***
— Он на удивление хорошо целуется, — рассказывала Женевьев Чаду, жуя свой круассан. — Очень страстно и нежно. Один минус — у меня заболела шея. Это то же самое, что целоваться со стоящим на стремянке жирафом. — Какую часть из «слишком много лишней информации» ты не поняла, Жен? — спросил Чад, у которого получалось выглядеть раздражённым даже несмотря на кусок бекона, торчащего изо рта. Таким образом он пытался заставить её прекратить болтать и есть одновременно. — Это именно то, чего я не хочу знать о своём бесспорно мужественном соседе, понятно? — Ханжа. Ты ничего не потеряешь, если дашь ему возможность хотя бы один раз попытаться, — сообщила ему Жен, на что Чад скривил лицо. — Привет, — прервал их Джаред и присоединился к своим друзьям за кухонным столом в их с Чадом квартире. — Я тебе не машина, которую можно взять на тест-драйв. — Жаль, — печально вздохнула Женевьев и тут же получила поцелуй в макушку. — Да, чёрт побери, — согласился Джаред. — Я обалденный. — Будем надеяться, что твой жестокий, но о-очень красивый стоматолог-мучитель всё-таки тебя приревновал, — сказала Жен. — И, к твоему сведению, он весь вечер не спускал глаз с твоей сексуальной задницы . — Месть — это блюдо, которое подают холодным, — усмехнулся Джаред и откусил большой кусок от своего рогалика. — Ты бессердечная, жестокая сучка, — с благоговением произнесла Жен. — Он это заслужил. В смысле, ну, запугать меня только потому, что мистер Железные Нервы до такой степени струсил, что не смог меня пригласить выпить? Самый смелый поступок на свете. — Но он тебе нравится, — констатировала Жен. — Чего? — спросил Чад, чуть не подавившись своим кофе. — Он тебе нравится? Чувак, ты же мне с самого первого приёма все уши прожужжал о том, что он сущий дьявол, скрывающийся под личиной матери Терезы. — Нет, — выпалил Джаред, и Женевьев предательски рассмеялась. — Конечно, совсем не в твоём вкусе. — Вообще-то нет, — согласился Джаред. — На самом деле, мне нравятся скромные и милые парни, а не буйные психопаты с бормашинами и замашками как в фильме «Убей!», — Джаред для пущей наглядности сделал вид, как кромсает ножом воображаемую жертву. — Ты его поцеловал, — напомнила Жен, которая целый день наблюдала за терзаниями Джареда. Чад с беспокойством взглянул на него поверх своей чашки: — Чёрт, ты, по ходу дела, совсем отчаялся. — Это была расплата. — Ну да, так оно и выглядело, — невозмутимо согласилась Женевьев. Жен злорадно ухмылялась, а Джаред намазывал маслом уже второй рогалик с таким видом, будто хотел его раздавить. — Что, мы так и не дождёмся от тебя ответа о том, что это было частью плана, чтобы… Я не знаю, почему ты его поцеловал, после того как весь вечер лапал меня не переставая. Не то чтобы я жаловалась… — Я… Он… Он очень милый, когда дуется, — пробормотал смиренно Джаред. — К тому же, это был даже не поцелуй — я его просто клюнул в губы. Дженсен, наверное, думает, что я споткнулся и натолкнулся на него, или это он споткнулся и столкнулся со мной. Неважно. И вообще, заткнись. Чад с Жен с видом «какой он же он милый, пусть и немного глупый» переглянулись, и Джаред попытался спрятать лицо за половиной своего рогалика. Друзья. Если бы он не любил их так сильно, то это бы его сильно разозлило.***
