Его объятья

Ей слепит глаза от яркости улиц, а сам город кажется таким огромным, что она легко сможет здесь потеряться. Маленькая девочка из маленького провинциального городка с огромными мечтами. Сколько здесь таких? Ей кажется, что нескончаемо много. Так много, что она сможет только среди них затеряться. Зайти в толпу и никогда больше не выйти из нее. Слиться с яркостью карнавальных костюмов или стать одной из тех нот, которые пытаются взять уличные музыканты… — Боже… — отталкиваясь от перил балкона, Кэролайн прижимает ладони к щекам и отворачивается от созерцания фонарей на улице, выходя с балкона обратно в спальню. — Мне кажется я нанюхалась этой гадости, — тыкая пальчиком в сторону дымящегося пучка трав, капризно говорит Кэролайн, пытаясь этим скрыть свое волнение, заставляющее ее мертвое сердце биться. — Неужели вы не можете обойтись обычными ароматизированными свечками? Обязательно палить все эти веники? — садясь на пуфик около туалетного столика, Кэролайн упирается взглядом в ведьму, сидящую в позе лотоса на полу в центре комнаты. — Заткнись, — в ответ шипит девушка, — ты мешаешь мне сосредоточиться. — Ты сидишь тут уже второй час! — вскрикивает Кэролайн. — Я пытаюсь сконцентрировать магию духов! Если бы вы позволили мне колдовать на кладбище, то все было бы быстрее! Это в ваших же инте… — Заткнитесь обе! — резко перебивает хриплый от долгого молчания голос. — Иначе я сверну одной шею, а к шее другой приставлю свои клыки, может тогда все пойдет быстрее? Кэтрин выходит из тени, зло глядя на девушек, отчего они обе замолкают, продолжая заниматься своим делом. Сейчас они настолько близки к своей цели, что один неверный шаг и они могут оказаться в самом начале пути, пройти который заново им уже не удастся. Кэролайн не уверена, что сможет назвать точное количество дней, которые были потрачены на поиски какой-либо зацепки, ведущей к ответу хотя бы на один их вопрос из ста. Поэтому сейчас корит себя за излишнюю эмоциональность, медленно выдыхая и откидывая голову чуть назад. Они не могли прийти к Майклсонам просто так, зная, что они не помнят ничего из того времени. Месяцы поисков наконец-то привели их с Кэтрин к нужному заклинанию и ведьме, согласившейся его сделать в обмен на возвращение новоорлеанским ведьмам свободы от нынешнего Короля Нового Орлеана — Марселя, который, впрочем, вряд ли будет править тут еще долго. — Я хочу быть Королем. Если бы в тот момент Кэтрин не держала ее за руку, то она бы, не отдавая себе отчет, бросилась Клаусу в объятья. Увидеть его было… Словно оказаться дома после долгих скитаний по миру. Но… У них был план, которому им нужно было следовать, поэтому тогда ей оставалось лишь до крови кусать губы, слушая его мечты о семье и преданности. Если бы он только знал, что это все у него есть! Тяжело выдыхая, Кэролайн напрягается всем телом, когда свечи, расставленные по всей комнате, резко загораются, а ведьма перестает издавать звуки и замирает, когда ее глаза, напротив, распахиваются, и Кэролайн едва не вскрикивает от их вида — черные, без какого-либо намека на белок, устремленные будто бы одновременно в ее душу и Ад сразу. — Началось, — тихо произносит Кэтрин, подходя ближе к Кэролайн и кладя ладонь ей на плечо, тут же чувствуя, как Форбс берет ее ладонь в свои руки, сжимая. — Тише, у нас все получится. Скоро ты будешь с ним… Кэролайн сжимает руку сестры еще сильнее, когда воздух в комнате становится горячим, а голова начинает кружиться, и Кэролайн уже знает, что последует далее — пропасть, которая поглотит их так же, как в тот день. И в последний раз смотря на уже расплывчатый образ Кэтрин, Кэролайн перестает сопротивляться, теряя сознание.

