***
Лидия сидит в машине и чуть ли не надрывается во весь голос, зовя Пэрриша с собой. Он отпирается и заявляет, что лучше доедет на автобусе, нежели позволит девушке подвезти его на работу. - Глупые мужские принципы, - говорит она. - Глупая женская гордость. Все хороши, - бурчит заместитель шерифа, но после длительных уговоров соглашается и садится рядом с водительским сидением. Парень выглядит не то что бы сконфуженно: его перекосило от недовольства и смущения одновременно. - Я сбегаю за своим телефоном. Дай ключи, - протягивает ему руку банши. - И девичья память, - добавляет он, провожая девушку взглядом. Он тяжело вздыхает и включает плеер, чтобы просмотреть, совпадают ли у них предпочтения в музыке. Но не успевает он этого сделать, как происходит настолько сильнейший взрыв, что Лидию отбрасывает взрывной волной. Колени и локти разбиваются об асфальт в кровь, но девушка даже не чувствует боли. Она тяжело поднимается и оборачивается. Горит ее машина. Горит машина, в которой сидел Джордан. По улице проносится душераздирающий крик. Банши срывается с места и бежит спасать заместителя шерифа. Огонь полыхает, пахнет горелым. Нет никакой возможности подступиться ближе и открыть дверцу, чтобы Пэрриш вышел. Она понимает, что в таких условиях выжить невозможно, но не теряет надежды. Он даже не успел позвать на помощь. Всепоглощающий, адский огонь сжег его тело до костей. Лидия чувствует, как её колени подогнулись, и она оседает на асфальт. Нет, нет, нет… нет, пожалуйста… Все молитвы бесполезны. Как можно просить Господа Бога обратить на нее свой взор и протянуть руку помощи? Каким бы он ни был всемогущим, мертвого вернуть в мир живых не по силам никому. Он покинул этот мир. Вот только что минуту назад он забавно отпирался, не желая садиться в машину, а теперь его… нет. Человек за считанные секунды превращается в ничто. Она закрывает лицо руками и плачет горькими слезами. Она снова кричит, словно это может помочь избавиться от страшнейшей боли в сердце. Как так вышло, что жизнь была так прекрасна, но поворот судьбы решил иначе и оборвал золотую нить, связывающую Лидию с Джорданом? И эта связь померкла, почернела, как и тело, сгоревшее в машине. Вокруг нее толпятся соседи. Они охают, ахают, кто-то вызывает "скорую" и полицию. - Нет! НЕТ!!! – девушка снова и снова ударяет кулаками по бетонному асфальту, потом шепчет самой себе. – Не оставляй меня…***
На ее спину накидывают плед. Девушка слышит слова утешения, её заверяют, что машину всегда можно заменить. Это не так страшно, и не стоит трепать нервы. Эта железяка не стоит слез. Лидии не хватило смелости сказать, что она так надрывается далеко не из-за машины. Как скоро люди заметят труп и выяснят его имя – дело времени. И пойдут бесконечные вопросы. Постоянные допросы. Она ничего не скажет, потому что ей совершенно нечего сказать. Джордан просто сел в машину, и она взорвалась. Убийца все-таки добрался до своей жертвы. А Мартин корила себя за то, что расслабилась и забыла об угрозе, нависавшей над головой заместителя шерифа. - О Боже, милая, ты жива! – с облегчением восклицает Натали, присаживаясь рядом с дочерью. – Как ты себя чувствуешь? Паршиво. Хреново. Я чувствую себя так, словно умерла вместе с ним, и теперь, как бледная тень, сижу в больнице. Весь мир окрасился в черное и белое. И мне больно, мама. Мне так больно. Появляются полицейские. Ах, как же она мечтает увидеть Пэрриша. Услышать его суровый голос, съежиться под его хмурым взглядом и после длительной разъяснительной беседы спрятаться где-нибудь в укромном месте. Они стали задавать банальные вопросы, по типу “вы знаете, кто мог покушаться на вашу жизнь?” или “не замечали ничего необычного в это утро?”. Но как она скажет им, что эту ночь провела с одним из рабочих полицейского участка? Как она скажет им, что их напарник взорвался в ее машине? Почему они ничего не говорят о трупе? Я понимаю, что не хотят лишний раз давить на меня, но когда это останавливало копов? Им нужна информация для дальнейшего расследования. - Отдыхайте, а потом мы с вами свяжемся, - сообщает помощник шерифа. Он вежливо улыбается и спешит скрыться из виду. Девушка плотнее укрывается пледом, чтобы никто не заметил следов прошедшей ночи. Иначе расспросов ей точно не избежать. Мать шепчет слова утешения и убеждает, что купит новую машину, еще лучше прежней. И в этот момент Мартин как никогда понимает, что не верит в смерть Пэрриша. О нем ни один человек не обмолвился словом. Ладно, если не определили по обугленной одежде полицейскую форму, то могли бы сказать о самом трупе. Неужели они настолько заботятся о психике девушки, что не решаются сказать ей о нем? Это так странно. Складывается ощущение, что на свете никогда не существовало человека по имени Джордан Пэрриш. Лидия подбирает колени к груди и утыкается в них лбом. Она снова плачет. Хотя она и не прекращала. Слезы все еще не высохли на ее щеках. Врачи расхаживают туда-сюда, посетители куда-то спешат, а она будто застыла на месте и не может сдвинуться с мертвой точки. Смерть Джордана остановила жизнь внутри рыжеволосой девушки. Она судорожно вздыхает и слабым голосом просит, чтобы ее отвезли домой.