Заметки похищенного блогера

                           «Котаны, на помощь! Меня обижают!»       Полчаса спустя я сидел на прямом деревянном стуле, крепко привязанный к его ножкам и треснутой посередине спинке надёжными верёвками. Вместо воплей я жевал очередной кляп и уныло выслушивал рассерженное бурчание Толика, перечитывающего мои сообщения и многочисленные комментарии к ним. К счастью, я успел закрыть браузер раньше, чем до него добрался киднеппер, и, к ещё большему для меня счастью, Интернет Эксплорер даже не подумал сохранить странички, на которых я побывал, или пароль с логином в кукисах.       — Убью, — рычал Толик, хватаясь за голову. Нет, я сомневаюсь, что меня ждёт безвременная кончина, так как его квартира определённо нуждалась в капитальном евроремонте, а значит выкуп за меня, целого и невредимого, ему выгоднее дождаться, чем отдавать за полцены хладный труп. — Что за бред?! Что ты тут наплёл?!       Я благовоспитанно промолчал, так как сказать ничего не мог, если не пытаться проблеять сквозь кляп. А ещё у меня резко, почти нестерпимо зачесалось под коленкой. А потом ещё и нос.       — Какой ещё «настоящий самец»?!       Многозначительным взглядом я окинул его фигуру хорошо сложенного атлета, пашущего весь день напролёт под солнцем. В ответ мне показали кукиш и ушли на кухню заниматься готовкой. Я жалобно проводил его глазами, умоляя развязать, но тщетны были усилия.       Я остался.       Совсем один.       С рабочим ноутбуком.       И не мог до него дотянуться!       Больше того. Я видел, как добавляются комментарии, но не мог прочитать их, лишь количество, растущее на моих глазах!       Проблеяв, я чуть скосил глаза на коридор, но никого не увидел. Подскочив на носках, я попытался переставить стул поближе к ноутбуку. Один сантиметр удался. Начались воодушевлённые скачки, пока я не завалился боком, сильно с непривычки расшатав стул. Вернувшийся Толик обозвал меня козлом и поставил вертикально.       — Если хочешь жрать, то заткнул рот и молча принялся хавать! — злобно приказал киднеппер, вытащив кляп и поставив рядом с ноутбуком тарелку супа. Очень близко поставив тарелку. Испугавшись за единственный способ связи с цивилизованным миром, я тут же бросился на его защиту:       — Толя, Толечка, убери оттуда тарелочку! А если разольётся?! Это же убийство с отягчающими обстоятельствами!       Похититель переставил тарелку мне под ноги и уставился с плохо скрываем злорадством. Я посмотрел на еду, пошевелил ступнями, поджав пальчики, и понял, что очень хочу есть. Даже если это не суши или хот-дог.       — А можно меня с ложечки? — поинтересовался я, со всей своей жалобностью взглянув на киднеппера. — А то... руки связаны. Ну пожа-а-а-луйста!       Подняв руки со скрюченными пальцами, словно мечтал меня задушить, похититель секунду-другую неразборчиво шептал то ли молитвы, то ли угрозы, потом взял тарелку, подобрал ложку и, наполнив её, впихнул мне в рот. Я едва успел проглотить, как Анатолий Зарубин вновь грубо буквально засунул в глотку суп, а потом туда же кусок хлеба.       — Добавки?! — грозно поинтересовался экзекутор, и я, ошеломив и его, и самого себя, кивнул, лучезарно улыбнувшись:       — А можно?..       Ну понравилось мне его произведение кулинарного шедевра! Видимо, с голодухи я готов сожрать даже индийского слона!       Выматерившись, озлобленный темноволосый тиран ушёл на кухню. Вдогонку я попросил ещё чайку или компотика, смотря что есть в наличии. Был кофе — растворимый и противный. Я выпил его с таким лицом, словно меня травили ядом. По-моему, этому садисту даже понравилось, потому он принёс вторую чашку и принялся меня отпаивать. Я заметил, что так мне придётся бегать в туалет довольно часто, а Толик показал мне больничную утку. Я заткнулся. Впрочем, ненадолго.       — Толечка, подвинься, мне экран не видно, — пожаловался я, пытаясь вытянуть шею так, чтобы заглянуть за широкие плечи своего похитителя, устроившегося за ноутбуком. Хотя бы посмотреть на заставку, на рабочий стол, краем глаза увидеть комментарии на моей страничке...       — Ещё одно слово, и я засуну кляп обратно, — пригрозил киднеппер, даже не соизволив обернуться. — И не смей меня так называть!       — Как? — невинно хлопнул я глазами и задорно улыбнулся, мгновенно забыв о комментариях, и повторил его имя, певуче, намеренно растягивая гласные: — То-о-олечкой?..       Вот кто дёргал меня за язык? Выполнив свою угрозу, похититель уселся играть в четвёртых Героев Меча и Магии, а я так и остался сидеть — привязанный к стулу и заткнутый какой-то дурно пахнущей тряпкой. Это было безмерно скучно! Руки и ноги затекли, шею ломило от постоянного вытягивания и поворотов, чтобы посмотреть, как читерствует киднеппер, добавляя себе чёрных драконов и громя всех подряд.       