Его объятья

« — Это девочка! — единственное, что произнесла пожилая женщина, держа на руках крохотный комочек, слегка улыбаясь и смотря на новую жизнь. Чистую и невинную.  — Мама, прошу, дай мне посмотреть на нее! — приподнимаясь на локтях, и вымученно улыбаясь произнесла девушка. Несколько часов тяжелых родов. Она даже не представляла, что будет так больно. Но, слыша плач ее малютки, ее маленькой девочки, она понимала, что это того стоило. Девушка уже протянула руки, чтобы взять свою дочь, почувствовать, как быстро бьется ее сердечко от непонимания, где она оказалась. Еще совсем немного и она будет у нее на руках, ведь она уже есть в ее сердце. — Стой, женщина! Что ты творишь! — разрушая семейную идиллию, в комнату врывается мужчина — отец девушки. Вырывая ребенка из рук своей жены, он презрительным тоном, от которого внутри все сжимается, говорит: — Ты опозорила наш род, — выплевывает эти слова в сторону дочери, — этот ребенок не должен был появится на свет! — не взглянув больше на дочь и не слушая ее истошных криков и просьб, оставить малышку, он уносит ее с собой, громко хлопая дверью. — Нет, отец, НЕТ!!! — это были последние слова, что выкрикивает девушка, перед тем, как обессиленно откидываясь на подушку, она краем сознания понимает, что теряет сознание. Ну и пусть. Так даже лучше. Лучше не видеть этот мир и его несправедливость.» Кэтрин резко открывает глаза, вскакивая с постели. Снова этот кошмар. Снова эмоции, заставляющие переживать момент самой главной ее потери. Ее дочь должна быть уже давным-давно мертва. А это сон ей снится с завидной регулярностью, словно напоминая ей, что даже она проигрывала самые главные бои. Она не проиграла бой за жизнь, но проиграла бой за счастье. Да, и не нужно ей это счастье. Оно все равно не может быть вечным, а к хорошему быстро привыкаешь. Оборачиваясь назад, она только сейчас замечает, что Кэролайн еще спит, натянув покрывало до носа. Видимо теперь ее очередь не спать, тоже что ли к реке сходить? Выйдя из домика, Кэтрин почувствовала, как ее обдало свежим ветерком, довольно-таки прохладным. Сейчас было раннее утро, что можно было понять по «мертвому» поселку, еще не вступившему в свои владения солнцу. В последние время ее сильно накрыла ностальгия по прошлому. В этом времени ей все напоминало о ее молодости: ветхие избушки, в длину, люди, которые еще помнят о том, что они люди. Вчера к ней даже пробовали подходить с просьбой «прогуляться». Видимо ее «сестричка» или ее единственные ухажеры дали всем ясно понять, что третьего им в их войне не надо. Было бы за что бороться. Всего лишь еще один невзрачный двойник, как и Елена Гилберт. Отойдя от поселения на приличное расстояние, девушка уже хотела прилечь на траву, как услышала голоса в нескольких шагах от себя. Пытаясь идти, как можно тише, Кэтрин остановилась за деревом, убедившись, что ее не видно, она начала наблюдать за развернувшейся перед ней картиной. Перед ней были братья Майклсоны собственной персоной. — Ты же понимаешь, что она тебя не любит! — выплюнул в лицо брату Клаус. — Это она тебе сказала? — А разве так не видно? — Единственное, что видно, так это то, что тебе плевать, с кем спать! Она просто не понимает, насколько ты ужасен! — Зато ты у нас — мистер святой! Знаешь, я ее понимаю! Как с таким занудой, как ты, можно хотеть проводить время? — А вы с ней, вообще, разговариваете? А то, может, сразу к делу? — То есть ты согласен с тем, что она все-таки хочет меня, а не тебя? Слушай, а какая тебе разница кому болтать о звездах? Возьми «под ручку» ее сестру — Катерину. Она ее точная копия! Может, тебе с ней повезет? — А может ты возьмешь «под ручку» Катерину? Какая разница с кем спать? — А вы не обалдели!!! — не вытерпев последнюю фразу, выкрикнула Кэтрин. Нет уж, смешивать себя с грязью, да еще и с Татией, она не собирается. Слишком много чести. — Если одна шлюха спит с вами обоими, да еще и ходит при этом мило улыбается, то это ваша беда, что вы полные идиоты! Не надо меня ровнять только по тому, что я почти ее точная копия! — говоря это, брюнетка даже не заметила, как уже стояла между братьями, яростно бросая взгляд то на одного то на другого. Братья же огромными от удивления глазами смотрели на девушку. — Все поняли?! Значит так, если увижу вас по близости от себя, то вам не поздоровится! Спите вдвоем с Татией? Спите! Хоть групповушку устраивайте! Но меня не трогайте! Вы у меня уже в горле комом стоите! Уже не сдерживая себя и не обращая внимания на то, что сказала слишком много лишнего, Катерина одним резким движением развернулась, отбрасывая юбку платья назад, и поспешила удалится, скрывая блаженную улыбку на губах. Давно она не чувствовала такого экстаза… И черт, как много лишнего она наговорила!  — Ауч! — выкрикнула Кэтрин. За своими размышлениями она и не заметила, как врезалась в дерево. Подняв голову, она увидела маленькие яблоки. Давненько она однако не воровала яблоки, понеслось у нее голове. Подумав с секунды и оценив свои шансы, она рукой схватилась за нижнюю ветку дерева. Положив вторую руку на ветку выше, ногами оперлись о ствол яблони, брюнетка начал подниматься вверх. Оказавшись на нужной ей ветке и усевшись на нее, девушка попробовала пошатать ногами, проверив что ветка выдержит ее, она потянулась за яблоком. Сорвав его, она откусила маленький кусочек. Яблоко оказалось больше кислое, чем сладкое, но есть было можно. Да уж, Кэтрин Пирс сидит на дереве и жует яблоки. Ладно, если Кэтрин это и нельзя, то Катерине можно все, кроме как быть Кэтрин. — Катерина! — раздался мужской голос из леса. — Катерина! «Только бы не заметил!» — пронеслось в голове у девушки. Она сразу поняла, что это старший Майклсон. Звук голоса тем временем становился громче, что значило — Элайджа приближается. Через минуту мужчина оказался на полянке, оглядевшись по сторонам и пробурчав себе, что-то под нос, он присел около того же дерева на котором сидела Кэтрин. Кажется он ее не заметил, что ж, это прекрасно. Он вскоре уйдет, а она слезет с дерева и пойдет в поселение, подумала Кэтрин. Но не тут то было. Ветка за которую рукой держалась девушка хрустнула, что привлекло внимание Майклсона. — Катерина? — девушка заметно встрепенулась, проклиная эту ветку. — Я не хочу с тобой разговаривать! — повернув голову в бок, девушка начала рассматривать невидимую точку, желая всем своим видом показать, что ее обидели. — Катерина, я хотел попросить у тебя прощения. Мы некрасиво поступили с братом, вспомнив тебя в нашем довольно неприятном разговоре. — как всегда. Правильный Элайджа просит прощения и за себя, и за брата, а то и за всю семью. — Хорошо! — понимая, что он от нее не отстанет пока она его не простит, бросила Кэтрин. — А теперь, иди! — Может тебе помочь слезть? — Иди, я сказала! — Нет, — наблюдая за слишком своенравной девушкой, ответил Майклсон. Слишком часто его используют женщины, Ребекка в этом права. Хотя сейчас тоже спорная ситуация, кто и кого использует. — Я помогу тебе слезть, а потом пойду. — Элайджа, иди. Мне не нужна твоя помощь, — по слогам выговорила Петрова, но это не дало ожидаем ого эффекта. — Ладно, давай так: я сама слезу, а ты проследишь, чтобы все было хорошо! Раз ты так переживаешь за меня! Мужчина подумав, кивнул. А то у него было чувство, что если они не сойдутся на этом решение, то пробудут тут очень долго. Кэтрин тяжело вздохнула. Свалился он на ее голову. Аккуратно развернувшись к нему спиной, чтобы было удобней слезать с дерева она схватилась руками за ветку на которой сидела, а ноги поставила на следующую внизу. Перекинув руки на другую ветку, она переставила одну ногу на вторую, и не рассчитав нахождение ветки, промахнулась, не успев схватиться за другую ветку полетела вниз. Не ожидая такого, она слегка прикрикнула, и зажмурила глаза, и вскоре почувствовала, как упала на что-то, что было мягче чем земля… — Эй, — кажется она упала прямо на Элайджу. — С тобой все в порядке? — на секунду задумавшись над вопросом, она поняла, что нет. У нее сильно болела левая ступня. — Не очень, — пропищала девушка. Аккуратно переложив девушку с себя на землю, мужчина встал и смотря на брюнетку, лицо которой было перекошено, он серьезно спросил: — Что у тебя болит? — Ступня. Левая. Опустившись на одно колено, Элайджа немного задрал подол ее платья. Надавив на ступню, Майклсон услышал неразборчивое мычание, видимо девушке было больно. — У тебя растяжение. — Я смогу ходить? — единственное, что было сейчас интересно Кэтрин, так это то, сможет ли она быть самостоятельна. — Да, но не скоро. Ближайшие недели две. Попробуй подвигать. Больно? Тогда две или три недели. Теперь тебе нужен полный покой. Я же тебе говорил, давай помогу! Почему ты меня не послушала? — Вот ты и виноват! Я бы сама спокойно слезла и все! — раздосадованная тем, что теперь она не сможет ходить, прошипела Кэтрин. — Я виноват? Если бы не я, ты бы вообще упала и сломала ногу! А так, я можно сказать смягчил падение. — Молодец! — на эмоциях выкрикнула брюнетка. — Только как я теперь домой пойду! — Если ты не будешь сопротивляться, то я тебя отнесу. — А если буду? Тогда что? Тут оставишь? — А хочешь? — успокоившись, рассуждал Элайджа.  — Неси уже! А то неизвестно, как мы домой попадем. Ты какой-то несчастливый, — последний раз бросила Катерина, перед тем как ее подняли на руки. Поморщившись от новой порции боли, а даже слегка прикрикнув, когда Элайджа разворачиваясь, задел ее ногой дерево. — Прости. — Не много ли извинений на сегодня? — иронично подметила девушка, как ее силой прижали к мужскому телу, и все поняв она замолчала. Она просто молча наслаждалась настолько близким контактом с ним. Не смотря на дорогу, Катерина развернулась лицом к лицу к Элайдже, когда тот внимательно наблюдал за их путем. Изредка бросая взгляды на свою ношу, которая не отводила взгляд от него, внимательно изучая каждую черточку лица. Он был немного смущен от такого пристального изучения его лица, но не подавал виду. Девушка же отмечала про себя все! Он почти не изменился с того времени, как был человеком и до того, как они встретились. Разве что сейчас взгляд был беззаботнее, а у голоса было больше интонаций. Интересно, а как он выглядит, когда счастлив? Она видела его серьезным, веселым, грустным, задумчивым. Но счастливым… Никогда. «Наверное, он сказочно красив» — пронеслось в голове Петровой. За всеми этими размышлениями, Кэтрин и не заметила, как они оказались в поселке. Где при виде их, началась суматоха.