Ты не можешь уйти

Довольный Джон, уже одетый, с аппетитом поедал тост с медом и запивал его второй чашкой чая (первую он выпил на пустой желудок). Шерлока всегда поражало пристрастие его соотечественников, особенно таких старомодных, как Джон или его мамуля, к чаю с тостами, переходящее в обожание. На его взгляд, ничего сверхъестественного в этом блюде не было. Но Джон был голоден, а готовить, по его собственному веселому признанию, ему не хотелось. Ну а что может быть проще в приготовлении, чем тосты? Шерлок мог бы поспорить с этим утверждением, но ему не хотелось. Он был слишком разнежен, слишком расслаблен, сыт и потому ленив, так что решил ограничиться скептическим фырканьем. Джон добродушно хмыкнул, ни на секунду не обманувшись насчет его настроения. - Майкрофт придет через десять минут, - с мученическим вздохом произнес Шерлок, - и будет проверять, не сошел ли я с ума. - Если я ему и так скажу, что ты абсолютно сумасшедший, он уйдет? - Навряд ли, - хмыкнул Шерлок, - но однозначно обеспокоится. Между прочим, - оживился он, - я до сих пор не знаю, что происходило без меня. - Ты имеешь в виду, как мы тебя нашли? - Джон нахмурился. - Знаешь что? Давай сходим к Анджело, когда твой брат уйдет, и я тебе все подробно расскажу. А заодно нормально поем. Шерлок кивнул. - И тебе было бы неплохо одеться. - Брат не будет шокирован моей простыней. - Это же попросту неприлично! - Я же не голый. И я у себя дома. Джон покачал головой, как бы говоря, что спорить с Шерлоком было изначально бессмысленно. Майкрофт, стуча зонтом чуть чаще, чем обычно, пришел минут на пять раньше, чем Шерлок предсказывал. Едва войдя в комнату, он втянул ноздрями воздух и сладко улыбнулся: - Я смотрю, Джон, вы приняли… серьезные меры оказания первой помощи. - Эм, да, - Джон залился краской. - Думаю, это был мой долг. Как медика. Майкрофт посерьезнел и как будто тоже порозовел: - Я... чрезвычайно благодарен вам, Джон. За то, что вы делаете для моего брата. - Шерлок готов был поклясться, что Майкрофт выглядел смущенным. - Это очень много значит для всех нас. И я, и мамуля... - Майкрофт! – тотчас прервал его Шерлок. - Да, Шерлок? - Майкрофт демонстративно повернулся к Шерлоку, одновременно приподнимая брови с вежливым вниманием, словно только что его увидел. - Прекрати. - Прекратить что? - Ты знаешь. Джон громко, красноречиво вздохнул, выражая свое отношение к их перепалке, такой привычной и удивительно уютной (хотя это звучало странно: уютная перепалка Холмсов - надо же!). Он совершенно отчетливо понял: все произошедшее этой ночью было действительно важно - не только для них двоих, но и для остальных Холмсов. Для всего семейства, причастность к которому Джон внезапно ощутил. Он будто оказался дома. Непривычно, да. Непривычно чувствовать, что Шерлок - его семья (муженек, хихикнул внутренний голос), как и Майкрофт, как Элизабет. Они были обязаны ему, и это как бы связывало их с Джоном: между деловыми партнерами или вынужденными сотрудничать чужими людьми этот долг встал бы стеной, мешая приблизиться, Джон же, напротив, чувствовал некое единение с людьми, которые так же беспокоились за Шерлока и так же любили его, как и он сам. Он автоматически предложил Майкрофту чаю, но тот покачал головой и с сожалением сказал: - Боюсь, я должен идти. - Ну все, - выждав несколько секунд после негромкого хлопка двери, нетерпеливо сказал Шерлок, - ты обещал мне все рассказать. - Одевайся, и пойдем. Джон начал рассказывать, только когда они пришли к Анджело и ему принесли его заказ. Договорив, он умолк, готовясь к предстоящему разговору и одновременно давая Шерлоку время подумать, хотя тот все это время любовался тем, как он забавно пытается намотать как можно больше длинных макаронин на вилку. - Ну и что теперь? – осведомился Джон, прикончив порцию спагетти с