любого факультета. На факультете Слизерин, что бы там не говорили, приветствуются контакты с иными факультетами, однако секреты факультета так и должны остаться секретами. Также, наш декан, профессор Снейп просил передать, что, несмотря на слухи о его потакании своему факультету, никто из провинившихся учеников не останется безнаказанным и речь идет не о баллах. На этом, пожалуй, можно завершить ознакомительную лекцию. Возьмите ключи от своих комнат, но я не советую торопиться ложиться спать… впрочем, это только совет. Улыбнувшись, староста оставил первокурсников одних. В конце концов, слизеринцы они или кто? Справятся. Как и все предыдущие поколения слизеринцев. Как и он сам когда-то. Постепенно, масса первокурсников начала разбредаться по свободным уголкам гостиной. Свиты аристократов, образовавшиеся перед распределением в большинстве своем поредели, ибо маглорожденные отправились на другие факультеты, тем не менее заставив задуматься о продолжении общения с некоторыми из них. К обсуждению данного вопроса неожиданно подключились и старшекурсники, поддерживая идею налаживания контактов с перспективными людьми с других факультетов. Однако вскоре спокойное обсуждение было прервано диким взвизгом Пенси Паркинсон: — Да как вы можете обсуждать грязнокровок!!! Мараться общением с ними? Вы в своем уме? И это факультет великого Слизерина? — «Мараться» нам всем придется, рано или поздно. В магической Англии не так много чистокровных даже для того чтобы полностью занять все управляющие должности в Министерстве. Не говоря уже о том, что часть из них, пусть и ничтожную, занимают Предатели Крови, общение с которыми во много раз хуже, нежели с грязнокровками. — Вот! Я и говорю!.. – воодушевилась девочка — Однако – невозмутимо продолжил Драко, не обратив на выкрик Паркинсон никакого внимания – Далеко не все из маглорожденных становятся грязнокровками в истинном значении этого слова. И помочь маглорожденным не стать ими – это не позор, а достижение, учитывая нынешнюю политическую и демографическую ситуацию. — Но наши родители боролись против этого! Они хотели бы уничтожить всех этих недомагов! — И где они сейчас большей частью? Мой отец боролся за чистокровных и против попрания наших прав. Да и сейчас продолжает бороться в Визенгамоте и Палате Лордов. Нигде в данной формулировке призыва к уничтожению грязнокровок, а тем более маглорожденных лично я не вижу. И, быть может, прекратите визжать, мисс Паркинсон? Ваши вопли действуют окружающим на нервы, верно, Дафна? — Пожалуй. Тем более, что вряд ли мисс Паркинсон сможет сообщить нам что-то интересное, – насмешливо посмотрела та на разевающую, подобно рыбе, рот Пенси – Продолжай, Драко. — Благодарю. Итак, как я уже сказал, ситуация в магической Англии сложилась прескверная. Чистокровных после двух войн осталось крайне мало, и большая часть из нас сильно связана между собой кровными узами, а потому введение маглорожденных в наше общество – жестокая необходимость. Или, в качестве альтернативы, поиск брачного партнера за рубежом, однако последнему препятствует Министерство, так же как и достойному обучению маглорожденных традициям волшебного мира. Поэтому, я крайне рекомендую поддерживать контакты со всеми перспективными маглорожденными и слегка помогать им, чем-то необременительным для вас и нужным для них. Учитывая репутацию факультета, обычно выйти на контакт с маглорожденными крайне трудно, однако, благодаря Наследнику Поттер, не для нашего курса. Это преимущество довольно быстро сойдет на нет, а упускать его нам крайне нежелательно, ведь управление и контроль всех вокруг и есть истинный путь слизеринца. Я советую… — Да что ты о себе возомнила!!! Как ты смеешь так обращаться к нему! Кто ты такая?! – отмерла наконец Пенси — Печально… Видимо, правы те, кто говорит, что чем невежественнее человек, тем громче он кричит. Ваше поведение подходит скорее Гриффиндору, нежели Слизерину… Быть может Вы выпросили место на нашем факультете у Шляпы? Если нет, то все равно я не считаю Вас достойным собеседником и прошу покинуть мое общество. Но прежде чем Вы это сделаете, я Вас немного просвещу: позвольте представить Вам Дафну Гринграсс, мою невесту. — Что?!! EndFb В итоге Пенси закатила безобразную истерику, опозорившись на весь факультет в первый же день, и убежала в свою комнату, благо на Слизерине они были распределены по одной на человека, где и рыдала сейчас, измышляя планы мести Гринграсс. Ведь это она виновата в том, что Драко стал не таким как в ее мечтах! Она испортила его! И Пенси отомстит. Страшно отомстит! — Я уничтожу тебя, Дафна Гринграсс! Не знаю как, но я тебя уничтожу и Драко будет моим! – прошептала девочка и рассмеялась хриплым смехом, который, пусть и не достигнув его ушей, заставил передернуться спящего декана факультета Утомленная своей же собственной истерикой Пенси заснула, не подозревая о том, что на рассвете одна из школьных сов будет отправлена ее родителям с подробнейшим описанием произошедшего. Префект Слизерина, в отличие от своего гриффиндорского коллеги, исполнял свои обязанности добросовестно. *** В темноте ночи злобно хихикая пробиралось самое важное, по его собственному мнению, существо в Хогвартсе. Пивз, а это был именно он, готовил первые ловушки для первокурсников, что завтра с утра пойдут на занятия. Разумеется, он не обделил бы своим вниманием и более старшие курсы, но ловушки которые он сейчас готовил были бы слишком легкими для них и никто бы в них не попался… а значит и смысла в них не было. Тяжелая работа и, как считает подавляющее большинство глупых учеников – абсолютно бесполезная, была привычна древнему полтергейсту. Он точно знал на что способны дети и в качестве препятствий ставил лишь то, с чем они готовы справиться, приучая к единственной мысли: «Постоянная бдительность!». И пусть с каждым десятилетием тех, кто усваивает это нехитрое правило, становится все меньше, пусть ловушки приходится делать все проще и проще, но это его работа, от которой его никто не освобождал. Да и сам он не желал освобождения, с удовольствием играя днем шута, а ночью готовясь к новому представлению. Ночь… прекрасное время. Время, когда можно по настоящему творить магию, не боясь, что твои истинные силы, возможности и предназначение будут раскрыты не в меру любопытными магами. Впрочем, сегодня в замке появился тот, кому можно рассказать все. Тот, кто поймет, кто оценит и кто сможет помочь Хогвартсу… Но не время. Замок еще не готов довериться, а значит не готов и Пивз. У последнего даже не возникало и тени сомнений в том, что рано или поздно мальчик докажет что достоин каждой ветви своей запутанной родословной, однако воля Хогвартса – закон. Закон, которому он верен уже почти тысячу лет… *** А в шесть утра из башни Ровенкло выскользнули две маленькие тени, уверенно и тихо пробежав по коридору они проскользнули в потайной ход, который немедленно закрылся за их спинами. Альбус Дамблдор, уснувший всего чуть больше часа назад, чьи следящие заклинания на вещах Поттер не стал развеивать специально, подскочил на своей кровати и со стоном определил, что Гарри вместе с кем-то отправился в сторону Запретного леса. В битве между необходимостью проследить за ним и необходимостью выспаться победила последняя и Великий Светлый маг махнув на все рукой перевернулся на другой бок и вновь погрузился в объятия Морфея.