Три раза Толечке звонили, и он выходил на кухню, чтобы я ничего не слышал. Два раза я падал вместе со стулом, пытаясь добраться без него до компа или как-то выкрутиться из верёвок. Один раз он меня поднял, во второй раз поленился, и я остался лежать, пока не забодал его своим мычанием и стуком головой о пол. После чего меня сводили в туалет, накормили и намеревались снова связать, но тут я взмолился человеческим голосом, вцепившись всеми длинными конечностями за мраморного друга, белокаменный унитаз:       — Толечка, пожалуйста, я к компьютеру хочу!..       — Прекрати валять дурака! — взревел похититель, отцепляя мои пальцы и взваливая тушку на плечо. — Потерпи пару дней и будешь хоть жить в своём компьютере!       — Я к тому времени сдохну и буду вонять у тебя под кроватью! — предсказал я свою судьбу, ужаснувшись ещё сорок восемь часов сидеть без доступа к сети. — Я серьёзно!       — Ты сдашь меня и мою квартиру, если нас ещё не спалили по айпишнику! — взревел Анатолий, скидывая меня на разобранный диван со сбитым толстым одеялом. — Уже полмира знает, что тебя похитили! Ты вообще пленник, так сиди и не рыпайся!       — Дай ноут, и я буду сидеть смирно! — заканючил я. — И вообще! Ты идиот-похититель! Я всё равно потом составлю твой фоторобот и тебя найдут! Ха-ха-ха!       Это должен был быть злобный смех, но меня просто дьявольски защекотали, пока пытались поймать руки и завести за спину.       — А кто сказал, что я собираюсь оставаться в этой стране?! — возразил мне киднеппер.       Что?! Толечка собрался смыться и замести все следы? С кучей «бабок»?! Без меня?!       — Куда это ты намылился? — насупился я, пытаясь развернуть голову на 180 градусов, так как меня вжимали мордой в одеяло.       — Не твоё дело, — отрезал похититель, связывая мне запястья. — Сам по всей России гуляет как у себя дома, другие тоже хотят! Ну всё, готов! — весьма довольный проделанными манипуляциями, Толя стукнул меня по заднице и осмотрел результаты бондажа.       Здравствуйте, я гусеничка! Дёргающееся и извивающееся всеми членами тело со связанными руками и ногами.       — Так, я звоню твоим родакам! И если ты будешь вести себя плохо или они до сих пор не разобрались с выкупом, то я пошлю им твои волосы по почте! — внушительно пригрозил киднеппер. Я ухмыльнулся и продекламировал:       — Ага, почта России — самая лучшая почта мира. Медленнее только гусенички.       Видимо, моё замечание похитителю не понравилось и он злобно шикнул на меня, набирая десятизначный номер.       — Аллё? Кто это? — буркнул в трубку Варфоломей Никифорович. После соответствующего ответа голос стал мрачнее: — А, это вы... В общем, я через два часа вылетаю в Нижний Новгород, завтра вместе с деньгами буду там. Где и как?       Далее пошёл обмен адресами, часами и прочими условиями продажи моей скромной персоны на n-ное количество рубликов.       — А может, утром деньги, вечером стулья, а? — перебил я воодушевлённую беседу двух бизнесменов. Анатолий моргнул и уставился на меня, а я, неловко передёрнув плечами, пояснил свою мысль со смущённой улыбкой: — В смысле, куда торопиться, а?..       — Что он там бормочет? — басовито поинтересовался отец. Анатолий бросил на меня грозный взгляд:       — Ничего особенного. Хочет побыстрее домой вернуться!       — Нет! — завопил я. — Это неправда! Я не хочу так быстро домой, наоборот!.. Я ещё не нагулялся!       — А ты там заткнись, оболтус! — выкрикнул из трубки на меня папин голос. Я поёжился, будто он был тут. — Ещё раз завалишь сессию, и я...       — Что ты сделаешь? — на заднем плане послышался глуховатый, но чёткий мамин голос, и я вздохнул с облегчением. Мамочка меня в обиду не даст.       — Ничего, дорогая, — мирно ответил Варфоломей Никифорович. — Ты хотела что-то добавить?       — Да, очень хотела и хочу! — Послышались помехи, трубку телефона передали маме, а потом нежный женский голос обратился ко мне: — Кирюша, ты там как? Тебя не обижают?       Я только было открыл рот, чтобы нажаловаться, как передумал, напоровшись на взгляд похитителя, острый как нож, которым он мысленно обещал меня зарезать.       — Всё отлично, мам! — Хотя меня нельзя было увидеть, но я расцвел прекраснейшей улыбкой, обращённой к моему киднепперу. Анатолий поднёс мобильный ко мне поближе, и я пользовался этим вовсю, изображая флиртующий вид. — Я съел две тарелки супа и одну — плова. А ещё я почти не сидел у компьютера... — На этом моменте мой голос стал плаксивым, я с убитым видом шмыгнул носом, но смело продолжил: — Так что зрение себе не портил. Всё хорошо, мам...       — Всё, семейный разговор окончен, — рявкнул в трубку Анатолий и разъединился.       