Глава 3. Часть 1.
22 мая 2015 г. в 23:19
В среду утром Саманта и Миша по очереди стучали в дверь кладовки, напоминая Дженсену о том, что Джаред уже ждет, счастливо пребывая в царстве гипноза больше часа, и прием должен был начаться уже десять минут назад.
Пластиковая коробка диспенсера салфеток приятно холодила лоб Дженсена, но ему все еще было не по себе от тревоги. Это так себя чувствуют его пациенты? Дженсен засомневался. Это еще хуже. Должно быть хуже.
Он сделал глубокий вдох, вспоминая о вооруженных мальчишках и авиаударах в середине ночи; о себе, всегда готовом первым броситься под огонь, рискуя своей жизнью, чтобы спасти другие, несмотря на то, что он был членом медицинского подразделения и не обязан был непосредственно участвовать в боевых действиях. Он не гребаный трус. Просто ему очень и очень стыдно.
Но Джаред же просто лежит там, глубоко дыша, словно огромная, очень мужественная версия Белоснежки в ее хрустальном гробу, его постоянно нахмуренные брови расслабились, рот был приоткрыт, а раскосые глаза закрыты.
До того как войти в кабинет, Дженсен отвел Мишу в сторону:
— Ты можешь сделать так, чтобы он таким и остался? — тихо спросил он у своего ассистента, переводя взгляд из стороны в сторону.
— Расслабленным? — уточнил Миша. — Надеюсь, что смогу.
— Нет, я имею в виду… расслабленным, но главным образом, гхм, спящим?
— Он не спит, просто сконцентрирован на альтернативной, более привлекательной реальности в своей голове.
— Я знаю, — прошептал Дженсен нетерпеливо, — но можешь ли ты быть уверен, что он будет таким все время? С закрытыми глазами и не издающим никаких звуков, пока я гхм…
— Не закончишь? — спросил Миша, пытаясь поймать потупленный взгляд, и Дженсен взглянул на Мишу с надеждой.
Коллинз размышлял несколько долгих секунд, демонстративно указательным пальцем касаясь нижней губы, потом посмотрел на Дженсена с терпением и пониманием в глазах:
— Нет, — сказал он и развернулся на каблуках.
Дженсен застонал. В следующий раз, как только Дженсен столкнется с Мишей, он точно наподдает этому нелояльному предателю по его заднице.
Когда в обоих зубах уже стояли пломбы, одна из которых располагалась совсем близко к корневому каналу, и Дженсен уже собрался сбежать, Джаред в первый раз открыл глаза и криво улыбнулся Дженсену. Падалеки повернул голову, наполовину онемевшую оттого, что рот был долгое время открыт, к Мише. Это было так мило, что каменное сердце Дженсена сделало эту тревожную штуку — забилось чаще и послало тепло не только на юг, но, как ни странно, необычное тепло распространилось по всему телу, заставляя его чувствовать покалывания от макушки до пят.
— Почти не болит, — прошепелявил Джаред, и Миша тепло ему улыбнулся.
— Что насчет беспокойства? — спросил он. — Ты смог поспать этой ночью?
— Немного, — ответил Джаред, сияя благодарным взглядом. — Что чертовски намного больше, чем до этого. Спасибо тебе огромное, Миш.
— А.
— Чего? — оба мужчины посмотрели на Дженсена, и доктор Эклз почувствовал, как лицо заливается краской. — Миш-А, — повторил он. — С "а" на конце. Миша. Мистер Коллинз, если точнее. Мы не пользуемся здесь приторными собачьими кличками.
— Не пользуемся? — уточнил Миш-А нахмурившись и посмотрел на Сам-АНТУ, в поисках поддержки.
— Нет, не пользуемся, — подтвердил Дженсен, уставившись в пол, чтобы скрыть румянец, хотя знал, что было уже слишком поздно. Он поспешил перевести взгляд с пола выше, прикусывая язык, проклиная себя и успокаиваясь: "соберись, Дженсен, соберись, черт бы тебя побрал".
Дженсен в который раз стукнулся лбом о холодную и твердую поверхность диспенсера для салфеток, когда кто-то постучал в дверь кладовки.
— Дженсен, ты там? — нечленораздельно произнес Джаред, его артикуляция все еще не восстановилась после местной анестезии.
— Нет, — ответил Дженсен, звуча расстроенно даже для своих собственных ушей.
Открыв дверь и заглядывая вовнутрь, Джаред обвел взглядом крохотную комнатку в поисках Дженсена, который нервно потянулся за своим планшетом и неловко уронил его на пол.
— Инвентаризация, — заикаясь пробурчал он, поднимая планшет и достигая новых высот в искусстве покраснения.
— Угу, — кивнул Джаред. — С тобой все в порядке? — виновато поинтересовался он, думая, что вопрос вряд ли дошел до ярко-розовых ушей Дженсена.
— Конечно, не знаю, с чего было бы не в порядке? — огрызнулся Дженсен, пытаясь скрыть свой цвет лица за сварливым поведением. — И если ты думаешь, что я собираюсь извиниться — я не собираюсь, — какого черта он это сказал? Не то чтобы Дженсен не знал, что это было неприемлемо запихивать без причины свой дурацкий язык в рот своего пациента.