морепродуктами. - Ничего такого, - пожал плечами Шерлок, - расследования, погони, перестрелки. Ты меня кормишь, я от тебя завишу. Идиллия. - Шерлок... Я думаю, нам нужно прояснить кое-что, - решительно начал Джон, и Шерлока охватили нехорошие предчувствия. - Видишь ли, я люблю тебя. Шерлок откинулся на спинку диванчика - точнее, качнулся назад, удерживая абсолютно прямую спину, по привычке следя, чтобы на его лице не отражалось никаких эмоций, кроме отстраненного равнодушия. Джон мимолетно задумался: а имел ли он вообще основания думать что-то о семье и сопричастности? Шерлок был так невозмутим, будто ему действительно было плевать. - И я считаю, - твердо продолжил он, - что имею право на уважение к себе. Я знаю тебя и знаю, как ты относишься к влюбленным в тебя людям. Я не раз видел, как жесток ты можешь быть к тем, кто, ты знаешь, от тебя не уйдет. О, да вспомнить только бедную Молли. И я не хочу, Шерлок, чтобы ты забывал о том, что я, вообще-то, не только источник топлива для твоего транспорта. Твоя матушка говорила, ты привязан ко мне, но я не обманываюсь на этот счет. - В самом деле? - фыркнул Шерлок, все еще до смешного нелогично не позволяя своим чувствам проявиться на лице. - Ты и правда думаешь, что такие эгоистичные и недоверчивые существа, как вампиры, согласились бы отдавать свою жизнь тем, к кому просто привязаны? - Ты имеешь в виду?.. – недоверчиво подтолкнул Джон Шерлока, замолчавшего в абсолютно иррациональной нерешительности. - Возлюбленным, не друзьям, - наконец выдавил он, опуская глаза и внутренне поражаясь своей робости. - Это правда? Ты не... я не знаю, не ставишь дурацкий психологический эксперимент? Не пытаешься привязать меня к себе еще сильнее? Смотри мне в глаза, - неожиданно жестко добавил он, и Шерлок послушно поднял голову. Что бы Джон ни увидел на лице Шерлока, это его удовлетворило. Его взгляд заметно потеплел: - Почему ты не сказал раньше? - Я не думал, что ты любишь меня, и не хотел усложнять все твоим сочувствием. - Боже, Шерлок… Неужели ты не понимал, что… - Никто и никогда, - тяжело, чеканя каждое слово перебил Шерлок, - не говорил мне, что любит меня. Никто и никогда меня не любил, - он отвернулся к окну, чтобы восстановить невозмутимое выражение лица. – Я не любил никого и никогда. Почему же я не был уверен, что делать? – с сарказмом закончил он. - Не может быть. Говорят же: мужчина должен быть воистину чудовищем, чтобы после смерти никто не оплакал его. - Возможно. Но я был жив и всех выводил из себя, - усмехнулся Шерлок. - Не может быть, - убежденно произнес Джон. – То есть, в это-то я верю, но хоть кто-то не мог не влюбиться в тебя. Другой вопрос, что все эти несчастные молчали и скрывали свои чувства. - Логично и объяснимо. - Но почему мы говорим о них? - Потому что мы британцы, и нам легче обсуждать общих знакомых, чем самих себя. - О господи, - закатил глаза Джон. – Ладно, этот вопрос мы прояснили. - А есть еще? - Ну, есть парочка, - усмехнулся Джон. - Как думаешь, много ли в Британии британцев с ручным вампиром? А то я чувствую себя уникальным. - Не думаю... Джон! Я не ручной! - возмутился Шерлок. - Да-да, ты дикий и необузданный, - хихикнул Джон, глядя на оскорбленное выражение лица Шерлока. - Зато мой. - Твой, - не стал спорить Шерлок. - Знаешь, я думаю, нам лучше... закончить этот разговор дома, - Шерлок приподнял брови так, что Джон покраснел. - А я вот прогулялся бы, - ехидно ответил он, мужественно проигнорировав намек. - Ну, знаешь, виды осеннего Лондона, утки в Риджентс Парке... - Джон, - почти прорычал Шерлок. - По-моему, из окна нашей спальни открывается потрясающий вид на лондонские лужи. Джон приподнял ладони, как бы признавая поражение. - Ладно-ладно, домой так домой. Ума не приложу, с чего бы тебе туда так захотелось... - безмятежно улыбнулся он.