С обидой я посмотрел на умолкнувший мобильный, потом разочарованно вздохнул и... принялся уговаривать Толика пустить меня к компьютеру. Я жаловался на повышенную сверхвозможную для человека температуру, горечь во рту и подступающую к горлу тошноту, сильнейшее двенадцатибалльное головокружение, боли в ногах и руках, в скрюченных суставах и прочее, и прочее. В конце концов я пообещал, что буду лазать под его надзором и даже приплачу за пользование его ноутбуком и Интернетом нехилую сумму.       Последнее, видимо, заставило моего киднеппера задуматься, и я, не теряя времени даром, принялся торговаться. Ещё никто и никогда не предлагал таких сумм за час доступа в сеть, как я!       — А аванс я могу натурой отдать, — скромно закончил я свои убедительные цифровые доводы. — Очень страстной и горячей натурой!       — Обойдусь, — отклонил моё великодушное предложение похититель, но на названную мной сумму повёлся. — Я тебе развязываю руки, и ты садишься у ноутбука. Одно резкое движение или что-то подобное, и ты будешь намертво прикручен к кровати!       — Согласен! — Да я готов был всё что угодно пообещать, главное, чтобы меня к нему, к ноутбуку, пустили. Да я едва не пополз червячком, но Анатолий меня перехватил и усадил перед ноутом, а сам устроился сзади. Итак, я оказался у него между раздвинутых ног, почти прижимаясь к груди. От его кожи исходил запах пота, шампуня и зажарки для борща, отчего у меня почти встало.       Освободили мне только одну руку, правую. Моё недовольство меня попросили засунуть в одно место, и я смирился. Тем более что мой киднеппер, опасаясь проворонить что-либо, склонялся всё ближе и практически прижался ко мне торсом.       «Ах, мои пушистые котаны, я готов всю жизнь так провести!» — мысленно мурлыкал я, пролистывая странички Вконтакте. Оказывается, мой похититель зарегистрировался только в этой социальной сети, а в другие ему было лень идти. А я кайфовал уже от того, что просто бегал с одного паблика на другой, лайкал от его имени кучу постов и комментариев и откровенно ржал над историями в «Подслушано». Устав от моего счастливого ликования, Анатолий насадил на свою голову наушники и включил музыку — что-то из «Короля и Шута» или «Кино», я не успел рассмотреть.       Я зашёл к себе и чуть не прослезился. Все переживали, одна особенно рьяная барышня собирала поисковый отряд, чтобы начать расследование в Нижнем Новгороде, благо, что последний раз меня видели на Большой Покровской и у них были зацепки. Толя, читавший за моей спиной комментарии, презрительно фыркнул, придерживая меня поперёк груди рукой. Я повернулся к нему и широко улыбнулся тридцатью двумя белоснежными зубами. Лицо киднеппера тут же напряглось, а чёрные брови сошлись в одну линию.       Ага, он уже знал меня как облупленного.       — Слушай, даю ещё столько же, — начал было я, но тут же повысил ставки, — нет! Даю в два раза больше, и ты даёшь мне пообщаться! Стой, не возбухай, ты будешь видеть всё, что я пишу!       Пятиминутный спор был решён в его пользу суммой, в три раза большей, чем я рассчитывал, и, попросив его отвернуться, я ввёл пароль и логин в Интернет Эксплорере. Одной рукой я пользовался спокойно, потому что другой очень часто держал кружку чая или ещё что-то, потому напугать меня было сложно.       «Любимые мои котаны...»       — Почему у тебя вечно котаны? — брезгливо поинтересовался Анатолий. Я не обратил внимания на его тон, потому что похититель сделал первый шаг к нашему сближению и общению! Жизнь налаживается!       — Я очень люблю котов! — радостно пояснил я.       — А я люблю шашлык! — рявкнул недовольно Анатолий. — И что, мне теперь всех говядиной и свининой называть?!       — А... — с вразумительным ответом я не сразу нашёлся. — Ну а почему бы и нет? «Любимые мои говядины и свинины»... «Телятины»... «Тёлки и свины»... Знаешь, тут нужно хорошенько подумать! — улыбнулся я и принялся строчить сообщение дальше.       — Там должна быть запятая, — заметил Толя.       — Должна быть, — буркнул я, — но у меня только одна рука и один рабочий палец. Указательный. А для запятой нужно два!..       Что-то пропыхтев, Толя зажал клавишу «Shift», и я поставил драгоценную запятую после котанов.       — Удаляй.       — Что? — не понял я, озадаченно обернувшись.       — Вот это. «Мой любимый похититель пустил меня к вам»!       — Но...       — Никаких любимых!       — Ла-а-адно, — кротко протянул я, удаляя слово. Следующие десять минут мы спорили из-за каждого второго-третьего эпитета, из-за запятых и восклицательных знаков, из-за «сердечка», которое я непременно хотел поставить в конце, но которое в силу своей няшности и милашества не нравилось брутальной мужественности Анатолия. В итоге получилось это:       «Всем здравствуйте. С Вами Кирилл, и я хотел сообщить, что со мной всё в порядке. До свидания».