И небо над нами не будет серым

С Лео было… сложно. Вот только что при нем Ванесса сказала, что сам он не расчешет этот клок на затылке, но этот упрямец, конечно же, и не подумал прислушаться к совету леди Найтрей. Действительно, зачем? Ведь куда лучше отобрать у Элиота красивый гребень сестры и начать нещадно драть свои волосы. Элиоту было даже больно смотреть на то, как Лео, не дрогнув, начал делать с волосами то, что обычные люди вряд ли приняли бы за расчесывание. – Бездна, ты не можешь даже с собой быть более нежным? – пробормотал Элиот, присаживаясь на стул, и вздохнул. – Да даже я справился бы лучше. – Ты бы справился, если бы я тебя к себе подпустил, – буркнул слуга, чуть зашипев, и покачал головой. Тряхнул волосами, понял, что еще не все расчесал – и вновь сжал в кулаке толстые пряди, проходясь по ним гребнем. – Да и вообще, с моим гребнем было бы проще. Этот для девушек же, зубцы не такие толстые, он изящней… У девушек волосы мягче. – У тебя тоже мягкие, – тихо произнес Элиот, внимательно за Лео наблюдая. Тот замер на миг, покачал головой. – Не настолько, как у твоей сестры. – Я куплю тебе новый гребень, – пожал плечами Элиот. – Твой и правда уже почти сломан, не представляю, как ты им расчесываешься. – Сразу видно того, кто родом из богатой семьи, – фыркнул Лео. – В приюте, знаешь ли, вещи у себя держали до последнего, пока они не крошились. – Но ты не в приюте. Элиот помнил гребень Лео, который недавно держал в руках – Лео тогда его тоже к себе не подпустил. Не было нескольких зубцов, трещина… Он и сам думал, что нужно Лео новый купить, но теперь слова сестры подтолкнули его… Нет, не к действию. Но Элиот знал: он поедет и купит. В ближайшее время. Теперь это было не «о, надо как-нибудь купить», теперь это было «необходимо при первой возможности подарить». Неловко Элиот задумался над тем, что еще он не замечает из того, что стоило бы. Было много разного между ними с Лео и вокруг них, такого, что вызывало только лишь мимолетные мысли, но на самом деле было очень важным. Самое важное из всего этого было, конечно, то, что Лео… был особенным для Элиота. Сколько бы раз он ни старался думать об этом, все никак не получалось – интересно, а получалось ли у Лео? Они вместе решили двигаться вперед, подчиняясь зову сердца, но вот к чему оно звало – вот в чем был вопрос. А еще невероятно хотел Элиот знать, все ли он делает правильно. Все ли в его поступках нравится Лео? Лео имел привычку говорить правду прямо и в лицо, но на самом деле возмущался очень редко. Часто за его бурчанием было и не понять, правда ли его что-то раздражает или он просто пытается поддразнить своего господина. Как сейчас. Элиот был почти уверен, что Лео не дает ему расчесать себя исключительно из вредности, а не потому, что он Элиоту не верил. – Ты все еще не вычесал тот клок на затылке, – пробормотал он. Лео попытался как-то извиться, чтобы достать до злополучного клока, но у него не получилось – он только слишком сильно дернул за свои же волосы, так, что даже громко зашипел, и нехотя повел плечами. – Лео. Ты не даешь мне причесать себя потому, что действительно боишься, что я сделаю тебе больно, или же просто думаешь, что сделаешь мне слишком много чести? – А ты прошлый раз помнишь? – послышалось немного раздражения в голосе слуги, и Элиот прикрыл глаза. Все-таки он ошибся. Лео и правда считал его несколько… криворуким. – Я постараюсь очень осторожно. Все равно сам не сможешь, – встал он со стула, вздыхая, и протянул руку. – Честно. – Я лучше твоей сестре в руки отдамся, – усмехнулся Лео. Элиот чуть помрачнел. День так хорошо начинался, но сейчас, кажется, опять между ними возникало что-то… нехорошее. В этом и была, наверное, вся суть их необычных отношений. – Тогда найдешь меня, когда будешь готов, – немного отстраненно произнес Элиот, сжав кулаки, и развернулся к двери. – Постарайся побыстрее. Нужно было просто уйти, чтобы