***

Звезды… Они такие яркие. И горят так, что отключи все фонари Нового Орлеана вряд ли кто-то заметит. Зачем свет внешний, когда саксофон, оживающий в человеческих руках, дарит свечение намного более яркое, чем любой электрический свет. Свет внутренний. Главное его лишь увидеть, почувствовать… И Кэролайн чувствует. Живет этим мгновением. Использует вампирский слух, наслаждаясь каждым живым звуком, эмоцией вокруг нее. Звуки шагов, скольжение кисти по мольберту, неуверенное касание кончиками пальцев к другой ладони. Она может задохнуться, чувствуя все это, сойти с ума от эмоций, обрушившихся на нее, словно все то время она была мертва, а сейчас… Сейчас она живет. Живет этим городом, его сиянием, его искусством. Живет им. Они наконец-то помнят. Помнят все. И Кэролайн, черт возьми, не знает почему сейчас стоит тут, окруженная музыкой и искусством, чувствуя, как ее всю трясет от осознания, что спустя столько времени они снова будут вместе. Должны быть вместе. Ей так не хватало его. Все это время, прошедшее с их последней встречи. Тысяча лет и несколько месяцев одновременно. И да, она испытывает еще и страх. Для него прошло столько времени… Он… Она даже боится думать о том, каково ему было, когда эти воспоминания обрушились на него. Кэролайн наклоняет голову, чувствуя, как кто-то тянет ее за подол легкого платья. Маленький мальчик лет семи головой кивает в сторону пожилого мужчины, сидящего на простом деревянном стуле, явно принесенным им же. Мужчина держит в руках гитару, мягко улыбаясь ей и подзывая ее взглядом к себе. Подходит к нему, засовывая руки в карман своей куртки, чтобы скрыть их дрожь, и улыбается лишь уголками губ, гадая зачем ее позвали. — Спой мне свою историю, — мужчина протягивает свою гитару Кэролайн, удивленной такими словами. Она делает шаг назад, качая головой. — Спой. Позволь другим потеряться в том, что ты чувствуешь, — продолжает настаивать он, поднимаясь со своего места. Вкладывает гитару в руки девушки, продолжающей смотреть на музыкальный инструмент так… Словно она прибыла из десятого века. Кэролайн позволяет себя широко улыбнуться и кивком головы поблагодарить мужчину, обратно севшего на свое место. Немного неловко ища удобное расположение музыкального инструмента у себя в руках, Кэролайн тяжело дышит, когда, поднимая взгляд, видит, что пара человек с заинтересованностью смотрят на нее. — Глубокий вдох и медленный выдох, — слова из далекого-далекого прошлого. — Просто дыши, милая.

Breathe…

Пальцы зажимают первые аккорды, пока Кэролайн выдыхает первое слово песни.

I’m listening close to every word that you speak Don’t try to blame the things that bring you down, just see I’m on your side and counting down the days to be Right beside you when you sleep and when you dream

Кэролайн не смотрит на кого-либо, чтобы заметить, что на нее смотрят все. Просто поет, вытаскивая из себя всю боль, зажавшую в силках ее сознание. Ее сердце давно не принадлежит ей, но его ядовитую боль от когтей прошлого и страха перед будущим чувствует почему-то именно она.

Dream…

Она не знает, что ее ждет впереди. Просто каждой клеточкой своего тела мечтает вновь обнять его и почувствовать его поцелуи.

Leave

All of your rage behind and realize it’s me

Люди вокруг позволяют себе заблуждаться, думая, что ее любовь несчастна. Но это не так. Ее любовь к нему сияет чистым светом, делает ее сильнее, чем она была когда-либо. И пусть им предстоит преодолеть еще много препятствий впереди, прежде чем они придут к полной гармонии, но она согласна выдержать абсолютно все ради него.

Hold on before I’m gone ‘cause one day we will need Someone to understand the things that make us free

Free…

Кэролайн не обращает внимание на аплодисменты, взорвавшие спустя некоторое время воздух вокруг нее. Просто поднимает голову и тут же сталкивается с его взглядом. Он стоит прямо напротив нее, и она не знает плакать ей или улыбаться. Просто смотрит, как его губы медленно произносят ее имя и… Оказывается в его объятьях, крепко сжимая ладонями его плечи, чувствуя, как слезы текут по ее щекам, а тело трясется от рыданий, когда Клаус обнимает ее в ответ, продолжая шептать ее имя, и крепче прижимает к себе, не обращая внимание на прикованные к ним вокруг взгляды. Неужели он, наконец-то, нашел ответ на все свои вопросы?

***

— Как ты думаешь, они скоро отлипнут друг от друга, — перегибаясь через перила балкона, спрашивает Кэтрин, даже не оборачиваясь на только что появившегося гостя. — Ну, думаю, что у Нового Орлеана есть несколько недель прежде, чем Никлаус начнет готовить его к празднеству по случаю коронации Королевы, — небрежно расстегивая пиджак, Элайджа облокачивается боком об перила, не сводя взгляда с ухмыляющейся девушки. — Здравствуй, Катерина. — Давно не виделись, милорд.