Волшебство повсюду

      Замок замолчал вместе со своим хозяином: не скрипели старые ставни, петли которых уже давно нуждались в смазке; безмолвствовали деревянные лестницы, чьи ступени обычно ворчали каждая на свой лад; даже подземелья, откуда всегда доносились неясные шорохи и скрежет, вели себя бесшумно.       Румпельштильцхен выражал своё недовольство громко, долго и изобретательно, а затем в мгновенье ока замолчал, и замок окутала тишина. Не зная чего ожидать от разъяренного мага, чьи манеры и поведение оставляли желать лучшего даже в моменты благодушия, Белль подумала, что сразу оставлять свое укрытие не стоит. И вот уже несколько часов не раздавалось ни звука, и нарушительница порядка решила, что можно покинуть убежище.       Пробравшись в холл и не обнаружив там ни Румпельштильцхена, ни следов его гнева, Белль окончательно пришла в себя. Храбрость, уступившая место инстинкту самосохранения, вернулась на место и подталкивала свою хозяйку прямо на второй этаж, туда, где всё и произошло – в мастерскую. Круглая комната встретила девушку звенящей тишиной и полной разрухой. Казалось, что здесь не осталось ни одного целого предмета: стеклянные сосуды и фиалы всех размеров и форм сейчас устилали пол тонким слоем осколков; посередине комнаты нелепо громоздился надвое расколотый мраморный стол; то тут, то там блестели разноцветные лужицы зелий и настоек; следы огня и заклинаний покрывали совсем негладкие стены.       Что же она на самом деле натворила, что Румпельштильцхен разнес в пух и прах место, где проводил почти все свое время? Чем был так важен для него пустой кусок пергамента, свернутый в трубочку? Теперь это не имеет никакого значения. Важно лишь то, что причиной «катастрофы» является именно она, а вот исправить случившееся нет никакой возможности. Несмотря на далеко не лучшее обращение со стороны Румпельштильцхена, Белль не желала вреда своему хозяину. Темный маг не был абсолютным злом, не был «чудовищем», как сказал её отец. Иногда, чаще глубокой ночью, думая, что его никто не видит, Румпельштильцхен прял. Его руки совершенно автоматически тянули тонкие прутья соломы, превращая высушенное растение в драгоценное золото. Его лицо, на котором вечно красуется гримаса, расслаблялось и становилось будто моложе. Его взгляд был направлен в одну точку, и казалось, что в темных глазах плещется море чувств, так и норовя выплеснутся за края и скатиться по щеке солёной каплей. Случайно увидев Румпельштильцхена в одну из таких ночей, Белль абсолютно уверилась, что Тёмный может быть кем угодно, но не чудовищем. - Решила вернуться на место преступления? – вопрос, как и появление того, кто его задал, оказался для Белль столь неожиданным, что резко развернувшись лицом к говорящему, она со всей силы ударилась плечом о шкаф, с полок которого в ту же секунду посыпались древние фолианты. - Одного свитка тебе мало, хочешь еще и книги мои испортить, м? – глупо хихикая, задал вопрос хозяин замка. От него разило крепким алкоголем и чуточку безумием. Белль была полностью поражена, ожидая услышать крики, ругань и всевозможные проклятье при встрече с Румпельштильцхеном, и сейчас не могла сказать в ответ и слова от удивления и облегчения. - Уберешься здесь к завтрашнему утру, ясно? - Румпельштильцхен, мне … мне очень жаль, что так случилось. Я не хотела ничего испортить, - начала было извиняться Белль, но тут же была прервана своим собеседником. - Глупая девчонка, ты и представить себе не можешь, что натворила! – пьяно - добродушный настрой Тёмного испарился в одночасье (как и скоропалительное облегчение Белль), - сколько сил и времени я потратил, чтобы создать этот свиток, оставалось лишь проклятье! А теперь вся сначала! Видимо, эта короткая тирада отняла последние силы у еле стоящего на ногах мага, и он рухнул на материализовавшееся из воздуха кресло. Белль, потирая саднящее плечо, стала медленно продвигаться к двери, надеясь, что сон вернет её хозяину ясность ума, но остановилась на полпути, услышав несвязное бормотание: - Я должен его найти … Это моя вина, моя … Должен, - тихие, несвязные между собой фразы, были произнесены с такой горечью, что Белль повернула обратно и, подойдя к Румпельштильцхену, опустила руку ему на плечо, надеясь хоть как-то исправить то, что натворила.