Немного иная история

Чертова Таша. Чертов Дмитрий. Чертова тьма. Чертова связь. Чертовы морои. Из-за них столько проблем. Лучше бы я была простым человеком. Без улучшенных рефлексов, зрения, обоняния, осязания, слуха. Без специальной подготовки. Не надо мне этого. Хочу быть свободной и независимой от всех. Жаль, что в этой жизни меня сковали обязательства перед мороями, их негласные запреты и собственные моральные принципы. И, несмотря на все мои провинности, даже я бы не стала давать кормиться мной своему подопечному, зная, что до пункта назначения осталось не так много времени. Морои могут выживать и без употребления кровушки кого бы то ни было. Да и вообще. Неужели так сложно не говорить о крови за ужином? Я так-то есть хотела. До сих пор хочу. Надеюсь, Сидни додумается прихватить мне хоть кусочек хлеба. Нет, Дмитрий, в целом, поступил правильно. В этом его нельзя упрекнуть, но ведь есть столько разных выходов из этой ситуации, а они остановились на самом гнусном, самом противном способе решения проблемы, который можно себе представить. Конечно, я тоже не святая в этом деле. Я тоже давала кровь мороям и даже не один раз. Но, в случае с Лиссой то была необходимость, хотя, когда я давала кровь Адриану… Черт побери, да сам Дмитрий, будучи стригоем, с удовольствием лакомился мной, а я не отказывала ему! И как ему сейчас не тошно вообще думать о кормлениях, не говоря уже о добровольном пожертвовании? Помнится, что вернувшись из стригойского состояния, он отвергал меня и все, что его связывало с ужасным периодом жизни. И все же я больше отдала литров во благо мороям и стригою. Намного больше. Я не имею права осуждать его сейчас. Всего лишь один укус. Или не один?.. Все. Надо перестать размышлять об этом инциденте. Иначе передумаю и пойду извиняться, а мне это ни к чему. В коридоре послышались шаги. По некоторым причинам я не смогла понять, кто это идет и сразу поднялась с кровати, чтобы быть во всеоружии. Мало ли, вдруг Таше или Дмитрию что-то от меня понадобится? — Я принесла тебе покушать, — слегка деловито объявила Сидни, войдя в комнату. — Ты — мой герой, — с облегчением выдохнула я, принимая поднос, заполненный разнообразными вкусностями. — Я знаю, — ухмыльнулась Сидни. Ее веселость моментально сменила тревога. — Ты как? — В порядке, — пробормотала я, откусывая половину бутерброда с колбасой — Не верится, — покачала головой подруга. — Это же так мерзко — давать кровь вампиру. Да и ушла ты оттуда уж очень разозленной. — Не так уж и мерзко, — смущенно пробурчала я, жуя очередной кусок пищи. — Главное, что сейчас я точно в порядке. — Постой, — Сидни нахмурилась. Не люблю это выражение лица. Кажется, что колесики в ее голове крутятся до ужаса быстро, готовя какую-то пренеприятную лекцию. — Откуда ты знаешь, что это не мерзко? — Я разве не говорила? — наигранно удивленно спросила я, невинно похлопав глазами. Ох, как же не хочется сейчас говорить о моих злоключениях. — Что не говорила? — Ну, вот. Теперь она еще и прищурилась. Не к добру. — Ну, я… это… уже того, — я почувствовала, как щеки заливает румянец. Ну, вот. Сейчас что-то будет. — Давала кровь морою? О, Боже, Роза, это же ужасно! — И стригою, — прибавила я. — Еще и стригою?! Ну, ты даешь, подруга. Почему я об этом не знала? — Потому что не было нужды сообщать об этом, — вздохнула я, откладывая яблоко. — Скажи мне хоть одну вескую причину в свое оправдание, — Сидни устало прикрыла глаза. — Лисса — вот морой, который пил мою кровь в течение двух лет, — призналась я. — Мы были в бегах и достать кормильцев, не привлекая к себе внимания, было очень трудно. Поэтому мне пришлось добровольно жертвовать собой. Ну, а стригой.… Этим стригоем был Дмитрий. — Дмитрий? — ошеломленно переспросила подруга. — Естественно. Других бы я сразу заколола, — грустно усмехнулась я. — Ладно. Оправдания приняты, — сдалась Сидни. — Только впредь постарайся этого не делать. — Мне это ни к чему. Наконец я наелась, позволив Сидни унести поднос на кухню. Что-то мне все еще не особо хочется выходить из комнаты. Когда она вернулась, я попросила ее научить меня еще паре русских словечек или фраз. Ну, а что? Жить в России мне еще долго. Надо же хоть что-то в этой дикой стране освоить. Не пойду же я охотиться на медведя и учиться играть на балалайке. Кстати, неплохо было бы купить шапку-ушанку, матрешку и водку, чтобы окончательно добить Дмитрия. Ох, что-то меня посещают совершенно безумные мысли на ночь глядя. Благо, что мои биологические часы перестроились. Иначе бы полуночничала у холодильника, а это не правильно. Весь дом бы стоял на ушах от моих похождений. Когда стрелка часов указывала на полночь, нас настиг сон. Я обрадовалась возможности убежать от пугающей реальности. Никаких тебе бед, никаких переживаний. Только радуга, пони и кактусы…. Едва моя голова коснулась подушки, как тут же меня поглотила прекрасная тьма сна… Проснулась я в окружении близких мне людей. Моя голова покоилась на коленях Дмитрия, а он рассеянно накручивал пряди моих волос