ничего не испортить – и Элиот собрался это сделать, да только Лео не дал. Умудрился за руку поймать. Элиот обернулся. Он… Не сказать, что был удивлен, но сейчас мог просто получить по роже непонятно откуда взявшейся книгой – и немного побаивался этого. Слава Воле, не получил. Губы Лео нервно дрогнули. – Если тебе настолько хочется, – протянул он гребень господину, явно нехотя, и Элиот дернул рукой. – Обойдусь, пожалуй. – Вот и хорошо, – скрипнул зубами Лео, отпуская рукав господина, и отвернулся уже сам – а потом Элиот толкнул его в спину, прижимая к комоду и будто заставляя смотреть на свое отражение в зеркале. Лео был таким бледным, и совсем немного злости читал даже сам в своем взгляде – но через пару секунд она сменилась обычным раздражением. То, как Элиот с силой вжимал его в бедный комод, то, насколько Элиот желал к его волосам прикоснуться – это было выше понимания Лео, а потому завораживало. Лео не хотел думать, что это за чувство проснулось в его груди, взревело драконом, но сейчас ему меньше всего на свете хотелось, чтобы Элиот его отпускал. – Ты даже не ударишь меня? – послышалось удивленное над ухом, и Лео вздрогнул. Элиот тяжело дышал, явно стараясь контролировать себя, но, видимо, заставить себя молчать не мог. Иначе зачем было задавать столь незначимый вопрос? – Хотел бы – ударил бы. Ударю после того, как причинишь мне боль, – пообещал Лео, чувствуя, как Элиот забирает из его пальцев резной гребень сестры, и глубоко вздохнул. Он чувствовал, как дрожали руки Элиота, и знал, что у Элиота опять ничего не получится. Таков уж был Элиот – предсказуем и прост, но в глубине его души Лео что-то иное чувствовал, что-то прекрасное и… неизвестное. Лео никогда не тянуло к неизвестному, ему хватало и того, что он видит незримое другими. Но Элиот… Элиот был иным «неизвестным», и Лео хотелось чувствовать его всего, будто себя. Случайно – наверное – Элиот толкнул Лео вновь, и ваза на комоде зашаталась, чуть не упав на пол, чуть не разлетевшись на сотни осколков. Больно… Было совсем чуть-чуть, но клок-то на затылке был знатный, и Лео даже не удивился. Но вот когда пальцы Элиота случайно коснулись его шеи, Лео вцепился в столешницу комода, едва не простонав. Он не понимал, почему это произошло, да и что произошло… тоже не понимал. Просто все нервы в его теле в какой-то момент натянулись, подобно струнам скрипки, а струнам положено было петь – и Лео чуть не спел. Начал кусать губы, чувствуя, слыша, как дышит Элиот – размеренно, глубоко и сильно, а потом Элиот, кажется, и вовсе зарылся носом в волосы Лео… И тот дернулся, будучи не в силах уйти от тепла Элиота. – Да почему ж ты делаешь это не как нормальные люди, – пробормотал слуга, а Элиот только рассеянно спросил: – Как? Лео поджал губы. Действительно, как? Слишком близко? С их-то странными отношениями – и слишком близко? Лео уже не знал, где пролегала граница, а Элиот перестал задумываться об этом именно из-за его, Лео, совета. Но, кажется, пришло время. – Я старался, чтобы не было больно, – все так же непонятливо пожал плечами Элиот. – Но расчесал же. – Ага. Я даже когда-нибудь еще тебе дамся… Может быть, – рвано пробормотал Лео. Он едва смог восстановить дыхание – и это не давало ему покоя, ведь… он никогда не реагировал на Элиота так. Но и Элиот никогда не был так настойчив. Было в этом что-то прекрасное – знать, что даже малейший поступок его может сделать Лео… счастливым? Чуточку изменить. Но Лео не мог сказать об этом, слов не мог подобрать. Но у него, кажется, было еще много времени – и потому он просто отступил на пару шагов, освобождаясь из объятий Элиота, и поправил очки. Чтобы на сей раз Элиот не мог увидеть его душу. – Отнесешь гребень сестре? От меня она его не примет, – улыбнулся он. – Конечно. Поправь ленту, – показал на свою бабочку Элиот, и Лео коснулся пальцами холодного камня, что был так удачно подобран леди Ванессой. А после – кивнул.