Судьбу нельзя переписать

      Сноу нам этого не простит.       Вот уже во второй раз парочка несчастных влюблённых ускользает от когтистых лап Кариолана Сноу. Во второй раз парочка несчастных влюбленных нарушила все правила Голодных Игр.       "...Ты сделала Капитолий посмешищем на весь Панем..." - Слова Хеймитча гулом отдавались в моей голове.       "Власти в ярости из-за того, что ты переиграла их..." - Почему же я тогда не остановилась?       Я же ведь простая семнадцатилетняя девчонка, которая хотела спасти свою сестру. Вот и всё. Но нет же! Сначала ко мне с Питом проявили снисходительность капитолийские стилисты, и не нарядили нас в мешковатые комбинезоны шахтёров. Цинна и Порция хотели сделать нас незабываемыми. И у них это получилось.       "Двенадцатый, Двенадцатый!" - Скандировала тогда толпа.       "Китнисс, Китнисс!" - Кричали люди.       О да, все тогда запомнили Огненную Китнисс, но никто даже не обратил внимания на Китнисс Эвердин...       Позже меня запомнили, как Сойку-пересмешницу - символ неповиновения, восстания и надежды. И, опять же, никто и словом не обмолвился о Китнисс Эвердин - девушке, которая только хотела уберечь сестру и больше ничего.       Как бы мне хотелось переписать свою историю. Выкинуть из неё Огненную Китнисс и Сойку-пересмешницу. Убрать горсть ягод, которая в первый раз нарушила систему Игр. Убрать брошь с сойкой-пересмешницей...       Надо было бежать с Гейлом в лес. Взять маму и Прим и бежать. Бежать, куда глаза глядят. Бежать, как можно дальше от сюда.       Но судьбу, увы, не перепишешь.