на пальцы, слушая разговор остальных. Все они болтали о чем-то простом, не возвышенном. Странно. Я же вроде в Бийске была. Как я тут оказалась? — Привет, соня, — тихо сказал мне Дмитрий, улыбаясь. По-настоящему улыбаясь. Не сухой полуулыбкой, не кривой насмешкой, а живой теплой улыбкой, которая могла бы растопить все что угодно. Я негромко застонала от удовольствия и повернулась так, чтобы видеть остальных. Мы были на опушке леса, полной ароматных цветов и душистых ягод. Посмотрев на счастливые лица друзей, я поняла, что здесь есть все. Лисса и Кристиан, мама и Эйб, Сидни и Адриан, Эдди и Джилл, все семейство Беликовых и Мейсон. Даже Мейсон здесь! Что-то тут не чисто. Я попыталась что-то сказать по этому поводу, но Дмитрий помог мне сесть и притянул к себе. Ах, как же горячи его объятия! Как же я соскучилась по ним! — Я люблю тебя, — прошептал мне на ухо Дмитрий. — И всегда тебя любил. Я почувствовала, что краснею. Нет, это точно не может быть реальностью. Это сон! Ох, если бы он был явью…. Черт возьми. Я должна как-то выбраться из этого сна, пока не успела насладиться всем этим. Мне иногда снились подобные чудеса, и всегда после них я вставала с болью в груди. Я нахмурилась. А, может, это и не сон? Может, наоборот, наш побег с Лиссой и все последующие события были сном? — Роза? — обеспокоенно спросил Дмитрий. — Что случилось? К горлу подкатила тошнота. Это может означать только одно. Либо я чем-то отравилась, либо… — Стригои, — прохрипела я, и меня стошнило кровью на траву. Дампиры вмиг достали колья и образовали защитное кольцо вокруг мороев. Если это правда, нам не выжить. Дерьмо. Я должна защитить мороев пока не поздно. Они на первом месте. Неожиданно, голова разразилась болью, будто ее сжали тисками. Я упала на землю и закричала. Все мое тело оказалось объятым невыносимой болью. Я даже думать не могла, не говоря уже о каких-то действиях. В голове стучала только одна настойчивая мысль, которую нам, — дампирам, — вбивали всю жизнь. «Они на первом месте». Боль прекратилась так же быстро, как и началась. Тяжело дыша, я с трудом поднялась на ноги, доставая свой кол. Только было уже поздно. Вся семья Беликовых убита. Их остекленевшие глаза глядели в пустоту. Мейсон, Эдди, мама, Джилл, старик… убиты. Я прикрыла рот рукой. Из глаз потекли жгучие слезы. Где Лисса? Где Кристиан? Адриан? Сидни? Где они?.. — Эй, Роза, мы тут, — сладко пропел голос Лиссы за моей спиной. По спине пробежал холодок. Я резко развернулась и никого перед собой не обнаружила. Некоторое время их голоса дразнили меня, заставляя кружиться вокруг своей оси. Когда я уже не смогла терпеть этого издевательства, они, наконец, предстали передо мной. Их кожа побледнела. Вокруг зрачков образовалась кровавая кайма. Их лица ничего не выражали кроме удовлетворения и самоуверенности. Я тихо вскрикнула. — Не бойся нас, Роза, — улыбнулась Сидни, обнажая клыки. Ее татуировка бесследно исчезла. — Вы… вы…- пролепетала я и вновь волна боли захлестнула меня. — Роза! Роза! Роза! Да вставай же ты! Роза! — прокричала Сидни, тряся меня за плечи. Я открыла глаза, избавляясь от ужасного сна. По лбу струился холодный пот, а вокруг моей кровати столпилась уйма народу. Так. И громко я кричала? — Я… я в порядке, — с трудом проговорила я. Только вот глядя в родные, обеспокоенные лица мне казалось, что я совсем не в порядке. Ох, если бы этот сон был реальностью… Я закусила губу, пытаясь сдержать слезы. Они так переживают за меня, оберегают, а я психую и укладываю Дмитрия на лопатки. Сидни присела на краешек моей кровати и успокаивающе обняла. — Тсс, тихо, не бойся. Это сон. Это всего лишь сон, — бормотала она, гладя меня по спине. ПО какой-то неведомой команде, все родственники Дмитрия разошлись по своим делам. Кстати, где он сам? — Где Дмитрий? — спросила я, уже успокаиваясь. — Он был тут с тех пор, как услышал твой крик, — призналась Сидни. — Ох, если бы ты видела его! Он чуть ли не выпихнул Ташу, едва та появилась в дверном проеме. Дмитрий превратился в великого лидера, увидев, что тебе плохо. Он, казалось, готов рвать и метать, если бы с тобой случилось что-то серьезное. Недавно ему пришлось уйти, потому что… у нас гости. Почему именно этот сон был таким реалистичным? Чем-то похож на сон, навеянный духом, но такого ни Лисса, ни Адриан сотворить не смогли бы. Тем более, им это не нужно. Так почему, когда мне снятся радужные пони, скачущие на кактусах и ловящие бабочек сачками, совершенно расплывчатые и незапоминающиеся? Почему кошмары запоминаются лучше всего? Особенно этот. Он будто выжжен в пучине моих воспоминаний. Боюсь, что ужас этого сна будет преследовать меня до конца моих дней. — Сколько я спала? — Сейчас полдень. Долго. Очень долго. Обычно, я так много не сплю. Ну, максимум, часов десять. Профессия не позволяет спать дольше. — Кто там пришел? — задала вопрос я, вспомнив, что Сидни упоминала о каких-то гостях. — Макс и Олеся. Или как их там. — Марк и Оксана, — рассеяно поправила я. А они-то каким образом здесь оказались?