Ясно как белый день — он ничего не мог поделать со стоматологическими аспектами здоровья с тех пор, как все люди с самого раннего возраста являются переносчиками бактерий, вызывающих кариес.
Он должен извиниться: не помнить тот чертов поцелуй не причина не извиниться, в конце концов. И он об этом знал. Это просто… Джаред так действует на него. И чаще всего своими отвратительными, унизительными и заставляющими Дженсена превращаться в лобстера поступками. А еще теми, другими, от которых ему становится хорошо. Их-то он ненавидит еще больше.
И вообще, нет, он не хотел извиняться. Единственное, чего он хотел, так это заехать Джареду по лицу с такой силой, чтобы он избавился от парочки своих дырявых зубов без анестезии и профессионального оборудования. А потом он хотел поцеловать Джареда так сильно, чтобы из его головы вылетела каждая гребаная мысль о Миш-Е или его дурацкой подружке. Наплевать на кариес.
Он моргнул. Подружка Джареда. Жена Миши. До Дженсена медленно дошло, что он только что закатил истерику на почве ревности, потому что два абсолютно гетеросексуальных мужчины общались на абсолютно нормальную и профессиональную тему; и он тут же покрылся таким оттенком красного, какого мир еще не видывал.
— Ты уверен, что чувствуешь себя хорошо? — осторожно спросил Джаред. — Ты выглядишь… не очень хорошо, если честно. У тебя не было сердечного приступа или еще чего-то похожего?
Дженсен потряс головой, надеясь что земля под его ногами разверзнется и проглотит его, и запинаясь ответил:
— Да.
— Да? У тебя был сердечный приступ? — с ужасом уточнил Джаред.
— Нет, — возразил Дженсен. — Мне просто… Я… прости, — вырвалось у него до того, как он смог себя остановить.
— За что? В смысле, ты не вызверился сегодня на меня и не запугал своим жутким рентгеном. Я даже не слышал, как ты матерился себе под нос. Я хотел тебя поблагодарить за… гхм, лечение, как бы странно это ни прозвучало. И, может, удостовериться, в порядке ли ты. Ты вел себя странно сегодня. И я, возможно, был немного сбит с толку из-за отсутствия оскорблений в мою сторону.
— Я никогда тебя не оскорблял, — возразил Дженсен сердито, внутренне пиная себя за то, что ведет себя как дерзкий четырехлетка. Он бы и пяти минут не выжил в армии, если бы вел себя так. — Вслух.
Джаред фыркнул:
— Точно. И… ты извиняешься потому, что?..
— Я поцеловал тебя, — выпалил Дженсен, сразу же прикусывая язык и посылая беззвучную молитву высшим силам, надеясь, что никто его не сможет услышать. Хорошо, что физически уже было невозможно покраснеть еще сильнее. — Я был пьян и… Мне жаль. Передай мои извинения своей девушке, жене, неважно.
Джаред от всего сердца рассмеялся:
— И что теперь? Ты извиняешься передо мной или перед Жен?
— Перед обоими, наверное.
— Она мне не девушка. И не жена.
— А она об этом знает? — сомневаясь спросил Дженсен.
— Конечно, — подтвердил Джаред и вытер салфеткой выступившую слюну в уголке своего рта. — Извини, такое ощущение, что правая сторона все еще не принадлежит моему лицу.
Дженсен кивнул и на автомате добавил:
— В следующий раз мы могли бы сделать это без местной анестезии, если ты…
Джаред менее чем за миллисекунду из веселого гиганта превратился в испуганную белку.
— Или с ней… извини… не подумал.
— Чувак, ты что, хочешь меня убить?
— Иногда, — прошептал Дженсен и пожал плечами. Какого хера? Он пожевал нижнюю губу и затем сказал:
— Извини, я не хотел этого говорить.
Джаред кивнул, развернулся, чтобы посмотреть на Саманту, стоящую за стойкой регистрации и нагло игнорирующую то, что Джаред наполовину влез в кладовку. Недолго думая, он сделал один шаг внутрь и закрыл за собой дверь.
И вот они оказались лицом к лицу в темной комнате, и расстояние, разделяющее их, было смехотворно мало.
— Нужно сменить лампочку, — подумал Дженсен.
— Какого хрена я здесь делаю? — удивился Джаред, к горлу неожиданно подкатил ком.
— Они меня уволят, — прошептал Дженсен, и холодный ужас затопил его, возвращая к старым воспоминаниями.
Джаред сглотнул. Вкус был отвратительный: кровь и лекарства. Он откашлялся и спросил:
— Увидимся завтра?
Как неловко.
Дженсен просто смотрел, не двигаясь, большая черная дыра в желудке угрожала вот-вот сожрать его изнутри.
— Чтобы залатать следующий. Один зуб, тоже с правой стороны, только дырки, так что ты сможешь сделать это за два дня, помнишь?
Дженсен кивнул и ответил на автомате с металлической ноткой в голосе:
— Клык снизу справа, стертая эмаль и кариес.
— Вот теперь ты мне льстишь, — нервно рассмеялся Джаред, но прозвучало это явно не к месту.
Он открыл дверь, вышел в коридор, махнул Саманте рукой, схватил пальто и как ужаленный выбежал из клиники.