— Зубной кариес — это очень заразное заболевание. Мне стоит беспокоиться? — Что? С кем это я говорю… Точно… — И? — Повтори, — приподнялся Джаред, чтобы поудобнее устроиться на диване с ноутбуком на коленях, на котором он перед работой просматривал кулинарные блоги. — Зубной кариес — очень заразное заболевание. Мне стоит беспокоиться? — Ты же стоматолог, так ты мне и скажи. Молчание на другом конце линии. — Чувак, я слышу, как ты дышишь, — сказал Джаред. Это уже начинало казаться странным. Со дня их встречи в клубе прошло три дня, и ещё один остался до того, как Дженсен высверлит ещё два зуба у Джареда и поставит пломбы. Джаред с трудом проглотил вставший в горле ком. Чёртов Дженсен, напомнил ему. Конечно, как не напомнить. Этот мудак скорее всего специально позвонил, чтобы над ним поиздеваться. Или… Наконец до Джареда дошло, и широкая улыбка озарила его лицо. Выходит, Дженсен был слишком пьян и ничего не помнит. Славненько. — Зубной кариес. Заразный. Мне. Стоит. Беспокоиться? — угрожающе повторил Дженсен в третий раз, выделяя каждый слог. Прикусив щёку, чтобы не рассмеяться, Джаред ответил: — Я не знаю. На тебя чихнул кто-то с гнилыми зубами? — Зубной кариес не так передаётся, — Джаред представил, как Дженсен стиснул свои идеальные зубы, уточняя. — Правда? — невинно поинтересовался Джаред. — Тогда как именно он передаётся? — Streptococcus mutans. Бактерии, обитающие в слюне. Они передаются. Например, через грязные предметы и людей… которые делятся… и, как я сказал, через грязные предметы. — Как леденцом? — спросил Джаред, будто ребенок, с нетерпением ждущий своего угощения. Если честно, притворяться — так легко. — Да, — проскрипел Дженсен. — К примеру. — И ты говоришь… чем ты хочешь поделиться? Типа полизать мой леденец? — спросил Джаред недоверчиво. Тон его голоса был по-прежнему мягким и равнодушным, хотя Падалеки уже начал беспокоиться о том, что скоро ему придётся сглатывать кровь, если он прикусит щёку ещё сильнее. — Нет! — раздражённо выкрикнул Дженсен. Чёрт, это так весело. — Очень жаль, — вздохнул Джаред. — Это очень красивый леденец. Довольно-таки большой. Вообще-то очень большой. И очень вкусный. Джаред мог поклясться, что расслышал тихий всхлип на другом конце провода. Как это по-гейски. Он вдруг понял, что заметил это ещё тем вечером, в баре. Заметил, как Дженсен неосознанно отзеркаливал каждое его движение, как намного дольше задерживал взгляд на его губах. И предположение подтвердилось, когда Дженсен, прикрываясь Крисом, попытался пригласить его в клуб. Падалеки откинулся на спинку дивана, желание расхохотаться испарилось, и он самодовольно улыбнулся. Как ему это нравится. Настроение поползло вверх. — В прошлую субботу, — снова начал Дженсен, после того как пришёл в себя. — Не делали ли мы что-нибудь, в результате чего я бы мог заразиться? Пили пиво из одной бутылки или что-то типа того? Что-нибудь… гхм… что бы включало в себя обмен слюной. — А ты как пиво пьёшь? Пускаешь в него слюни? Чувак, это отвратительно. — Ответь на мой вопрос. — Нет, я не пил пиво из твоей бутылки. — Что-нибудь ещё? — Никаких леденцов не было тоже. Жаль, кстати, что не было. — Хорошо, — выдохнул с облегчением Дженсен. С облегчением и чем-то ещё. Может, с разочарованием? Джаред не был уверен. — Ну, ничего такого не произошло. Ничего такого, отчего бы мне могли передаться твои гниющие зубы, в смысле. Хорошо. Ну, гхм, до встречи. — И тебе тоже хорошего дня, Дженсен, — дружелюбно ответил Джаред и, за секунду до того как Дженсен повесил трубку, добавил: — И не волнуйся по поводу поцелуя. Это же ты засунул свой язык мне в рот, поэтому, я думаю, мне передалась только твоя кристально чистая слюна. Так что не переживай, с тобой всё должно быть в порядке. Звук удара мобильного телефона Дженсена о пол прервал вызов. Джаред вскинул в воздух кулак в победном жесте.